Как возникает стадный инстинкт
Наши эксперименты показали, что эмоции влияют на нас, превращая решения в РЕШЕНИЯ (пожалуй, это ни для кого не является особым откровением), и что даже эмоции, не имеющие отношения к делу, могут повлиять на наши РЕШЕНИЯ. Однако мы с Эдуардо хотели понять, оказывают ли эмоции влияние даже после своего исчезновения. Мы хотели определить, действительно ли РЕШЕНИЯ, принимавшиеся довольными и рассерженными участниками «под влиянием», становились основой долгосрочной привычки. Самой важной части нашего эксперимента только предстояло начаться.
Но нам нужно было выждать. Мы ждали, пока иссякнут эмоции, вызванные просмотром фильмов (и убедились в том, что они исчезли), а затем наши участники получили еще несколько несправедливых предложений. Каким же образом отреагировали на них успокоившиеся и эмоционально нейтральные люди? Несмотря на то что эмоции, связанные с просмотром фильмов, исчезли, обнаружилось, что участники принимают те же РЕШЕНИЯ, что и во время эмоционального взрыва. Участники, разозлившиеся из-за несправедливости, случившейся с героем Кевина Клайна, чаще отказывались от предложений и следовали принятым РЕШЕНИЯМ даже после того, как их неприятные эмоции исчезли. Точно так же участники, которых насмешила глупая ситуация в сериале «Друзья», принимали предложения значительно чаще и следовали тем же РЕШЕНИЯМ даже после того, как исчезли позитивные эмоции. Совершенно очевидно, что наши респонденты вспоминали игру, в которую играли ранее (в ходе которой их действия частично вызывались не связанными с игрой эмоциями), и принимали те же РЕШЕНИЯ, несмотря на то что уже не находились в прежнем эмоциональном состоянии.
***
Мы с Эдуардо решили сделать новый шаг в нашем эксперименте и поменять участников ролями, с тем чтобы они смогли выступить в роли отправителей. В целом процедура выглядела следующим образом. Во-первых, мы показали участникам один из двух отрывков фильмов, вызывавших нужные нам эмоции. Затем они играли в игру, выступая в роли получателей (в ходе этой игры они принимали РЕШЕНИЯ на основании эмоций, вызванных тем или иным фильмом), и либо принимали, либо отказывались от нечестных предложений. Затем мы давали эмоциям улечься. А потом приходил черед наиболее важной части эксперимента — еще одной игры в ультиматум, в ходе которой участники выступали не в роли получателей, а в роли отправителей. В качестве отправителей они могли сделать совершенно любое предложение другим участникам (получателям), которые могли либо принять предложение и получить свою долю, либо отказаться — ив этом случае никто из игроков не получал ничего.
Почему изменение ролей так важно? Мы надеялись, что это позволит нам понять что-то новое о том, как самопроизвольный стадный инстинкт чудесным образом влияет на наши решения в долгосрочной перспективе.
Давайте на некоторое время отступим назад и поразмышляем о двух основных вариантах, в которых может проявляться самопроизвольный стадный инстинкт.
Простой вариант: самопроизвольный стадный инстинкт состоит в том, что мы вспоминаем определенные действия, предпринятые в прошлом, и повторяем их, не слишком задумываясь («В прошлом году, когда меня пригласили в гости к Ариэли, я купил бутылку вина в подарок — поэтому сделаю это и сейчас»). Эти решения, принимаемые на основе прошлого опыта, дают нам крайне простой рецепт действий («Делай то же самое, что и в прошлый раз») — однако они применимы лишь в ситуациях, аналогичным тем, которые мы проживали в прошлом.
