Медицина и половая жизнь. Половая гигиена

Общие указания. Если богословие представляет собою вероучение о боге и загробной жизни, а право — кодифицированный сборник древних и новых обычаев и законов, то медицина, как говорят, является искусством, — искусством лечить больного человека. Указанные три дисциплины имеют в корне своем одно чувство и одно сознание. Человек пришел к религии и преклонению перед богом под влиянием страха пред темными, таинственными, непостижимыми силами и пред посмертною судьбою, ощущая вместе с тем незначительность собственных знаний и сил. Право обязано своим происхождением чувству справедливости и несправедливости, находящемуся в филогенетическом соотношении с чувством симпатии или совести, базирующейся на необходимости совместной общественной человеческой деятельности. Медицину обусловили ощущение боли и страх перед болезнью и смертью, смягченные сознанием, что страдания могут быть облегчены или же устранены. Но пока богословие, если изолировать его от самовластно захваченной им этики и учения морали, базируется на мистике, силясь красивыми фразами сделать из нее нечто человечески‑натуральное, право же, игнорируя свое происхождение и конечную цель, ушло в толкование и применение параграфов закона, медицина вся жива живым человеком.

«Седа, дорогой друг, вся теория, и зелено златое дерево жизни». Эти слова Гете должны быть всегда памятны врачу. Чтобы устранить болезнь, т. е. ввести в норму нарушенные функции организма, посколько это возможно, врачу необходимо знать нормальное тело и его жизненные отправления. Вследствие этого искусство неизбежно должно иметь под собою основу вспомогательных и экспериментальных наук, обусловливающих эти знания, и раньше всего, дисциплины анатомии и физиологии. В зависимости от этого в последовательном развитии медицины происходило и постепенное развитие ее вспомогательных наук. Благодаря медицине, приобрели интерес исследования таких скрытых жизненных познаний, как гистология, эмбриология, сравнительная анатомия и физиология, анатомия и физиология мозга и в новейшее время бактериология. Чем только не займется человек, чтобы охранить и починить свое дорогое я! Но углубление во все эти науки по той причине и поглотило столько места в медицине, что само искусство лечения отступило на второстепенное место, хотя оно не перестает играть самую видную роль в практике и всего больше импонировать естественнонаучно необразованной публике.

Это искусство довольно разноценно. Но оно проявляется в настоящем виде лишь в тех случаях, когда свободное от малейшей примеси шарлатанства, оперирует на основании выводов науки, так как неуч применит свой талант там, где этого не требуется, и пуская в ход ненужные в данный момент средства, шарлатан же сосредоточивает все свое внимание на капиталах больного. Наблюдаются странные сочетания истинного искусства с незнанием, знания с шарлатанством и искусством и знания с недостаточною искусностью. В идеале можно желать соединения знаний и искусности с честностью и отсутствием алчности. Бывают сочетания в лице одного и того же субъекта всех таких качеств, как невежество, бездарность, алчность и шарлатанство. К сожалению, вышеприведенные слова Гете еще мало привлекают к себе внимание даже со стороны одаренных талантов и научно‑подготовленных врачей. Есть немало догм и понятий в этой среде, которые воспитаны одряхлевшими гипотезами и предположениями, которым очень далеко до сходства с плодами зеленой ветки действительного опыта жизни. Есть масса врачей, являющихся в своем роде богословами, знающих лишь указку своего руководителя и пользующихся его очками взамен самостоятельного мышления и наблюдения. К таким больше всего принадлежат люди системы (гомеопаты, приверженцы натурального метода лечения и т. д.). Но всего более это положение вещей получает горькое возмездие в сфере полового вопроса.

Нам интереснее самоопределение медицины, как науки, которая, считаясь с далеким от совершенства искусством лечения, нашла для себя удобным прибегнуть к такому гигиеническому закону: «предупреждать лучше, чем лечить».

И тут предрассудки играют крупную роль в представлениях наших врачей применительно к половому вопросу, что наблюдается и относительно алкоголизма, причем здесь не обходится без некоторого воздействия религиозной этики и непоколебимого авторитета. Однако, медицина сделала свое большое дело, так как благодаря ей у нас представилось ясное понятие о половых отношениях человека с точки зрения естественно‑научной и этически‑социальной. Отношения медицины к половому вопросу, если посвятить им здесь место, значительно отвлекли меня от темы; отсылаю поэтому к главам I, II, III, IV, и VIII, которые имеют своим основанием медицину и естественные науки. Рассмотрев уже в главе VIII половую патологию, мы обратим здесь внимание на половую гигиену, которую, впрочем, оставим, в ее общей и социальной части, на конец главы, чтобы предварительно указать на некоторые неправильные взгляды врачей на половой вопрос.

В сказанном в главе X мы имели возможность убедиться в том неправильном и вредном взгляде, который поощряет врачебный надзор и регламентацию проституции, не только вредные со стороны нравственной и половой, но совершенно не отвечающие своему назначению и с точки зрения гигиены, в смысле предупреждения заражения венерическими болезнями. Слепо преклоняясь перед авторитетом раз навсегда учрежденного института, врачи брали вопрос с обратной стороны и полагали, что необходимо представление доказательства того, что свободная система должна пользоваться преимуществом пред государственной регламентацией. Но ведь приверженцы регламентации должны сами доказать улучшение дела, хотя бы в отношении предупреждения заражения, с тех пор, как государство взяло проституцию под свою высокую руку. И даже при благоприятном ответе можно было бы сомневаться в необходимости таких принудительных мероприятий. Но не только такого доказательства нет, но и желание собрать такие доказательства закончилось весьма печально. Таким образом, существование этой системы обязано не желанию уменьшить число венерических заболеваний, а объясняется влечением мужчин к излишествам и разнообразию в половой сфере. Однако, можно сомневаться в правах общества продолжать покровительствовать в интересах развратников и сластолюбцев такому недостойному институту, как сводничество, получившее патент от правительства, а также унижение женщины и еще большее сокращение ее прав. В этом и сказывается воздействие старых и ложных взглядов на вещи, что немало врачей, которые рекомендуют, в качестве одного из методов своего лечения, посещение проституток и публичных домов. Но ведь такое лечение представляет больше опасности, чем сама болезнь, для которой оно предназначено, и во всяком случае хуже онанизма, поллюций и пр. Что же касается всякого рода извращений, то в домах терпимости они у каждого из их посетителей получают лишь большее усиление.

Я привожу здесь письмо одного нервно‑больного, которое может служить типом такого рода историй, имевших место у бесчисленного множества лиц.

"Мне тридцать один год. Я женат был 3 1/3 года и потерял жену два года тому назад, умершую от чахотки. Болезнь эта вскоре обнаружилась у моего ребенка, которого я должен был в течение 1, 5 лет лечить в санатории.

"Под влиянием перенесенного несчастья я почувствовал себя больным и долго не мог придти в себя.

"Я не сплю по ночам, а в продолжение дня безотчетно околачиваюсь по комнатам, не будучи в состоянии освободиться от тоски и угнетенности.

"Ощущаю физические страдания, как тяжесть в голове, спазмы, сухость кожи, потерю семени.

