Поднявши грозные копыты.

Под стопы падал свой и тать:

Любого мог он затоптать.

Кто смеет против, на рожон?

Кто скажет всаднику - "ужо!.."?

Он мчался идолом победным -

Неколебимый Всадник Медный.

Его самодержавный топот

Переживал Невы потопы,

Три революции его

Не изменили суть - и вот

вознёсся он над серым градом,

Преодолевши ад блокады.

Конём - держава. Всадник - царь!

Он возвышается как встарь

Кумиром медным на коне

В непробиваемой броне

Своей самодержавной воли...

Задавлен тот, кто недоволен!

Дантесом правильным убит.

Как свая вбит в гранитный быт.

Так было прежде. Так - теперь!

Быть может, этот всадник - Зверь?

Враг человека, идол медный,

тебя сгубил, Евгений бедный?

Любого давит, беспощаден,

Своим деянием - громаден

казённый Пётр. Гордыней - город,

Где небосвод иглой пропорот,

Где на болотах - этажи,

Где прозябанье - это жизнь...

ТРЕТИЙ СФИНКС

(колыбельная Васильевского острова)

Когда тоска заела остро

И кажется - в чужом бреду,

Пешком, к Василию, на остров

Ополоумевший бреду.

Сплошные игроки да иксы

Прохожих лики. Но уже

Аменхотеповские сфинксы

Видны в гранитном неглиже.

Они приветливо-спесиво

на остров разрешают вход:

Знакомых встретить,

Выпить пива

И ощутить весны приход.

Перечеркнувши чёрным иксом

Тоску, любя народ честной,

Я ощущаю третьим сфинксом

Себя - пьян пивом