Деревья деривативов

И снова о сжигании денег и опять о французе. Но на этот раз речь не о Серже Гинзбурге, а о герое нашего времени по имени Жером Кервьель. Жег он деньги, правда, в фигуральном смысле – но зато сколько! Не какие-то жалкие 500 франков, а 5 миллиардов – евро! Многие газеты так его и изобразили – на фоне гигантского костра, в котором полыхают горы банкнот.

На сей раз герой, правда, не имеет, насколько известно, российских корней, натуральный француз, из глубинки. Папа – металлург, мама – парикмахер. Но его имя теперь на слуху и в России, и в Китае, и во всем мире.

Некоторые полагают, что Жером Кервьель имеет даже шанс войти в историю как человек, обрушивший мировую экономику. Или, наоборот, ее спасший – в зависимости от того, как будут развиваться события.

Впрочем, пока он уже попал в число мировых рекордсменов в области азартных игр в современные финансовые инструменты. Он поставил на виртуальный кон и проиграл астрономическую сумму, повторю еще раз – 5 миллиардов евро! Не тысяч, не миллионов, – миллиардов. Якобы имел шанс отыграться, да вот его остановили. Его хозяин – «Сосьетэ Женераль» – говорит, что и слава богу, что остановили, а то он мог бы проиграть в десять раз больше. А сам он полагает, что, напротив, имел шансы вернуть деньги родному банку и даже сторицей. Но помните старинную пословицу: не за то отец сына бил, что играл, а за то, что отыгрывался!

Кервьеля тоже, конечно, будут бить, вернее, судить и, скорее всего, посадят в тюрьму, но чем объяснить почти восторженное отношение к нему общества и не только во Франции, но и во всем мире, где созданы уже десятки клубов «фанов Кервьеля»? В банковских кругах его называют «мутировавшим вирусом» и «террористом», а поклонники зовут его Робин Гудом, «Че Геварой финансов», коммунисты сравнивают с Дрейфусом.

История по сути своей кажется достаточно традиционной: сколько мы знаем историй о банкирах, использовавших чужие деньги для игры на бирже или даже просто в казино, в рулетку, и проигравшихся в пух и прах. В былые времена они вынуждены были кончать жизнь самоубийством или отправляться в тюрьму до конца дней своих. В любом случае это всегда было связано с позором, падавшим черным светом на имя, на всю семью незадачливого игрока. Но теперь все почему-то по-другому. Какие-то серьезные изменения в общественной морали случились? Или же дело в том, что работа, которой занимался мсье Кервьель, кажется подавляющему большинству нормальных людей чем-то совершенно нереальным, иллюзорным, не от мира сего? А банки, фонды и брокерские конторы, наживающие в этом виртуальном мире миллиарды, ничего, кроме раздражения и злорадства, не вызывают… А, попались, опростоволосились в своих заумных делах, голубчики? Так вам и надо! Мальчишка, одиночка с комплексами, мелкая конторская сошка – взял и всех вас объегорил? Молодец, браво!

«Проигранные» Кервьелем суммы настолько огромны, что мы по-настоящему и представить их себе уже не можем. От 50-ти, да что там – от 5 миллионов дух захватывает, а от 50 миллиардов – уже нет. Что-то уже не очень вообразимое. Абстракция.

Понятно, что ни в какую рулетку таких денег не проиграешь – физически невозможно. Да и как в его собственном банке не заметили таких игр, не до конца понятно. Как-то он здорово хитрил, обманывал службу, которая следит за рисками, – может быть, потому, что он сам там несколько лет работал. Представьте себе опытного слесаря, специалиста по замкам, переквалифицировавшегося в домушника. И все же как можно не заметить операций объемом в 50 миллиардов евро? Весь «Сосьетэ Женераль», со всеми его капиталами, стоит меньше!

Что же это такое творится? И что это за игры такие, в сравнении с которыми бледнеют любые казино?

Журналисты, рассказывающие миру о «деле Кервьеля», не решаются вдаваться в объяснения, пишут, что и среди профессиональных брокеров далеко не все до конца понимают, как финансовые инструменты работают. А тот, кто понимает, тот имеет шанс сказочно разбогатеть за несколько лет. Да что там лет – нескольких месяцев, а то и дней может быть достаточно, чтобы стать мультимиллионером. Или разориться, конечно. Вернее, разорить свой банк, потому что ни у кого из игроков нет таких личных средств, чтобы играть в таких масштабах. В середине 90-х годов в аналогичной ситуации британский трейдер Ник Лисон полностью обанкротил старинный и знаменитый банк «Бэрингс». Тот самый, про который в XIX веке писали: «В мире шесть великих держав – Англия, Германия, Австро-Венгрия, Россия, США и „Бэрингс“».