"К сожалению, врачи не облегчили моих страданий. Меня кормили бромом и опиумом и лупулином от потери семени. Так как результатов благоприятных не получалось, то один врач посоветовал мне в качестве единственного средства получить половое удовлетворение. И вот, пренебрегши моральным чувством, я три месяца тому назад в доме порока, в объятиях проститутки, мнил найти себе исцеление от потери семени. Но взамен этого заразился гонорреей, от которой не освободился еще и по настоящее время, так как не помогают ни гоносан, ни вспрыскивания.

«Мое отчаяние не имеет границ и я не задумался бы перед самоубийством, если бы не обязанности, возлагаемые на меня моим несчастным ребенком»., . и т. д.

Разумеется, в высшей степени бессмысленно запугивать людей преувеличением вредных результатов некоторых половых излишеств. В главе IV (половое стремление) нами приведена была норма вместе с правилом Лютера. Врач же может предложить следующее:

Если молодой человек по каким‑либо соображениям еще не предполагает жениться, то должен стараться отвлекать свои мысли от всяких половых представлений, удовлетворяясь ночными периодическими истечениями семени, но отнюдь не прибегая к мастурбационному акту. Это же имеет отношение и к девушкам, которые в этом смысле поставлены в более благоприятные условия, так как в нормальном состоянии инстинкт их слабее и нет выделения желез, обусловливающих половое возбуждение. Если женщина не может владеть собою до брака, то ей необходимо соблюдать большую осторожность, но вовсе нет надобности разуметь в таких случаях проституцию (см. гл. !Х, XII и XIX).

Роль моралиста или сурового прокурора совершенно неуместна для врача, к которому обратились по половому вопросу. К сожалению, часто практикуемые запугивания ипохондриков, онанистов и всяких извращенных людей дают самые скверные результаты. Весьма полезным является гипнотическое внушение при посредстве врача, которое весьма успешно воздействует, ослабляя половое возбуждение, слишком частое истечение семени и уменьшая случаи извращения. Часто в браке при моногамии много моментов, не разрешающих зачатия, как время после родов, после болезни и т. д. Врач в этом случае должен быть чрезвычайно осторожен. Запретив супружеской чете половые сношения, он поставил мужа в весьма неудобное положение, так как причинит ему страдания, если последний будет воздерживаться, что, между прочим, отдалит его от жены. Если же муж, в интересах удовлетворения своего полового влечения, обратится к продажным женщинам, то неизбежен риск заражения, которое может сделать семью несчастной навсегда.

Отсюда ясно, с какой осторожностью врач должен рекомендовать в браке воздержание. Мы затронем здесь, в связи с вышесказанным, принципиальный вопрос.

Половое воздержание успело возбудить вокруг себя массу всевозможных мнений, из которых крайние, конечно, должны быть исключены, как всякая крайность. Но можно сказать, что всегда господствовала тенденция чрезмерно преувеличивать вред от воздержания. Иногда это довольно трудно, но все же воздержание вполне возможно для обоих полов. Правильным поэтому является мнение медицинского факультета в Христиании, согласно которому заболевания действительно наблюдались, но не в зависимости от воздержания, а в связи с излишествами. Следует избегать обобщений, так как у нормальных в половом смысле людей воздержание может отразиться на их психике и душевном состоянии. Легко возбудимые в половом отношении переживают действительно тяжелые часы в борьбе со своим влечением. Хиникви, о котором мы уже упоминали, приводит случай с одним честным монахом, который, желая сохранить обет безбрачия, но не в силах совладать со своим возбуждением, вырвал рукой половые части. Такие факты не лишне было бы напомнить проповедникам морали, которые от природы имеют холодный темперамент или успели уже значительно состариться. Они тогда стали бы иначе смотреть на «безнравственность» результатов полового влечения. Одна нимфоманка, богатая и интеллигентная девушка, целомудренная, заявила, что отдастся проституции, если скоро не выйдет замуж. И вместе с тем, как странным должно казаться, когда люди с холодным темпераментом отправляются в публичные дома или обзаводятся семьей, чтобы «сделать так, как другие» и избегнуть насмешек. Мне лично известен богатый образованный молодой человек, отправившийся под влиянием насмешек товарищей в публичный дом, заразившийся там сифилисом и спустя несколько лет павший жертвой прогрессивного паралича мозга.

Раньше совершение полового акта как у человека, так и у зверя совпадало с представлением о зачатии, но в настоящее время нет места больше для естественного подбора, и, стало — быть, на нас самих лежит обязанность избегнуть появления на свет несчастных уродов, и поэтому мы должны строго различать удовлетворение половой потребности от зачатия. Это непосредственно в интересах наших и нашего потомства.

Меры для урегулирования, а в случае надобности и предотвращения зачатия. В главах I и III мы изучили уже механизм совокупления и воспроизведения, который дал нам возможность убедиться в том, что вовсе не представляет большой трудности удовлетворять половые потребности без зачатия, с каковой целью воздвигаются препятствия для проникновения семенной жидкости в матку. Для этого имеются различные способы или предохранительные меры, как для мужчин, так и для женщин.

1. Меры предупреждения со стороны женщины.

Вслед за совершением полового акта женщина может промывать влагалище тепловатой водой с уксусом, которого берется от 3 до 5%. Такой способ может быть применяем даже в том случае, когда другое средство (которое применил мужчина) было не совсем достаточно или неудачно. Однако, такое промывание не служит верным предохранением, так как сперматозоиды могли уже успеть попасть в отверстие матки.

Утверждают, что совершение полового акта до менструаций не влечет за собою зачатия, но хотя, действительно, в это время зачатия реже, однако, полагаться на такое средство не рекомендуется.

Имеет применение также маленькая губка, пропитанная каким‑нибудь дезинфицирующим составом, вводимая женщиной перед совершением акта в глубь влагалища и вытягиваемая оттуда за нитку вслед за совершением акта. Но и такой способ не надежен, так как сперматозоиды могут проникнуть в матку и независимо от губки.

Так называемые замыкающие пессарии, или замыкающие каучуковые кольца, вводимые женщиной каждый раз перед совершением полового акта и располагаемые перед маточным зевом, также не достигают цели, так как при неправильном их положении они не соответствуют назначению, между тем как семя при этом способе остается во влагалище. Женщина вводит кольцо при помощи ободка, несколько сжав его; во влагалище его устанавливают при помощи пальца, на что слудует получить соответствующие указания от акушерки. Кольцо должно быть извлекаемо перед менструациями и, вообще, часто подвергаемо чистке. В последнее время предлагаются к употреблению так называемые предохранительные «шарики», которые состоят из масла какао с хинином и глубоко вводятся во влагалище перед совершением полового акта. Я мало верю в надежность этого средства. Те же самые результаты дает влагалищный пульверизатор «Атекос» д‑ра Густава (вдувание во влагалище порошка из смеси борной, лимонной и дубильной кислоты в соединении с гумми‑арабиком и мукой). Все это ненадежно.

