Верховенство Мерсии

Вначале VIII в. Англия была более цивилизованной, чем в начале VII столетия. До единого английского королевства было еще далеко, но англичане начали осознавать свое этническое и культурное единство. Беда, возможно, ощущал это острее, нежели кто-либо другой: не следует забывать, сколь многозначительно само заглавие его основного труда – «Церковная история народа англов». Он видел, как в объединении английской церкви проявилась общая судьба его соотечественников, и потому оказался в состоянии думать о них как о «народе англов». Существуют ли какие-то признаки того, что светская власть тоже становилась все более всеохватывающей? Это вопрос, ответить на который трудно, не в последнюю очередь потому, что источников стало больше. С одной стороны, сложившиеся общественные институты и комплекс идей, которые показывают королевскую власть VIII в. с сильной стороны, могли быть не новыми – просто в это время они впервые были зафиксированы в письменном виде. С другой стороны, династическая неразбериха, которая демонстрирует слабую сторону этого строя, тоже могла быть не новой: возможно, Беда и его современники просто умолчали о подобных явлениях. По крайней мере можно сказать одно: как Bretwaldas мерсийские короли VIII в. были столь же могущественными, как и их предшественники; но они жили в мире, где большее место занимали письменность и законность, где упрочилось представление о правах, и это делало их власть более устойчивой и открывало дополнительные возможности для развития.

Король Мерсии Этельбальд (716-757) сохранил все влияние, завоеванное Вульфхере. Появляется значительное количество хартий с королевскими пожалованиями, поэтому теперь мы можем видеть, как короли предпочитали именовать себя. Титулы Этельбальда производят сильное впечатление, хотя и не являются совершенно новыми. Одна из хартий называет его «королем не только мерсийцев, но и всех провинций, которые известны под общим названием "Южная Англия"». Степень вмешательства короля во внутренние дела Кента и уровень контроля над Лондоном, которые показывают хартии, подтверждают эти претензии. Но Уэссекс сохранил свою независимость, как и Нортумбрия, которою правил покровитель Беды король Кёлвульф: верховная власть Мерсии никогда не распространялась на север дальше Хамбера.

Преемник Этельбальда, Оффа (757-796), стал наиболее могущественным из английских королей до Альфреда Великого. Однажды обеспечив себе это положение (что потребовало нескольких лет), он держался по отношению ко всем королевствам (за исключением Нортумбрии и Уэссекса) скорее как непосредственный правитель, нежели как далекий верховный король. Его предшественники брали верх над слабыми династиями, Оффа одолел самых сильных. Он полностью подчинил себе Кент (за исключением краткого перерыва в 70-х годах VIII в.) и обращался с его королем как со своим слугой. Однажды он аннулировал пожалование, сделанное королем Эгбертом Кентским, «заявив, что неправильно, чтобы его служитель осмеливался раздавать земли… без его ведома». В результате неудачного выступления против преемника Оффы в 798 г. древняя династия Кента навеки исчезла. Последний из королей Уэссекса появляется в числе duces Оффы; в Суррее, который был западносаксонской территорией, мы обнаруживаем дарственную знатного мерсийца, подтвержденную Оффой. В Восточной Англии (хотя здесь династия позднее объявилась вновь) «Хроника» за 794 г. скупо говорит: «В этом году Оффа, король Мерсии, приказал отрубить голову [королю] Этельберту». В Уэссексе королевская власть и традиция оказались сильнее: королевство признало власть Мерсии только между 786 и 802 гг., но даже тогда власть, кажется, имела более неопределенный характер, чем в Кенте.

Оффа был первым правителем, в хартиях которого использован простой и внятный титул «король англов». Его статус подчеркивается знаменитым посланием, которое отправил ему Карл Великий, король франков. Карл обращается к нему как к равному, «своему дражайшему брату», и упоминает «различные епископские кафедры в вашем с Этельредом королевстве», как будто бы в Англии больше не было королей, кроме Оффы Мерсийского и Этельреда Нортумбрийского. Связи с Франкским государством чрезвычайно важны (хотя, вероятно, одному документу придается слишком много значения: контакты между Галлией и Южной Англией всегда были многочисленными). Несомненно, Оффе должно было нравиться, что его сочли вторым Карлом Великим, и, какова бы ни была его власть на деле, его статус, несомненно, повышался, по мере того как развивались события за границей. В 787 г. Оффа произвел своего сына Эгфрита в короли Мерсии на торжественной церемонии, которую спустя девять лет скопировали нортумбрийцы; королевская власть все более приобретала сакральный характер.

