ГЛАВА 15.
ПСИХОТЕРАПИЯ, ЗДОРОВЬЕ И МОТИВАЦИЯ Удивительно, что экспериментальные психологи до сих пор не предпринялипопыток исследования феномена психотерапии, который, как мне кажется, можетстать "золотой жилой" психологии. В результате успешно проведеннойпсихотерапии люди начинают иначе смотреть на мир, иначе мыслить, иначеучиться. Меняются их мотивы, эмоции, их отношение к миру и друг к другу.Психотерапия может даже изменить внешний облик человека, улучшить егосоматическое здоровье, повысить интеллект. Она дает нам уникальнуювозможность проникнуть в глубинную природу человека, обнажить его сущность,повлиять на его характер. Однако, несмотря на все вышесказанное, вбольшинстве трудов, посвященных проблемам научения, восприятия, мышления,мотивации, социальной психологии, психофизиологии и т.д., вы не найдете дажеупоминания о психотерапии. Совершенно очевидно, что теория научения, например, получила быогромный толчок к развитию, если бы попыталась учесть эффект научения,сопутствующий семейной жизни, дружбе, свободным ассоциациям, успехам вработе, не говоря уж о столь назидательных событиях человеческой жизни кактрагедия, конфликт или страдание. Мы обнаружим еще одно средоточие крайне важных проблем, если рассмотримотношения, сопровождающие процесс психотерапии, в социально-психологическомракурсе, как частный случай социальных или межличностных отношений. Наосновании уже имеющихся у нас данных мы можем говорить, по меньшей мере, отрех стилях взаимоотношений между пациентом и терапевтом ѕ об авторитарном,демократичном и попустительском, ѕ причем, в зависимости отпсихотерапевтической ситуации, каждый из этих стилей может быть как полезен,так и вреден. Ту же самую классификацию можно применить и для характеристикисоциально-психологической атмосферы подростковых клубов, для определениястилей гипноза, политических организаций, детско-родительских отношений(300) и форм социальной организации в сообществах человекообразных обезьян(306). Любой мало-мальски тщательный анализ целей и задач психотерапевтическойпрактики убеждает нас в неадекватности ортодоксальной теории личности,ставит под сомнение правомерность исключения проблемы ценностей изофициальной научной доктрины и показывает ограниченность общепринятыхпредставлений о здоровье, болезни, лечении и исцелении. Я прихожу кпечальному выводу, что наша культура до сих пор не выработала сколько-нибудьприемлемую систему ценностей, и поэтому мы просто боимся браться заисследование столь сложного феномена как психотерапия, который может идолжен стать одним из разделов общей психологии. У психотерапии есть несколько средств, несколько способов достиженияздоровья. Среди них: 1) экспрессивные акты или акты самовыражения(завершение незавершенного действия, самовысвобождение, катарсис), образцыкоторых представлены в высвобождающей терапии Леви (271); 2) удовлетворениебазовых потребностей (поддержка, одобрение, опека, любовь, уважение); 3)устранение угрозы (защита, хорошие социально-экономические и политическиеусловия); 4) понимание, познание, постижение; 5) авторитарные методы,внушение; 6) борьба с конкретными симптомами, способ, применяемый внекоторых видах поведенческой терапии; 7) самоактуализация, позитивнаяиндивидуализация, рост и развитие. В более общем контексте, с точки зрениятеории личности все вышеназванные способы психотерапии можноохарактеризовать как мероприятия, желательные в социально-психиатрическомплане, направленные на изменение личности. В этой главе мы попытаемся проследить, что связывает психотерапию ипредложенную нами теорию мотивации. Мне кажется очевидным, чтоудовлетворение базовых потребностей является одним из важнейших шагов (еслине самым важным шагом) на пути достижения главной, конечной целипсихотерапии ѕ самоактуализации индивидуума. Кроме того, мы постараемся показать, что индивидуум удовлетворяет своибазовые потребности, опираясь главным образом на помощь других