Таким образом, ненадежными являются все средства, которые будет применять женщина, так как приходится иметь дело с полостью влагалища, темной и глубокой, где ничего верного нельзя предпринять. Все это дает основание убедиться в том, что эти средства непригодны.

2. Меры предупреждения со стороны мужчины. Большое распространение имеет способ так называемого coitus interruptus (прерванное совокупление), который сводится к тому, что мужчина быстро извлекает половой член из влагалища перед самым моментом эякуляции, так что семя не попадает во влагалище. Такой способ чрезвычайно тягостен, отражаясь на получаемом удовлетворении, и ненадежен, так как может произойти опоздание.

Некоторые мужчины прибегают к paedicatio mulierum, который состоит во введении члена в прямую кишку женщины или же в каком‑нибудь ином его раздражении (ртом и т. д.). Помимо ненормальности и отвратительности такого способа, он не годится потому, что не удовлетворяет женщину.

Самым простым и достигающим цели средством является непроницаемая пленка, которая одевается на мужской член, находящийся в состоянии эрекции. Тогда семя задерживается в этой пленке, особенно если у основания пленки натянуть, в целях предосторожности, эластическое кольцо, не дающее пленке соскользнуть. Такие пленки называются кондомами или презервативами.

В ходу также каучуковые кондомы, имеющие у отверстия утолщенное и стягивающее кольцо. Однако, они действуют притупляюще на чувствительность головки, значительно уменьшают ощущение сладострастия, задерживая эякуляцию, и кроме того, ненадежны, так как могут прорваться. Имеются, однако, в продаже и лучшие сорта, которые меньше притупляют чувствительность, особенно если до применения ввести туда немного слюны. Каучуковые кондомы должны быть приготовлены из свежей резины, в противном случае они легко прорываются. Кондомы для головки, также приготовляемые из каучука и прикрывающие только одну головку, вряд ли приятнее, так как еще больше уменьшают чувствительность и весьма ненадежны. В настоящее время начали, поэтому, изготовлять, так называемые, цекальные кондомы из прямой кишки различных животных. Они носят название кондомов из рыбьего пузыря и, если отличаются прочностью и не очень тонки, то отлично соответствуют своему назначению. Необходимо только, в интересах предосторожности, одевать подобранное каучуковое кольцо сверх такого кондома, чтобы он не соскользнул и не покрывался складками. Перед применением его смачивают водой и вводят немного слюны. Таким способом устраняется ощущение постороннего тела у мужчины и женщины. Головку также смазывают борным вазелином. Лучше извлечь еще не совсем ослабевший половой член, осторожно снять кондом с кольцом и вымыть их в чашке, так как один и тот же кондом можно использовать несколько раз, если осторожно промывать его и высушивать между двумя тряпочками, а потом, вдунув воздух, прикрутить отверстие, оставив в таком виде до утра. Таким образом, он снова годен для пользования. Благодаря этому же способу определяется и годность его, так как, будучи проницаем, он не сможет удержать в себе воздуха.

Если кондомы очень тонки, то их можно натянуть один на другой. При обнаружившейся негодности кондома, необходимо сейчас же прибегнуть к упомянутому проспринцованию водою с уксусом. При соблюдении осторожности такой способ безусловно предупреждает зачатие. Женщина, не имеющая основания верить мужчине, может в свою очередь применить какое‑нибудь из вышеуказанных средств. Мы обращаем внимание на важность всех этих подробностей, так как бедным людям недоступны слишком частые затраты. Хороший кондом допускает очень частое применение. В экстренных случаях, когда необходима полная гарантия против оплодотворения, рекомендуется одновременное применение кондома мужчиной и пессария или губки женщиной. При промывании же раствором уксуса в воде возможность оплодотворения совершенно исключается. При некотором навыке эта процедура не требует большой затраты времени и совершаются одновременно с раздеванием и одеванием.

Цекальные кондомы, приготовляемые из животной пленки, не притупляют ощущения наслаждения при совершении полового акта. Пьяные забывают всякую предосторожность и легко воспроизводят идиотов. Женщинам, которые не могут защитить себя от пьяных мужей, предлагается, по крайней мере, принимать меры предосторожности при помощи пессариев и тому подобных средств, а также промывания.

Обращаю вторично внимание на достижение дешевизны и практичности этих средств, которые, без сомнения облегчают условия нормального брака, исключают преждевременную беременность, не отражаясь на половом ощущении и на чувстве любви, и вводят таким способом дело размножения в соответствующее русло. Если же беременность для женщины безусловно опасна, то применением безвредной операции дислокации труб исключается навсегда необходимость в применении кондомов.

Практикуемое в последнее время совершенное вырезывание матки, при страданиях ее (exstirpation), разумеется, имеет следствием совершенное обеспложение женщины.

Высказывалось мнение, и особенно А. Пейером, относительно вредности кондомов. Но это не обосновано. Найденные им сперматозоиды в моче, что может иметь место в самых нормальных случаях, дали ему возможность построить целую теорию относительно нервного расстройства, которое, однако, сюда не имело никакого отношения. Но и другие врачи и простаки рассказывают всевозможные небылицы о применении презервативов и при этом без всякой тени осведомленности на теоретической или практической почве.

Некоторые в своих утверждениях доходят до уверений, что женщина лишается ощущения излияния семени в устье матки! Как‑будто какая‑либо женщина может это чувствовать! Невероятно, в какие формы может вылиться предубеждение в интересах своего оправдания.

Патологические субъекты, не имеющие права плодить потомство, благодаря противозачаточным мерам, могут удовлетворять свое половое побуждение, не обогащая человечество уродливыми детьми. Те же меры предоставляют возможность молодым людям вступать в брак в такие годы, когда не имеется еще возможности содержать семью. Кроме того, можно таким способом заранее определить месяц рождения ребенка. Так, в жарких странах можно приспособить роды к осени. Одним словом, является, таким образом, возможность изолировать вопрос воспроизведения от удовлетворения полового побуждения. Мне могут возразить, указывая на то, что эгоисты совершенно откажутся от деторождения, но я в этом не вижу никакого несчастья, так как увеличится лишь число жизнерадостных людей, стремящихся к воспроизведению, которые и обусловят вполне добросовестное поколение.

Эти же меры в некоторой степени ограничат развитие проституции, так как половые сношения в меньшем количестве случаев повлекут за собою беременность, рождения и связанные с ними нередко роковые последствия. Если сюда присовокуплены будут реформы, которые упомянуты были нами в главе ХIII, при рассмотрении гражданского права, то можно надеяться, что половые сношения примут более здоровые и нормальные формы. Можно указать также на относительную, но, конечно, не безусловную защиту при помощи кондомов от заражения венерическими болезнями (смотри ниже).

Вышеупомянутая операция у женщины может иметь место во всех тех случаях, когда женщине предстоит навсегда отказаться от деторождения (узкий таз, душевная болезнь, эпилепсия и т. д.).

Не верится, что у многих врачей настолько отсутствует чувство стыда, что они непосредственно толкают молодых людей в грязные объятия проституции, в то время как краска покрывает их лицо при упоминании о противозачаточных мерах. Таким образом, обыкновенно, и действуют привычка и предрассудок, давая место стыду там, где его не нужно, и одновременно оправдывая все достойное порицания и отвращения.