Сложный вариант: еще одно проявление самопроизвольного стадного инстинкта связано с тем, что мы смотрим на наши действия в прошлом как на руководство к действию в будущем и делаем на их основании обобщения. В данной версии самопроизвольного стадного инстинкта, действуя определенным образом, мы помним о принятых нами в прошлом решениях. Однако вместо того чтобы автоматически повторять шаги, сделанные в прошлом, мы даем нашим решениям более широкую интерпретацию. Они становятся выражением нашего характера и предпочтений, и последующие действия начинают определяться именно ими («Я дал милостыню нищему. Видимо, я заботливый человек. Мне стоит заняться раздачей бесплатного супа для бездомных»), В данном примере самопроизвольного стадного инстинкта мы смотрим на собственные действия в прошлом, которые позволяют напомнить себе о том, кто мы есть, а затем ведем себя в соответствии с этими действиями.
***
Теперь давайте подумаем о том, каким образом замена ролей позволяет нам лучше понять, какой из двух типов самопроизвольного стадного инстинкта — простой или сложный — играл более важную роль в нашем эксперименте. Представьте себе, что вы получатель, превратившийся в отправителя. Возможно, вы видели, как бедного героя Кевина Клайна смешивают с дерьмом, после чего он берет в руки бейсбольную биту и начинает крушить миниатюрные домики. После просмотра вы отвергаете несправедливое предложение. Либо, наоборот, смеетесь над отрывком из «Друзей» и затем принимаете сделанное вам предложение. Проходит время, вы уже не испытываете первоначального чувства гнева или счастья, сопровождавшего просмотр видеофрагмента, — и оказываетесь в новой для себя роли отправителя. (Дальнейшее объяснение может показаться несколько запутанным, так что приготовьтесь.)
Если в нашем первоначальном эксперименте решение определялось простым вариантом самопроизвольного стадного инстинкта, то при проведении нового эксперимента ваши первоначальные эмоции (как получателя) не окажут влияния на решения, которые вы принимаете, выступая в роли отправителя. Почему? Потому что, будучи отправителем, вы не можете положиться на рецепт решения, говорящий вам: «Делайте то же, что делали в прошлый раз». Вы еще никогда не выступали в роли отправителя, поэтому смотрите на ситуацию новыми глазами и принимаете новые типы решения.
Если же вы находились под властью сложного варианта самопроизвольного стадного инстинкта и пребывали в озлобленном состоянии, то можете сказать себе: «Когда я был получателем, меня хотели обмануть. Я отказался от пропорции 7,5:2,5, потому что она была нечестной». (Иными словами, вы ошибочно мотивируете свой отказ от предложения его несправедливостью, а не собственным гневом.) «Возможно, что человек, которому я отсылаю предложение, — думаете вы, — чем-то напоминает меня самого. Скорее всего, он тоже откажется от несправедливого предложения, поэтому я должен дать ему что-то более справедливое — что-то, с чем бы согласился я сам, окажись я на его месте».
Напротив, если вы смотрели отрывок из «Друзей», то приняли бы даже несправедливое предложение более охотно (допуская туже самую ошибку и полагая, что ваша реакция связана с самим предложением, а не с просмотренным перед этим фрагментом фильма).
Выступая в роли отправителя, вы можете сказать себе: «Я принял пропорцию 7,5:2,5, так как считал ее допустимой. Человек, которому я должен отправить предложение, может быть, чем-то похож на меня самого, и поэтому он, скорее всего, примет это предложение. Поэтому я предложу ему прежнюю пропорцию 7,5:2,5». Это пример сложного самопроизвольного стадного инстинкта. Помня о собственных действиях, вы попытались использовать их в качестве общего принципа и пошли той же дорогой. Вы даже предположили, что второй участник процесса будет действовать так же, как и вы сами.
Результаты нашего эксперимента показали сравнительно более высокую важность сложного варианта самопроизвольного стадного инстинкта. Изначальная эмоция действовала долго — даже после того, как роли участников изменились. Отправители, находившиеся в рассерженном состоянии, предложили получателям более выгодную пропорцию, а отправители, находившиеся в счастливом состоянии, сделали свои предложения еще менее справедливыми.
