Нет, — ответила за них обеих Блисс.

Она возникает, когда муж проникает сквозь преграду девственности. Для меня это был всего лишь минутный укол боли, а потом она исчезла без следа. Мне кажется, вы должны об этом знать.

Только эта мысль и тревожила Блисс в приближении брачной ночи. Сидя на постели в невинной белой шелковой ночной рубашке и отделанном лентами и кружевом чепчике, завязанном под подбородком, она ждала Оуэна Фицхага. Вокруг нее суетились, хихикали и болтали женщины, сновали у кровати, уходили к ожидающей в соседней комнате Блайт.

Внезапно послышались веселые крики и громкий мужской смех, и сердце Блисс забилось сильнее. Дверь спальни распахнулась, и в комнату втолкнули Оуэна Фицхага в белой ночной рубашке. С поразительным проворством эрл Марвудский развернулся и захлопнул дверь перед носом своих спутников, задвинув засов. Еще с минуту в дверь отчаянно колотили, и Блисс уже боялась, что она сорвется с петель, но дверь, к счастью, выдержала.

Оуэн! — позвал чей-то голос из-за двери. — Ты даже не выпил с нами!

Выпейте без меня, — крикнул в ответ Оуэн Фицхаг. — А мне предстоит более приятное занятие, и я не собираюсь терять времени!

Из-за двери грянул взрыв смеха, а затем хор пропел «Спокойной ночи, милорд и миледи». Притихнув, спутники Оуэна направились к соседней двери, провожать второго молодожена. Блисс в панике потянула одеяло к груди.