Путеводная книга

Поговорим на тему воспитания. Но речь у нас пойдёт не о чём-то сухом и скучно-нравоучительном. Лично меня всегда интересовал тот момент, с которого человек — чаще в весьма юном возрасте — получает импульс, чтобы не бесцельно прожить свои годы. В теории творчества идеальным конечным результатом видели бы воспитание гения.

Гениального полководца Александра Македонского помимо прочих воспитывал не менее великий современник философ Аристотель. Это он привил будущему покорителю Ойкумены любовь к чтению. Любимой книгой Александра с детских лет стала поэма Гомера «Илиада». И он часто повторял своим сверстникам, «что изучение „Илиады” — хорошее средство для достижения военной доблести». Список поэмы, исправленный Аристотелем и известный под названием «„Илиада” из шкатулки», он всегда имел при себе, храня его под подушкой вместе с кинжалом (ибо одно могло сохранить ему ясность ума, а второе — саму жизнь).

Чтобы вселить надежду, решимость и силы в своих воинов, Александр, переправившись через Геллеспонт в Малую Азию, повёл войско к предполагаемому месту Трои-Илиона. Там он воззвал к богам и великим героям «Илиады», отождествляя успешных и красочно выписанных в поэме греческих предков с их нынешними македонскими последователями. По тем временам это был сильнейший психологический ход.

После победы над персидским царём Дарием, как рассказывает автор «Сравнительных Жизнеописаний» греческий историк Плутарх, Александру принесли шкатулку. Из захваченного у врага имущества она оказалась, по мнению победителей, самой ценной вещью. Полководец спросил друзей, какую ценность посоветуют они положить в эту шкатулку. Одни говорили одно, другие — другое, но царь сказал, что будет хранить в ней неизменную «Илиаду» с комментариями Аристотеля.

С Гомером в жизни македонского властителя и всего Востока связана и ещё одна история.

Захватив Египет, Александр хотел основать там большой, многолюдный греческий город и дать ему своё имя. По совету зодчих он было уже отвёл место под строительство. Но царю что-то не нравилось. И вдруг Македонскому приснился почтенный старец, который прочитал ему строки из гомеровской «Одиссеи» — второй величайшей поэмы античности:

На море шумно-широком находится остров, лежащий

Против Египта; его именуют нам жители Фарос.

Тотчас поднявшись, Александр отправился на Фарос, который в ту пору был ещё островом, и увидел местность, удивительно выгодно расположенную для его замысла.

«О, Гомер! — воскликнул полководец. — Ты достойный восхищения во всех отношениях, вдобавок ко всему — мудрейший из зодчих!»

Александр приказал тут же начертить план города, сообразуясь с характером местности. Но под рукой не оказалось мела, тогда он распорядился наметить границы будущей Александрии — а это была она — ячменной мукой. Так и было сделано.

Неожиданно на корм слетелось бесчисленное множество больших и маленьких птиц различных пород. И они склевали всю муку. Плутарх свидетельствует: «Александр был встревожен этим знамением, но ободрился, когда предсказатели разъяснили, что оно значит: основанный им город будет процветать и кормить людей самых различных стран».

И Александрия сотни лет оставалась самым развитым и просвещённым городом Средиземноморья, а может, и всего мира.

Но оставим античность и перенесёмся на два с лишним тысячелетия вперёд — в немецкое герцогство Мекленбург.

Здесь в первой трети XIX века родился и жил сын бедного протестантского пастора Генрих Шлиман.

Когда мальчику исполнилось восемь лет, его отец, сам того не подозревая, что же он совершил в судьбе ребёнка, подарил Генриху книгу. Это была богато иллюстрированная «Всемирная история для детей».

Воображение будущего археолога-самоучки поразил один рисунок. В объятиях пламени и дыма умирал великий город. На манер средневековых замков художник изобразил Трою окружённой высокими зубчатыми стенами. Красочно прорисованные фигуры героев, рельефные доспехи, пышные перья султанов и конские гребни на шлемах... Словом, мальчика несказанно удивило: как же можно так ярко и верно изобразить то, что художник не видел собственными глазами.

Юный Шлиман от корки до корки перечитал адаптированный для детей пересказ «Илиады» и просто достал строгого пастора-отца своим неуёмным любопытством. Священник уверял ребёнка, что этого города больше нет, а может, никогда и не было, что иллюстратор всё придумал.

«Эти толстые стены и такие огромные башни не могли сгореть дотла и разрушиться до основания, — решил мальчик. — Когда я вырасту, то поеду туда и найду этот город».

Пастору это явно не понравилось. Чтобы отвадить сына от напрасной затеи, он купил ему полный, неприспособленный для детей — и скучный для иного взрослого — немецкий стихотворный перевод «Илиады», поэтический труд Иоганна Фосса. Отец Генриха рассудил, что ребёнку будет трудно осилить взрослую книгу, он заскучает и позабудет о своей затее, но Шлиман-старший просчитался. Молодой Шлиман выучил строки «Илиады» наизусть...

Когда Генрих Шлиман вырос, он, как вы знаете, точно следуя Гомеру, нашёл и Микены царя Агамемнона, нашёл и свою Трою. Быть может, не совсем ту, что была в эпоху Ахилла и Гектора, но на том самом месте. И всё же это было одним из величайших открытий XIX века.

Великий Исаак Ньютон как-то сказал, что если он видел дальше других, то лишь потому, что стоял на плечах гигантов.

Вот и нам не мешало бы сейчас опереться на кого-то более значительного в отечественной истории, науке и культуре, чем иные проходные фигуры, о которых позабудут или кого проклянут уже при нашей жизни.