ГИПОТЕЗА И ТЕОРИЯ

Как мы видели, индуктивные методы не приводят развитие познания к научным теориям, которые призваны отразить внутренние необходимые стороны и связи исследуемого объекта, законы его функционирования и развития. Познание внутренних необходимых сторон и связей обычно начинается с возникновения определенной трудности в практической или теоретической ситуации, которая выступает н виде противоречия между существующими теориями и новыми фактами и отражается в виде некоторой проблемы, направляющей все дальнейшее исследование. Поиски пути решения всякой возникающей проблемы начинаются с выработки предположения, которое могло бы объяснить новые факты и которое подсказывается особенностями изучаемых явлений и уже накопленными знаниями. Научные предположения о возможном закономерном порядке явлений природы и общества, о возможных причинах наблюдаемых явлений называются гипотезами, а совокупность условий их выдвижения, способов их разработки и проверки - гипотетическим методом.

Способность образования гипотез свидетельствует о большой творческой силе человеческого мышления. Однако не всякое предположение или простая догадка являются научной гипотезой, ибо возможны вздорные, не имеющие серьезных оснований, фантастические предположения. Чтобы быть научной гипотезой, предположение должно удовлетворять ряду условий: удовлетворять принципам научного (диалектико-материалистического) мировоззрения; учитывать уже установленные наукой законы (т. е. находиться в соответствии с установленными научными теориями); опираться на все имеющиеся в данной области факты, объяснять их и обладать способностью предсказывать новые факты. Важнейшим требованием к научной гипотезе является также ее доступность практической, экспериментальной и вообще эмпирической проверке. Гипотезы, которые не могут быть так или иначе проверены в эксперименте или в ходе общественно-исторической практики, бесплодны и поэтому не относятся к сфере науки. Гипотеза должна быть способной, исходя из одного единичного принципа, объяснить все установленные факты, не прибегая каждый раз, когда это не удается, к дополнительным предположениям. Это требование соответствует диалектическому принципу единства мира.

Гипотеза представляет собой форму вероятного знания, ибо она есть такое высказывание, истинность или ложность которого еще не установлена. Гипотезу, однако, можно считать тем более вероятной, чем большее количество разнообразных наблюдаемых в опыте фактов согласуется с ней.

Но для того, чтобы это установить, чтобы проверить истинность (или ложность) гипотезы экспериментально, необходимо получить из нее дедуктивно максимальное количество следствий. Поэтому гипотеза должна быть доступна дедуктивному развертыванию, которое характеризует лишь отношение между гипотезой и следствиями из нее (в этом смысле говорят о гипотетико-дедуктивном методе). Логическая же схема проверки гипотезы такова: если истинно А (гипотеза), то истинно В (следствие); В истинно (на основании эксперимента); отсюда заключают, что А (гипотеза) истинно. Однако заключение об истинности гипотезы, полученное таким способом, является лишь вероятным, т. е. не следует из посылок с логической необходимостью. Подтверждение той или иной гипотезы в отдельном эксперименте не является окончательным доказательством ее истинности по той причине, что одно и то же следствие может вытекать (дедуктивно выводиться) из разных гипотез. Напротив, экспериментальное опровержение следствий из гипотезы считается опровержением и самой гипотезы, для опровержения гипотезы достаточно указать хотя бы на один противоречащий факт.

Это, однако, не означает, как утверждают некоторые позитивисты (например К. Поппер), что практика неспособна подтверждать гипотезы, а может лишь их опровергать и что поэтому получение достоверного теоретического знания невозможно.

Проверка гипотез состоит не в единичных экспериментальных актах, а в совокупной общественно-исторической практике. В частности, для установления истинности гипотезы надо опираться не на отдельные факты, а на систему взаимосвязанных фактов, на множество разнородных фактов, подтверждающих разнообразные ее следствия, и в особенности на подтверждение предсказываемых с помощью гипотезы фактов. Ибо маловероятно, чтобы согласие с действительностью всех разнообразных следствий, в том числе и предсказаний, было делом случая, а не выражением истинности гипотезы. Так, например, доказательство истинности выдвинутого Д. И. Менделеевым предположения о существовании периодического закона химических элементов опиралось не только на всю совокупность известных и разнообразных фактов (точно измеренные атомные веса, валентность и другие химические свойства известных в то время 65 химических элементов), но и на открытие предсказанных Менделеевым химических элементов - сначала галлия, скандия и германия, а затем и других элементов.

Еще более сильным и решающим аргументом в пользу истинности гипотезы является практическое создание несуществующих в природе явлений, веществ, материалов и т. п. (Например, синтез новых химических элементов, синтез новых материалов, лекарственных препаратов и т. п.).

Когда гипотеза подтверждается практикой, она превращается в достоверную теорию, т. е. знание, в истинности которого уже нет 1сомнений. Но и достоверные теории оказываются во многих случаях лишь относительными истинами. Открытие новых фактов, принадлежащих той же группе явлений, часто делает невозможным прежний способ их объяснения, вследствие чего приходится выдвигать новую гипотезу.