Правильное применение средств против зачатия представляет собою камень преткновения для всей индивидуальной и социальной половой гигиены, и святая обязанность врачей подробно ознакомиться с этим вопросом, рекомендуя и поощряя применение кондомов во всех соответствующих случаях. Вместо того, повсюду господствует предрассудок и рутина, значительная часть врачей подходит к этому вопросу с большим запасом теологических и догматических тенденций, чем даже теологи и боящиеся параграфа юристы, — и, по незнанию, или же на почве предрассудка, подвергаются заражению, жен же своих заставляют рожать детей сверх меры. Действительно, в этом случае они проявляют себя профанами. Побужденный Waadtland'cким обществом врачей, членом которого я состоял, реферировать на эту тему, после того как в Лозанне реферат на эту же тему вызвал всеобщее неудовольствие, я узнал, что некоторые из моих коллег предприняли против меня, хотя и безрезультатно, гонение. Это побудило меня, не считаясь ни с какими последствиями, еще энергичнее защищать мою точку зрения и привлечь их к ответу. Во время дискуссии (присутствовали исключительно врачи и в большом числе) никто не осмелился возражать протих моих выводов. Все, наоборот, даже со мной соглашались.

Гигиена брака. Мы посвятили этому вопросу уже достаточно места в главах VI, X и ХIII Б. Из того, что сказано было нами в главах IV и V, могут быть выведены наиболее важные физиологические и психологические условия брака. При условии заключения брака с согласия и сознательного отношения обеих сторон, когда не будут приняты во внимание ни материальные соображения, ни какие‑либо источники противоестественного происхождения, ни давление религии и права, если еще при этом обеспечено будет равноправие обоих полов, — то на таких основах может вырости нормальная взаимная любовь, рука об руку с половым влечением, которая обеспечит внутреннюю связь брака, причем обязанности по отношению к потомству представят собою в той же степени прочные внешние связи. При наличности благоприятной организации происходит слияние этих двух элементов, так как свойственное им социальное чувство долга, или совесть, тесно граничат и с обязанностью, вовсе не нуждаясь в давлении закона. Рассмотрим еще целую серию вопросов на почве медицины.

В главе VII Б мы видели уже, что муж может быть старше жены на 6 — 12 лет, что особенно важно в постоянном моногамном браке. Объясняется это более ранним созреванием, но зато более ранним увяданием женщины в половом и умственном отношениях. Что же касается народов, живущих в полигамии, то здесь, правда, юные мальчики сочетаются браком с юными девочками, которых зато скоро бросают, чтобы обменять на новых юных жен. В нашем обиходе мужчина разрешает этот вопрос при содействия проституции. Развратившись еще в молодости физически и морально и к тому же нередко заразившись венерическою болезнью, вступившей в брак склонен смотреть на брачный союз, как на подобие богоугодного учреждения, где роль няньки исполняется женой. Разумеется, трудно придумать такой медицинский рецепт, который указал бы здоровый путь для моногамии, так как полигамия в той форме, в какой она дошла до нас, приближается к жизни животных, проституция же во много раз отвратительнее. Hiс Rhodus, hiс salta, — скажет эгоист, признающий лишь систему «после нас хоть потоп», «ничего не помогает, поэтому не обратим на него внимания!» — легкомысленно отвечает малодушный. «Человек обязан сдерживать свои страсти», — возражает проповедник морали. Мы изберем средний путь и скажем, что при наличности у молодого человека энергии, могущей бороться с его половыми побуждениями, причем до двадцати пяти лет он будет в состоянии оставаться целомудренным, его выигрыш в жизни будет наиболее верным. При отсутствии предрассудков и имея в виду предохранительные от забеременения средства, он может, даже не располагая материальным обеспечением, сочетаться в браке с молодой девушкой. Последняя, в свою очередь, 17‑ти или 18 лет, или даже 18 — 19 лет, может стать подругою жизни, так как к этому возрасту вполне развита уже физически и духовно. Разница в летах, таким образом, будет сохранена, и в таком брачном союзе обе стороны смогут успешно продолжать свое образование, поощряя друг друга в стремлении скорее устроиться своею семьей.

Мы уяснили себе уже основы счастья в браке, которое, как мы уже упоминали (см. главы V" б и VII Б.), зависит от умственного, душевного и полового взаимного приспособления, благотворно отражающегося на чувстве любви. Необходимыми условиями их совместного существования являются общие труд и стремления, готовность быть друг другу полезными и благотворное взаимное воздействие, ничего общего не имеющее с наставничеством или деспотией. Отчуждение не должно иметь места, Мы должны повторить (см. главу V, пример 12), что изолирование спален и постелей ведет к серьезным последствиям, которые, между прочим, обусловливаются и длящейся половой воздержанностью, за исключением, разумеется, таких случаев, как старческая импотенция или серьезная болезнь. Приводилась мысль о том, что женщина должна периодически и достаточно продолжительно отдыхать от половых сношений, и, действительно, в главе IV мы видели, что дикари иногда оставляют в покое своих жен целых два года после родов (все время кормления грудью), так как женщина за этот период считается «нечистой». Но это объясняется лишь тем, что полигамные племена в это время находят удовлетворение при посредстве других женщин. В нашем же моногамном браке необходимо не устраивать перерывов и, если это необходимо, то на непродолжительные сроки. С физиологической точки зрения эти перерывы могут иметь место только во время менструаций и после родов. Грубер полагает («Hygiene des Geschlechtslebens»), что необходимо для периода после родов не меньше четырех недель, но мы допустим даже все шесть недель, и даже в таком случае это будет вполне возможно для мужа. Что касается беременности, то она совершенно не может служить препятствием для половых сношений, причем лишь в более высокие месяцы беременности необходимо соблюдать осторожность, чтобы не принести вреда младенцу.

Для замужней женщины необходим достаточно продолжительный промежуток между двумя последовательными родами, причем должно пройти не меньше года между родами и ближайшим зачатием, стало‑быть, не меньше двух лет между двумя родами. Цекальный кондом благоприятно разрешает этот вопрос в интересах здоровья матери и потомства.

Нельзя заранее определять общего правила для частоты совершения полового акта. Это должно быть обсуждено совместно, но норма Лютера (2 — 3 раза в неделю), которую мы своевременно приводили, очевидно, является наиболее правильной в цветущем возрасте.

Если женщина обладает холодным темпераментом, хотя и любит детей, то она не может навязывать воздержание мужу, если бы он даже не преследовал цели воспроизведения. И не только ей полезно до брака получить соответствующие сведения о половых отношениях, но было бы необходимо, во избежание разочарования и непоправимых шагов, взаимное ознакомление друг друга с потребностями и взглядами на половые отношения.

