Боже, как ты прекрасна, — простонал он.

Джемми! Не мучай меня! — вскрикнула она.

Нагнувшись, он снова лизнул выступившие перламутровые капельки и, взяв губами драгоценный камешек, где сосредоточилось ее желание, стал с силой сосать. Жасмин непроизвольно выгнулась, едва не сбросив Джеймса. Но он сжал руками бедра женщины, удерживая ее на месте.

Волны небывалого наслаждения накатывали на Жасмин, и она, убежденная, что сердце вот-вот разорвется, судорожно хватала ртом воздух. Но Джеймс неожиданно привстал и вторгся в нее, пронзая, казалось, насквозь. Новый прилив наслаждения охватил Жасмин с такой силой, что в ушах уже раздался безумный рев, подобный вою штормового ветра. Жасмин содрогнулась в исступленном экстазе, впилась ногтями ему в спину и в беспамятстве заметалась по подушке.

Джеймс не мог ею насытиться. Он снова и снова вонзался в нее, не в силах унять беспорядочные резкие выпады. И вот, когда он уже не надеялся получить облегчение, копье его дрогнуло, и поток животворного семени оросил ее лоно. Устало положив голову на мягкую грудь возлюбленной, Джеймс всхлипнул от невыразимого счастья.

Ах, заморская ведьма, — чуть слышно произнес он, — мы с тобой едва не прикончили друг друга. Жасмин нашла в себе силы усмехнуться.

Разве это не чудесно? — шепнула она, вновь обнимая Джеймса.