Цели, достижение которых предполагает проведение квазиэкспериментов

Цели проведения квазиэкспериментальных исследований и ограничения выводов при квазиэкспериментировании как особым образом планируемых исследованиях тесно связаны между собой и обусловлены следующими моментами.

1. Стремление исследовать сложные «молярные» каузальные зависимости, теряющие свою специфику в лабораторных условиях, приводит к тому, что психологические эксперименты проводятся в «полевых» условиях. Тем самым достигается наиболее адекватное решение проблем соответствия (НП, ЗП, ДП), но хуже контролируются случайности (систематическое смешение и несистематическая изменчивость). Это означает, что возрастает вероятность альтернативных причинных объяснений изменений психологических показателей. Подчеркнем, что имеются в виду эмпирические зависимости, для демонстрации которых реализуем и строгий эксперимент.

2. Для снятия такой угрозы валидности вывода, как знание испытуемого о самом факте экспериментирования, проводится «замаскированный» эксперимент. При «замаскированном», или «слепом», опыте испытуемые не знают о том, что проводится исследование, и все реалии жизненных условий неконтролируемо распределяются в качестве побочных переменных по уровням предполагаемого экспериментального фактора (например, школьники контрольного класса не знают об отличии школьной программы экспериментального класса от их собственной). Внешняя валидность такого исследования должна быть оценена достаточно высоко, учитывая достигнутое соответствие переменных жизненным реалиям. Однако естественно возникающие смешения (факторы фона, естественного развития и проч.) снижают внутреннюю валидность такого эксперимента. Благодаря маскировке исследования снимается такая угроза валидности, как желание испытуемых попасть в экспериментальную группу или подвергаться экспериментальным воздействиям. Тем самым исследователь избегает эффектов «подстраивания» стратегий испытуемых под ожидания экспериментатора, но не может избежать тех изменений в ситуации и мотивации испытуемых, которые не планируются им, но могут произойти наряду с ожидаемой сменой уровня НП.

3. Помимо когнитивных «эффектов ожиданий» испытуемые могут демонстрировать и другие тенденции в изменении поведения, ответов и т.д. в силу актуализации особых видов мотивации при экспериментировании в лабораторных условиях. Использование «естественных» групп и «маскировка» различий в уровнях НП необходимы в тех случаях, когда ожидаются угрозы валидному выводу из-за разной желательности различных уровней переменных. Например, «естественно» актуализирующаяся в лабораторном эксперименте «мотивация экспертизы» может вызвать желание испытуемых получить трудное экспериментальное задание, чтобы показать высокий уровень выполнения, и нежелание выполнять легкое задание, где невозможно «проявить свои способности».

4. Наконец, как образно выразился Кэмпбелл, существуют зависимости, управлять которыми невозможно, даже если для этого применить всю силу правительства. Для поверки тех психологических гипотез, в которых причинно-действующими факторами выступают не внешние воздействия, а полагаемые в самой психологической реальности – внутренние, субъективные – условия, выделение психологических переменных становится особой проблемой. Для ее решения используются стратегии отбора и подбора групп, отличающихся по измеренной тем или иным образом переменной (репрезентирующей интеллектуальные, личностные или иные присущие субъекту свойства). Выбор, когда и на ком проводить измерения ЗП, – это реализация плана квазиэксперимента «без осуществления воздействий» со стороны экспериментатора. Аналогом НП здесь выступает та переменная, функциональный контроль которой осуществлен путем подбора групп.

Организуемые для научного понимания законов психической регуляции деятельности человека искусственные и лабораторные эксперименты имеют то преимущество, что в них стремятся к построению точной модели связей между переменными и к выделению единичной НП. Однако специальная лабораторная ситуация эксперимента, создающая условия для «чистоты» НП и контроля смешений, сама является фактором, снижающим внутреннюю валидность. Этот фактор выступает в обличье то «эффектов экспериментатора», то эффектов «предубеждений испытуемых». Особенности восприятия человеком экспериментальной ситуации (и экспериментатора) и формирующееся на этой основе отношение испытуемого к эксперименту искажают обычное течение мыслей, чувств и форм поведения испытуемых. В условиях психологического эксперимента человек невольно принимает правила такой интеллектуальной игры: действовать тем способом, какой, как он думает, хочет от него экспериментатор, или тем способом, каким в его представлении действует нормальный человек, или так, как действует такой человек, когда за ним наблюдают.

Человек как личность проявляется не столько в реактивных, сколько в проактивных действиях. Его мышление скорее саморегулируемо, чем «управляемо». Чем ближе исследователь оказывается к той психологической реальности, которая имеет место в обычных формах жизнедеятельности, тем больше у него шансов выявить действительные каузальные зависимости, т.е. не осуществить подмены переменных или искажения их связи (в силу неизбежных их трансформаций в движении ко все более «чистым» условиям).

Отметим, что дело не в том, что в квазиэкспериментах имеют место комплексные переменные, которые обсуждались в главе 5, или что предпочтение отдано «полевым» условиям. В «полевом» исследовании может быть представлен и истинный эксперимент, и корреляционное и квазиэкспериментальное исследования. При комплексных переменных психолог может указывать ту ключевую переменную, на которую, согласно гипотезе, воздействует НП. Более важное отличие заключается в том, что ограничения форм контроля для многих процессов (личностной и интеллектуальной регуляции решений и действий человека) имеют принципиальный характер: никакие ситуационно или иным образом заданные воздействия не характеризуют активности самого субъекта. Кроме того, при изучении зависимостей так называемых молярных уровней, связанных с естественно сложившимися формами проявления активности человека, практически невозможно свести психологическую реальность к отдельным процессам, фиксируемым по показателям ЗП.

Итак, невозможно разделить в единой системе психической саморегуляции единичные базисные процессы, которые бы не находились во взаимодействиях с другими – побочными, с точки зрения основной гипотезы, процессами или переменными «внутренних условий».

Признание принципа активности человека как личности, как субъекта познания, как «деятеля» делает лишь относительно возможным применение к психологическому эксперименту принципа изолированных условий, согласно которому каждая переменная мыслится как отдельно представленная характеристика субъективной (психологической) реальности. В психологической экспериментальной гипотезе часто представлен компромисс между принятием принципа изолированных условий, предполагающего управление отдельно взятыми, или изолированными, переменными, и принципом активности субъекта. Квазиэксперимент выступает средством реализации таких компромиссов.