Однако династии не стали более устойчивыми. Схема наследования власти была нечеткой: через много лет после Оффы королей все еще выбирали из людей королевской крови. Любой кандидат, располагая сколько-нибудь законными основаниями и достаточными силами, мог претендовать на трон, и Мерсию, Уэссекс и Нортумбрию в VIII в. раздирали династические усобицы. Стараясь обеспечить преемственность своей власти, Оффа был так же безжалостен с родичами, как и с соседями. Когда вскоре после смерти самого Оффы умер и его сын Эгфрит, ученый монах-нортумбриец Алкуин увидел в этом суд Божий. «Кара за кровь, пролитую отцом, ныне настигла и сына; ведь вам хорошо известно, сколько крови пролил отец, чтобы сохранить королевство для сына».

Многое заставляет видеть в Оффе жестокого дикаря, но именно при королях Мерсии началось формирование некоторых чрезвычайно важных общественных институтов. Положение Церкви стало более прочным благодаря приобретению земель и привилегий. Этельбальд и Оффа часто принимали участие в работе церковных соборов, иногда председательствовали на них, а их должностные лица и таны заверяли принятые на соборах решения. Церковь действовала таким образом, чтобы наверняка придать больше веса представлению о законности и существующим прецедентам. Хотя на соборах речь шла о церковных делах, такие совещания во многом способствовали превращению ad hoc (по данному случаю, лат.) собравшихся воинов при короле VII столетия в Witan (мудрый, англосакс.), или «большой совет», который мы обнаруживаем в позднесаксонской Англии.

Приняло определенный вид такое явление, как бокленд – земля, право на владение которой подтверждалось особой грамотой. Большинство хартий VIII в., по крайней мере из сохранившихся, содержат пожалования церквам, но они отражают положение вещей в обществе, в котором личное право на землю и местные интересы стали вытеснять в сознании людей традиционные ценности. Знать VIII в. больше напоминает сельских помещиков, а не воинов; появляются доказательства существования родовых гнезд и домашних церквей. О подобных домах известно немного, хотя один из них был раскопан в Голто в Линкольншире: укрепленный двор середины IX в., зал, кухня, спальня и хозяйственные службы. О церквах известно больше: в источниках VIII в. часто упоминаются «частные» монастыри, из поколения в поколение опекаемые знатным семейством. Все это верно и по отношению к наиболее могущественному из владетелей. У прежних королей были королевские виллы, но Оффа, похоже, пытался превратить свою резиденцию в Тамворте в подобие столицы государства. Неподалеку от Тамворта находился кафедральный собор в Личфилде, который Оффа через несколько лет превратил в центр архиепископства. Это было сделано отчасти в политических целях – церковная метрополия должна была находиться рядом со «столицей» Оффы.

Обязанность землевладельцев участвовать в строительстве мостов и укреплений впервые появляется в документе 749 г. и обычно оговаривается в более поздних дарственных на землю. Это имело большое значение в эпоху, когда были осуществлены масштабные общественные работы, как минимум, двух типов: один получил широкую известность, смысл другого поняли совсем недавно. Первый – это Вал Оффы, названный так в соответствии с древней и, видимо, правдивой традицией. Недавние раскопки позволили предположить, что эта гигантская земляная насыпь представляла собой барьер между Англией и Уэльсом, протянувшийся от моря до моря. Известно, что Оффа совершал вылазки в Уэльс, но вал должен был служить в большей степени оборонительным, чем наступательным целям: его возвели, чтобы остановить ответное нападение валлийцев, когда от планов завоевания по эту его сторону уже отказались. Но сам факт существования вала является веским свидетельством огромных ресурсов, которыми располагал Оффа.