Уничтожил Лисон «великую державу», рискнув ее капиталами и неверно угадав направление движения курса акций. Причем он имел дело с самыми простыми, так называемыми «ванильными» инструментами, но и в них достаточно легко запутаться! Так что, говорят нам эксперты, даже не морочьте себе голову!

Между тем эти пресловутые финансовые инструменты, эти самые, извините за выражение, деривативы, они на самом деле не так далеки от нас, простых смертных, как кажется. Нет, конечно, математические формулы, по которым они работают, требуют для понимания специального образования. Все эти модели «Монте-Карло» да «биноминальные деревья» – это, конечно, скажу вам, не бином Ньютона. В том смысле, что еще сложнее. Но при этом имеют эти штуки и внятный общечеловеческий смысл, и в нем пора разбираться населению, поскольку оно, население, все чаще сталкивается с ними на практике.

Страшное слово это – «деривативы» – означает всего-навсего – производные. В данном случае – производные от какой-то другой, «чужой» стоимости. Кто-то напрягается, что-то там выращивает, выплавляет, добывает или производит, а «дяди» в лондонском или каком-то другом Сити делают ставки на успех или неуспех этой работы. Причем не напрямую, а опосредованно. Ведь уже и сами акции и другие ценные бумаги – это тоже своего рода производное от реальной экономики. А деривативы, соответственно, – производные от производных.

Тяжеловато? Есть сравнение и попроще. Тотализатор на бегах – это ведь тоже своего рода производное от стараний лошадей и жокеев. Финансовые инструменты напоминают ставки на ипподроме – какая лошадь придет первой, второй, третьей и так далее. Или в конторе букмекера – опять же – произойдет что-то в будущем или нет. Только выигрыши и проигрыши совсем несопоставимы – смешно даже сравнивать! Но все равно это игра, игра с будущим, попытка его отгадать. На основе все-таки некоего анализа, некоего просвещенного прогноза, а не просто слепого случая, как в рулетке. Отсюда название «фьючерс», от английского слова «будущее».

Играют как бы парами – одна сторона хочет снизить свой риск, а другая, наоборот, готова рискнуть в надежде прилично заработать (в случаях так называемых «свопов», финансовых обменов, так и буквально – парами). Этакие пари на деньги, да и сами эти пари становятся финансовыми инструментами, то есть «почти деньгами»! Бывает, конечно, и так, что один и тот же игрок ставит и на повышение и на понижение, как бы заключает пари против самого себя, – это обозначается еще одним чудным словом – «хеджирование», от английского слова «хедж» – забор, ограда. То есть это способ поставить предел, «ограду» своим потенциальным убыткам. (Есть правдоподобная версия, что этот термин происходит из мира казино – там ставят фишку на границы между несколькими разными «боксами» сразу на несколько цифр, если хотят уменьшить риск и увеличить шансы на выигрыш.)

Некоторые утверждают, что это все начали американские фермеры, которым надо было иногда продать «на корню» будущий урожай. А потом, научившись на горьком опыте, они придумали, что неплохо было бы и слегка подстраховаться на случай, если урожай обманет ожидания. С другой стороны, первые «свопы» якобы уже заключались в Амстердаме. Так что хеджирование есть своего рода страхование – с той разницей, что страхуют вас не страховые компании, а рыночные игроки.

Классическая модель «свопа» – Иван Иванович хотел бы зафиксировать ставку кредита, который он получил на развитие своего бизнеса. Потому как, если эта самая ставка вдруг скаканет вверх, весь бизнес-план Ивана Ивановича может полететь вверх тормашками, рисковать ему никак нельзя! А Петр Петрович, тот, напротив, уверен, что процент скоро снизится, или, по крайней мере, он готов рискнуть – до некоторого предела. И вот они устраивают обмен – своп. Но могут договориться и так, чтобы обмен этот произошел только при определенных условиях или чтобы можно было в какой-то момент от свопа отказаться – неохота Петру Петровичу разоряться, если процент уж совсем залезет в небеса, а Иван Иванович, напротив, если ставка кредита уйдет слишком низко, тоже пожелает вернуть себе право пожировать на маленьком проценте. Они могут договориться об этом напрямую между собой, а могут – и с третьими сторонами, могут торговать приобретенными друг у друга опциями. Получается свопцион (по-английски звучит нежнее – свопшн (swaption).

