Сознание как высшая ступень развития психики

В психологии сознание рассматривается как особая форма отражения, которая является общим ка­чеством описанных психических функций. Разви­тие всех психических функций в их взаимодействии обеспечивает формирование у человека внутренне­го отражения внешнего мира, в некотором смысле его мо­дели. Направляющее влияние этой модели на поведение человека отражается им как сознание. Марксизм исходит из активно-отражательной природы сознания. Объектив­ный мир, воздействуя на человека, отражается в его со­знании — превращается в идеальное, а сознание как иде­альное претворяется в действия, в реальное. Ленин писал, что сознание формируется деятельностью, чтобы, в свою очередь, влиять на эту деятельность (2, с. 194).

Один из основополагающих принципов советской пси­хологии — принцип единства сознания и деятельности заключается в утверждении их взаимосвязи и взаимо­обусловленности: деятельность человека определяет фор­мирование его сознания, а последнее, осуществляя регу­ляцию деятельности человека, улучшает его приспособ­ленность к внешнему миру [161]. Сознание формирует внутренний план деятельности, ее программу. Именно в сознании синтезируются динамические модели действи­тельности, при помощи которых человек ориентируется в окружающей физической и социальной среде.

Сознание определяет предварительное, мысленное по­строение действий, предусмотрение их последствий, конт­роль и управление поведением человека, его способности отдавать себе отчет в том, что происходит в нем самом и в окружающем его мире. Использование сознания по­зволяет человеку в конце процесса труда получить резуль­тат, который уже в начале этого процесса имелся в пред­ставлении человека, т.е. идеально [6, с. 189]. В отличие от животных, человек реализует не заложенную видовым опытом программу поведения, определяемую чисто био-

логическими потребностями, а вырабатывает свою про­грамму путем выдвижения целей и задач.

Осознанная, целесообразная и произвольная регуля­ция поведения человека возможна благодаря тому, что у него формируется внутренняя модель внешнего мира. В рамках этой модели осуществляется мысленное манипу­лирование, она позволяет сопоставлять текущее состояние с прошлым и не только намечать цели будущего поведе­ния, но и отчетливо их представлять. Так реализуется предусмотрительность — представление последствий по­ступков до их совершения — и осуществляется поэтап­ный контроль за приближением к цели путем минимизации различия между реальным и желаемым положением ве­щей [389].

Преимущества внутренней модели перед необходи­мостью реально опробовать все намеченные действия про­являются и в том, что она допускает перенос обучения, т. е. правильное решение новой задачи в неизвестной ранее сфере, где у человека нет опыта, если по некоторым крите­риям новая задача имеет сходные со старой черты. Такой положительный перенос исключает необходимость накоп­ления собственного практического опыта в каждой кон­кретной области и тем улучшает адаптацию человека к среде. Однако обращение к мысленному эксперименту и к предсказаниям на основе учета динамических процес­сов в модели может давать хорошие результаты только в том случае, если внешняя среда меняется не слишком быстро: ведь любая модель инерционна, а если внешняя среда слишком изменчива, прогноз на модели может при­водить к ошибкам.

Очевидно, что без участия памяти не могут форми­роваться и сохраняться представления, которые являются объектами манипулирования при предвосхищении резуль­тата будущего поведения. Сам факт введения в память информации о некотором событии свидетельствует о его определенной значимости (иначе оно не попало бы в дол­говременную память), а присутствие там этой информации неизбежно приводит к включению ее во всю систему сохранявшихся до нее сходных фактов, т. е. к перестройке последней. Таким образом, воздействие памяти на созна­ние — активно, ибо такая перестройка может порождать новые оценки событий и новые цели действий.

В настоящее время в качестве основных выделяют сле­дующие свойства сознания: построение отношений, по­знание и переживание [222]. Отсюда непосредственно следует включение мышления и эмоций в процессы осоз­нания. Действительно, основной функцией мышления яв­ляется выявление объективных отношений между предме­тами и явлениями, а основной функцией эмоций — форми­рование субъективного отношения человека к предметам, явлениям и людям. В структурах сознания синтезируются эти формы и виды отношений, и они определяют как ор­ганизацию поведения, так и глубинные процессы самооцен­ки и самосознания.