людей, апотому и сама психотерапия должна быть переведена в плоскость межличностныхотношений. Удовлетворение таких базовых потребностей как потребность вбезопасности, в принадлежности, в любви, в уважении, имеет огромныйцелительный эффект, и источником этого удовлетворения могут быть тольколюди. Сразу же оговорюсь ѕ мой собственный психотерапевтический опытдостаточно ограничен, я испробовал свои силы только в краткосрочных видахтерапии. Специалисты по психоаналитической (глубинной) терапии главнымлекарством скорее сочтут инсайт, а вовсе не удовлетворение потребности. Ихточку зрения можно понять, ведь они имеют дело с очень больными людьми.Больной человек не в состоянии ассимилировать удовлетворение до тех пор,пока не откажется от инфантильных представлений о себе и о других людях,пока не научится воспринимать и принимать реальность в том виде, в каком онасуществует. Впрочем, понимая эту точку зрения, мы можем и готовы оспорить ее. Мыможем указать, что инсайт-терапия должна быть направлена на то, чтобыубедить пациента воспринять возможность хороших межличностных отношений,подвести его к непременно сопутствующему таким отношениям базовомуудовлетворению. Инсайт-терапия потому и эффективна, что трансформируетмотивацию индивидуума. И в то же самое время, принцип члененияпсихотерапевтических методов на простые и сложные, на краткосрочные идолговременные, на гратификационные и глубинные, несмотря на очевиднуюупрощенность, имеет большое эвристическое значение. В настоящее времяинсайт-терапия, несомненно, представляет собой не более чем техническийприем. Она требует особых условий и специальной подготовки, тогда какгратификационные методы терапии вполне плодотворны даже в обыденной жизни ѕмежду супругами, друзьми, коллегами, между учителем и учеником. Этообстоятельство позволяет нам шире взглянуть на феномен психотерапии,позволяет перевести его из чисто профессиональной плоскости в сферуповседневной жизни, другими словами, открывает возможностьнепрофессиональной, "светской" терапии. Неустанный поиск теоретическихпоследствий разделения психотерапии на профессиональную и непрофессиональнуюпозволит нам понять меру целесообразности каждой. Исследование эффектов удовлетворения не только будет способствоватьразвитию гратификационных видов терапии и все более широкому практическомуих применению, оно также позволит нам лучше понять глубинные виды терапии,которые, несомненно, отличаются рядом специфических особенностей. Такойподход прямо противоположен ныне существующей практике, при которой эффектыкраткосрочных видов терапии истолковываются исключительно в терминаханалитических видов терапии (или инсайт-терапии), в результате чего проблемапсихотерапии и личностного роста обособляется от психологии, превращается вотдельную, самодостаточную и управляемую автохтонными законами сферуисследования. В этой главе мы со всей очевидностью продемонстрируемневозможность такого обособления; оно невозможно уже хотя бы потому, что втерапии законы ad hoc не имеют права на существование. Обособленностьпсихотерапии, которую мы наблюдаем ныне, объясняется не только тем, чтобольшинство терапевтов не имеет психологического образования, но иограниченностью экспериментальных психологов, которым, как мне кажется,больше нравится изучать поведение крыс, нежели природу человека. Другимисловами, психотерапия и психология должны сделать шаг навстречу друг другу:первая должна иметь в своей основе прочную психологическую теорию, а втораядолжна расширить свои границы, чтобы принять в свои пределы феноменпсихотерапии. Исходя из всего вышеизложенного, начнем обзорпсихотерапевтических методов с рассмотрения простых феноменов, а уж затемперейдем к анализу проблемы инсайта. Некоторые феномены, указывающие на связь психотерапии и личностногороста с удовлетворением базовых потребностей в процессе межличностногообщения В нашем распоряжении есть многочисленные факты, которые, собранныевоедино, доказывают неправомерность исключительно когнитивного илиисключительно имперсонального толкования психотерапии. В то же самое времяони вполне укладываются в рамки теории удовлетворения и могут статьубедительными аргументами в пользу социально-психологического подхода кпсихотерапии и личностному росту. 