ДВЕ ЖИЗНИ

Этой истории двадцать четыре года. В ней две части, каждая ровно по двенадцать лет. Как две жизни — в одной я мучился и страдал, в другой я здоров и счастлив. Все, что я описываю, происходило со мной. Я был одновременно и больным, и вра­чом, пытавшимся лечить болезнь. Двенадцать лет я применял к себе все то, чему учился в мединституте, но — безрезультатно. Я почти отчаялся, никакие средства не помогали. Обычная медицина была бессильна.

Меня спасло нечто совершенно иное — естественное оздоро­вление по системе Галины Сергеевны Шаталовой. Об этом я и хочу, обязан, рассказать...

Диагноз был безжалостным — неспецифический язвенный колит. Вспомнилось, как мы в институте проходили этот самый неспецифический колит: по учебникам выходило, что недуг очень редкий и в смысле лечения безнадежный.

Профессор Щетинина, крупнейший специалист по инфекци­онным болезням, положила на меня уйму сил. Бывали просветы после многомесячного больничного существования, но надолго вырваться из-под своей недоброй власти болезнь не давала. Возвращался гнойный кровавый самопроизвольный стул. Он мог застать меня в любом месте — в метро, на улице, в театре. Не думаю, что надо объяснять мое тогдашнее душевное состоя­ние. Постоянный страх а беспомощность довели меня до мыс­лей о самоубийстве. Круг жизни сужался. Терялись друзья, быт становился все более замкнутым.

У моего неспецифического колита появились «спутники» — кожа превращалась в какую-то жесткую кору, по всему телу расползались пятна экземы, костенел позвоночник, едва вороча­лась шея. Отечность, пастозность превращали мое лицо в урод­ливую маску. Гемоглобин падал до 34 единиц...

А ведь я не был ни ленивым, ни неграмотным. Как профес­сиональный врач-диетолог, я делал все, что мог, в поисках путей к выздоровлению. И что же? Путь современной офици­альной медицины неизменно заводил меня в тупик.

Спасение пришло с совершенно неожиданной стороны. Но прежде чем рассказать об этом, должен покаяться перед вами в великом своем грехе. Дело в том, что несмотря на свое болезненное состояние, я занимал ответственные должности, считался перспективным гастроэнтерологом, читал лекции по диетологии и постоянно отвечал на вопросы своих слушателей и пациентов, в том числе и на такой: «Как вы относитесь к Галине Сергеевне Шаталовой и ее Системе Естественного Оздоровления?» Дело прошлое, но говорил я тогда буквально следующее: «Галина Сергеевна — прекрасный спортивный врач. Однако диетологией она занялась напрасно. Не ее это дело». И добавлял: «Это — бред».

В 1984 году, когда состоялось мое личное знакомство с Г. С. Шаталовой, я повинился перед ней в своем прегрешении, был прощен и услышал обнадеживающее: «Не волнуйтесь, вы будете здоровы».

Первый осмотр закончился безоговорочным назначением: все лекарства выбросить, суточный рацион питания свести к стакану киселя из 2 — 3 столовых ложек пророщенного и мел­ко смолотого овсяного зерна без всяких добавок. Вставать до рассвета, бегать в режиме динамического аутотренинга, в рас­слабленном состоянии — не расходуя, а набирая энергию. За­тем — в снег, в прорубь, в ледяную воду дома или под откры­тым небом.

Через две недели я ожил. Через 25 дней снова был на приеме у Галины Сергеевны. Она улыбнулась и повторила: «Я же тебе обещала — будешь здоров!»

Осенью того же года я участвовал в ее школе здоровья в Косино. Представьте — октябрь, иней уже, а мы всей школой с Галиной Сергеевной во главе бежим на речку купаться... Причем мы ведь не просто бегали. Это был особый бег — с релаксацией и динамическим аутотренингом, настраивающим человека на особую внутреннюю волну, волну гармоничного восприятия себя и мира. Отсюда и ощущение полноты проис­ходящего, и отсутствие обычных страхов. Мы уже знали тогда о действительных, поистине безграничных возможностях чело­веческого организма, поэтому бояться такой чепухи, как про­студа, было просто смешно.