Субъективное отношение, данное человеку в эмоциях, неразрывно связано с переживанием. «Понятие пережи­вания выражает особый психический аспект сознания: он может быть... более или менее выражен, но он всегда наличен в каждом реальном конкретном психическом яв­лении; он всегда дан во взаимоотношении и единстве с дру­гим моментом — знанием, особенно существенным для сознания» [230, с. 6].

Реально существуя в едином потоке сознания, образ и мысль могут, окрашиваясь эмоциями, восприниматься чув­ственно и, следовательно, переживаться. С. Л. Рубинштейн особо подчеркивал эту сторону сознания: «Осознание пе­реживания — это всегда установление его объективной отнесенности к причинам, его вызывающим, к объектам, на которые оно направлено, к действиям, которыми оно может быть реализовано» [231, с. 45]. Эмоции реализуют первоначальные грубые оценки информации (опасно — безопасно, съедобно—несъедобно), которые на уровне сознания уточняются и входят элементами в шкалу цен­ностей и значений, пригодную для социальной адаптации.

Как считает К. К. Платонов, переживание — генети­чески более древняя психическая функция; познание, свой­ственное в зачаточных формах и животным, приобрело у человека в связи с развитием речи словесное выражение и определило социальный аспект его развития; построе­ние отношений присуще только человеку [222]. В этом контексте важно подчеркнуть, что сознание развивается у человека только в социальных контактах.

Практически все рассмотренные высшие психические процессы вносят свой вклад в специфику организации сознания. Наиболее очевидна роль языка как орудия внутренней деятельности.

К. Маркс и Ф. Энгельс указывали на то, что «язык так же древен, как и сознание» [4, с. 29]. Большинство исследователей солидарно в том, что осозна­ние теснейшим образом связано с речью. С появлением языка у человека создаются доступные для управления субъективные образы объективного мира, представления, которыми он может манипулировать даже в отсутствие наглядных восприятий. Это и есть решающий вклад языка в механизмы сознания. Многие ученые отождествляли бессознательное с невербальным поведением, не закреп­ленным в словах, они предполагали, что бессознательны те впечатления, которые накоплены без участия речи. Первый год жизни ребенка, о котором он ничего не помнит, с этой позиции как бы исчезает из его памяти, поскольку он не записан в словах [245].

Некоторые исследователи допускают, что сознание как структура внутренней модели внешнего мира генетически задано и «запускается», начинает функционировать при физических и социальных контактах человека с его окру­жением. Нам кажется более убедительной позиция А. Н. Леонтьева [161], который считает, что развитие сознания идет не по пути перехода внешней деятельности в предсуществующий внутренний план, а по пути форми­рования самого этого внутреннего плана. Первоначально действие во внутреннем плане еще опирается на реальное действие в реальной ситуации, и лишь затем становится возможным истинно мысленный эксперимент с образами или представлениями. На ранних этапах формирования сознание существует лишь в форме психического образа, открывающего человеку окружающий его мир, деятель­ность его при этом остается практической, внешней. На более позднем этапе развития предметом сознания стано­вится также и внутренняя деятельность. Постепенно созна­ние как образ, картина внешнего мира преобразуется в модель, в которой уже можно мысленно действовать. Теперь сознание во всей полноте начинает управлять внешней практической деятельностью и кажется незави­симым от чувственно-практической сферы.

Венцом развития высших психических функций явля­ется формирование самосознания, которое позволяет че­ловеку не только отражать внешний мир, но, выделив себя в этом мире, познавать свой внутренний мир, переживать его и определенным образом относиться к себе. Как писал

И. М. Сеченов, самосознание создает «человеку возмож­ность относиться к актам собственного сознания крити­чески, то есть отделять все свое внутреннее от всего при­входящего извне, анализировать его и сопоставлять (срав­нивать) с внешним, словом, изучать акт собственного сознания» [240, с. 504].

Самосознание по своему существу имеет глубоко об­щественный характер. Мерилом для человека в его отно­шении к себе выступают прежде всего другие люди. Каж­дый новый социальный контакт меняет представление че­ловека о себе, и постепенно у него формируется целая система таких представлений. Эта система взглядов ста­новится все более содержательной по мере того, как человек включается во взаимодействие со все более разно­образными группами. Оценки самого себя с точки зрения тех, с кем встречается человек дома, в школе, на работе, постепенно делают его более многогранным. Сознатель­ное поведение является не столько проявлением того, каков человек на самом деле, сколько результатом представле­ний человека о себе, сложившихся на основе общения с ним окружающих. Именно это породило известную зри­тельную аналогию: каждый человек находится в пересе­чении уникальной комбинации социальных сфер, частью каждой из которых он является.

