Нарушение мотивационного компонента памяти

Более 70 лет назад, а именно, в 1927 году, был открыт уже известный нам из курса общей психологии «эффект Зейгарник» или так называемый «феномен воспроизведения незавершенных действий». Эксперимент заключался в следующем.

Испытуемому предъявлялся ряд задач (от 18 до 22), которые он должен был выполнить. Это были сравнительно легкие зада­ния различного типа: зарисовать монограмму, сложить опреде­ленную фигурку из спичек, нанизать бусы, написать стихотво­рение, вырезать из бумаги спираль, слепить коробочку из карто­на, обратный счет (письменно), нарисовать вазу, из бумаги сло­жить фигурки, умножение трехзначных чисел, из проволоки, сделать фигурку, решить кроссворд, составить ландшафт (испы­туемым даются муляжи — деревья, животные, люди, дома - из цветного картона) и т. п.

Инструкция: «Вам будет предложен ряд заданий, постарай­тесь их выполнить по возможности точнее и быстрее». Полови­ну предложенных задач испытуемый выполнял до конца, поло­вина же их прерывалась экспериментатором до того, как испы­туемый их завершит. Прерывание происходило таким образом, что экспериментатор предлагал испытуемому другую работу. Если испытуемый спрашивал, что делать с незавершенным за­данием, экспериментатор делал вид, что не расслышал вопроса или занят протоколом; во всяком случае, испытуемый не полу­чал четкого, определенного ответа.

Сразу после выполнения испытуемым последнего задания экспериментатор спрашивал: «Скажите, пожалуйста, какие вы выполнили задания?» Время, в течение которого испытуемый называет задания, не ограничено. Экспериментатор записывает названные задания в порядке их воспроизведения испытуемым.

Как правило, воспроизведение носит вначале плавный ха­рактер, после чего наступает остановка потока перечисленного.

Испытуемый начинает активно «отыскивать», «перебирать» в своей памяти предложенные ему задания. После окончания опыта экспериментатор спрашивает о том, какие задания пока­зались ему более интересными или приятными. Данные экспе­риментов показали, что испытуемые запоминали лучше неза­вершенные действия. При этом отношение воспроизведенных незаконченных действий [НД] к воспроизведению законченных [ЗД] равнялось 1,9. Преимущество воспроизведения незавер­шенных действий по отношению к завершенным проявилось не только в количественном отношении, но и в том, что незавер­шенные задания назывались первыми. Попытаемся осмыслить психологический механизм наблюдаемого эффекта.

Выявленная закономерность может быть объяснена сле­дующим образом. У любого здорового испытуемого ситуация опыта вызывает какое-то личностное отношение к ней. У одних это желание проверить себя, свои возможности - эксперимен­тальная ситуация приобретает в таких случаях характер некой «экспертизы», контроля. У других испытуемых ситуация экспе­римента вызывала некий задор: «Хотелось и себе, и вам показать, что я хорошо справляюсь с задачами». Наконец, третьи испытуе­мые выполняли экспериментальные задачи из чувства «долга», «вежливости». Как бы то ни было, у любого испытуемого возни­кал какой-то мотив, ради которого он выполнял задание.

При незавершенности действия намерение остается неосу­ществленным, появляется некий излишек аффективной заря-женности (в терминологии К. Левина, «динамическая система»), которая проявляет себя в другом виде деятельности, в данном случае - в воспроизведении. Применительно к приведенным данным можно сказать, что деятельность памяти актуализиро­вала ту аффективную готовность, которая образовалась благо­даря личностному отношению испытуемого к эксперименталь­ной ситуации.

Здесь необходимо указать на ряд наблюдений, указываю­щих на роль мотивационного компонента в работе памяти. Пер­вое — эффект не проявляется, если вместо нейтральной просьбы: «Скажите, пожалуйста, какие вы выполнили задания?», дать ис-

пытуемому следующее указание: «Опыт проводился для того, чтобы проверить вашу память». Новая мотивация вызывала иной результат.

Другая группа фактов, доказывавшая влияние мотивацион-ного компонента на эффективность памяти, заключалась в сле­дующем: если этот опыт проводился с испытуемыми в состоя­нии усталости или в ситуации мотивационного насыщения, то тенденция к превалированию при воспроизведении незавершен­ных действий тоже не обнаруживается, так как в этой ситуации не формироволсь стремление к завершению.

И еще одно доказательство. У больных шизофренией, в психическом состоянии которых отмечалась эмоциональная вя­лость, искажение мотивов, экспериментаторы не получали эф­фекта лучшего воспроизведения незавершенных действий.

У больных с ригидностью эмоциональных установок и их гипертрофией (например, при некоторых формах эпилептиче­ской болезни) превалирование воспроизведения незавершенных действий было выражено. Так, если у здоровых испытуемых отношение воспроизведения незавершенных действий, к вос­произведению завершенных равняется 1,9, то у больных шизоф­ренией (простая форма) оно равно 1,1; у больных эпилепсией — 1,8; а у больных с астеническим синдромом - 1,2.

Таким образом, сопоставление результатов воспроизведе­ния незавершенных действий у больных с разной патологией мотивационной сферы указывает на ее роль в мнемической дея­тельности и на возможность использования данных эффектов в диагностических целях.