Упоминания о «фортификационных работах» в хартиях относятся скорее к укрепленным опорным пунктам, а не к валам. Хорошо известно, что Альфред и его наследники создали сеть крупных государственных крепостей, или боро (burhs), чтобы защитить Уэссекс от викингов. Свежие данные археологии позволили предположить, что некоторые боро старше на столетие или более того, и их могли основать ради обороны Мерсии в годы ее величия. В большинстве случаев (в том числе в отношении Бедфорда, где, как считается, похоронен Оффа) доказательства все еще основываются на топографии, а потому не имеют решающего значения. Но раскопки в Херефорде выявили существование укрепленной окружности VIII в., более старой, чем позднейшие саксонские пристройки; менее весомое доказательство оборонительных сооружение времен Оффы было обнаружено в Тамворте. Происхождение нескольких боро конца X столетия в Уэссексе также может быть более ранним; некоторые, такие, как Уоренхем (Дорсет), Дорчестер (Дорсет) и Оксфорд, несомненно, расположены в местах, которые имели большое значение в VIII в. и ранее.

Мы уже упоминали два фактора, способствовавшие возникновению городов, – церкви и крепости. Третьим, и наиболее долговечным, была торговля. Оффа жил в эпоху развития внешней и внутренней торговли. Наиболее явным признаком этого является регулярная чеканка монеты. До 600 г. в Англии имела хождение только иностранная золотая монета. Грубые серебряные монеты, выпускаемые королями VII-VIII вв., не вызывали доверия и обычно использовались только в пределах данной местности. Новые серебряные монеты франкского происхождения стали образцом более совершенной чеканки, и короли Восточной Англии, похоже, начали применять такую чеканку незадолго до Оффы. Но красивые пенни Оффы, едва появившись, вытеснили из обращения более старые образцы монет и завоевали более широкий круг хождения, чем какая-либо другая монета со времен римлян. Возможно, наиболее интересным является тот факт, что мы находим монеты Оффы не только в виде крупных кладов, но и по отдельности, небольшими, разрозненными кучками. По всей видимости, они использовались при расчетах за мелкие сделки на местном уровне: деньги приобретают большое значение в английской экономике.

Размолвка с Оффой в 789 г. заставила Карла Великого закрыть франкские гавани для английских торговцев. Отсюда следует, что обычно английские купцы пользовались этими портами: империя Карла Великого и королевство Оффы входили в формирующуюся систему международной торговли. Центры торговли возникают по всей Северной Европе. При раскопках крупных поселений в Хедебю (Дания) и Бирке (Швеция) были обнаружены предметы, позволяющие предположить, что в VIII в. и Англия, и викинги принадлежали к одному и тому же международному торговому сообществу. В Англии поселения торговцев такого рода часто были связаны с уже существовавшими государственными и церковными центрами, а их названия часто содержат частицу wic (лат. vicus). Хэмвичбыл предшественником современного Саутгемптона. Он располагался на стыке Теста и Итчена, близ королевской виллы, носившей название Хэмптон, и само это название указывает, что Ham-wic ассоциировался с Ham-turn’ом. Раскопки обнаружили здесь поселение, которое занимало минимум 30 гектаров и было основано приблизительно в 20-х годах VIII в., а найденные в нем предметы свидетельствуют о широких контактах с Европой. Вероятно, такими же были Ипсвич (Gips-wic), крупный центр гончарного производства, Сэндвич и Фордвич. Римские города начали вновь обретать экономическое и общественное положение. В Йорке сложилось торговое предместье (Eofor-wic), и есть письменные свидетельства проживания там купцов-фризов; при раскопках в Кентербери были обнаружены дома VIII в., а местный рынок упоминается под 786 годом. Наибольшее значение имел Лондон, который Беда в 730 г. описывает как «emporium [Эмпорий, торговый город] с множеством людей, прибывающих по суше и по морю». Найти эту зону торговли оказалось непросто, хотя ныне считается, что в римском и средневековом портовом районе Биллинсгейт была глинобитная набережная саксонских времен. Где бы она ни располагалась, набережная должна была занимать большую площадь и иметь немалое значение: Lunden-wic упоминается в конце VII в., а источники VIII в. сообщают о пошлинах и сборщиках податей в этом порту.