Если девушка имеет хоть малейшее представление о половых отношениях, хотя бы все время оставалась безусловно целомудренной и от природы нормальна, то все же она инстинктивно будет сознавать, как на нее повлияет мысль о совершении полового акта с тем мужчиной, который ей нравится. Мне рассказывала одна женщина с высшим медицинским образованием, вполне целомудренная, но, разумеется, основательно знавшая, благодаря своей профессии, половые отношения, что одно представление о совершении полового акта с каким угодно мужчиной внушало ей одно лишь отвращение. Но едва явился тот, кто пленил ее сердце, как отвращение это быстро уступило место страсти. Из этого случая, между прочим, подтверждается свойственная женщине моногамность. В главе XVII мы укажем, каким образом следует посвящать молодых людей в подробности полового вопроса. При настоящем положении вещей совершенно невозможно взаимное объяснение молодых людей перед обручением по поводу их отношений.

Выросши в атмосфере проституции, мужчина часто женится уже истощенный, с большей или меньшей импотенцией, так что в состоянии лишь раздразнить свою молодую жену, но не удовлетворить ее. Это ненормальное положение вещей может быть устранено в зависимости от реформы в области половых отношений.

Различают патологическую, или истеричную, любовь, которая с внешней стороны выражается порывами страсти, но мгновенно превращается в ненависть при первом же совершении полового акта. Она свойственна обоим полам, но преимущественно женщине. На сцену выступают тогда такие объяснения: «Это было роковой ошибкой, — я никогда его не любила или не любил!» В таких случаях особенно ценными и, во всяком случае, благоразумными явились бы пробные браки и даже врачебные исследования, которыми могли бы определиться всякие ненормальности в строении женского организма (непомерно узкий таз, делающий опасными роды, и т. д.).

При следовании теории Толстого, т. е. при признании необходимости совершения полового акта лишь в интересах деторождения, девушка должна об этом своевременно предупредить своего мужа, при этом она должна разрешить мужу, в случае его несогласия, прибегать к услугам другой женщины или же отказаться от своей идеи. Я буду спорить, если кому‑либо этот взгляд на вещи покажется безнравственным, так как я считаю возможным исходить лишь из основ разума и этики. Впрочем, этот вопрос слишком щекотлив, чтобы какие‑либо нормы могли быть спокойно и систематически применительно к нему обсуждаемы, тем более, что наличность взаимной любви и привязанности всегда будет содействовать получению благоприятных результатов. Потворство инстинктам и страстям здесь менее всего желательно, и удовлетворенными будут вполне те, которые сумели избрать золотую середину. Важную роль играет и вопрос о рождении детей. Мы увидели уже, что тут возможна известная регулировка, и поэтому все заботы наши должны быть направлены на производство доброкачественных детей. Прежде всего важны, конечно, как духовные, так и физические особенности предков и родителей. Одновременно с развитым умом и физическим здоровьем одно из первых мест должен занимать хороший душевный склад, при наличности добропорядочности и энергичной воли. И на самом деле, ни умственные, ни физические преимущества детей не смогут покрыть их слабоволия, эгоизма и врожденной преступности. Такие дети (здоровенные канальи) являются истинным горем для честных людей, грибами‑поганками для общества.

Отсылаю к сказанному о наследственности в главе I. Родители в момент зачатия должны быть вполне здоровы и ни в каком случае не пьяны, так как в таком случае потомство может быть бластофторически испорчено (см. главу I). Если родители очень стары, то и потомство более слабое.

Наблюдаемая в настоящее время тесная зависимость между деторождением и условиями чисто материального свойства достойна самого энергичного порицания. При наличности у людей всех хороших данных душевного и физического свойства, их не должна пугать перспектива обилия потомства, ибо оно при действительно лучших своих достоинствах найдет возможность развить свои силы при каких угодно условиях. Падает в борьбе с жизнью лишь все то, что по природе своей недоброкачественно, и бластофторически повреждено. Мы ие говорим, конечно, о случайностях жизненного пути, болезнях и пр. Но даже и при таких обстоятельствах от природы крепкий организм сумеет обнаружить больше стойкости и большее противодействие, если он только не будет ослабляться воздействием алкоголя, венерических болезней и пр. При естественных, не изломанных культурой условиях существования, как, например, у дикарей, дети являются не обузой, а богатством. Нам же недоступно и воспитание большого количества детей, так как нам не свойственно чувство меры относительно действительно нужных вещей, и больное тщеславие толкает на путь никому ненужной, дорого стоющей и лишь действующей развращающе роскоши. Энергия в деле воспитания должна быть направлена в сторону интеллектуальную, и к этому и сводятся, между прочим, функции государства.

Мы в этих случаях сталкиваемся с весьма щекотливым вопросом, который, однако, должен быть при более естественном положении вещей разрешаем совершенно просто. Два человека, связанные друг с другом искренней любовью, желают объединиться в браке и обращаются за советом к врачу, так как они страдают какой‑нибудь болезнью (кто‑нибудь из них или оба) или же наследственно обременены. И врачу вменяется в обязанность категорически воспретить брак из социальных соображений во всех тех случаях, когда кто‑либо из них подвержен был душевной болезни или еще вполне от нее не оправился, носит в себе задатки туберкулеза или же не успел еще окончательно вылечиться от триппера. Я всегда придерживался такого образа действий.

При меньших осложнениях, но все же наличности сомнительности, когда можно все‑таки предполагать, что потомство по своим качествам будет ниже среднего, брак может быть допустим с точки зрения медицины, но при условии неимения потомства. В таких случаях и проявляется особенно благодетельное значение предохранительных от забеременения средств, к которым такие супруги с плохим наследственным предрасположением и будут прибегать, усыновляя, при желании, здоровых сирот.

Но придирчивость и строгость, а также свойственный в таких случаях врачу пессимизм являются здесь совершенно неуместными, так как оказавшая некоторые признаки душевной болезни мать, а особенно какая‑нибудь тетка, не могут воздействовать на следующее поколение в смысле запрещения ему плодиться. Указанная в главе I вероятность наследственности должна быть принята в соображение, и в связи с нею врач и укажет, следует ли ограничивать деторождение и в какой именно степени, причем он не должен и в этом случае предъявлять слишком строгие требования, а исходить из среднего уровня массы. Обратиться могут к врачу и люди высоко интеллигентные, но и обремененные наследственностью или психопатические лишь в самой незначительной степени. Врачу надлежит предложить им благоразумный образ жизни на основах гигиены и воздержания от алкоголя. Бесплодие, однако, здесь не является необходимым, так как можно расчитывать, что потомство, даже и при наличности таких неблагоприятных условий, все же будет выше среднего уровня. Врач, таким образом, обязан не прибегать к обобщениям, а в каждом отдельном случае считаться со всеми имеющимися в его распоряжении фактами и обстоятельствами.

Мы чувствуем себя удовлетворенными, что отныне не представляется необходимым запрещать брак, руководясь лишь опасениями о судьбе потомства. Брак может быгь отныне разрешаем хотя бы и психопатам, наследственно обремененным, людям ограниченным и с дурным характером, при условии бесплодности этого брака. Наиболее действительной в таких случаях является дислокация труб, произведенная оперативным путем. К сожалению, хирурги и гинекологи с большим трудом соглашаются оперировать, исходя из таких соображений или же по личной просьбе нуждающихся в этой операции. Они прибегают к этому в случаях местных каких‑нибудь страданий, но ни наследственная обремененность, ни страдания на нервной почве почти не служат им побудительным указанием. И таким образом, мы сразу не лишим этих несчастных перспектив в жизни, не будем толкать их на путь проституции и пессимизма. Всякая жестокая мера отличается недолговечностью.