1. Психотерапия существовала во все времена, в самых разнообразныхчеловеческих сообществах. Шаманы, лекари, колдуны, мудрые старцы ивсеведущие старухи, священники, гуру, а позднее в западной цивилизации врачидовольно часто добивались таких эффектов, которые в то время считалисьчудом, а мы сегодня называем психотерапевтическими эффектами. В самом деле,великие пророки и чудотворцы заслуживали преклонения не только заспособность излечить бурные и очевидные проявления психопатологии, но и запроницательность в отношении ценностной патологии, за предложенные имиспособы обретения психологического здоровья и ценностной гармонии. Каждый изпророков по-своему истолковывал сотворенное им чудо, и потому мы не вправеотноситься к их интерпретациям слишком серьезно. Ни один из чудотворцев насамом деле не знал, как и почему он добивается чуда. 2. Диссонанс между теорией и практикой существовал всегда, существуетон и в наши дни. Различные психотерапевтические школы постоянно противостоятдруг другу, порой их противостояние принимает самые ожесточенные формы.Каждому практикующему психологу, несомненно, приходилось иметь дело спациентами, излеченными с помощью тех или иных психотерапевтических методов.Благодарный пациент становится яростным апологетом того или иногопсихотерапевтического направления, он делает вполне естественный для неговывод, что сам факт его излечения подтверждает правоту соответствующейпсихотерапевтической теории. Его убежденность понятна, однако нам несоставит труда привести примеры неуспехов каждой из ныне существующих теорийпсихотерапии. Чтобы окончательно запутать вас, скажу, чтопсихотерапевтический эффект может вызвать общение не только спсихотерапевтом, но и с терапевтом, с психиатром, с дантистом, с учителем, смедсестрой, с социальным работником, то есть с человеком, ни сном ни духомне ведающим, что такое психотерапия. Очевидно, что среди всех психотерапевтических школ нет такой, которуюможно было бы счесть безукоризненной с практической или теоретической точекзрения. Сегодня мы только в самых общих чертах можем говорить о надежноститого или иного психотерапевтического направления, однако в скором времени, ядумаю, мы накопим достаточный статистический материал, который позволит намвыстроить иерархию валидное -ти психотерапевтических методов, позволитсказать наверняка, какая из ныне существующих психотерапевтических школимеет наибольший, а какая ѕ наименьший процент излечения. Пока же нам не остается ничего другого как признать, чтопсихотерапевтический эффект как таковой в очень малой степени зависит отприменяемой терапевтом теории, а может даже и вовсе не имеет под собойникакого теоретического обоснования. 3. Ни для кого не секрет, что даже среди психотерапевтов однойпсихотерапевтической школы, например, среди сторонников классическогофрейдовского психоанализа, нет двух одинаковых. Они отличаются друг от другане только степенью даровитости, но и эффективностью проводимого ими лечения.Мы знаем блестящих психоаналитиков, которые внесли большой вклад впсихоаналитическую теорию, написали отличные труды по проблемампсихоанализа, являются прекрасными педагогами и лекторами, но не имеют насвоем счету ни одного излеченного пациента. Есть и другие, которые не писалиобъемистых книг, чье имя вряд ли запишут золотыми буквами на стенахсокровищницы психоаналитической теории, но, тем не менее, весьма успешнолечащие своих пациентов. Нельзя отрицать тесной взаимосвязи междутеоретической даровитостью и терапевтическими способностями, но мы обязанынайти разумное объяснение и этим исключениям.72 4. История медицины знает немало случаев, когда глава той или инойтерапевтической школы или ее основатель, несмотря на исключительнуютерапевтическую одаренность, был не в состоянии передать свое врачебноемастерство ученикам. Если бы дело было только в теории, знании, если быличность врача не имела никакого значения, то любой умный и прилежныйстудент мог бы добиться тех же результатов в лечении, каких добивался егонаставник. 