ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Панорама литературы различных регионов мира в XVII в., развернутая перед читателем, свидетельствует о многообразии и значительности творческих достижений

Панорама литературы различных регионов мира в XVII в., развернутая перед читателем, свидетельствует о многообразии и значительности творческих достижений, осуществленных в этот период. Многие художественные открытия литературы XVII в. были затем углублены в последующие эпохи, и в первую очередь в XVIII в. В большинстве литератур с конца XVII в. явственно обозначаются тенденции, которые находят свое непосредственное развитие в следующем столетии.

Применительно к Западной Европе, где литературный процесс был особенно разветвленным и богатым оттенками, эти тенденции могут быть названы предпросветительскими. Такого рода черты обнаруживаются, скажем, в жанре романа — у Бэньяна, в его последнем произведении «Жизнь и смерть мистера Бэдмена», в творчестве немецких романистов Вейзе и Рейтера. Они проявляются в произведениях, в которых обозначаются приметы новых типов классицизма, характерных для передовой литературы следующего века и получивших позднее наименование «просветительского» и «революционного» («Самсон-борец» Мильтона и «Гофолия» Расина). Существенное значение в становлении просветительского мировоззрения имела пронизанная сенсуалистскими тенденциями философия английского мыслителя Джона Локка, большинство основных произведений которого увидело свет в 90-е годы XVII в. Весьма важный этап в переходе от вольномыслия XVII в. к просветительским умонастроениям — творчество Сент-Эвремона. Его блестящие эссе, проникнутые эпикурейским духом и изобилующие острыми выпадами против религии и церкви, — прямые предвестия литературной деятельности Вольтера. Почти одновременно во Франции и в Англии развертывается спор «древних» и «современных» — примечательное явление на рубеже двух эпох. В позициях «современных», утверждавших идею прогресса человеческой культуры и необходимость обновления литературы в связи с исторической эволюцией общества, были заключены элементы будущей просветительской идеологии. Произведения Бернара Фонтенеля, мастера популяризации научных открытий и распространения научных знаний, написанные еще в восьмидесятых годах XVII столетия, одна из ярких примет зари Просвещения в западноевропейской культуре. В 90-е же годы в Англии со своими первыми произведениями выступили Дефо и Свифт, ставшие затем крупнейшими фигурами раннего Просвещения на Западе.

Настойчивое обращение к Востоку в конце XVII в. как к иному, незнакомому для европейцев социально-политическому и культурному миру — фактор, способствовавший вызреванию таких показательных для просветительского мировоззрения идей, как мысль об относительности общественно-культурных установлений, как принцип терпимости, как теория «естественного человека». Этот интерес служил также определенным стимулом для обогащения творческой фантазии западноевропейских писателей, для широкого вторжения в литературу экзотической темы. Характерно, однако, что интерес к культуре Востока ограничивался на Западе сферой классических памятников Древности и Средневековья; аналогичные явления наблюдались в отношении Востока к Западу. Интерес к современной литературе Востока возникает на Западе лишь в XVIII в.

Соотношение литературного наследия XVII в. с культурой XVIII столетия сложно и не лишено противоречий. Многие существенные тенденции, определявшие развитие литературы в XVII в., были продолжены и развиты в последующую эпоху. Однако некоторые из эстетических ценностей, созданных веком Кальдерона и Расина, Мильтона и Гундулича, Вондела и Зрити, Хун Шэна и Кун-Шан-жэня, Бедиля и Сайкаку, были в следующем столетии утрачены.

Вместе с тем необходимо отметить, что переход от литературы XVII в. к литературе XVIII в. в разных странах и регионах осуществлялся многообразными путями — от плавной эволюции, как это можно наблюдать на Востоке, до резкого скачка и возникновения литературы радикально иного типа, как, например, в России следующего столетия. Однако и в России этот скачок был бы невозможен без тех примечательных внутренних процессов литературного развития, которые происходили на протяжении XVII столетия.

Одним из жанров, будущий расцвет которого подготовила литература XVII в., был жанр романа.

577

В XVII в. роман на Западе и в отдельных странах Востока становился средством достоверного отображения материальных условий существования человека и окружающей героя социальной среды. XVIII век соединяет эту тенденцию с глубиной психологического анализа, бывшей ранее исключительным достоянием «высокой» литературы, прежде всего трагедии. Такой синтез способствует все большему накоплению реалистических качеств в романе, который превращается в одно из наиболее действенных средств осмысления противоречий социальной действительности. Именно в XVIII столетии роман из второстепенного с точки зрения ученых поэтик литературного жанра делается одним из ведущих звеньев системы литературы. Переход от эпопеи к роману на Дальнем Востоке (в частности, в Китае) осуществлялся в XVI в., но в XVII в. роман обогатился здесь новыми жанровыми разновидностями (возникли любовный, сатирический роман и т. д.), приобрел более совершенные эстетические качества — развились повествовательное и индивидуальное, авторское начала, расширилась тематика, углубился психологизм, усилилась сатирическая и обличительная направленность. Постепенное развитие этих качеств позволило китайскому роману достичь в XVIII в. таких вершин повествовательного искусства, как «Неофициальная история конфуцианцев» У Цзин-цзы в сатирическом жанре и «Сон в красном тереме» Цао-Сюэ-циня — в любовно-психологическом. В Японии, Корее, Вьетнаме художественные достижения в жанре романа в XVIII столетии также обусловлены развитием повествовательной прозы и поэзии в этих странах в XVII в.