Сегодня, спустя 12 лет после исцеления, я снова и снова осмысливаю свою историю, вспоминаю все, что меня мучило, и все, что возвращало радость жизни и силы, и очень хочу передать вам то, в чем теперь убежден.

Симптоматическая медицина бесперспективна, потому что не способна выполнить основную задачу — вылечить не симп­том, а болезнь, вернуть человека к состоянию здоровья. Лече­ние отдельного органа — преступление перед организмом, пото­му что в конце концов оно только ухудшает дело. Профилакти­ка на основе естественного оздоровления — единственный путь к достижению той устойчивости в человеческом организме и в человеческой жизни, когда здоровье — повседневная норма, а болезнь — невозможна.

Виктор Алексеевич Романов, пенсионер

КАК МНЕ УДАЛОСЬ ИЗБЕЖАТЬ «РАССТРЕЛА»

Я отношусь к тем людям, кто в полной мере испытал ущербность, унизительность жизни без здоровья. Мне недавно исполнилось 64 года, из которых 20 последних лет меня пресле­довали невзгоды и болезни, порождающие грусть, уныние, а по­рой и нежелание жить. Достаточно привести неполный перечень моих заболеваний, чтобы подтвердить сказанное. В 1973 г. у ме­ня диагностировали ишемическую болезнь сердца, следствием которой стали инфаркты в 1975, 1977 и 1988 гг. Особенно страшным был последний. В госпитале имени Бурденко у меня был выявлен стенозирующий атеросклероз коронарных артерий с их сужением до 70 — 80%. По результатам этих исследований я был направлен на консультацию к одному из ведущих специа­листов в области кардиологии и сердечной хирургии доктору медицинских наук, лауреату Государственной премии, Герою Социалистического Труда профессору Работникову. Я не слу­чайно перечислил все его титулы, о чем скажу ниже.

Несмотря на прошедшие с тех пор годы, память до мельчай­ших подробностей сохранила произнесенный им тогда монолог. Профессор Работников заявил, что меня нужно срочно опериро­вать — произвести шунтирование коронарных артерий сердца, другого выхода нет. Он уподобил мое состояние состоянию человека, который приговорен к смерти и уже поставлен к стен­ке. На него наведен пистолет, курок которого взведен и вот-вот прогремит выстрел.

Не нужно обладать богатым воображением, чтобы предста­вить мое состояние после столь «обнадеживающего» вступле­ния. Преодолев вполне понятные растерянность и чувство об­реченности, задаю естественные в моем положении вопросы: на сколько лет жизни я могу рассчитывать при успешном исходе операции и есть ли у меня время, чтобы прийти в себя после инфаркта и все обдумать?

Узнаю, что операция может подарить мне еще 6 — 8 лет жизни. В ответе на второй вопрос угрожающие нотки прозвуча­ли более чем отчетливо: «Думайте, но учтите, что ваша жизнь исчисляется днями».

Трудно передать, какую гамму чувств я испытал. Громкие звания и титулы профессора буквально гипнотизировали меня, но на операцию я не согласился.

Смерть так смерть, значит пришло время. Домой приехал в состоянии полной безысходности. Жизнь мою врачи ограни­чили строгими запретами. Количество различных таблеток пре­вышало все мыслимые нормы. Достаточно сказать, что одной упаковки нитроглицерина (50 шт.) часто не хватало на сутки. Пройдя по квартире 10 — 12 шагов, я должен был отдыхать. Такое состояние здоровья за короткий срок совершенно из­менило мой характер. Нервозность, чувство беспомощности и ненужности жизни, бессонница стали моими постоянными спутниками. Не знаю, как выдерживали все это мои родные.

Семь лет прошло с той страшной поры. Я жив и, кажется, нормально себя чувствую. Отвела от меня угрозу Система Естественного Оздоровления Г. С. Шаталовой. Почти силой привел меня к Галине Сергеевне мой давний друг, убеждая в том, что только она поможет мне. Галина Сергеевна сразу расположила к себе. Она согласилась с тем, что мое состояние очень тяжелое, но сказала: «Есть небольшой шанс отвести вас от роковой стены». Ее внимание, деликатность, негромкий го­лос успокоили меня, заставили прислушаться к ее своеобраз­ным размышлениям вслух. Она рассказала мне о своем люби­мом учителе И. П. Павлове, который считал, что человеческий организм — это целостная автоматически управляемая система, которую и лечить надо как единую систему, а не простую арифметическую сумму органов. Галина Сергеевна очень по­этично говорила о красоте раннего утра, о том, какое наслажде­ние видеть восход Солнца и настойчиво советовала не ждать, когда оно разбудит меня, вставать пораньше, чтобы встречать его появление.