Осознание себя в качестве некоторого устойчивого объекта предполагает внутреннюю целостность, постоян­ство личности, которая независимо от меняющихся ситуа­ций способна при этом оставаться сама собой. Единство, целостность и независимость при восприятии своего «я», т. е. узнавание себя при непрерывном изменении внешних условий существования, которое приводит к постоянному преобразованию внутреннего мира, является вершиной в борьбе за независимость человека от среды. Мы уже говорили об отдельных этапах этого пути, когда обсужда­ли границы константности образа, свойства памяти и вни­мания, которые придают устойчивость нашим реакциям во времени, обеспечивая реализацию избирательности, направляемую внутренними потребностями человека при переменных воздействиях извне. Именно эти качества пси­хических процессов составляют необходимые условия раз­вития самосознания.

Ощущение человеком своей индивидуальности под­держивается непрерывностью его переживаний во времени.

Он обладает как воспоминаниями о прошлом, так и надеждами на будущее. Непрерывность таких пережи­ваний и дает человеку возможность интегрировать себя в единое целое. Преемственность сознания, проявляющая­ся в форме «я», определяется долговременной памятью и, в свою очередь, определяет ее роль в структуре сознания. Только долговременная память обеспечивает ощущение непрерывности и преемственности, именно ее участие в процессах сознания и самосознания создает условия для ощущения самотождественности личности, несмотря на изменения и внешних условий и самой личности.

В онтогенезе самосознание развивается по мере услож­нения социальных связей ребенка, существенным усло­вием его возникновения является усвоение речи. На зна­чение речи в зарождении самосознания указывал еще И. М. Сеченов. Он отмечал, что восприятие внешнего мира постоянно сопровождается нерасчленимыми «тем­ными» девственными реакциями телесного происхождения. В связи с развитием речи возникает возможность рас­членять сигналы, поступающие из внешней и внутренней среды, и присваивать им разные названия. Тогда любое возбуждение может быть «вырвано» из его естественной связи и удержано в памяти отдельно и изолированно от других, тем самым создаются условия для отделения воз­буждений, идущих из внешней среды, от возбуждений, иду­щих со стороны внутренних органов [239, с. 41]. Таким образом у человека возникают предпосылки для выделения себя из внешнего мира.

Осознание детьми своего «я» происходит постепенно. Ребенок вначале существует для себя постольку, посколь­ку он выступает как объект для других людей. Маркс писал, что человек «родится без зеркала в руках и не фих­теанским философом: „Я есмь я", ...человек сначала смот­рится, как в зеркало, в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр на­чинает относиться к самому себе как к человеку» [6, с. 62]. Вначале ребенок осознает действия других людей, затем через них — и собственные действия; их осознание связано с развитием подражания, представлений и звуко­вой речи.

Ранние стадии в развитии самосознания сопоставля­ются с переходом ребенка от случайных действий к произ­вольным целенаправленным поступкам. Части собственного тела осознаются ребенком по мере того, как он стано­вится способным произвольно ими управлять.

Постепенно начинают осознаваться и предметы, на которые ребенок направляет свою активность. Отделение себя от собствен­ных действий закрепляется в усвоении ребенком собствен­ного имени. В два года возникает классическая формула «Я сам». Сначала дети говорят о себе в разных лицах: «Не шуми», «Митя умылся». Только к трем годам ребенок пол­ностью овладевает местоимением «я» и начинает активно самовыражаться в речи. Главную роль в процессе фор­мирования его внутреннего мира играют подражание и представление, они развертываются в двух различных планах: первое — в двигательном, последнее — в плане образов и символов, но имеют нечто общее, обусловленное сходством их роли. Подражания и представления позво­ляют осуществить сведение впечатлений в единую вневременную модель, не зависящую от темпа развития событий во внешней среде — модель внешнего мира.

