Школьное дело при Петре I

Все представленные на рассмотрение Петра I проекты организации обра­зования в полной мере реализованы не были. Однако под влиянием этих проектов единый тип обра­зования, характерный для допетровского времени, разделился на два направления – церковное и светское, причем в рамках последнего возникли различные профессиональные школы. Про­фессиональная направленность новой организации образова­ния являлась его главной характеристикой. В новых учебных за­ведениях главное место занимали специальные предметы: ма­тематика, навигация, инженерия, артиллерия, медицина и т.д.

Другой важнейшей чертой образования стало преоблада­ние сословности. Внутренняя политика Петра I характеризо­валась стремлением к возвышению дворянского сословия. В итоге все создававшиеся государством средние и высшие школы предназначались в основном для детей дворян, гото­вившихся к занятию главных должностей в государственном аппарате, в армии, на флоте, для руководства промышлен­ностью и торговлей. Однако нередко в эти школы принима­ли детей и из других сословий. В целом же для различных сословий создавались свои школы. Исключение составляло лишь крестьянство, ибо крестьянский труд, как считалось, не требовал какого-либо образования. Все школы создава­лись по указам Петра I и даже при личном его контроле.

Первой попыткой петровского правительства создать в России сеть государственных начальных школ, доступных до­статочно широким народным слоям, было открытие цифир­ных школ. Они учреждались согласно указу царя от 1714 г. для детей от 10 до 15 лет с целью подготовки части народа к госу­дарственной светской и военной службе в качестве низшего обслуживающего персонала, для работы на заводах, верфях. Цифирные школы рассматривались также как подготовитель­ный этап для последующей профессиональной подготовки. Поэтому первоначально предполагалось, что эти школы бу­дут посещать не только дети солдатские и посадские, но и дети духовенства, дворян, приказных. В содержание обучения входили грамота, арифметика, начальная геометрия. В каче­стве учителей использовались ученики московской школы ма­тематических и навигацких наук. Однако организация и рабо­та этих учебных заведений столкнулись с трудностями, по­скольку они располагались на большом расстоянии от домов учеников. Для предупреждения побегов из школы и прогулов занятий учеников нередко содержали под караулом, приме­няли жестокие дисциплинарные меры, набирали в школу си­лой. Поскольку военная и гражданская служба дворянина с этого времени требовала первоначального обучения, своего рода прохождения учебной повинности, без которой ему зап­рещалось даже жениться, то родители изыскивали причины, по которым дети могли бы не посещать эти школы. В 1716 г. Петр I разрешил дворянским детям обучаться дома или в сто­личных школах. Вскоре была удовлетворена аналогичная просьба купцов, а возвращения церковных детей в духовные школы потребовал синод. Таким образом, цифирные школы не получили поддержки практически среди всех сословий и не могли стать базовым типом новой русской школы. Трудно­сти материального плана постепенно привели к почти повсе­местному их закрытию. Однако опыт их создания, безуслов­но, обогатил отечественную педагогическую практику.

Для обучения детей солдат и матросов в начале XVIII в. от­крывались гарнизонные и адмиралтейские школы, цель кото­рых состояла в подготовке младшего командного состава армии и флота, мастеров по строительству, обслуживанию кораблей. Первая гарнизонная школа начала работу еще в 1698 г. при ар­тиллерийской школе Преображенского полка. В ней обучали гра­моте, счету, бомбардирскому (артиллерийскому) делу, а в 1721 г. вышел указ о создании такого рода школ при каждом полку. Первая адмиралтейская школа была открыта в Петербурге в 1719 г., затем аналогичные школы – в Ревеле и Кронштадте. Все эти новые школы назывались «русскими», так как там препода­вали чтение, письмо и счет на русском языке, в отличие от других – «разноязычных», где главным образом изучались ино­странные языки с целью подготовки переводчиков.

В это же время создавались горнозаводские школы, в ко­торых готовили квалифицированных рабочих и мастеров. Первая была открыта в 1716 г. на Петровском заводе в Каре­лии, куда собрали 20 детей из бедных дворянских семей и стали обучать их чтению, письму, геометрии, арифметике, артиллерии, горному делу. Здесь же учили горному делу юно­шей, уже работающих на заводах, а воспитанников Москов­ской школы математических и навигацких наук – доменно­му, кузнечному, якорному.

В 1701 г. в Москве под руководством широко образованно­го ученого-математика, астронома, географа и видного го­сударственного деятеля Якова Вилимовича Брюса (1670–1735) начала работу государственная артиллерийско-инженерная школа для обучения «пушкарских и иных посторонних чи­нов людей детей их словесной письменной грамоте, цифири и иным инженерным наукам». Однако постепенно школу ста­ли посещать почти исключительно дворянские дети. Школа делилась на две ступени: нижняя, или «русская», учила пись­му, чтению, счету; верхняя – арифметике, геометрии, три­гонометрии, черчению, фортификации и артиллерии.

В начале XVIII в. преимущественно для дворянских детей последовательно открывались новые учебные заведения, та­кие как Московская инженерная школа (1703), Петербургс­кая инженерная школа (1719), Петербургская артиллерийс­кая шкода и др.

В 1707 г. в Москве при военном госпитале была открыта школа для подготовки врачей – хирургическая школа. В со­держание обучения входили анатомия, хирургия, фармако­логия, латынь, рисование; обучение велось преимуществен­но на латинском языке. Теоретическая подготовка сочеталась с практической работой в госпитале. При школе имелся «ап­текарский огород», на котором учащиеся выращивали ле­карственные растения. Был свой анатомический театр.

