ПРОБЛЕМА ДЕТНОСТИ
А. И. Антонов и В. А. Борисов (1990) полагают, что в ближайшей перспективе целью нашей демографической политики должно быть поддержание слегка расширенного воспроизводства населения, чему соответствует среднее число рождений трех детей в расчете на одну брачную пару за всю жизнь, а на одну женщину без учета брачного состояния — 2,5. Для этого доля семей с тремя детьми должна составлять 30%, с четырьмя и более — около 31%, то есть в сумме свыше 60%. Следовательно, необходимо довольно большое число многодетных семей. Без этого, по мнению А. И. Антонова и В. А. Борисова, даже стабилизация воспроизводства населения, предотвращение депопуляции станет невозможным.
Демографы говорят о существовании специфической потребности, лежащей в основе прокреационного поведения людей (прокреа-ция — рождение детей, от лат. prokreatio — рождение, произведение на свет). Так, А. Г. Вишневский выделяет два вида потребностей — про-креационную, то есть потребность в определенном числе рождений, определенном уровне рождаемости, и репродуктивную, связанную с необходимостью непрерывного возобновления поколений уходящих членов общества или семьи новыми (термин «репродукция» пришел из англоязычной демографической литературы: «reproduction» — воспроизведение) (Вишневский А. Г., 1979). По мнению автора, возможно, что репродуктивная потребность не изменяется, в то время как соответствующая ей прокреационная потребность в результате снижения смертности непрерывно сокращается (одна и та же численность семьи при разной смертности требует и разной рождаемости).
Большинство демографов (Белова В. А., 1975; Антонов А. И., 1973, 1980; Медкон В. М., 1987; Борисов В. А., 1990) все же используют термин репродуктивная установка применительно к желанию иметь определенное число детей определенного пола. А. И. Антонов вводит понятие потребность в детях, понимая под ней социально-психологическое свойство индивида, проявляющееся в том, что без наличия детей индивид испытывает затруднения как личность. Потребность личности в детях является духовной потребностью и выходит за рамки изучения ее только в связи с рождаемостью. В научной классификации потребностей человека она должна занять свое место взамен мифологической «потребности размножения». Потребность в детях — также одна из форм проявления потребности в другом человеке, она характеризует степень нравственного развития личности.
Реальность потребности в детях означает, что реализация семьей репродуктивной функции зависит от силы мотивации к деторождению» обуславливаемой конкретными социальными, экономическими, психологическими и другими условиями бытия семьи, которые преломляются в сознании супругов в соответствии с индивидуальными особенностями личности. По А. И. Антонову (1980), репродуктивные установки относятся к социально-фиксированным установкам. Они характеризуют психологическую предрасположенность, готовность к определенному результату репродуктивного поведения, то есть специфическому отношению личности. В исследовании «Москва-78» для измерения потребности в детях им разработан набор показателей по выявлению ее количественной (установок к числу детей) и качественной (мотивов, побуждающих к рождению того или иного числа детей) сторон.
Установки детности включают в себя установки на число детей вообще и определенного пола в частности, а также установки на предпочитаемые интервалы рождения детей: на протогенетический интервал (период между заключением брака и рождением первенца) и на интергенетический интервал (между первым и вторым, вторым и третьим ребенком и т. д.). Чем сильнее, как полагает А. И. Антонов, готовность к рождению ребенка той или иной очередности, тем короче названные интервалы и сильнее н конечном счете потребность в детях. В социолого-демографической литературе выделяют также установки к предупреждению и прерыванию беременности, так называемые контрацептивные установки. Общим термином для всех видов установок, по мнению А. И.Антонова, является категория репродуктивных установок, под которыми чаще всего понимаются установки детности.
По определению В. А. Беловой, репродуктивная установка — это «склонность индивида поступать тем или иным образом во всех вопросах, связанных с рождением ребенка» (Белова В. А., 1975).
В исследовании А. И. Антонова исмоль'ювались различные показатели репродуктивных установок: ожидаемое число всех детей, ожидаемое число детей в ближайшее время, желаемое число, а также идеальное число.
Идеальное число детей, по мнению А. И. Антонова, не является отражением установок детности, а характеризует осведомленность опрашиваемых о ведущихся в быту, а также средствами массовой информации обсуждениях проблем семьи, населения и рождаемости. К примеру, исследование Роджера Трента о взаимосвязи динамики идеального числа детей в США в течение 1950-1970 годов с частотой пуб-
ликаций в «Нью Йорк тайме» за эти годы статей по вопросам населения обнаружило прямую зависимость идеального числа детей от интенсивности общественного обсуждения данной темы. По-видимому, идеальное число, фиксируя число детей, которое «лучше всего» вообще, а не для опрашиваемого, характеризует степень понимания общественной значимости того или иного числа детей в семье.
У лиц с высоким уровнем образования фактическое число детей, как правило, наименьшее, а идеальное иногда выше, чем у других (40% женщин-специалистов считают идеальным иметь в семье троих детей, тогда как среди рабочих такое мнение имеют 25%).