После встречи с Галиной Сергеевной я ощутил давно забы­тый душевный подъем. Стал вспоминать, как выглядят деревья ранним утром, как поют птицы, как пахнут полевые цветы. После первых 10 дней жизни «в режиме Шаталовой» я почувст­вовал потребность выйти на улицу. Было раннее утром, люди еще спали. Я и тишина, я и легкий туман, я и птицы... Покой и уверенность. Неужели после всех мучений мне подарена жизнь?

С того утра появилась уверенность: нет, с первого выстрела меня не возьмешь. По совету Г. С. Шаталовой, несмотря на все запреты врачей, уехал в деревню, подальше от суеты и соблазнов. Занялся огородом, стал ходить в дальний лес, купался в речке. Вспоминаю сейчас, как примерно в то же время, когда мне предлагали хирургическое вмешательство, в ФРГ опериро­вали моего любимого артиста Евгения Леонова, у которого был тот же диагноз, что и у меня. Как мы знаем, этот замеча­тельный человек ушел из жизни. Почему-то верю, что обратись Е. Леонов к Системе Естественного Оздоровления и ее автору, он и сегодня был бы с нами.

Система Шаталовой уникальна. Это доказано исследовани­ями, опытом, практикой. В уникальности ее я убедился и совсем по другому поводу: зуда внешней части ушей. Эта неприятность досаждала мне лет 10 — 15. К кому только не обращался за помощью! Одни находили, что это явление аллергического ха­рактера, другие, что оно развилось на почве невроза. Один доктор отменял таблетки другого и назначал свои — все безре­зультатно. После перехода на образ жизни по системе Шатало­вой этот недуг прошел за месяц.

И еще одна напасть была у меня. Начиная примерно с 18 лет я страдал не смертельным, но очень неприятным заболеванием, которое в официальной медицине называется розацва, а попросту — угревая сыпь. С возрастом она прошла на теле, но осталась на лице. И в этом случае у врачей-дерматологов не было единства. Большинство склонялось к на­личию клещей. Лечился я непрерывно лет 15 — 20. Дважды стационарно, несколько лет принимал процедуры в НИИ кос­метологии и ЦНИИ кожно-венерологических заболеваний. По истечении месяца жизни по системе Шаталовой все угри исчез­ли. Вот так: лечил сердце, а оказалось, что вместе с ним вылечил все болезни. Смотрюсь в зеркало и не вижу былой сишошности, багровости, унылых глаз. Домашние просто ди­вятся переменам в моем облике и сейчас сами начинают жить по Системе Естественного Оздоровления.

Но, кажется, самая пора и повиниться. Наверное, так уж устроен человек: стоит пройти беде, как все страхи забываются. И вновь мной стало овладевать то, что несут с собой болезни. В результате начала побаливать левая почка — анализы ука­зывали на опасность опухоли. А раз опухоль — значит неиз­бежная операция. Но врачи в связи с моим возрастом на ней не настаивали. И вот я снова с повинной головой у Галины Сергеевны. Она подтвердила диагноз, но и успокоила. Пред­ложила сложные сборы трав, эликсиры из орехов и корней, причем таких, которые растут только у нас в Подмосковье, посоветовала строже соблюдать требования и предписания Сис­темы Естественного Оздоровления. Сейчас я имею полное право сказать, что эта система — явление уникальное. Это наше национальное достояние. Непростительно, что официальная медицина не сознает этого. Больных лечат не громкие титулы врачей, а знания, которые идут от самой природы. Я писал об этом в Министерство здравоохранения, в редакции передач «Помоги себе сам», «Медицина для Вас». Ответа не получил.

Система Шаталовой возвращает людям не только здоровье. Я стал другим: на смену отчаянию, унынию, чувству безысход­ности пришли вера, радость, любовь. Жизнь по этой системе совершенствует человека и не только больного, но и практиче­ски здорового. Здоровье каждого отдельного человека — это здоровье общества. А оно в этом сейчас очень нуждается.