Сессия 1

Из структурной семейной терапии

Впервые позвонив в клинику, Пэм сообщила, что у нее проблемы с дочерью Кэти. Секретарь сказала, что на первое интервью следует прийти всем членам семьи. Итак, на первую сессию пришли Пэм, Кэти, Джо (отец Кэти), а также его вторая жена Луанн. Кэти с недовольным видом сидела между матерью и отцом, рядом с которым с другой стороны разместилась Луанн. Войдя в комнату, озадаченная терапевт спросила: «Кто из вас мать девочки?» Это был простой вопрос с целью получить информацию, но вместе с тем и первый структурный прием для установления границ вокруг различных подсистем в смешенной семье. В ответ последовало пространное повествование о том, кто назначен опекуном девочки, где Кэти живет в настоящее время, где сейчас ее сестра и кто оплатил счет за терапию. Терапевт все внимательно выслушала и предложила Кэти пересесть ближе к матери, ее законному опекуну, то есть выделила родительскую подсистему.

Из стратегической семейной терапии

Значительная часть первой сессии была посвящена анализу цепочки взаимодействий, которые обычно разворачиваются, когда Кэти плохо себя ведет. Терапевт задавала вопросы, которые помогали описать события, происходившие во время одного из семейных конфликтов. Вот некоторые из этих вопросов:

Когда в последний раз Кэти «закатила истерику»?

Где были в это время вы, миссис Ноттер?

Кто еще был рядом?

Что предшествовало началу конфликта?

Итак, что же вы предприняли, когда разразился скандал?

Это помогло?

Что произошло потом?

Чья это была идея?

А что дальше?

Какова была роль отца Кэти ?

Хотели ли вы принять участие в урегулировании конфликта? (Вопрос к отцу)

Помогло ли ваше вмешательство?

Что же вы предприняли еще?

Как долго это длилось?

Удалось ли разрешить конфликт?

Обсуждали ли вы этот конфликт когда-либо впоследствии?

Чем он закончился?

Оценка цепочки взаимодействий, имевших место непосредственно перед, во время и после проблемного поведения Кэти, позволила терапевту понять расстановку сил в семье. Кроме того, в соответствии со структурным подходом были предприняты усилия по установлению семейных границ. Вместе с тем удалось ориентировочно наметить задачи на следующую сессию. И наконец, анализ взаимодействия позволил дополнительно получить очень важную информацию: Пэм проживает с неким Дональдом, хотя вопрос об их браке еще не решен окончательно.

Из трансгенерационной терапии

Хотя сессия 1 не была посвящена семейному анамнезу, терапевт со вниманием отнеслась к информации о том, как прошлое семьи проявляет себя в настоящем. Она отметила, что Пэм часто употребляет фразы типа «Это.моя дочь, и я желаю ей добра» и «Мой первый муж обращался со мной хуже». Эти фразы свидетельствовали о том, что Пэм сравнивает свои текущие переживания с прошлыми. Терапевт решила не задавать конкретные вопросы для уточнения семейного анамнеза, а приняла эту информацию к сведению, чтобы использовать в последующем. Основанием для такого решения был своеобразный состав участников первой сессии. Терапевт рассудила, что эмоционально насыщенное обсуждение вопросов в широком кругу может разрушить стратегии установления границ, поскольку не имеющие непосредственного отношения к проблеме члены семьи получат доступ к информации, которая касается активных участников проблемной ситуации.

С позиций трангенерационного подхода терапевт обратила внимание на высокую эмоциональную реактивность участников сессии при обсуждении спорных вопросов. Все члены семьи отличались низким уровнем дифференциации себя от других. Не будучи способны справиться с внутренним напряжением и дождаться того момента, когда им предоставят слово, участники перебивали и оспаривали друг друга. Терапевт способствовала сохранению объективности высказываний, предложив участникам дискуссии обращаться непосредственно к ней, когда атмосфера особенно накалялась.

