Блейз быстро устроилась в Риверс-Эдже, и уже спустя неделю ей начало казаться, будто она и не уезжала отсюда.

Хозяйство в поместье было налаженным, Тони целые дни проводил в седле, объезжая свои земли, наблюдая, как люди готовятся к приближению зимы. Он проверял, в порядке ли крыши и дымоходы, надежно ли спрятано зерно в амбарах от прожорливых грызунов. В эту осень в лесах расплодились олени, и потому Тони позволил каждой из семей в своих владениях добыть на охоте по одному оленю. Это был царский подарок, и когда Тони проезжал через деревни, крестьяне не уставали благодарить его.

Долгих лет жизни и много сыновей его светлости! — кричали вслед ему женщины, и он усмехался. Вряд ли можно надеяться зачать сына, пока не закончится это трехмесячное воздержание, на котором настояла Блейз. Даже разумность ее решения не утешала Энтони.

Леди Нисса-Кэтрин Уиндхем понемногу привыкала к матери, хотя ни при каких обстоятельствах ее нельзя было назвать послушным ребенком. С возвращением Блейз в жизни Ниссы появились строгости и наказания.

Это не нравилось девочке, но она была достаточно умна, чтобы не выказывать свое раздражение при матери, которая не преминула бы наградить се хлесткой пощечиной. Первым наказанием, наложенным на девочку, стала вышивка льняной салфетки, которой отцу Мартину предстояло пользоваться во время церковных служб. Попытки Ниссы оказались неудачными, и мать, пренебрежительно взглянув на неровные стежки, велела дочери распороть все и переделать. Нисса бросила на нее гневный взгляд.