Желаемое число, выясняющее детность не вообще, а в семье опрашиваемого, при наличии «всех необходимых» для этого условий, оказалось еще больше идеального — 2,80. И это понятно, так как предполагаются не реальные условия, а идеальные.
С точки зрения предсказания окончательной детности в семье наиболее точными являются ожидаемое «всего число детей» и ожидавшееся в момент заключения брака. Сопоставление предпочитаемых чисел с фактическим числом детей в семье точнее характеризует количественную сторону потребности в детях.
Изучение А. И. Антоновым мнений жен об установках детности их мужей показало сходство (одинаковость) желаемого числа детей и приписывание мужьям более высоких установок по сравнению со своими собственными по ожидаемому числу детей. Интересно то, что мужья хотели иметь при вступлении в брак то же число детей, что и в браке. Фактическая двухдетность (изучались семьи с двумя детьми) являлась компромиссом. Когда-то часть жен отказалась от установок на одно-детность, а какая-то часть мужей вынуждена была удовлетвориться двумя детьми, распростившись с намерениями иметь трех и более детей.
Считается, что ожидаемое число детей — это то, которое будет при сохранении или предполагаемом изменении существующих условий жизни респондента. Число детей, называемое опрашиваемым, — сложный итог взаимодействия потребности в детях и жизненных условий, в которых данная потребность проявляется.
А. И. Антонов использовал показатель «подобающее число детей» — горожанину, сельскому жителю, людям с высоким уровнем образования и доходом. Их нельзя рассматривать как отражение социальных норм, диктующих соответствующие нормативы поведения. Они скорее фиксируют бытующие стереотипы. Так, оказалось, что среднее число детей, подобающее более обеспеченным, составило 2,61, тогда как подобающее сельскому жителю — 2,89.
Лучшее представление о возможной потребности в детях, чем каждый из использованных показателей в отдельности, дает применение процедуры взаимного контроля вопросов о предпочитаемом числе детей с корректировкой фактической детности. Так, в исследовании «Москва-76» выяснилось, что лишь 1/5 семей однодетных не реализовала полностью своей потребности в детях и что всего 5% двухдетных и трехдетных собирается иметь еще одного ребенка. Эта картина затушевывается средними величинами желаемого (2,79), идеального (2,39); и ожидаемого (2,31) числа детей. Исследование 1982 года 2300 москвичек со средним числом детей 0,82 и ожидаемым 1,91 выявило довольно высокую степень неудовлетворенности (74,7%).
Использование индекса степени удовлетворенности позволило установить меньшую долю неудовлетворивших свою потребность в детях (50,7%) и в два раза большую долю (20,5%) испытывающих удовлетворение от имеющегося числа детей (0,99 ребенка) среди членов клуба любителей собаководства при одинаковой в среднем детности (меньше 1 ребенка на семью).
С. В. Ковалев выделяет две группы факторов, влияющих на решение о количестве необходимых семье детей. Внешние факторы — нормы и санкции, подкрепляющие многодетность или малодетность — от «холостяцкого налога» на уровне государства до осуждения определенной группой на уровне ближайшего окружения. Внутренними являются определенные мотивы, которые при принятии решения о желаемом и реальном количестве детей в семье представлены репродуктивными установками.
В основе позитивной (ориентированной на несколько детей) мотивации на первом месте находятся психологические мотивы. Такой мотив, как «более глубокое понимание жизни и ее смысла», — 63% опрошенных (в Москве). За психологическими мотивами следуют мотивы социальные (продолжение рода) — 34%. В то же время мотив «упрочение благосостояния» — 3%, «достижение успеха в жизни» — 5%. В другом исследовании (Антонов А. И., Медков В. М., 1987) было выявлено, что основным побуждением к рождению второго ребенка является желание иметь малыша — 76% опрошенных, желание иметь ребенка другого пола — 74%, желание удовлетворить просьбу имеющегося ребенка о брате (сестре) — 58%, желание укрепить семью — 39%. Остальные мотивы — стремление улучшить жилищные условия — 34%, стремление не остаться бездетным — 30%.
Исследователями негативной мотивации (ориентированной против детей) было выявлено, что среди причин, мешающих рождению
венца, актуальными являются только четыре: у женщин — желание пожить «для себя» и несложившиеся отношения с мужем. Мужчины же говорят, что «не успели», или объясняют отсутствие детей материальными затруднениями. Вдобавок к перечисленному могут присовокупляться физиологические причины (не наступает беременность, плохое состояние здоровья). Еще один, одинаково употребляемый мужчинами и женщинами мотив, — неудовлетворительные жилищные условия — причина, которая, однако, оказалась сопряженной с общей неудовлетворенностью браком.
По мнению С. В. Ковалева, на формирование ориентации на нескольких детей отрицательно влияет так называемая адаптация к образу жизни, с которым исследователи тоже связывают падение рождаемости. Так, многие супруги начинают приспосабливаться к резко возросшим стандартам потребления: во-первых, свободному времени; во-вторых, дорогостоящим вещам за счет отказа от второго и третьего ребенка. Применительно к такой позиции Антонио Сикари говорит о «контрацептивном менталитете», умонастроении, говорящем «нет» жизни, лозунг которого: «Ты не будешь жить, чтобы я мог (могла) жить лучше» (Сикари А., 1993).