***
Помимо вывода о влиянии эмоций на решения результаты наших экспериментов говорят мне о том, что сложный самопроизвольный стадный инстинкт почти всегда играет крайне важную роль в нашей жизни. Если бы дело ограничивалось лишь простым вариантом самопроизвольного стадного инстинкта, его эффект был бы ограничен однотипными решениями, которые мы принимаем снова и снова. Однако влияние сложного варианта самопроизвольного стадного инстинкта дает основания предположить, что решения, которые мы принимаем на основании мгновенной эмоции, могут влиять и на ситуации, связанные с решением совершенно иных вопросов. Это означает, что, когда мы оказываемся в новой ситуации и должны принять решение, способное впоследствии лечь в основу самопроизвольного стадного инстинкта, нужно крайне тщательно выбирать лучший из всех имеющихся вариантов действий. Наши немедленные решения влияют не только на текущую ситуацию — они могут также повлиять на длинную цепочку взаимосвязанных решений в длительной перспективе.
| Не стойте у него на пути Почти во всех наших экспериментах мы пытаемся выявить разницу в поведении представителей различных полов, но чаще всего ее не находим. Разумеется, мы не хотим сказать, что пол человека вообще не влияет на то, каким образом он (или она) принимает решения. Я подозреваю, что в большинстве повседневных решений (то есть решений, которые я изучаю) пол человека не играет значительной роли. Однако я считаю, что по мере изучения все более сложных типов решений будет возникать и разница в поведении представителей различных полов. К примеру, усложнив условия эксперимента, связанного с игрой в ультиматум, мы увидели интересное различие в том, каким образом реагируют на несправедливые предложения мужчины и женщины. Представьте себе, что вы выступаете в роли получателя и получаете несправедливое предложение в пропорции 16:4. Как и в других играх, вы можете либо принять предложение и получить 4 доллара, либо отказаться от него и не получить ничего вместе со вторым игроком. Но помимо этих двух вариантов действий у вас появляются еще два: 1. Вы можете согласиться с пропорцией 3:3, при которой оба участника получат по 3 доллара - меньше, чем изначально могли, но при этом отправитель теряет больше (так как изначально предложенная пропорция составляла 16:4, вы потеряете всего 1 доллар, а второй участник - целых 13). Помимо этого, согласившись с пропорцией 3:3, вы сможете преподать второму участнику урок честности. 2. Вы можете согласиться со сделкой 3:0, то есть получить 3 доллара и наказать второго участника, не дав ему ничего. Это покажет второму участнику, каково быть объектом несправедливости. Что же мы обнаружили с точки зрения различий между полами? В целом оказалось, что мужчины принимают несправедливые предложения примерно на 50% чаще, чем женщины, находясь при этом как в рассерженном, так и в довольном состоянии. Еще более интересным оказалось изучение того, какие альтернативные варианты действий выбрали участники различного пола (3:3 или 3:0). Когда наши участники находились в счастливом состоянии, ничего особенного не происходило: женщины были чуть более склонны выбирать пропорцию 3:3, а среди тех, кто предпочитал отомстить другому участнику и выбирал вариант 3:0, не было выявлено никаких тендерных различий. Однако стоило участникам посмотреть отрывок из фильма «Жизнь как дом», а затем описать сходный опыт из собственной жизни, как положение дел изменилось коренным образом. Женщины в рассерженном состоянии продолжали выбирать пропорцию 3:3, а мужчины в этой ситуации предпочитали отомстить и выбирали пропорцию 3:0. Собранные воедино, эти результаты показывают, что, хотя женщины более склонны отказываться от несправедливых предложений, мотивация их собственного активного поведения представляется более позитивной. Предпочитая вариант 3:3, разозленные женщины не хотели преподать своему противнику урок важности равенства и честности. Основываясь на предшествовавшем опыте, они, в сущности, говорили второму участнику: «Неужели не лучше, если мы оба получим одинаковую сумму?» Напротив, рассерженные мужчины, выбирая вариант 3:0, как бы говорили своему противнику: «Да пошел ты...» |
Дата добавления: 2014-12-01; просмотров: 1265;