5. Во время первой встречи терапевт и пациент, как правило, обсуждаюттолько формальные вопросы (договариваются о времени встреч, об оплате, олечебной процедуре и т.п.), но даже эта первая встреча зачастую вызываетулучшение в состоянии пациента. Если мы согласимся с тем, что лечениесостоит в применении той или иной конкретной техники, то данный феноменостанется необъясненным. 6. Терапевтический эффект наблюдается даже в тех случаях, когдатерапевт за время встречи с пациентом не произносит ни единого слова. В моейпрактике был такой случай. Одна из моих студенток пришла ко мне с личнойпроблемой. Она говорила битый час без остановки, после чего сердечнопоблагодарила меня за помощь и ушла. 7. Невротические расстройства у молодых людей иногда отступают сами,без помощи терапевта и специального лечения. В данном случае врачует самажизнь, или, вернее сказать, жизненный опыт. Хорошая семья, дружба, рождениеребенка, успехи в работе, критические ситуации, преодоление трудностей ѕ всеэти ситуации и связанные с ними переживания могут иметь огромныйтерапевтический эффект, причем не только в переносном смысле этого слова;они изменяют структуру характера человека, его отношение к миру. Пожалуй, ядаже возьму на себя смелость утверждать, что жизнь (благоприятствующиеусловия жизни) ѕ лучший врач, что задача специальной психотерапии состоитименно в том, чтобы научить индивидуума пользоваться услугами этогообщедоступного доктора. 8. По свидетельству многих психоаналитиков, улучшение в состояниипациента может отмечаться во время перерывов в психоаналитическом курсе ипосле его завершения. 9. Известно, что в результате успешной терапии улучшается состояние нетолько самого пациента; но и состояние близких ему людей. 10. Пожалуй, самым вызывающим из всех упомянутых здесь можно счесть тотфакт, что очень часто психотерапевтического эффекта добиваются люди с явнонедостаточной психотерапевтической подготовкой или вовсе не имеющие таковой.В качестве примера расскажу о начале моей собственной практики; уверен, чтонечто подобное довелось пережить сотням психологов и людей других профессий,имеющих еще более отдаленное родство с психотерапией. Подготовка психологов в 20ѕ30-е годы, как правило, отличалась крайнейконкретностью (она и до сих пор отличается узостью, хотя и в меньшейстепени), доходящей до узколобия. Я, тогда еще очень молодой человек,движимый любовью к людям, желанием понять их и помочь им, поступил вуниверситет на факультет психологии. Очень скоро с удивлением для себя яобнаружил, что попал в какое-то странное, почти масонское заведение, гдеученые старцы толкуют ощущения, заставляют заучивать бессмысленные слоги исовершать магические обряды жертвоприношения, отправляя крыс в вечноестранствие по лабиринту и наказывая ударом тока ни в чем не повинных собак.Более-менее полезными навыками, которые я усвоил в стенах этого храма науки,были умение применять придуманные другими техники исследования и знаниестатистических процедур. Однако в глазах простых смертных я обрел ореол психолога, и потому комне потянулись люди, желающие получить ответы на главные жизненные вопросы,полагая, что кто, как не психолог, должен объяснить им, почему случаютсяразводы, откуда возникает ненависть и почему некоторые люди сходят с ума. Ячувствовал себя неуютно от этих вопросов и все же в меру собственных сил ивозможностей старался ответить на них. Особенно тяжко в ту пору приходилосьпровинциальным психологам, тем, что жили и работали в маленьких городках,где люди не только не слышали слова "психоанализ", но ни