Врачебная тайна. Ни в какой области, может быть, этот вопрос не является столь щекотливым, но и вместе с тем столь затруднительным, как в области половой жизни, причем он успел породить уже различные точки зрения в разных странах. Франция в этом отношении ушла дальше других, и здесь, на почве соблюдения врачебной тайны, можно отказаться от свидетельского показания, можно содействовать укрывательству преступления и пр. Но зато в некоторых странах понятие о врачебной этике почти совершенно отсутствует.

При безусловной наличности таких обстоятельств, которые поставят в тупик при их разрешении, можно все‑таки найти некоторые общие указания, которые будут положены в основу взгляда на врачебную тайну для каждого врача. Если врачу доверена какая‑нибудь тайна, то он освобождается от моральной ответственности за ее распространение, если сами доверившиеся ему оказались в достаточной степени болтливыми.

Конечно, необходимо считаться с вменяемостью или невменяемостью пациента. Если врачу доверил тайну какой‑нибудь душевно‑больной субъект, причем его идеи угрожают безопасности других лиц или же для него самого сопряжены с какими‑либо вредными последствиями, то обязанность врача предупредить несчастье, но сделав это в соответствующем месте. Осторожность со стороны врача является наиболее главным условием. В применении к людям вменяемым, врачебная тайна должна быть в известной степени ограничена, причем в случаях, когда она безусловно угрожает интересам третьих лнц и общества, нельзя говорить о ее необходимости и смысле. Врач, например, обязан сообщить, не считаясь с желанием больного, о заболевшем оспой или холерой, во избежание эпидемии, и, очевидно, таким же взглядом на вещи обязан он руководиться и в аналогичных случаях жизни. Ему, таким образом, не может быть вменено в обязанность становиться соучастником содеянного преступления на почве соблюдения врачебной тайны.

Обратимся к примерам из половой жизни.

Молодой человек признается врачу, что имеет склонность к садизму или незрелым детям. Опасность этого человека для общества очевидна, что ставит в весьма неловкое положение врача, но все же нельзя принимать никаких мер. Приступив только к лечению пациента, без принятия необходимых мер для предотвращения его жертв, врач будет неправ. Но еще хуже поступит тот врач, который сделает так, как это было в изложенном уже мною случае, и, вместо ответа по поводу склонности пациента к извращенности, начнет на него кричать: «Вы свинья, убирайтесь подальше, а не то я на вас донесу». Так же нерационально поступил бы и тот, кто, не вдаваясь в подробности, донес бы на такого пациента. Врачу надлежит прежде всего детально изучить больного, определить размеры его извращенности и установить, является ли он действительно рабом наследственности, честно помышляющим о своем исправлении и готовым идти на все, чтобы превозмочь свое извращение, — или же это бессовестный эгоист, совершенно не считающийся с нравственной стороной дела и желающий лишь в данном случае выкрутиться из неприятного положения, — в обыденной же жизни уверенно прибегающий к извращенным приемам и, стало‑быть, представляющий собою очевидную опасность для окружающих. Такие личности, которых довольно много, стараются чаще использовать врача в своих интересах. Желая и в этом последнем случае придерживаться принципа врачебной тайны, врач сделается как бы соучастником этого пациента. Но как поступать в каждом отдельном случае врачу — при наличности бесконечного количества переходных моментов между двумя этими вышеприведенными полюсами? Выяснение подробностей, как мы уже говорили, является первостепенным и необходимым, причем собственная некомпетентность врача обязывает его обратиться к содействию специалиста (психиатра или невролога) и вынести убеждение в искренности и добропорядочности пациента, в его желании побороть свою страсть и в том, что больной до сего времени еще не поддавался воздействию своего влечения, никому не нанесши вреда; врач примет все меры, чтобы оказать содействие больному и на дальнейшее время, и даст ему указание (кроме совета женитьбы) избавиться от своего состояния, и, если это окажется нужным, порекомендует ему даже (horribile dictu) онанизм и кастрацию. При этом он возьмет обещание с пациента немедленно явиться для поступления в лечебницу, как только почувствует снова, что больше не в силах бороться со своим извращенным влечением. Врачебная тайна при этом не должна быть нарушена. Такое отношение к больному всего вернее может благоприятно на него повлиять и обеспечить общество, чем судебные кары.

В худших случаях, когда больной окажется безнадежным, по собственной ли его воле или благодаря невозможности бороться, и в тех случаях, когда какое‑нибудь преступление уже совершено, врачу лучше всего предложить пациенту поступить в психиатрическую лечебниуу, в противном случае придется довести о нем до сведения властей, в виду большой опасности больного для общества. Если же последний решил взяться за рациональное лечение, то, разумеется, следует принять меры, чтобы он не подвергался преследованию. Вообще же врачебная тайна должна иметь определенные границы, вне которых молчание врача является уже соучастием, и психиатрическая лечебница в этом случае является наилучшим пристанищем для извращенного больного и исходом для врача, играя такую же роль, как и изоляционные бараки для оспенных и холерных больных.

Взяв наиболее тяжелую категорию извращенных больных, мы имели в виду их, как особенно опасных для окружающих. Но могут иметь место и такие случаи, как составляющие основу драмы Брие «Les avaries». Субъект с невылеченным сифилисом спрашивает сонета врача относительно женитьбы. Поступит ли честно врач, если он только отсоветует пациенту и будет безмолвно присутствовать при совершении такого несчастия, так как больной может его и не послушаться — исключительно лишь в интересах торжества врачебной тайны? Не лежит ли на его совести сказать больному: «Будьте осторожны! Если вы поступите несогласно моему совету, я посвящу в вашу тайну невесту или ее отца». Я полагаю, что это его обязанность. Но слишком осторожные действия в этом случае, применяемые обыкновенно к невменяемым, совершенно исключаются, и врач может прямо сказать:

«Конечно, в качестве врача, я обязан строго оберегать вверенную мне тайну вашего состояния, пока оно не посягает на интересы других. Но если вы после моих объяснений все же не остановитесь перед тем, чтобы погубить навеки девушку, надеясь на то, что врачебная тайна обязывает меня молчать, то я принесу в жертву долг врача социальному долгу. И отныне я приму все меры, чтобы помешать осуществлению такого несчастного поступка».

Так, но никак не иначе, представляю я себе долг уважающего себя врача. Аналогичный случай имел у меня место с одним молодым чахоточным человеком. Высказав ему мое категорическое мнение в ответ на его намерение жениться, я получил довольно дерзкий ответ, но тут же, не смутившись, предупредил, что все меры будут мною приняты, чтобы помешать этому браку. Этот молодой человек в конце концов женился на другой, которая хотя и была предупреждена мною, но была им увлечена. Я, во всяком случае, сделал свое дело.

