Почти королева

Два последних года своей жизни Габриель занимала положение королевы Франции. Она имела собственные покои в королевской резиденции Фонтенбло. В Париже король поселил ее рядом с Лувром, и герцогиня могла незаметно проходить из своего особняка во дворец. Когда король был в Лувре, она каждый вечер приходила туда на ночь и спала в опочивальне королев Франции. Личная охрана и пажи охраняли ее от незваных гостей, ей прислуживали принцессы и герцогини. Как бы трудно ни было получить отпущение грехов от папы, это было сущим пустяком по сравнению с расторжением королевского брака. Здесь сталкивалось слишком много интересов. Во Франции самые близкие советчики короля, Санси, Рони, Вилльруа, расточая улыбки фаворитке, не одобряли поведения короля и его немыслимого желания увенчать ее королевской короной. Дворянство считало себя униженным выбором королевы, которая по существу таковой не являлась, хотя им и приходилось воздавать ей королевские почести. Народ не скрывал своего возмущения. В 1598 г. Генрих дважды убеждался, как строго осуждает его народ. Пастух из Сен-Жермен-ан-Де⁺⁾ и парижский лодочник поносили «мерзкую шлюху», которую король содержит на налоги, взимаемые с неимущих. В Риме папа не собирался участвовать в унизительной комбинации, бросающей пятно на Святой престол и французское королевство. Он знал также о надеждах флорентийского двора. Легат Александр Медичи, {454} которого папа послал своим представителем на заключение Вервеннского мира, старался не выказывать своего осуждения, но мораль, политика и семейные интересы Медичи побуждали его отговаривать короля от его злополучного плана. Он был не одинок, так как многие считали, что испанский брак невозможен, а флорентийский желателен.

Король понимал, что мнение легата имеет решающее значение. Когда тот готовился к отъезду, Генрих неожиданно появился у него в сопровождении Силльри. Он сообщил ему о своем желании дать Франции дофина, настаивал на необходимости расторжения своего брака и под конец произнес имя Габриели. Легат прервал его: он приехал во Францию для переговоров о мире и уезжает довольный успехом своей миссии. Что до остального, то он не уполномочен это обсуждать. Однако перед придворными прелат не скрывал, что Габриель будет постыдным для короля Франции выбором.