Можно делать как бы «ставки» на сырье, на продовольствие, на акции конкретных компаний и биржевые индексы, на облигации, на обменный курс валют и даже на то, как будет колебаться погода в какой-то момент будущего. (А от погоды, понятное дело, многое зависит, причем не только в сельском хозяйстве, а, например, и в энергетике – в теплую зиму потребность в горючем сокращается, и цены на нефть или газ могут оказаться ниже, чем ожидалось. А могут и не оказаться – по совершенно другим, например, политическим причинам. Какой-нибудь очередной ближневосточный кризис может напрочь перечеркнуть метеорологию.) Принцип неопределенности не позволяет вывести никакой надежной формулы для предсказания цен. А стало быть, есть поле для азарта, игры и есть простор для целой, если можно так сказать, «индустрии» деривативов, на которой банки и фонды и иногда даже отдельные индивиды наживают (и теряют) колоссальные состояния. Как уж повезет. Как на роду написано. Или все же в соответствии с силой интеллекта и интуиции? Это же не совсем казино… Скорее все-таки именно скачки, где настоящие профессионалы тотализатора знают все и о родословной и о состоянии здоровья каждого скакуна. И осведомлены о том, в хорошей ли форме тот или иной жокей, и догадываются, что себе замышляет хозяин. И какие ставки сделаны, знают тоже, на какой «темной лошадке» можно особенно много выиграть или проиграть… И при всем при том все равно иногда и знатоки ошибаются, и еще как! Но не на 5 миллиардов, конечно. За миллиардами пожалуйте на рынок деривативов, потому что нет другого способа в современном капиталистическом мире так быстро обогатиться или разориться.

Но зачем же, скажете вы, разрешается такое безобразие, такая спекуляция, не имеющая ничего общего с нормальной экономикой?

Но во всем этом есть некий большой смысл.

Во-первых, с точки зрения инвестора, во-вторых, с точки зрения макроэкономики.

Можно зайти и с противоположного конца и порассуждать так. Вот вы застраховали свою жизнь в самой обычной, не виртуальной страховой компании. Тем самым вы фактически заключили пари со страховщиком – поставили деньги на то, что умрете раньше какого-то срока! Страховая же компания, наоборот, ставит на то, что вы проживете долго и ваши взносы окупят возможную выплату. (А при определенных условиях, при так называемом срочном страховании, так и вообще ничего платить не надо будет – плакали ваши денежки!)

Но если вы это «пари» все-таки выиграете, то есть умрете достаточно рано, то ваши близкие, по крайней мере, получат кое-что со страховой компании. Чем вам не фьючерс, чем не своп! И еще вы можете считать, что «прохеджировали» убытки своей семьи на случай потери кормильца.

Но, кстати, и вполне традиционная игра на понижение или повышение на фондовой бирже разве не есть тоже и предтеча и прообраз фьючерсного контракта?

Приходится рядовому потребителю все чаще иметь дело и с более головоломными финансовыми продуктами. Вот только что на моем столе приземлилась брошюра одного достаточно уважаемого валютного брокера. Чтобы не заподозрили в рекламе, давайте назовем эту компанию «Инвалюта сервис». Она предлагает обменивать деньги и переводить их за границу на весьма льготных, по сравнению с банками, условиях. Среди прочего имеется и вот какая услуга: если вас беспокоят слухи, что курс евро в ближайшее время будет расти, то вы можете зафиксировать курс обмена на нынешнем уровне. Назначив при этом любую дату для самого обмена в будущем, но не больше, чем на два года вперед. (Такой тип фьючерсного контракта, с жестко определенной датой взаимных расчетов, именуется «форвардным».)

Никаких дополнительных взносов «Инвалюта сервис» при этом не требует. Только вот сегодня же необходимо будет внести депозит – 10 процентов…

«Ага, – воскликнет умудренный тяжким жизненным опытом россиянин, – так это, наверно, кидалово! Возьмут 10 процентов за просто так, и ищи их свищи в виртуальном поле!» Нет, в данном случае никто вас кидать не собирается. Это не наперсточники. Другое дело, что если вы не угадаете динамику движения курса, то можете сильно переплатить за свой обмен. А если угадаете, то, наоборот, сэкономите. «Инвалюта сервис» играет с вами в «угадайку», причем на неслабые деньги.