Для английской церкви VIII век оказался достаточно беспокойным. Мирская жизнь и попечение о священниках приносили новые проблемы. Наследственный интерес не обязательно был злом: в руках ответственного семейства монастырь мог обрести и безопасность, и процветание. Но не все хозяева были ответственными, а некоторые монастыри, если верить Беде, служили обычным прикрытием для уклонения от уплаты налогов. Не только Беду беспокоило отсутствие общепринятых правил. Этельбальд, Оффа и его преемник Кенвульф (796-821) приняли участие в ряде соборов, посвященных столь необходимым реформам. Монахам воспретили вести образ жизни, привычный для светской знати; строгому запрету подверглось исполнение светских песен и злоупотребление вином в монастырях. В 786 г. Оффа созвал единственный за весь англосаксонский период собор, на котором присутствовали папские легаты. Но если усиление Церкви способствовало увеличению авторитета королевской власти, то одновременно росли и притязания епископов. Отношения между Церковью и государством не всегда были ровными, особенно при таких королях, как Этельбальд, который сочетал реформирование монастырей с разграблением обителей и совращением монахинь. Трения между королем и архиепископом Кентерберийским усугублялись сильными антимерсийскими настроениями в Кенте. Архиепископ Янберт был возмущен тем, что Оффа возвел Личфилд в ранг архиепископской кафедры; и после смерти короля об этой затее предпочли забыть под предлогом того, что она порождена враждебными чувствами к жителям Кента.

Однако была и позитивная сторона: английская церковь дала выдающегося ученого Алкуина. Питомец кафедральной школы в Йорке, он стал весьма заметной фигурой при дворе Карла Великого и сыграл решающую роль в процессе возрождения классической науки и образования. Очень важно, особенно в контексте письма Карла к Оффе, что интеллектуальным лидером в Европе конца VIII в. был англичанин. Но следует помнить и о том, что Алкуин, как и Беда до него, был уроженцем Нортумбрии: о культуре Мерсии известно крайне мало. Возможно, это означает, что многое было утрачено. В Мерсии не оказалось своего Беды, который написал бы ее историю, а величайшие из ее монастырей разрушили викинги. Образцы декоративного искусства, подобные скульптурам обители в Бридоне, создают впечатление роскошного физического окружения. Превосходным памятником эпохи Этельбальда и Оффы является большая монастырская церковь в Бриксворте (Нортгемптоншир). Она отчетливо показывает, сколь многого мы не знаем, – монастырь не упоминается в документах раннего Средневековья, если это не загадочный Clofesho, где проводились церковные соборы Мерсии.

В истории английской церкви VIII в. наибольшее впечатление производит тот факт, что теперь англичане несли христианство на континент, на свою историческую родину. Как ни странно, миссионерская деятельность началась со ссоры св. Уилфрида с архиепископом Теодором. Чтобы изложить свое дело, Уилфрид в 678 г. отправился в Рим через языческую Фризию и провел там год, проповедуя. Англичане знали о жителях Фризии от своих купцов, а Уилфрид открыл путь более целеустремленным миссионерам. В 690 г. во Фризии высадилась группа нортумбрийцев. Среди них был и Виллиброрд, который взял на себя руководство и в 695 г. был посвящен в архиепископы Фризии. Он основал кафедральный собор в Утрехте, и развитие церковной организации во Фризии пошло быстрыми темпами. Труды Виллиброрда дополнялись миссией в Западной Саксонии во главе со св. Бонифацием. Между своим прибытием сюда в 718 г. и смертью от рук язычников в 754 г. Бонифаций проповедовал среди фризов, германцев и франков, основав епископскую кафедру в Майнце. Он пользовался большим влиянием не только на новообращенных территориях, но и во франкской церкви в целом, способствуя ее упорядочению и подчинению папе. На протяжении всей деятельности Бонифация Англия снабжала его книгами, помощниками и советами; сохранилась его обширная переписка с английскими друзьями. Англичане, мужчины и женщины, сыграли важную роль в превращении стагнирующей франкской церкви в процветающую Церковь эпохи Каролингского Возрождения.