ПЕРВОЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО НАЛИЧИЯ ЭЛЕМЕНТОВ МЫШЛЕНИЯ У АНТРОПОИДОВ

В качестве прелюдии к подлинно научному исследованию проблемы высших психических функций животных можно рассматривать уже упомянутые работы Торндайка (см.: 2.6). Идея метода проблемных ящиков была подсказана ему К. Ллойдом-Морганом, который видел, как его собака открывала задвижку калитки, и расценил это как проявление интеллекта. Наблюдая за решением сходных задач в условиях эксперимента, Торндайк пришел к выводу, что интеллект животных позволяет им действовать только путем проб и ошибок и постепенно обучается правильной реакции, поэтому в его монографии "Animal intelligence" (1911) говорится только об этой стороне интеллекта животных, а к описанию собственно зачатков мышления она отношения не имела. Тем не менее, это было первое систематическое экспериментальное исследование высших психических функций животных в контролируемых лабораторных условиях.

Первое экспериментальное доказательство наличия у животных элементов разумного поведения было получено в 20-е годы немецким ученым В. Келером.

В. Келер.Прусский психолог и философ Вольфганг Кслер (W. КоЫег, 1887–1967) первым попытался с помощью экспериментов ответить на вопрос, насколько различаются умственные способности человека и человекообразных обезьян. В 1913–1920 гг. он работал на острове Тенериф Канарского архипелага, на станции по изучению антропоидов, принадлежавшей Прусской Академии наук. На острове имелась колония, состоявшая из 9 молодых обезьян (от 4 до 9 лет) и одной взрослой самки, что составляло достаточно большой для таких исследований материал. В. Келер предлагал шимпанзе решать несколько типов задач, достаточно разнообразных, но построенных по одному принципу, так чтобы животное могло достичь цели, только если "выявляло объективные отношения между элементами ситуации, существенные для успешного решения". В этом состояло их принципиальное отличие от "проблемных ящиков" Торндайка, где животное заведомо не могло "понять", как действует замок, открывающий дверцу клетки, хотя бы потому, что он находился снаружи и был скрыт от его глаз. Поэтому в опытах Торндайка животные могли действовать и действовали только методом проб и ошибок.

В опытах же В. Келера все компоненты, необходимые для решения задачи, находились в пределах "зрительного поля" животного и давали ему возможность решить задачу не путем проб и ошибок, а за счет улавливания структуры задачи.

Теоретический анализ поведения в данной экспериментальной ситуации проводился автором с позиций гештальт-психологии (см.: 1,3). На основании своих опытов, обобщенных в книге "Исследование интеллекта человекоподобных обезьян" (1925), В. Келер пришел к выводу, что шимпанзе способны к решению некоторых проблемных ситуаций не методом проб и ошибок, а за счет механизма, который он назвал "инсайтом", т.е. "проникновением", или "озарением" (от "insighf), – за счет улавливания связей между стимулами или событиями. В основе этого механизма лежит, по мнению В. Келера, тенденция не только автоматически реагировать на отдельные стимулы, но воспринимать всю ситуацию в целом, со всеми ее внутренними связями и благодаря этому принимать адекватное решение. Тем самым шимпанзе, по выражению Келера, "...обнаруживают такое рассудочное поведение, которое в общих чертах присуще человеку и которое обычно рассматривают как специфически человеческое" (Келер, 1925; с. 226).

В процессе исследований он описал также способность шимпанзе к орудийной и конструктивной деятельности. Эти наблюдения В. Келера также имели большое значение, поскольку использование животными орудий представлялось наиболее очевидной демонстрацией наличия у них элементов мышления. В настоящее время орудийная деятельность продолжает оставаться одной из популярных экспериментальных моделей для изучения этой формы поведения животных (Фирсов, 1987).

Работы В. Келера оказали огромное влияние на последующее развитие науки о поведении животных. Нет ни одного учебника, руководства или монографии по поведению, где они не были бы упомянуты в том или ином контексте. Впоследствии эти опыты были повторены в ряде лабораторий, а высказанные В. Келером представления многократно обсуждались, проверялись, подвергались критике и реинтерпретации. Как бы ни оценивать их сегодня, они явились важнейшим этапом в развитии науки о поведении.