Портрет Елизаветы Австрийской. 1571 г. Лувр, Париж.

КАРАНДАШНЫЙ ПОРТРЕТ

Скромные, непритязательные ри­сунки, которых было очень много в эпоху Возрождения, имели в ту по­ру такое же значение, как фотогра­фии сегодня: их бережно хранили, показывали гостям, оставляли на память, дарили друзьям, родным и любимым. Эти рисунки ценны в на­ше время прежде всего потому, что предоставляют уникальную воз­можность взглянуть на лица людей, живших столетия назад, и увидеть их без парадного блеска, масок со­словной гордости или показного благочестия — словом, такими, ка­кими они были в действительности. То же качество ценили в рисунке и современники: их прежде всего интересовал человек, изображён­ный на портрете.

Один из знаменитых мастеров карандашного портрета Жан Клуэ (около 1475—1540 или 1541) начи­ная с 1515 г. работал при дворе Франциска I. Художник создал це­лую галерею портретов современ­ников: самого короля, его соратни­ков — участников итальянских походов, известных придворных красавиц и т. д.

Линии Жана Клуэ скупы и про­сты. Художник подробно прораба­тывал только лицо; головной убор, причёску, костюм он часто намечал одной — двумя линиями. В этой про­стоте заключается особое обаяние портретов Клуэ. Его интересовал лишь сам человек — его сущность.

Жан Клуэ и его сын Франсуа Клуэ (около 1505—1572), ставший после смерти отца главным портре­тистом французского двора, запе­чатлели практически всех действу­ющих лиц французской истории XVI в. Удивительные открытия по­рой поджидают зрителя, когда он рассматривает изображения лю­дей, чьи имена знакомы ему по страницам исторических трудов. Вот знаменитые в ту эпоху краса­вицы — мадам де Летранж, мадам де Лотрек, герцогиня д'Этамп, фаворитка Генриха II Диана де Пуатье. Но это отнюдь не утончённые аристократки. На портретах изо­бражены сильные женщины, их ок­руглые лица выражают не томную мечтательность, а энергию и жаж­ду жизни. Эталоны красоты XVI и последующих веков очень отлича­лись друг от друга: во времена от­ца и сына Клуэ в женщине, как и в мужчине, ценили прежде всего из­быток жизненных сил, здоровый дух, крепкое тело, зрелость и пол­нокровие. Ренессанс, особенно во Франции, не был эпохой меланхо­лии и изнеженности. Суровые усло­вия жизни не располагали к этому даже при дворе, который постоян­но кочевал из замка в замок и пре­давался увеселениям, часто грубым и жестоким. В главном из них, охо­те, женщины принимали участие наравне с мужчинами.

Портреты, выполненные Фран­суа Клуэ, отличаются по технике от работ его отца. Младший Клуэ уде­лял много внимания деталям костюма, передаче фактуры раз­нообразных материалов. Его харак­теристики остры и точны, они рас­крывают человека гораздо полнее и глубже, чем все исследования ис­ториков.

Вот Диана де Пуатье — некоро­нованная королева Франции, все­сильная фаворитка Генриха II. Она возвышала и свергала министров, покровительствовала людям искус­ства. Резкие черты её лица произво­дят неприятное впечатление: у Дианы де Пуатье длинный нос, тяжё­лый подбородок, тонкие поджатые губы, маленькие глаза. Не менее ин­тересен портрет её соперницы — законной супруги Генриха II Екате­рины Медичи. На портрете короле­ва предстаёт совсем юной, и непра­вильные черты её лица, ещё не утратившие мягкости и обаяния, могли бы показаться миловидными, если бы не пронзительный взгляд ог­ромных чёрных глаз, приковывающий внимание. Этот завораживаю­щий взгляд обнаруживает истинную

натуру будущей знаменитой интри­ганки и отравительницы, злого гения королевского рода Валуа.

Работая при дворе более трид­цати лет, Франсуа Клуэ часто изо­бражал одних и тех же людей. Примером может служить серия портретов короля Карла IX, которо­го Клуэ рисовал многократно, начи­ная с младенчества и почти до са­мой смерти. Один из лучших портретов создан в 1562 г., когда французскому государю исполни­лось двенадцать лет. Блестящее ма­стерство Клуэ сделало почти осяза­емыми ворсистый материал берета с пушистым пером и колючую ще­тинку коротко подстриженных во­лос. Клуэ приоткрыл и внутренний мир своего героя: благородная сдержанность и бесстрастная вели­чавость сочетаются в нём с детской наивностью во взгляде, сквозь эту наивность уже проглядывают не­приятный, недобрый, упрямый характер и какая-то скрытая тоска затравленного, замученного интри­гами ребёнка, которого никто в сущности не любит. Портрет шест­надцатилетнего Карла показывает следующую ступень формирования характера короля. Взгляд стал более жёстким, в нём появилась холодная язвительность, но в глубине глаз, если присмотреться, можно заме­тить затаённый страх. Такой взгляд сохранится на всех последующих портретах Карла IX. Это сочетание жестокости и страха раскрывает суть характера короля — прямого виновника трагедии Варфоломеев­ской ночи: 24 августа 1572 г., в день Святого Варфоломея, в Пари­же по указу Карла IX произошло массовое убийство протестантов католиками.

Конец XVI столетия — время наивысшей популярности каран­дашного портрета во Франции. Он стал предшественником замеча­тельного французского живописно­го портрета, который станет одним из ведущих жанров изобразительно­го искусства в XVII—XVIII вв.