Роль публицистического начала в европейских литературах, окрепшего в общественных столкновениях и битвах XVII в., еще более возрастает в XVIII столетии. Это начало оплодотворяет различные сферы художественного творчества, способствуя созданию новых жанров, вроде философской повести, очерка, комедии — политического памфлета, педагогического романа и т. д. Во Франции, например, в подготовке подобного рода тенденций особенно значительную роль сыграл Фенелон. Показательны в этом отношении такие его произведения, как «Диалоги мертвых» и «Приключения Телемака». Особенно поучителен и исторически перспективен тот новаторский жанровый синтез, который осуществлен писателем в «Приключениях Телемака», где органически сплавлены черты романа авантюрного, философского, воспитательного и социально-утопического. В отличие от Европы в XVIII в. на Востоке не возникает условий для подъема публицистики в связи с намечавшимися чертами рефеодализации, усилением ортодоксии в общественной мысли прежде передовых стран и с отсутствием предпосылок к развитию публицистики в странах, где продолжает господствовать феодальный уклад.

Как уже было сказано, далеко не все художественные тенденции XVII в., сохраняют свою жизнеспособность в следующем столетии. Так, например, характерное для европейской литературы XVII в. стремление к объективному, преисполненному внутренней диалектики раскрытию сложных драматических коллизий и глубинных жизненных противоречий своего времени в какой-то мере ослабляется в произведениях просветительского классицизма, сентиментализма, а отчасти и реализма эпохи Просвещения вплоть до нового этапа в художественном решении проблемы трагического, возникшего к концу века и связанного прежде всего с именами Гете и Шиллера. (Достаточно вспомнить в этой связи «Марию Стюарт» Шиллера. Абстрактная и умозрительная кантианская по своим идейным истокам концепция, связанная с антиномией мира нравственного и мира политического, постепенно оттесняется изображением того, как столкновение этих начал воплощается конкретно-исторически, перерастает в насыщенное трагизмом истинно шекспировское по своему размаху, по своей общечеловеческой глубине осмысление этой коллизии.) Относительное ослабление трагического начала выступает в виде некоего неизбежного следствия положительных сторон художественного мироощущения просветителей, и в первую очередь специфики их пронизанного рационалистическими тенденциями исторического оптимизма. Вера просветителей во всемогущество мнений побуждала их зачастую проходить мимо трагических аспектов действительности.

Не случайно конец XVI в. и XVII в. остаются непревзойденной вершиной в развитии жанра трагедии в Западной Европе. Ослабление драматизма литературы явственно ощущается в XVIII в., по сравнению с XVII в. на Дальнем Востоке. В Китае, например, последующие столетия не знают такого блестящего подъема литературной драмы, какой был в те десятилетия, когда творили Тан Сянь-цзу, Ли Юй, Хун Шэн, Кун Шан-жэнь. В японской литературе после Тикамацу, творившего на рубеже XVII—XVIII вв., не было драматургов, равных ему по глубине и силе раскрытия жизненных конфликтов.

И в Китае, и в Японии в XVII в. обрывается фактически и развитие такого своеобразного, приближенного к повседневной жизни жанра, как городская повесть.

578

После XVII в. Восток в целом все сильнее отстает от Европы по темпам своего развития. Не только в тех регионах, которые еще раньше вступили в полосу замедленного общественного движения, но и на Дальнем Востоке намечаются тенденции к постепенному спаду (в большой степени это касается Китая, чем Японии, Кореи или Вьетнама).

Лирическая поэзия, ярко представленная в литературе XVII в., выдвинувшей в Европе такие своеобразные творческие личности, как Марино и Гонгора, Донн и Мильтон, Теофиль де Вио и Грифиус, Флеминг и Потоцкий, заметно оскудевает в пору господства просветительского рационализма и вновь набирает силу в последней четверти XVIII в. в творчестве Гете, английских поэтов-сентименталистов, Бернса, Андре Шенье, Державина.

Пути эстетического развития человечества, проложенные писателями XVII в., ведут не только к XVIII столетию. Некоторые из художественных открытий XVII в. подхватываются позднее, например на Западе в эпоху романтизма или в странах Востока на рубеже XIX—XX вв. Так, интерес к народному творчеству, проникновение его отзвуков в письменную литературу, которые наблюдались в XVII в. в литературах различных регионов, становятся затем в ином историческом качестве одной из отличительных черт поэтики романтизма. В эпоху романтизма возрождаются и традиции эпической поэмы, овеянной героикой народной борьбы за социальную или национальную свободу, которая блистательно представлена в XVII в. в творчестве Мильтона, с одной стороны, Гундулича, Зрини и «польского Вергилия» С. Твардовского — с другой.

Литература XVII в., трагического и противоречивого, во многом переломного и переходного, оставила потомкам законченные шедевры, навсегда вошедшие в мировую классику, и искания, зачастую еще не определившиеся, не нашедшие своего завершения, которые сыграли, однако, свою историческую роль и были подхвачены и развиты в последующие столетия.

579