Магия эго

Наше ощущение собственной индивидуальности рождается из сгустков убеждений, установок, личных определений, внутренних диалогов, ограничений и отмежеваний от "остальных". Каждый день мы функционируем в чрезвычайно сложном поле общественных отношений, взятых на себя ролей, различных масок, и молчаливо соглашаемся играть по правилам Общепризнанной, или Господствующей, Реальности. Господствующая Реальность -- это мир, который, по крайней мере, с магической точки зрения, не заслуживает особого внимания. Мы уходим от этой реальности и неохотно к ней возвращаемся, считая ее "приземленной" и "материальной", словно она не может быть источником силы и наслаждения. Одно из достоинств Магии Хаоса заключается в том, что она настаивает на необходимости работы с различными гранями господствующей реальности, конечная простота и сложность которых сопоставима с простотой и сложностью фракталов.

В некоторых упражнениях Магия Хаоса намеренно побуждает принимать и использовать самые разные системы убеждений, чтобы изменять точку зрения на мир, причем, не только интеллектуально, но и на уровне эмоциональных ощущений и даже физических действий. Как и в тантрической практике, мы принимаем все, что отрицали, и тем самым раздвигаем границы того, что считаем возможным. Успешное выполнение этой практики требует колоссальной решимости, поскольку признание другой системы убеждений требует признания нового поля общественных отношений, облачения в новые маски, нового представления о себе, а также новых моделей поведения и новых эмоций. Длительная практика в сфере смены социальной парадигмы отчетливо показывает, что любое отождествление себя с некой неизменной личностью довольно условно.

Ощущение индивидуальной самобытности возникает в результате включения в сложную систему социальных взаимодействий. У нас формируются внутренние представления о себе, которым мы обязаны ощущением собственной индивидуальности. Мы можем преподносить себя с точки зрения нашей работы, статуса, расы, национальности или пола. Зачастую некий конкретный набор социальных отношений превращается в ядро нашей личности; это метка, с помощью которой мы показываем другим "кто мы такие". Чем "фрактальнее" становятся модели поведения постиндустриального общества, тем изменчивее становится личность, а это предполагает не только потенциальную свободу, но и огромное отчуждение и страх. Чем больше масштабы социальных перемен, тем сильнее стремление "упрочить" связи с историческим прошлым. Отсюда поиск "корней", "возвращение к природе", тяга к культурному романтизму и возрождению "традиций", попытки найти точку опоры, создать острова порядка среди того, что Остин Осман Спейр называл "Хаосом нормального".

В таком водовороте общественной нестабильности многие ищут покоя в рамках субкультур, стремятся укрепить ощущение индивидуальности, сливаясь с группой, которой присущ "свой стиль", или код, в виде определенной манеры одеваться, системы убеждений, установок, эмоциональных реакций и моделей поведения. Движение в ограниченной жесткими рамками определенной социальной системе ограждает нас от Хаоса, и мы черпаем силу в ощущении "единства" с коллективом, хотя в той или иной степени осознаем, насколько "далеки" от общества "большинства". Маги часто говорят о растущем чувстве "отчужденности" от общепризнанной реальности, и когда это ощущение становится доминирующим, оно легко перерастает в эготический элитизм и замкнутость. Интересно, как маги справляются с этим ощущением. Это особенно важно в рамках тантрической парадигмы и паридигмы Магии Хаоса, где вместо постоянного укрепления личности вследствие сильной приверженности определенному набору социальных отношений, то есть ограничению себя узким диапазоном выражения и развития, ставится задача разрушения личности.

Вступая в магическую вселенную, мы стремимся упорядочить Хаос. Мы входим в мистическое время, или вечное время, которое соединяет нас с прошлым через символ, образ, непрерывность. Это спасительный путь, который дает нам ощущение открытого пространства, порядка и преемственности. Там мы можем найти себя и пустить корни в структуре. Возрождение магии поддерживается двумя мощными подводными течениями. Во-первых, стремлением узнать личное и коллективное прошлое, а во-вторых, потребностью уйти от явной тирании господствующей реальности. В желании раскрыть и сохранить прошлое отражается инстинкт самосохранения. Не зная, откуда мы пришли, трудно понять, куда мы идем. Интерес к тайнам прошлого, который проявился в проведении археологических раскопок, создании музеев и т. д., начал расти еще в XIX веке. Прошлое -- это основа личной и коллективной самобытности. Прошлое вызывает ощущение непрерывности, вечности. Но история, которую мы знаем, сильно отличается от реальной истории. Прошлое можно переписать, сфальсифицировать, переиначить под наши представления о Золотом Веке, национальных границах, или вечной мудрости. История превращается в товар. Интерес к корням резко возрос в семидесятые годы XX века, и это связано с возросшей нестабильностью в тех областях, которые традиционно считались стабильными: труд, вера, технология, ремесла.

Магические вселенные возвращают нам надежду на создание метатеории, которая может описать все сущее. Такая метатеория противоречит самому духу эпохи, когда мы все больше отходим от глобальных проектов, считая любую метакартину мира иллюзорной. Внезапно все науки перестали быть гарантами определенности; лишившись возможности заполнять пустоту с помощью математики, они находят для исследования все более микроскопические миры. В эпицентре сталкивающихся и расходящихся миров всемирная мечта о Просветлении оказалась фрагментарной. Мы надеваем маски и ежедневно вступаем в различные игры со срезами реальности разных социальных миров, которые пересекают и пронизывают друг друга. Перед нами мелькают отблески чужих миров, которые отражаются в глазах тех, к кому мы не можем прикоснуться, о чьем существовании, преломленном через стереотипы и ярлыки СМИ, мы можем только догадываться. Перед нашими глазами и внутренним взором вспыхивают и гаснут образы. Превращение в мага означает постоянное изменение, модификацию личности, признание других парадигм веры и поведения, обучение новым умениям, и отказ от тех жизненных моделей, которые себя изжили и стали бесполезными. Таким образом, акцент переносится с эго, которое опирается на сохранение различий в системе разделения "я -- другие", на экзо -- "я" в непрерывном процессе динамической деятельности.