Сама компания, особенно в том случае, если наберется достаточно много желающих воспользоваться ее «форвардом», примет меры, чтобы подстраховаться, «подхеджироваться». Например, купит опционы на приобретение евро по более низкому курсу. Или на продажу фунтов или долларов – по более высокому. А опцион, он чем хорош – это ведь право, а не обязанность. Можете купить (продать), а можете и не воспользоваться этим правом, в зависимости от конъюнктуры.

Или еще пример. На финансовых страницах британских газет стали появляться вот какие предложения. Инвестиционный фонд, тоже с вполне приличной репутацией, предлагает взять ваши денежки под очень высокий процент – гораздо выше, чем вы можете получить в банке. То есть раза в два! Крайне соблазнительно. Но надо внимательно читать «мелкий шрифт» – где тут засада? И она, разумеется, есть! Процент-то вам обеспечат, но вот ваш основной капитал защищен, да не очень. Условия такие: во-первых, вы не можете трогать свои деньги на протяжении пяти лет; во-вторых, на протяжении всего этого срока главный биржевой индекс лондонской фондовой биржи «Футси-100» не должен опуститься ниже отметки в 5000. А если опустится, то от вашего основного капитала могут откусить такой большой кусок, что на выходе вы получите меньше денег, чем вложили, и никакой высокий процент вас уже не спасет!

Это «пари» опять-таки вполне честное, потому что индекс, скорее всего, так низко не упадет. Но исключить такого драматического оборота событий полностью тоже нельзя. То есть вы, вместе с фондом, играете против всемирного экономического спада, и фонд фактически предлагает вам разделить его риски и поучаствовать в прибылях в случае удачи. Играть в эту игру можно и нужно, но только тому, кто может позволить себе рискнуть (в разумных пределах) некоторой частью своих инвестиционных средств.

Я вот, например, не могу. Который день уже сижу и ломаю голову, что мне делать с моими (весьма скромными) накоплениями. Ведь приличной пенсии я себе явно не заработаю, так что на эти накопления вся надежда. И жуткое дело – каждый день, что они лежат в банке на обыкновенном текущем счету, инфляция откусывает от них кусочек – с каждым днем я становлюсь беднее! Да тут еще ходят разговоры о предстоящем падении курса фунта стерлингов. Так что же, может быть, мне действительно воспользоваться предложением «Инвалюта сервис» да и «поставить» всё на евро (то есть, по-простому, поменять все, что у меня есть, на общеевропейскую валюту и потом сидеть и ждать момента, когда будет смысл менять назад)? Но нет никакой уверенности в том, что я хотя бы «останусь при своих». Другой, еще более рискованный вариант – вложить деньги в акции, сыграть на бирже. Но биржи лихорадит.

Вот только что моя коллега-итальянка рассказывала мне, как она с мужем вложила 7 тысяч фунтов в так называемую «айсу» – один из частных инвестиционных фондов, в которых, по решению британского правительства, прирост капитала освобождается от налогов. Делается это для привлечения средств трудящихся в фондовый рынок. Способ строительства этакого народного капитализма. Чтобы далекий от биржи простой люд богател и экономика росла быстрее. И вот под руководством опытных и очень высокооплачиваемых менеджеров фонд три года трудился, менеджеры вкалывали без выходных, в пять утра вставая, крутили вверенные им трудовые сбережения, изучали компании, искали недооцененные, с высокой ликвидностью, с добротным соотношением цены к доходам… И что же в итоге? В итоге коллега действительно никаких налогов не платила, но и получила на выходе всего 3 тысячи фунтов. Семь вкладываешь, три получаешь? Нет, такой способ умножения благосостояния мне явно не подходит. Какое-то поле дураков, ей-богу. Лиса Алиса и кот Базилио.