Одним из источников формирования сознания являют­ся детские игры. До 3—4 лет это игры-подражания со стремлением копировать действия взрослого, затем это иг­ры по правилам. Здесь ребенок начинает выполнять опре­деленную, взятую на себя роль; в этих играх осваиваются отношения между людьми. Ребенок играет в «дочки-ма­тери», в «магазин», беря на себя конкретную роль. До воз­никновения ролевых игр дети играют рядом, но не вместе. Ролевые игры уже представляют собой воспроизведение тех отношений между окружающими, которые известны ребенку и доступны его восприятию. Эти игры можно рас­сматривать как упрощенную модель разнообразных со­циальных отношений. Выполняя разные роли, ребенок получает элементарное представление о самом себе и своих возможностях. Ролевые игры подготавливают ребенка к вступлению во взрослый мир с его социальными связями. Овладевая продуктивной деятельностью, человек осваи­вает реальные семейные, профессиональные, обществен­ные роли. Именно они определяют дальнейший путь раз­вития его сознания и самосознания. Лишь в подростковом возрасте происходит становление осознающей себя лич­ности.

Самосознание — самый высокоорганизованный психи­ческий процесс. Оно формируется при взаимодействии с другими людьми, главным образом с теми, с кем возникают особо значимые контакты.

Однако самосознание связано не только с воздействием этих контактов, но и с самооценками, которые зависят от соотношения успе­хов и притязаний, т. е. от успешности деятельности чело­века.

Главная функция самосознания — сделать доступными для человека мотивы и результаты его поступков и дать возможность понять каков он есть на самом деле, оценить себя; если оценка окажется неудовлетворительной, то человек может либо заняться самоусовершенствованием, либо, включив защитные механизмы, вытеснить эти не­приятные сведения, избегая травмирующего влияния внут­реннего конфликта. Только благодаря осознанию своей индивидуальности, возникает особая функция самосоз­нания — защитная — стремление защитить свою индиви­дуальность от угрозы ее нивелирования. На этой основе и развивается ряд защитных механизмов.

В самосознании соотносятся мотивы и действия, одни мотивы с другими, и тем самым выстраивается иерархия мотивов. Уяснение для себя наиболее значимых мотивов знаменует развитие личности. Такое осознание приводит к перестройке всех систем установок и формирует идеаль­ное «я». В свою очередь, идеальное «я» влияет и на соци­альное приспособление, и на уровень тревожности, и на особенности мотивации, оно же накладывает запреты и моральные ограничения на все поведение человека. Собственные качества, к которым он стремится, опреде­ляют для него и ближние и дальние цели, а различие между идеальным и реальным «я» служит источником мотива­ции. По Фрейду [279], «я» — это центр сознательной адап­тации к среде, включающий восприятие, интеллект и моторику. К системе «я» Джеймс [97] отнес собственное тело, некоторые объекты, близких людей, воспоминания и от­дельные длительно выношенные и особо значимые мысли. В собственное «я» человека теперь включают также его характер, темперамент и способности.

Для человека наиболее значимо стать самим собой (сформировать себя как личность), остаться самим собой (невзирая на мешающие воздействия) и уметь поддержи­вать себя в трудных состояниях.

Для того чтобы самоак­туализироваться, стать самим собой, лучшим из того, чем ты способен стать, надо: осмелиться полностью отдаться чему-либо, погрузиться во что-либо без остатка, забыв свои позы, преодолев желание защиты и свою застенчи­вость, и переживать это нечто без самокритики; решаться делать выбор, принимать решения и брать на себя ответ­ственность; прислушиваться к себе самому (а не только к папе, маме, учителю и авторитету), дать возможность проявляться своей индивидуальности, т. е. реализовывать и в этом свои возможности полностью в каждый данный момент [372].

Одним из характерных проявлений самосознания явля­ется рефлексия. Рефлективные рассуждения сопровожда­ются имитацией мыслей другого человека по такой схеме:

«я думаю, что он думает, будто я думаю, что...». Рефлексия позволяет не только предвидеть поведение другого челове­ка и соответственно подстраивать собственное, но и влиять на ход его рассуждений, направляя репликами течение беседы в желательном направлении.

Все представления относительного самого себя, кото­рые взрослый человек принимает как нечто само собой разумеющееся, организуются в систему, которая делает его поведение последовательным. Взаимодействие созна­ния и самосознания образует фундамент произвольного управления целесообразным поведением.