Таким же образом, я думаю, должен поступить всякий врач, имея дело с больными, у которых невылеченный хронический триппер, душевно‑больными, склонными к конституциональным половым извращениям и т. д.

В прежние времена урнингов старались излечить при помощи женитьбы, так как считали гомосексуализм приобретенным пороком, и нет недостатка и теперь в таких ничего не смыслящих врачах, которые советуют это делать. Есть урнинги, имеющие даже детей, хотя они относятся с отвращением к той женщине, которая имела несчастье выйти за них замуж, и продолжают сношения с мужчинами. Функции жены и сводятся к обязанностям старшей прислуги, которая должна родить пару детей. Будучи посвященным в перспективу такого брака, врач, разумеется, обязан принять по отношению к урнингу такие же меры угрожающего характера, какие нами приведены были выше.

Могут иметь место еще и такие случаи, когда субъект чувствует лишь некоторые недостатки свои, при наличности которых все же хотел бы жениться. При таком положении дела, получив самое искреннее признание, врач должен сказать следующее: «Хорошо. Вы могли бы сочетаться браком при таких‑то и таких‑то обстоятельствах, ио во всем откровенно сознавшись вашей невесте (или жениху), так как в противном случае ваш брак, построенный на лжи, будет несчастным. Беру на себя поговорить с вашей невестой (или женихом)». Получая чаще разрешение на это, врач может сделать много добра и, во всяком случае, уменьшить количество несчастных браков. При этом для каждого частного случая может решаться вопрос относительно того, будет ли брак бездетным или нет.

Ко мне часто являлись одновременно жених с невестой с целью откровенно изложить те или иные обстоятельства и посоветоваться относительно возможности брака. При таких условиях, конечно, значительно легче ориентироваться врачу, и остается только пожелать, чтобы такой способ стал бы практиковаться как можно чаще.

Мы коснемся здесь еще вопроса об искусственном выкидыше, но лишь вкратце, так как о нем сказано было в главе XIII В (уголовное право). В этом случае врачу необходимо считаться с целым рядом обстоятельств. Он должен взвесить и социальную сторону дела, причем появление на свет ребенка не всегда должно им отстаиваться, даже если последнему суждено стать калекой. Во всяком случае, должны быть приняты во внимание не только интересы матери, но и плода. Сохранение жизни появившегося на свет калеки необходимо, но, поскольку это доступно, лучше не давать ему рождаться. Правда, что лишь после рождения возможно определять качество плода, но тогда уже жизнь даже самого уродливого младенца находится под прикрытием закона, и приходится делать все доступное.

Лечение половых болезней. В главе VIII мы уже сказали, что избежание венерических заражений будет единственным и наиболее верным средством их лечения. Но как же их избегнуть? Во‑первых, не прибегать к услугам проституции; во‑вторых, воздерживаться от алкоголя; в‑третьих, соблюдать большую чистоту при половом акте и тотчас же после него (обмывание); в‑четвертых, подвергнуть предварительному осмотру партнера; в‑пятых, применять кондом (для избежания венерических заражений наиболее верным средством являются каучуковые кондомы, так как они легко могут быть промываемы и совершенно непроницаемы. Все же можно применять и цекальные кондомы, но не чаще, чем по одному разу каждый, опуская их в раствор сулемы); в‑шестых, не целоваться с подозрительными индивидуумами; в‑седьмых, прижигать иодом каждое возбудившее подозрение место (ссадины, пустулы и т. д.). Всякий мужчина, у которого крайняя плоть недостаточно открыта, должен удалить ее оперативным путем (операция удаления фимоза). Женщдны должны перед самым совершением полового акта или тотчас же после него делать себе впрыскивания, в случаях появившегося подозрения, из тепловатого раствора (1: 1000) сулемы. (Для проституток, которые ежедневно имеют сношения со многими, это может, при частом повторении, повлечь за собою опасные последствия). Крайняя плоть мужчины представляет собою место, где задерживаются ураты. Поэтому обрезанные значительно реже подвергаются заражению, чем необрезанные. Мочеиспускание после совершения полового акта служит также к промыванию мочевого канала.

Крайне важно также предупредить всех людей своевременно, в молодые годы о той опасности, которую может представить для них заражение венерическими болезнями.

Мнения относительно лечения и течения сифилиса чрезвычайно расходятся. Между тем как большинство врачей еще и в настоящее время преклоняется пред ртутью и преподносит ей, без сомнения, слишком много лавров, — другие порицают применение этого препарата, видя в нем непосредственную причину сухотки спинного мозга и паралича. Замечательно, что у культурных народов упомянутые следствия сифилиса особенно резко проявляются у старых сифилитиков, у арабов же, например, это не имеет места, но зато последние чаще страдают сифилисом костей и кожи. Не объясняется ли это потреблением у нас в большем количестве алкоголя, большей умственной работой или лечением ртутью? Я приписываю это скорее влиянию алкоголя. В новейшее время лечение сифилиса успешно производится и без применения ртути, причем противники ртути утверждают, что характер сифилиса у нас в течение последних лет несколько изменился.

Что касается меня, то я могу, на основании долголетней практики, противопоставить всем догматическим утверждениям следующее:

1. Ртуть, вполне возможно, дает очень хорошие результаты в начале лечения болезни; при длительном же протекании сифилиса ртуть больше уже непригодна и, наоборот, дает даже обратные результаты. При лечении, так называемого метасифилиса (паралич, сухотка или табес), ртуть действует непосредственно вредно, отягчая состояние болезни.

2. Кажущееся излечение первичного сифилиса при помощи ртути или без нее ни в каком случае не препятствует появлению такого метасифилиса (даже через 20 и более лет).

3. Встречаются хотя преждевременные формы собственно мозгового сифилиса (сифилитические опухоли и заболевание сосудов), но действительный паралич и действительная сухотка спинного мозга являются исключительно продуктом первичного сифилиса (метасифилис). Имеются и псевдо‑параличи и псевдо‑табесы — формы несифилитического происхождения. Но это другие, гораздо реже встречающиеся болезни, которые можно отличать от метасифилиса путем микроскопического исследования.

4. У невинной, целомудренной девушки (которая случайно заразилась сифилисом внеполовым путем) и у детей, не страдающих наследственным сифилисом, паралич мозга и сухотка спинного мозга никогда не встречаются.

Здесь не входит в наши виды особенно распространяться, так как мы имеем дело с вопросом исключительно медицинского характера, но примем во внимание лишь некоторые общие пункты. Мы видели уже в главе X, что стыд обусловливает неудовлетворительность лечения венерических больных. Поэтому необходимо наибольшее обеспечение тайны и уважение к чувству стыдливости в этом случае со стороны врача. Больницы должны быть специально с такой целью и приспособлены в смысле возможности лечиться в них, не называя своего имени и не давая никаких указаний относительно себя. Больные венерическими болезнями, особенно женщины, потому, главным образом, и избегают лечения, что опасаются, чтобы их не опознали. Конечно, потерявшая свой стыд особа нисколько не считается с таким положением и если и стремится избежать больницы, то лишь из опасения потерять свой заработок, но более порядочные люди (и особенно женщины), очутившись в таком ужасном положении, со страхом представляют себе перспективу совместного пребывания в специальных отделениях больниц в обществе погибших созданий, не считающихся ни с наличностью стыда, ни с условиями приличия. Если тайна лечения, независима от средств больного, будет достигнута и обеспечена, число скрывающих свою болезнь уменьшится до крайнего минимума, что отразится, без сомнения, сокращающе и на числе заражений.