Из семейной психотерапии, основанной на опыте

Терапевт сама подавала пример владения навыками успешной коммуникации и стала обучать этим навыкам членов семьи. В частности, она предлагала участникам оценить конгруэнтность высказываний, сравнивая то, как истолковывали ее слова, с тем смыслом, который она в них вкладывала. Иначе говоря, участники сравнивали намерения говорящего с истинным воздействием его слов. Беседуя с тем или другим членов семьи, терапевт время от времени прерывала разговор и просила собеседника своими словами пересказать то, что она ему только что сказала, мотивируя это своим желанием быть понятой. Кроме того, терапевт постоянно обращала внимание к невербальным сообщениям, таким как выражение лица или изменение позы, для получения необходимой информации. Так, обсуждая с Пэм взаимоотношения Кэти с сестрой, терапевт обратила внимание на довольную улыбку Джо. Обратившись к нему за разъяснениями, она услышала чрезвычайно важные в данной ситуации похвальные отзывы о Кэти. Время от времени терапевт просила участников говорить только от своего имени, вместо того чтобы произносить «мы»-утверждения. Терапевт не делала особого акцента на этой своей просьбе, однако постепенно приучала участников к мысли о важности «я»-утверждений, на что впоследствии можно было бы опереться при проведении вмешательства.

Из поведенческой семейной психотерапии

Оказалось, что члены семьи охотнее и точнее описывали события, происходившие после конфликта, чем те, которые ему предшествовали; то есть они с трудом припоминали, какой стимул (или антецедентное поведение) индуцировал проблемное поведение Кэти. Стало ясно и то, что последствиями проблемного поведения Кэти было внимание, хотя и негативное, которое уделяли ей члены семьи. Все остальное время (когда Кэти хорошо себя вела) никто не обращал на нее внимания (то есть не подкреплял ее «хорошего» поведения). Кроме того, все усилия по устранению нежелательного поведения девочки были по сути аверсивными (неприятными для Кэти). Говоря коротко, никто не поощрял желаемого поведения Кэти, ее только ругали за «плохое» поведение.

Терапевт предложила Пэм в течение следующей недели обращать внимание на события, которые обычно предшествуют семейному кризису (то есть провести функциональный анализ). Аргументировалось это тем, что ее наблюдения окажут неоценимую помощь при выработке стратегии терапии.

Из постмодернистской/конструктивистской семейной терапии

Составив некоторое представление о сути проблемы, терапевт предложила членам семьи вспомнить хотя бы один случай, когда Кэти сама обратилась к матери, пожелав обсудить с ней школьные или семейные проблемы. Участники надолго задумались и наконец вспомнили несколько таких случаев. Терапевт вместе с членами семьи попыталась выявить особенности этой нетипичной ситуации, уточнить все возможные детали. Этот разговор перешел в обсуждение с Пэм различий между удачными и неудачными днями. Все началось с заявления Пэм о том, что ее реакция на поведение дочери частично зависит от того, насколько удачным для Пэм оказался день.

Резюме

К окончанию первой сессии членам семьи недвусмысленно разъяснили, что Кэти не следует переходить из одной семьи в другую и менять родителей вместо того, чтобы изменить собственное поведение. Было решено, что девочка вернется домой, к Пэм, а Джо с женой не будут участвовать в нескольких последующих сессиях. Эти меры помогли прояснить вопрос о семейных границах, а Джо был счастлив оттого, что ему не надо участвовать в сессиях, но его будут ставить в известность о том, что будет там происходить. Терапевт предложила привести на следующую сессию не только Кэти, но и ее сестру Эми, а также Дональда, и напомнила Пэм о необходимости продолжать наблюдение. Помимо установления семейных границ, вмешательство, проведенное во время первой сессии, помогло членам семьи успокоиться и начать разрабатывать план по устранению своих проблем. Обсуждение исключений из стереотипного проблемного поведения, по-видимому, дало участникам некоторую надежду на улучшение ситуации, а Пэм – и пищу для размышлений (над событиями, служащими в качестве фона или предпосылок для проблемного поведения Кэти). Снижение эмоциональной реактивности и установление границ способствовало укреплению родительского авторитета, в частности самой Пэм.