разу в жизни невидели психиатра, где единственной альтернативой психологу была гадалка,домашний доктор или духовник. Психолог выслушивал вопросы и пытался найти наних ответы. Таким образом, в постоянной тяжбе с неугомонной совестью онобретал первые навыки психотерапии. Самое интересное, что даже эти неуклюжие попытки врачеваниячеловеческих душ зачастую оказывались успешными, что приводило меня вполнейшее изумление. Я был готов к провалам и поражениям, и их, конечно же,было больше, чем побед, но чем же все-таки объяснить успехи, на которые ядаже не смел надеяться? Несколько позже я обнаружил другой, еще более неожиданный для меняфеномен. Я проводил самые разнообразные исследования, в ходе которых мнеприходилось составлять подробнейшие истории жизни своих испытуемых. При этомя обнаружил, что несмотря на то, что моя психотерапевтическая подготовкаоставляла желать лучшего, а вернее было бы сказать, несмотря на полноеотсутствие оной, мне в отдельных случаях удавалось вполне определеннымобразом повлиять на исследуемое мною личностное нарушение. А ведь я никогдане стремился к этому сознательно, я просто задавал человеку вопросы и писалего историю жизни! Иногда ко мне обращаются за советом мои студенты, и некоторым из них ясоветую обратиться за помощью к профессиональным психотерапевтам. При этом яобъясняю студенту, в чем, на мой взгляд, состоит суть его проблемы, и почемуя считаю целесообразной помощь специалиста. Довольно часто этого оказываетсядостаточным, чтобы студент сам справился с имевшейся у него симптоматикой. Подобного рода феномены чудесного исцеления гораздо более доступнывзгляду дилетанта, нежели профессионального психотерапевта или психиатра.Последний не склонен верить в чудо, он скептически относится к рассказам отакого рода случаях, однако я со своей стороны замечу, что, если мы возьмемна себя труд проверить их, то окажется, что очень многие из них имеют подсобой реальное обоснование; такие случаи ѕ не редкость в практике психологаи социального работника, не говоря уже о священниках, учителях и врачахобщего профиля. Но чем же объяснить этот феномен? Мне думается, его можно понять тольков контексте общей социально-психологической теории и теории мотивации. Вы,наверное, заметили, что в каждом из вышеперечисленных случаев существенны нестолько осознанные аспекты отношений между терапевтом и пациентом, сколькото, как сам пациент воспринимает терапевта и свои отношения с ним. Еслипациент ощущает, что терапевт интересуется им, думает о нем, стараетсяпомочь, то это помогает пациенту обрести чувство собственной значимости. Ончувствует себя под защитой человека, обладающего знанием, мудростью, опытом,силой и здоровьем, и его тревога отступает. Он видит, что его готовывыслушать без критики и осуждения, он оказывается в атмосфере искренности,доброты, сочувствия, приятия и одобрения ѕ все это, вместе с вышеназваннымифакторами, способствует бессознательной уверенности пациента в том, что емуничто не угрожает, что он любим и уважаем, что его потребности вбезопасности, любви и уважении все-таки могут быть удовлетворены. Очевидно, что если мы рассмотрим уже известные нам психотерапевтическиедетерминанты, такие как внушение, катарсис, инсайт, поведенческая терапия идр., с точки зрения базового удовлетворения, то мы сможем найти гораздоболее убедительные объяснения многим терапевтическим эффектам. В отдельных,не слишком серьезных случаях психотерапевтический эффект можно объяснитьисключительно в рамках теории базового удовлетворения. В других случаях,особенно в случаях тяжелых расстройств, судя по всему, требуется комплексноеобъяснение, для их понимания необходимо учитывать благотворное влияниеконкретной психотерапевтической техники. Но даже в случаях самых тяжкихрасстройств можно и нужно учитывать фактор базового удовлетворения,источником которого служат хорошие межличностные отношения (291).Дата добавления: 2014-12-06; просмотров: 729;