Борьба различных гипотез, сопоставление их с наблюдаемыми фактами и вытекающий отсюда всесторонний анализ и критическая оценка имеют большое значение для прогресса науки. Быстрое развитие научных знаний приводит к возникновению большого количества сменяющих друг друга гипотез. И это совершенно закономерно. Но при отсутствии правильного понимания диалектики процесса познания такая смена гипотез легко может породить представление, будто мы вообще не в состоянии прийти к вполне достоверной теории, не способны познать вещи. Этим обстоятельством пользуются всякого рода идеалисты-агностики (Мах, Поппер и др.), распространявшие взгляд, будто все наше познание имеет только гипотетический характер, различаясь лишь по степени вероятности; естественнонаучные теории есть лишь "рабочие гипотезы", сами же гипотезы, по их мнению, есть лишь субъективные построения нашего ума, имеющие совершенно условный характер, служащие лишь для целей более "экономного" и "удобного" для нас описания хаотического многообразия наших впечатлений, внесения в них "по!рядка". Диалектический материализм отвергает подобный субъективизм в трактовке природы человеческого познания. Гипотеза, как форма человеческого познания объективного материального мира, может быть правильно понята лишь в связи с ее возникновением из прежних знаний и ее переходом через практическую проверку в достоверную теорию, отражающую законы объективной действительности.

Гипотеза является важной формой развития естествознания. Но и в общественных науках гипотезы имеют большое значение. Ленин отмечает, что материалистическое объяснение исторического процесса, изложенное основоположниками марксизма в "Манифесте Коммунистической партии", было вначале научной гипотезой.

В дальнейших философских, исторических и экономических исследованиях, в особенности в "Капитале" Маркса, эта гипотеза была всесторонне научно обоснована, доказана и превратилась в достоверную теорию, выводы которой подтвердились на практике.

Выше мы видели, что в результате практической проверки (в широком смысле этого слова) гипотеза либо превращается в достоверную теорию, либо отбрасывается как ошибочная. Гипотетическое знание есть знание вероятное. В отличие от гипотезы, теория представляет собой знание достоверное, т. е. такое знание, истинность которого доказана и проверена общественной практикой.

Но теория - это не просто достоверное знание, но достоверное знание объективных законов и других существенных связей действительности. Поэтому, в отличие от достоверного знания фактов, от эмпирического описания познаваемых явлений теория выполняет функцию объяснения существующих фактов. В отличие от гипотетического, возможного объяснения, теория дает действительное, истинное объяснение, благодаря которому удается понять имеющиеся и установленные факты как логически необходимые следствия законов и других существенных связей данной области, т. е. понять окружающие нас явления и события не как хаос случайностей, а как форму проявления и существования объективных необходимых и закономерных отношений.

Другой важнейшей функцией научной теории является предсказание, научное предвидение. В отличие от объяснения, которое дает возможность понять прошлое и настоящее, раскрыть сущность накопленных и известных фактов, их теоретически осмыслить, предсказание дает возможность проникнуть в будущее, приподнять завесу, отделяющую настоящее от будущего, выяснить, что будет происходить в природе и обществе, указать на главные тенденции и перспективы развития в ближайшем и отдаленном будущем, предсказать, какие новые факты могут быть открыты. Конечно, предсказывать можно и на основе житейского опыта (например, погоду - на основе примет и т. п.), но такие предсказания ненадежны, недальновидны, чреваты ошибками. Другое дело - научное предсказание. Его надежность и перспективность основываются на теории, т. е. на знании общих, существенных, закономерных, необходимых, причинных связей между явлениями, на учете конкретных условий, в которых происходят и должны произойти события, а также на умении применить законы и правила логики, математические расчеты к вышеуказанным теоретическим посылкам, чтобы вывести заключения об отдаленных последствиях, результатах и перспективах нынешних событий *.

* Важно подчеркнуть, что в зависимости от типа используемых законов "динамических" или "статистических" - теория дает однозначное объяснение и представление или вероятностное объяснение и предсказание. В зависимости от характера других используемых связей, теория может давать причинное, структурное, функциональное, генетическое объяснение и, соответственно, предсказание. Так, например, марксистская теория государства объяснила возникновение государства, указав на его причину - возникновение частной собственности, эксплуатации и классов, и предсказала пути отмирания государства в развитом коммунистическом обществе и т, п.

На основе теоретической механики ученые рассчитывают и предвидят движение светил и планет, искусственных спутников и космической аппаратуры в космосе, на основе физики и химии рассчитывают и предвидят ход химических реакций, возможность открытия новых химических элементов и их природных соединений, пути создания новых веществ и материалов, которых нет в природе, и т. д.

На основе науки о законах общественного развития, научной социологии, основы которой были заложены Марксом и Энгельсом, и стало возможным научное предвидение неизбежности гибели капитализма и победы социализма и перспектив строительства коммунизма. В дальнейшем Ленин, исходя из закономерностей развития капитализма в эпоху империализма, обосновал положение, что победа социализма произойдет первоначально лишь в немногих или даже в одной стране. Он указал также, что развитие социалистической революции во многих странах, при наличии единых общих закономерностей, будет принимать различные своеобразные формы.

Все эти предвидения гениальных теоретиков и вождей рабочего класса, как мы знаем, полностью подтвердились. Ход развития современного общества приносит все новые и новые доказательства истинности научного предвидения, дальновидности определения исторических перспектив, основанных на марксистско-ленинской теории, творчески развиваемой, обогащаемой и применяемой Коммунистической партией.

Научное предвидение свидетельствует об огромной силе теоретического мышления. Отрицание идеалистами объективных законов развития ведет к отрицанию ими возможности научного предвидения и является показателем беспомощности теоретической мысли буржуазии перед лицом будущего, которое ей не принадлежит.

"...Нельзя рассчитывать правильно, когда стоишь на пути к гибели", - говорил Ленин *. Знание законов развития общества дает возможность предвидеть не только общее направление и конечный результат исторических событий, но, в известных границах, даже и сроки их наступления, хотя применительно к общественной жизни эта задача неизмеримо сложнее, чем по отношению к явлениям природы. Научное предвидение неразрывно связано с практикой.

* В. И. Ленин. Полн, собр. соч., т. 44, стр. 303.

Оно дает возможность учитывать объективные тенденции развития явлений природы и общества в практической деятельности.