Особенно обидно, что на самом деле – никаких котов и лис. Специально никто никого не обманывал и даже в опасные деривативы не играл. Прямолинейное, примитивное такое вложение – не то что ванильное, а просто сливочное по своей простоте, я бы сказал. Одна только беда: выбрали высокоумные менеджеры набор акций, потерявший за три года почти 60 процентов своей стоимости. И мелким шрифтом в контракте у моей неаполитанки было, конечно, написано: предупреждаем, стоимость вашего пакета может как вырасти, так и упасть, в зависимости от ситуации на рынке. Насколько внимательно она этот шрифт читала, не знаю. Думаю, что больше всего на нее подействовал тот факт, что в предыдущие три года дела у фонда шли блестяще и все на него подписавшиеся немало заработали, причем весь их навар был действительно полностью освобожден от налогов. Но это все происходило в прошлый бизнес-цикл, явно подошедший к концу. А в этом году эксперты обещают американские горки и того круче… Некоторые предрекают чуть ли не биржевой крах!

Но что же тогда делать? Может, выбрать какую-нибудь хитрую, крутую компанию, например такую, которая занимается строительством жилья в Шанхае? Уж ее-то акции точно должны дорожать и дорожать, разве нет? (Но это все теория, а на практике с этой компанией – и с моими деньгами – может случиться все, что угодно; и вообще, золотое правило инвестора: никогда не вкладывай денег в бизнес, которого не понимаешь и не знаешь – причем, желательно, досконально!) Или, может, доверить сбережения фармацевтическим фирмам? Ведь смысл их бизнеса ежу понятен – даже во время спада люди будут покупать лекарства! Но с другой стороны, у фармацевтов случаются иногда большие неприятности, когда с грохотом запрещают какое-нибудь знаменитое лекарство, у которого оказались какие-нибудь чудовищные побочные эффекты. Тогда их акции так летят вниз – костей не соберешь! В табачную промышленность не могу вложить денег по принципиальным соображениям… так, может, в банки? Ну, нет, после того, что случилось с банками в последнее время, после кризиса с ипотекой в США да ужасов с «Сосьетэ Женераль»…

Неписаный закон современной экономики – когда акции начинает лихорадить, деньги бегут в облигации. Но и там можно прогореть. Самый распространенный, логичный способ защитить свои средства от инфляции – это добавить к своим накоплениям взятый у банка ипотечный кредит и купить (долго и тщательно выбирая!) квартиру или домик в каком-нибудь перспективном месте. Сдавать это жилье таким образом, чтобы арендная плата покрывала выплаты по кредиту. Десятки тысяч людей в Великобритании поступали именно так последние лет десять-пятнадцать с великолепным результатом! Да и в России многие обзавелись недвижимостью и рассчитывают, что она заменит им пенсию. Жилье долго и неуклонно росло в цене, опережая инфляцию. Но вот рынок недвижимости что-то заскрипел, забуксовал, некоторые эксперты даже считают, что в ближайшее время он непременно рухнет! То есть куда ни кинь, везде клин. Что бы я ни сделал со своими деньгами – я рискую! Вынужден играть в азартные игры, не имея ни малейшей к тому склонности.

С тем же успехом могу попытаться воспользоваться этими самыми деривативами.

Купить акции таких популярных компаний, как итальянская «Эни», «Бритиш Петролеум» или французская «Пежо» (так называемые «голубые фишки»), для мелкой рыбешки, непрофессионального инвестора крайне сложно. Нет их в свободной продаже на бирже – дефицит! В очередь надо вставать. Но деривативы дают возможность разделить судьбу компании, не покупая никаких акций. Ставишь на повышение курса «Эни», заключаешь соответствующий «фьючерсный контракт», и готово дело!

Если у «Эни» будут хорошо идти дела (а это весьма вероятно), можешь прилично заработать. С другой стороны, если прибыли компании все же пойдут вниз, если упадут цены на газ или еще что-нибудь случится, то можешь остаться без штанов. Правда, есть способ подстраховаться на случай чего. Купить опцион на падение тех же акций. Но все это просто делать, когда в твоем распоряжении немереные средства, особенно чужие. «Сосьетэ Женераль», например.

