Смех как подсказка

Хотя смех вряд ли можно считать возбуждающим стимулятором, он тем не менее представляет со­бой жизненно важный элемент укрепления взаи­моотношений. Специальные исследования пси­хологии смеха показали, что, когда мужчины и

женщины общаются друг с другом, именно жен­щины смеются значительно чаще. И когда де­вушке задают вопрос о том, что она хотела бы ви­деть в мужчине, она обычно отвечает, что хотела бы встретить парня, обладающего хорошим чув­ством юмора и любящего повеселиться.

Однако на самом деле она хотела бы найти мужчину, который не столько веселился бы сам, сколько забавлял и веселил ее. Роберт Провайн подчеркивает, что задача мужчины заключается в том, чтобы вызвать улыбку или смех у женщины, а не веселиться и улыбаться самому. С точки зре­ния женщины, не имеет особого значения, сме­ется ли при этом сам мужчина; главное, по ее мнению, заключается в том, чтобы он выдержал «тест на смех», сумев вызвать смех у нее.

В одном из недавних исследований, прове­денном в Германии, на пленку записывались раз­говоры и беседы между молодыми людьми и де-нушками, которые встречались впервые в жизни. Исследователи установили, что чем больше та или иная девушка смеялась при первой беседе, тем более она проявляла склонность встретиться с этим мужчиной еще раз, причем -- независимо от того, как часто смеялся он сам и смеялся ли вообще. У мужчин же все обстояло ровно наобо­рот. Они проявляли интерес к новой встрече с де­вушкой в том случае, если им удалось хорошень­ко позабавить и рассмешить ее; их энтузиазм перед лицом перспективы новой встречи был никак не связан с тем, сколько при этом смея­лись они сами.

Когда мужчина и женщина впервые разгова­ривают друг с другом, степень вероятности того, что их отношения получат дальнейшее развитие, не зависит ни от того, сколько времени они просмеялись вместе, ни тем более от того, сколько смеялся мужчина. Возможность будущей встречи определяется тем, сколько смеялась женщина. Существует несколько объяснений этого фено­мена. Одно из них сводится к тому, что смех сни­жает потенциально конфликтный характер общения между мужчиной и женщиной; женщина как бы подсознательно чувствует, что если мужчи­на способен так славно повеселить ее, он, по-ви­димому, не слишком опасен в качестве партнера. Вполне возможно, что биохимические измене­ния, происходящие в организме под воздействи­ем смеха, выполняют роль прелюдии в любовной игре; другими словами, женщинам нравятся муж­чины, способные позабавить их и пощекотать их любопытство, тогда как мужчинам более по нра­ву женщины, которым нравится, когда партнер щекочет их любопытство и которые получают от этого удовольствие. Хотелось бы также привести предложенное тем же Провайном объяснение этого феномена через посредство соотношения между смехом и ролевым статусом. Исследователь указывает, что «стремление женщин найти мужчину, способного хорошенько повеселить их, возможно, является проявлением их завуалиро ванного влечения к мужчинам волевого склада. Женский смех порой является знаком того, что данный мужчина выдержал испытание на роль лидера».

Как правило, мы не рассматриваем смех с этой точки зрения, это объясняется тем, что мы воспринимаем людей, стремящихся вызвать у дру гих смех, в качестве источников радости и всеоб­щего веселья. А отнюдь не тех, кто стремится по­добным путем повысить свой собственный ста­тус.

Мне вспоминается одна любопытная ситуа­ция, которая возникла много лет назад, вскоре после того, как мы встретились с моей будущей женой. Однажды вечером мы отправились на прогулку. Нашими спутниками были еще один молодой джентльмен и его девушка. И вот вече­ром этот джентльмен вдруг проникся шутливым расположением духа и принялся пародировать чужие голоса и строить потешные гримасы. Обе девушки буквально умирали со смеху, но меня его шутки ничуть не забавляли. Позже, когда мы возвратились домой, моя будущая жена принялась с восторгом вспоминать о том, как славно она повеселилась и каким забавным и интерес­ным был наш недавний спутник. Я хмуро заявил, что не вижу в его выходках ничего смешного. Ра­зумеется, за этим недовольством скрывалось мое нежелание признать тот очевидный факт, что, развлекая и веселя девушек, этот джентльмен яв­но повысил свой доминирующий статус. Я при­нялся доказывать, что его чувство юмора со­вершенно детское и ребяческое. При этом я не сознавал, что мое раздражение и агрессивность объясняются тем, что этот джентльмен прибег к помощи смеха исключительно ради того, чтобы повысить в глазах девушек свой статус естест­венно, за счет принижения моего.