Проблема профессиональной подготовки коснулась и го­сударственного аппарата. Для удовлетворения этой потреб­ности открывались школы, где готовились канцелярские слу­жащие (1721).

Все эти и другие новые «петровские» школы развивались, играя положительную роль в распространении грамотности и определенных профессиональных знаний и умений среди низших и высших сословий России.

Образцом для большинства из них служила Школа мате­матических и навигацких наук, открытая в Москве в поме­щении Сухаревой башни. Личным указом Петра I в 1707 г. здесь была введена жесткая система наказаний учащихся за провинности разного рода. За прогулы взимали денежные штрафы, которые пополняли школьную казну. В случае не­уплаты штрафов применялись телесные наказания; за побег из школы предусматривалась смертная казнь, за ходатайство об отсрочке от школы ученика могли отправить в ссылку. Вообще принудительный характер обучения в петровскую эпоху, когда казарма, канцелярия и школа одинаково явля­лись местом службы, подкреплялся еще и жесткой солдат­ской дисциплиной, применением к школам уголовного ко­декса. Такими варварскими методами Россия приобщалась к западноевропейской культуре. В 1715 г. школа была переведе­на в Петербург и переименована в Морскую академию.

При достаточно поспешном учреждении школ в петровс­кую эпоху организация их зачастую не была удовлетворитель­на. Часто это были, по сути, школы полурусские, так как русских учителей было мало и для преподавания приглаша­лось большое число иностранцев. Кроме того, первые про­фессиональные школы, несмотря на свою конкретную обра­зовательную задачу, выпускали «служилых людей на всякую государственную потребу», т.е. одновременно и военных и граж­данских чиновников, как, например, Навигацкая школа. От­сюда энциклопедичность образования, многопредметность, граничившая с хаотичностью: учебный курс мог включать ма­тематику, историю, географию, статистику, философию, тех­нологию, рисование и т.д. При этом сами по себе предметы были весьма обширны, в философию, например, одно время входила логика, психология, эстетика, риторика, нравоуче­ние, право естественное, право народное. Такое положение приводило к тому, что курс за недостатком времени прохо­дился не полностью, уровень образования тем самым сни­жался. Вместе с тем акцент на профессиональную подготовку в начале XVIII в. привел к тому, что государственных школ действительно общеобразовательного характера в России долго не создавалось.

Эту задачу пытались решить школы частные. Пользовав­шиеся в то время субсидиями от государства, именно они во многом послужили основой для последующего развития школьного дела в России.

Значительные преобразования произошли в петровское время и в традиционных для России духовных учебных заве­дениях, через которые еще в XVII в. в страну стало прони­кать западноевропейское образовательное влияние. Именно оно способствовало расширению целей обучения и измене­нию образовательных курсов и тем самым косвенно положи­ло начало российским просветительским реформам. Однако жесткая политика Петра I по отношению к церкви, стрем­ление полностью подчинить ее царской власти и государ­ству, желание иметь духовенство, поддерживающее преоб­разования в стране, а также появление нового, светского направления в обучении и воспитании не могли не отра­зиться на духовно-церковных учебных заведениях.

Сначала доступ в епархиальные школы и духовные семина­рии был достаточно открытым. Однако по мере возникновения светских, профессиональных школ эти учебные заведения ста­ли восприниматься как профессиональные. Кроме того, прави­тельство стало требовать, чтобы в духовные школы принима­лись лишь дети духовенства, для чего даже составлялись специ­альные списки. Наборы в школы происходили в неопределенные сроки в зависимости от количества учеников. Поступившие ис­пытывались в течение года, а затем решался вопрос об их воз­можности учиться, однако исключали крайне редко: «буде по­кажется детина непобедимой злобы, свирепый, до драки ско­рый клеветник, непокорна». Принятый ученик должен был оставаться в школе до конца учения, о чем давал письменное обязательство. В школах были распространены суровые наказа­ния, однако ученики, несмотря ни на что, часто убегали. За укрывательство беглецов из школы духовенство подвергалось денежным штрафам, лишению места и телесным наказаниям. Таким образом, постепенно устанавливался новый порядок образования духовенства: все дети этого сословия должны были учиться в духовных школах, в ином случае по указу 1708 г. их ведено было отдавать в солдаты.

В первой четверти XVIII в. была создана сеть новых духов­ных школ. Они получили название архиерейских, были толь­ко начальными и открывались по инициативе тех духовных служителей, которые поддерживали преобразования в госу­дарстве. Такие школы были созданы в Чернигове, Тобольске, Ростове, Смоленске. Вскоре епископов обязали открывать школы для подготовки священников при всех архиерейских домах. Предполагалось, что в них будут обучать детей чтению, письму, славянской грамматике, арифметике и геометрии.

Наиболее значительной была деятельность Новгородской архиерейской школы. Она давала ученикам широкий курс об­разования и, по сути, являлась повышенной школой. Она была открыта в 1706 г. братьями Лихудами, которые работали в ней учителями. По примеру Московской славяно-греко-латинской академии в Новгороде изучали греческий и латинский языки. Петр I использовал эту школу для подготовки к государствен­ной службе дворянских детей. За 20 лет работы в ней было обучено большое количество православных россиян.

Новгородская школа являлась образцом при создании но­вых духовных школ и одновременно готовила учителей для них. В 20-е гг. XVIII в. под началом этой школы было открыто 15 «мень­ших школ», в которых работали ученики из Новгорода.