Мне и впрямь не терпится увести свою жену с этого изумительного праздника, который вы устроили в нашу честь.

Поклонившись, он вышел из зала рука об руку с пунцовой Жасмин под громкие приветственные крики собравшихся.

Скай смотрела им вслед. Голубые глаза затуманились слезами, на губах заиграла мечтательная улыбка.

Ну, милый мой старичок, теперь ты доволен? Я отдала Жасмин прекрасному человеку, лорду Лесли, и в следующем году, возможно, у тебя появится новый правнук. Кровь Христова, как мне не хватает тебя, Адам! Говорят, время лечит боль потери, но и сегодня я тоскую по тебе с такой же силой, как в ночь твоей смерти. Я чувствую, что еще не скоро соединюсь с тобой, Адам. И не знаю, печалиться или радоваться этому.

Вдруг чья-то рука обняла Скай за плечи, и она, подняв голову, улыбнулась своему красавцу сыну Робину Линмуту. Тот нежно поцеловал ее в щеку.

Адам был бы счастлив, мама. Именно такой судьбы он хотел бы для Жасмин. Всю жизнь мечтал, чтобы она оказалась в безопасности, и сегодня наконец успокоится.

Знаю, — кивнула Скай.

Но… — допытывался сын.

Робин, меня тревожит что-то непонятное, но зловещее.

У тебя разыгралось воображение, мама. Слишком тяжелый год для тебя выдался: и смерть Адама, и поездка во Францию. Ведь ты уже далеко не молода!

Рассуждаешь, как Виллоу! — упрекнула мать.

Упаси Господи! — воскликнул граф Линмут.

Нет, Робин, все-таки над Жасмин нависла какая-то зловещая тень, — настаивала Скай. — Это не старушечий бред, поверь мне.