И кстати об игре на понижение. Есть еще одна замечательная возможность – для убежденных пессимистов. Можно ставить на снижение курсов акций не только отдельных компаний, но и целых фондовых рынков. Если так уж уверен, что дела у всех идут плохо, то можешь получить двойное удовольствие! И позлорадствовать, наблюдая, как все эти холеные великие менеджеры и все эти надутые от важности инвесторы обливаются холодным потом, как летит в трамтарарам их хваленый великий бизнес, а ты – весь в шоколаде – на этом еще и зарабатываешь! Чем хуже у всех у них дела, тем лучше у тебя! И кстати, в декабре 2007-го Жером Кервьель ставил именно на падение акций, на общую депрессуху фондовых рынков – и здорово выигрывал! Кажется, что-то около полутора миллиардов долларов в пользу своего банка нащелкал. А потом что-то испугался, занервничал… «Остапа понесло»…

С точки зрения экономистов, деривативы тем полезны, что помогают лучше представлять себе, четче прогнозировать динамику экономического развития. Или, по крайней мере, понимать, во что рынки верят или не верят. А ведь эта «вера-не-вера» очень часто сама по себе – важнейший движущий фактор экономики. Недаром же британская газета «Файнэншл таймс», иллюстрируя тенденции развития в той или иной отрасли, все чаще печатает графики именно движения деривативов, а не самих «первородных», так сказать, активов. Не акций, а, скажем, опционов на их покупку или продажу. Не цены на нефть, а представлений рынка о будущей цене на нефть. А теперь давайте вспомним, что цена вообще часто отражает не столько стоимость товара, сколько модное представление людей об этой стоимости, и окажется, что логика экономики все та же. Только поднялась на принципиально новый виток. С которого, кстати, рухнуть вниз гораздо больнее. Доверять прогнозам деривативов надо с оглядкой. А играть в них на миллиарды – тем более. Все хорошо в меру. А мера тут явно что-то нарушена.

Недаром президент Франции Николя Саркози обрушился с такой силой не на Кервьеля, а на мощные банковского типа организации, вошедшие в финансовый раж. Он считает (как и многие), что за деревьями деривативов уже стало не видно леса настоящей экономики.

«Наша финансовая система встала с ног на голову. Она утратила свою цель – предоставлять кредиты для реальной экономической активности, которая затем может давать прибыль… а не спекулировать на чужой деятельности, вызывая колоссальные колебания», – сказал в сердцах президент.

Вокруг цен на нефть и на металлы, вокруг урожая и, разумеется, вокруг фондовой биржи крутятся, взлетая и падая, могучие финансовые вихри. Большая часть этих «почти денег» существует лишь виртуально и недолго – эти производные «активы» гасят друг друга, как ветры, дующие в противоположные стороны, где-то глубоко в недрах (или высоко в небесах) финансового киберпространства. Но время от времени столкновения этих потоков вдруг оборачиваются реальной бурей, они выпадают на первичный мир «нормальной» экономики ливнем или даже градом, неся нешуточные разрушения. И кто-то опять же в этом процессе сказочно богатеет или разоряется.

С деривативами надо обращаться осторожно – как с радиоактивными материалами. У них есть такое свойство – многократно усиливать эффект. Помните тот простой пример с обменом валюты по фиксированному курсу в будущем? Когда «Инвалюта сервис» предлагала внести только 10 процентов депозита. А остальное – потом, в момент обмена. Что-то в этом духе происходит и в «большом» финансовом мире – когда доходит дело до расчетов, то сумма может многократно, в десятки раз, возрасти. Да и депозит вносится за счет кредитных средств. В некоторых случаях – хеджирования, страхования больших дефолтов – размер выплат может достигать колоссальных размеров, если дефолты все-таки происходят. Вот так и получается, что один какой-нибудь Кервьель может наделать ставок, «создать позиций» на суммы, превышающие весь капитал компании! И новый Ник Лисон способен даже загубить целый банк – если там недостаточно строг контроль. А своих Кервьелей и Лисонов в каждом банке немало.

Сын моего друга со всеми возможными отличиями закончил Оксфордский университет по специальности «квантовая физика». С ним даже страшно разговаривать – такую он излучает интеллектуальную силу. Но напрасно всякие там институты, академии и лаборатории предвкушали получение молодого подкрепления – уже задолго до окончания началась настоящая охота за ним банков и инвестиционных фондов. Увы, фундаментальная наука никак не могла с ними конкурировать, не могла предложить даже трети того заработка, который сразу же, как молодому специалисту, был обеспечен юному дарованию в мире финансов. А через несколько лет он зарабатывал уже такие суммы, которые и нобелевскому лауреату в области теоретической физики не снились. Интересно, что молодой человек неохотно говорит о том, чем же конкретно он занимается. Не то чтобы это был большой секрет, но…

Но в общем-то секрет, наверно.