Последние по времени изыскания позволили демографам предположить, что уровень образования и место жительства влияют на формирование репродуктивных установок, а доход, жилищные условия, межличностные отношения между супругами, помощь со стороны родителей, особенности профессиональной деятельности и т. п. определяют реализацию сформировавшихся установок. Обнаружилась отчетливая преемственность в вопросе о реальном количестве детей: од-нодетность родителей, как правило, проявлялась в однодетности их отпрысков, двухдетность порождала переходную ситуацию между од-нодетностью и двухдетностью, а среди выходцев из трехдетных семей оказалось наибольшее количество тех, кто стремился к трехдетности.
Число детей в первичном семейном окружении, где вырастает ребенок (сюда входит не только число собственных братьев и сестер, но и число детей в семьях друзей ребенка, в семьях соседей и знакомых), — важный момент в формировании представлений о подобающем размере семьи, усваиваемом в качестве определенных норм поведения.
Вступление в брак вновь модифицирует наличную систему репродуктивных установок в соответствии с новой социальной и психологической средой, в которой оказывается личность. Согласование репродуктивных установок супругов в ходе изменения семейного состояния образует еще одну стадию процесса формирования установок. Репро-
дуктивные установки, обладая высокой устойчивостью, с трудом поддаются изменению. Вместе с тем допускается принципиальная возможность изменения репродуктивных установок.
Исследование репродуктивных ориентации мужей и жен показало значительное расхождение мнений супругов. По ожидаемому еще числу детей в семьях, закончивших формирование и состоящих к тринадцатому году брака из 54% двухдетных и 38% однодетных, несовпадение мнений составило 30% от 184 пар. Выяснилось, что мужья хотят иметь детей сильнее, чем жены.
Интересно сопоставление числа детей в семье и удовлетворенности браком. В. А. Сысенко, выделив группы семей с полярными характеристиками взаимоотношений, установил, что в группе с хорошими взаимоотношениями имелось 1,88 ребенка, и среднее ожидаемое число детей составляло 2,23, тогда как в группе с плохими взаимоотношениями эти цифры были соответственно 1,33 и 1,79 ребенка. Среди конфликтных семей преобладают однодетные, что свидетельствует о неустойчивости и напряженности супружеских отношений в малодетных семьях. Интересно, что среди трехдетных семей вообще не оказалось конфликтных, и ответы на прямые вопросы по отдельным аспектам взаимоотношений обнаруживают прямую связь со степенью сплоченности. Для сплоченных семей характерна ориентация на рождение и воспитание детей (она на первом месте в сравнении с 4-м местом у конфликтных семей и по пеличиие показателя в пять раз «сильнее», или значимее). Ориентация на свободное времяпрепровождение отличает конфликтные семьи, причем ориентация на воспитание детей слаба.
Многодетная (среднедетнаи) семья богата разнообразными связями среди детей, между старшими и младшими, между братьями и сестрами. Это имеет большое значение для формирования личности и для подготовки подрастающего поколении к участию в социальной деятельности, в том числе к выполнению супружеских и родительских ролей.
Именно поэтому оптимальная величина малой группы (5—7 человек) может рассматриваться как оптимальная и для семьи, но только с одной поправкой. Поскольку многодетная семья перестала быть объективно необходимой по критерию воспроизводства населения, следует говорить о семье, состоящей из 5—6 человек (трех- или четырехдет-ной, то есть о семье среднедетной). Несомненно, что и с демографической точки зрения, и с социально-психологической малодетная семья не является удовлетворительной. Даже в самой полной своей форме
она представляет группу из 4 человек, образованную не из двух групп, а из двух пар — родителей и детей.
Потеря качества коллектива, групповой целостности в малодетной семье особенно разительна при сравнении двухдетной семьи с трех-детной: число коммуникативных связей с рождением третьего ребенка увеличивается в 2 раза — с 6 до 12. Существуют структурные различия основных типов полной нуклеарной семьи в зависимости от ее величины по числу детей. Причем структурные сдвиги определяются полнотой представительства в каждом из основных типов и видов семьи всего набора внутрисемейных ролей (12 ролей), описывающих взаимоотношения родителей и детей. Наиболее комплектной с этой точки зрения оказывается среднедетная семья, малодетная семья всегда некомплектна. Наличие только двух супружеских ролей — мужа и жены характерно для условного типа семьи — бездетной. Только семья из 6 человек, где есть 2 сына и 2 дочери, является комплектной, то есть имеется полный набор ролей: муж, жена, отец, мать, сыновья, дочери, сын, дочь, братья, сестры, брат, сестра. В двухдетных семьях с детьми, не различающимися по полу, число ролей 7, так как каждый из двух братьев может сказать о себе, что у него есть брат, а не братья, (то же в отношении сестер). Обращает на себя внимание также и скудость ролевых структур в малодетной семье, что приводит к выпадению целой «связки» из системы родственных уз (Антонова. И., Мед-ков В. М., 1987).
Дата добавления: 2015-01-29; просмотров: 839;