Можно, разумеется, прибегнуть еще и к посредству частного врача, но это не облегчает сохранения анонимности, в то же время обходясь довольно дорого. О кассах для больных здесь тоже не может быть речи. Необходимы в этом случае учреждения общего характера, которые сделают гораздо больше в интересах общества, чем необоснованная регламентация проституции, о которой мы уже говорили.

Таким же образом, чрезвычайно важным является лечение извращений на половой почве. Мы видели уже возникновение половых извращений в зависимости от наследственности, самовнушения и привычек порочного свойства. В последних случаях противовесом может служить лишь гипнотическое внушение, причем отвлекающе могут воздействовать косвенным путем и всякие иные средства, как физический труд, массаж, лечение электричеством. Если извращение усвоено привычкой и по нужде, как онанизм или неестественное влечение к своему же полу, то вслед за гипнотическим внушением в смысле исправления может воздействовать и брак.

Но здесь необходимо соблюдение осторожности при постановке диагноза относительно характера извращения, так как только педерастия и онанизм могут представлять собою, главным образом, извращение по нужде, за неимением более естественного. Еообще же, извращения на почве привычки встречаются значительно реже сравнительно с унаследованными извращениями. Мы не причисляем здесь к категории больных таких сластолюбивых субъектов, которые, в интересах ли разнообразия или же желая избегнуть потомства или заражения, разрешают себе противоестественные манипуляции, ибо они сами считают себя нормальными и к содействию врачебной помощи обращаться не считают нужным.

Все те случаи, которые требуют вмешательства врача, почти всегда патологического характера, принадлежат к извращениям наследственным (иногда же самовнушенным или аффективно внушенным). Брак в таких случаях не должен быть советуем. Гипнотическим путем Шренк‑Нотцингу удавалось обратить вожделение урнингов мужчин на женщин (удалось это и мне). Но в этих случаях брак все‑таки опасно было рекомендовать, так как не было твердой уверенности в достаточно длительном действии внушения. Я с своей стороны старался использовать все меры, чтобы отсоветовать урнингу жениться и, главным образом, плодить потомство. При господствующем современном взгляде на вещи со стороны закона урнинги, к сожалению, не могут вступать между собою в брак, что могло бы давать только положительные в социальном смысле результаты. Как уже было объяснено мною в главе XIII, я охотно присоединяюсь поэтому к тем моим коллегам, которые настаивают на отмене преследования законом гомосексуальной любви и педерастии, обусловленной соглашением между двумя взрослыми индивидуумами. Такие извращенные субъекты должны быть предоставлены самим себе, пока они не приносят никому вреда, не посягают на общественную нравственность и не преследуют несовершеннолетних (содомисты, урнинги, мазохисты, фетишисты и пр.). Если же такой больной на почве стыда и невного расстройства обращается к содействию врача, то его следует лечить гипнотическим внушением, психическим анализом и отвлечением, причем вообще психическое лечение дает отличные результаты. Если установлено безошибочно, что извращение носит чисто усвоенный характер (не следует упускать из виду сочетание из унаследованного и усвоенного извращений), то можно допустить брак, а нередко даже и деторождение после того, как достигнуто уже полное излечение. Бездетный же брак извращенных на вышеуказанных основаниях, при сознательном отношении к нему обеих сторон, может быть вообще допускаем.

Поллюция, онанизм, половая гиперестезия и психическая импотенция поддаются лечению гипнотизмом. При нормальности полового инстинкта во всех остальных отношениях брак чаще может быть разрешаем.

За последнее время весьма усердно предлагался и даже расхваливался иохимбин против импотенции. Мне же приходилось считаться лишь с отрицательными результатами. Предлагались также в качестве вспомогательного средства для введения полового члена во влагалище дорогие аппараты (Эректор, Ультимо и пр.). Мне кажется, что наиболее удобным в этом смысле может явиться хорошо приспособленный и сделанный из хорошей гуттаперчи желобок, который заменит все эти восстановители эрекции. Впрочем, у меня недостает еще в этом случае достаточного количества наблюдений. Конечно, излечение импотенции должно быть установлено до брака и вне его.

При наличности же половой анэстезии нет никакого смысла в браке, хотя бы она была и частичной, причем речь идет здесь о мужчине, так как половая анэстезия ведь имеется налицо у каждой девушки, не знающей до брака orgasmus venericus и не могущей определить заблаговременно, в какой форме выразится у нее половой инстинкт. Если же половая анэстезия будет свойственна женщине и во время брака, то ее наличность не отражается, во всяком случае, на совершении полового акта. Но, с другой стороны, может иметь место брак между обоюдно анэстетичными девушкой и мужчиной, конечно, если «брак» будет представлять у них лишь союз на дружеских основаниях, без каксй‑либо половой подкладки, на исключительно платонических основаниях, какие разумеются чистой теорией. Но, к сожалению, анэстетичный субъект совершенно не способен судить о наличности или об отсутствии полового влечения у других, как не способен судить слепой о красках, и поэтому ему свойственно ошибаться при выборе своей подруги для совместной условно брачной жизни. С этим обстоятельством врачу должно считаться.

Мы не имеем здесь в виду специальных указаний относительно лечения половых органов, но считаем долгом указать на практикуемую часто врачами‑специалистами ошибку, состоящую в том, что, устремляя всю свою энергию на местное лечение, oни не считаются с общими функциями головного мозга. А между тем, некоторые болезни могут быть устранены психическим лечением, путем внушения, как, например, расстройство менструаций у женщины, психическая импотенция, слишком частые поллюции, онанизм, обусловленный фимозом или глистами, и пр. Разумеется, не может быть оправдываема и противоположная ошибка, сводящаяся к пренебрежению лечением местных страданий.

Шантажное лечение. Страдающий человек теряет голову. Этим, в связи с эротизмом, и злоупотребляют вымогатели, которым глупость открывает неисчерпаемые источники, особенно же на половой почве. В этой сфере создалась особого рода промышленность, имеющая своим объектом патентованное и непатентованное мошенничество. Наводя страх на онанистов, извращенных и ипохондриков, эти вымогатели при помощи рекламы обирают людей. Даже на почве так называемого оккультизма зиждется страшный половой обман. Злоупотребление гипнотизмом в половых интересах также имеет место.

Все это несказанно способствует развитию сводничества, уводу детей и т. д. И лишь исключительное невежество массы и неосведомленность в половых вопросах, свойственная даже людям с салонным образованием, образуют благоприятную почву для произрастания этих плевел. Почти ежедневно жалуются мне врачи по этому поводу. Но, в связи с современным состоянием закона, я всякий раз сильно рисковал, когда с фактами в руках собирался обнаружить такое мошенничество. Это требует настоятельного разъяснения применительно к половой области.