Это интересно.

ствующим как «получатель», и другим субъектом, действующим как «отправитель». Получателя изолируют в аку­стически непроницаемой комнате и создают ему мягкий вариант перцептивной изоляции: по­лупрозрачный пинг-понговый шарик делят попо­лам и прикрепляют на глаза, а на уши надевают наушники; комнату освещают рассеянным крас­ным светом, а в наушники подают белый шум, т. е. случайную смесь звуковых частот, похо­жую на шипение не настроенного на станцию приемника. Такое зрительное и слуховое окру­жение принято называть немецким термином ганцфельд, означающим «абсолютно пустое поле». Отправитель сидит в отдельной акустически непроницаемой комнате, и зрительный стимул, как правило слайд или краткий эпизод на видео­ленте, случайно выбирается из большого набо­ра сходных стимулов, которые служат «целью» в этом сеансе. В то время как отправитель кон­центрируется на целевом стимуле, получатель пытается описать этот стимул, давая непрерыв­ный вербальный отчет о своих текущих образах и свободных ассоциациях. По завершении сеан­са получателю предъявляют четыре стимула, один из которых — целевой, и просят оценить степень, с которой каждый из них соответству­ет образам и ассоциациям, переживавшимся им во время сеанса с пустым полем. Результат экс­перимента считается положительным, если по­лучатель присваивает наивысший ранг целево­му стимулу. Анализ результатов свидетельствует, что совпадение стимулов получателя и отправите­ля происходит в 38% случаев. С точки зрения статистики это очень незначительная величина, чтобы судить однозначно о существовании парапсихологических явлений. В то же время, по­скольку получатель осуществляет выбор из че­тырех предметов, это количество совпадений не может расцениваться как случайное, так как оно выше вероятности случайного выбора (т. е. больше 25%). Таким образом, напрашивается вывод: для того, чтобы дать однозначный ответ на вопрос о существовании парапсихологических явлений, необходимо продолжать разноплановые экспериментальные исследования.

ют саму речь. Во-вторых, они могут быть использованы как объективные показа­тели различных психологических характеристик человека.

Приведем пример, взятый из книги Ю. Б. Гиппенрейтер «Введение в общую психологию». В нем описывается выступление известного эстрадного артиста В. Мессинга, который был способен «читать мысли». Артист предлагал любому присутствующему в зале человеку спрятать куда-нибудь какой-либо предмет или задумать какое-либо действие, которое необходимо совершить артисту. После чего В. Мессинг брал человека за руку и предлагал мысленно приказывать ему дви­гаться в направлении спрятанного предмета или совершать задуманное действие. В большинстве случаев В. Мессинг безошибочно выполнял все задуманные зри­телем действия или находил спрятанный предмет, что всегда приводило публику в восторг. В реальности его номер основывался на хорошо развитой способности улавливать различные идеомоторные акты, т. е. тончайшие мышечные напряже­ния и микродвижения, которые сопровождают усиленное представление какого-либо действия. Данную информацию артист получал при контакте своей руки с рукой «индуктора» — зрителя, который мысленно давал ему команды.

В качестве иллюстрации значения неосознаваемого сопровождения сознатель­ных действий для изучения психологических характеристик человека воспользу­емся еще одним примером из той же книги. А. Р. Лурия в 1920-х гг. проводил опы­ты, в которых изучались феномены, сходные с теми, которые проявляются при использовании современных «детекторов лжи». Для этого он использовал при­менявшийся для выявления скрытых аффективных комплексов ассоциативный