Воспитание детей и ясность мысли

Однажды сын выбил меня из колеи. Он без нытья согласился убрать свои игрушки, если его друг Брэндон придет к нему играть. Когда время игр подошло к концу и нужно было прибрать все, сын вышел из себя. Он закричал на меня, и я, потеряв терпение, сказал: «Все! Брэнд он больше никогда не при­дет к тебе играть». Ну вот, сын был обижен на меня еще до этого, а теперь он разразился бурными слезами. Я раз­бушевался и пошел провожать Брэндона домой. На об­ратном пути через улицу моя собственная ярость немно­го поутихла, и я понял, что сказал ужасную глупость. Никогда больше не играть со своим лучшим другом — не­мыслимое наказание, смешное, потому что я сам никог­да не смогу настоять на этом. К тому же наказание никак не соответствовало проступку. Почему я наказал и Брэн­дона тоже? Итак, вернувшись домой, я посадил сына в кресло-качалку в нашей спальне и сказал: «Я совершил ошибку, сказав, что ты никогда больше не будешь играть с Брэндоном. Вы обязательно будете снова играть вдво­ем. Все, что мне сейчас от тебя нужно, так это чтобы ты извинился, потому что ты не выполнил своего обещания. А после этого я хочу, чтобы ты прибрал у себя в комна­те». В этот момент по лицу своего пятилетнего ребенка я увидел, как невыносимая тяжесть мира свалилась с не­го. Он попросил прощения и быстро собрал игрушки. На следующий день он опять из-за чего-то обиделся на меня и разозлился: «Я ненавижу тебя!» Нам удалось решить проблему, и спустя несколько минут он сказал: «Папа, я совершил ошибку, сказав, что ненавижу тебя. Я был просто обижен. На самом деле я тебя люблю».

Многие из нас умеют мыслить довольно четко и рас­суждать, но не тогда, когда рассержены или расстроены. В минуты острых переживаний мы можем наговорить та­кого, о чем позже будем горько сожалеть, или принять какие-нибудь абсолютно глупые решения. Каждый из нас хоть однажды был охвачен таким сильным чувством, ко­торое временно блокировало нашу способность думать и действовать рационально. Большинство из нас ходили в школе на занятия по логическому мышлению или чита­ли книги о законах логики, но лишь немногие постигали законы действия чувств.