Павленко Ю. В.

1.Открываем фотографию с моделью, на которой нам нужно отбелить зубы. Создадим новый слой. (Слои-Новый-Слой)

2.Появится окно "Новый слой", в котором мы выбираем режим "Осветление" и проставляем галочку "Выполнить заливку нейтральным цветом режима "Осветление" (чёрным)".

3.В палитре "Слои" загрузится новый слой, залитый чёрным цветом.

4.Выбираем инструмент "Кисть" (В), с нулевой жёсткостью, цвет переднего плана - белый.

5.Увеличиваем масштаб изображения и аккуратно обводим кистью зубы девушки. Вот что получилось. Пока смотрится просто ужасно. Но мы очень быстро исправим этот недостаток.

6.Уменьшаем непрозрачность верхнего слоя до необходимого уровня. Убираем непрозрачность до нуля, а потом постепенно поднимаю непрозрачность и одновременно наблюдаем за картинкой, как только результат устроит, отпускаем ползунок.

Павленко Ю. В.

П 12 Историямировой цивилизации. Философский анализ. 2002.— 760 с.

ISBN 966-651-048-0

К.: Феникс,

Книга представляет собой первое в отечественной философско-исто-рической мысли обобщенное осмысление пути человечества со времен ранней первоб/ытности до наших дней. В основе концепции лежит разра­ботанная автором методология взаимодополнения принципов стадиаль­ности, поливариантности и цивилизационной дискретности видения ис­тории, сопряженная с персоналистическим пониманием роли личности в социокультурном процессе. С этих позиций на междисциплинарном уровне синтезируются данные истории, археологии, сравнительно-историческо­го языкознания, этнологии, культурологии, религиеведения, истории фи­лософии и других наук с целью получения обобщенной картины прошло­го и современного состояния мировой цивилизации.

Рассчитана на философов, историков, этнологов и археологов, сту­дентов гуманитарных и общественных факультетов, широкие крути об­разованных читателей.

ББК 63.3(о)

Научный редактор

кандидат исторических наук Е.П. Бунятян

ISBN 966-651-048-0

© Ю.В. Павленко, 2002 © «Феникс», 2002

ПРЕДИСЛОВИЕ

При обилии конкретных исследований в различных областях истории и истории культуры, обобщающих работ, посвященных рассмотрению всемир­но-исторического процесса в его внутренней целостности, при учете уникаль­ности отдельных, образующих его цивилизаций, в последнее время не появля­ется. Монументальное построение А. Дж. Тойнби, созданное полвека назад, сегодня может выступать отправной точкой, но не венцом понимания истории.

Занимаясь многие годы теорией исторического развития и работая над от­дельными историко-культурными проблемами (становление ранних цивилиза­ций, индоевропеистика, различные вопросы истории восточных славян, Киев­ской Руси и Украины), я неизменно пытался выстроить некую модель истори­ческого пути человечества. В молодости такого рода конструкции удавались лег­че и выглядели стройнее. Теперь же охват более широких массивов информации препятствует изящно-упрощенной схематизации. Однако отказаться от соблаз­на нарисовать некую обобщенную панораму исторического движения я не могу.

На предлагаемую вниманию читателей книгу я смотрю как на промежуточ­ную стадию моего жизненного труда, направленного на обобщенное, теорети­ческое осмысление всемирной истории в единстве ее внутренней целостности и кулътур-цивилизационной дискретности. Она, с одной стороны, обобщает уже сложившиеся у меня подходы и мысли относительно общей природы и направленности исторического процесса, а с другой — намечает контуры буду­щей "Истории мировой цивилизации", которую я предполагаю написать в объеме нескольких томов в обозримом будущем.

При подготовке книги я широко использовал свои работы прошлых лет, в частности (не упоминая отдельных статей и авторских разделов в коллективных изданиях) монографии: "Раннеклассовые общества: генезис и пути развития" (Киев, 1989), "Передісторія давніх русів у світовому контексті" (Київ, 1994), "Історія світо­вої цивілізації. Соціокультурний розвиток людства" (Київ, 1996; 2000; 2001), "До­християнські вірування давнього населення України" (Київ, 2000), "Праславяне и арии. Древнейшая история индоевропейских племен" (Киев, 2000), а также напи­санные в соавторстве с Ю.А. Храмовым "Українська державність. 1917 — 1919 pp." (Київ, 1995) и совместно с Ю.Н. Пахомовым и С.Б. Крымским "Пути и перепутья современной цивилизации" (Киев, 1998).

Отход научных сообществ постсоветских государств от формационного по­нимания всемирной истории вполне естественно привел к концептуальной пе­реориентации на главным образом цивилизационное видение социокультурно­го развития человечества, происходящего в последнее время под знаком глоба­лизации. Однако проблематичным продолжает оставаться вопрос о нашей соб­ственной цивилизационной идентичности.События 11 сентября 2001 г. окончательно похоронили иллюзии относи­тельно безраздельного господства Западной цивилизации и евроатлантических ценностей в современном мире, подтвердив правоту концепции "столкновения цивилизаций" С. Хантингтона. Вполне очевидно, что сегодня конфронтацион-ные разломы человечества приходятся главным образом на стыки цивилизаций (достаточно вспомнить Балканы, Кавказ, Палестину, Кашмир, Синцзять-Уйгу-рию, Тибет и т.п.).

В современном мире глобальная вестернизация, действуя как эффект сближе­ния, одновременно определяет и ускоренную дифференциацию, линии которой совпадают в целом с контурами цивилизационных разломов. Ни одна из стран, слепо принявших вестернизацию, не достигла успеха. Неудачниками, как подчер­кивает Ю.Н. Пахомов, оказались в первую очередь те (в том числе и Украина), кто не ставил себе цели трансформировать западный опыт применительно к собствен­ной цивилизационной специфике. И в случаях механического перенесения запад­ных принципов экономической жизни на инородную почву, при незадействованно-сти традиций, результатом рыночных реформ повсеместно была лишь деградация. Поэтому можем констатировать, что модернизация сугубо по западным образцам, без первостепенного внимания к собственной цивилизационной специфике, явля­ется разрушительной и деструктивной. Это видно на примерах множества госу­дарств Тропической Африки, Латинской Америки и постсоветской Евразии.

Из сказанного следует вывод, что успех реформирования малоэффектив­ных экономик незападных стран (в том числе, разумеется, и Украины) обяза­тельно предусматривает нахождение продуктивного, гармонического сбалан­сирования синтеза собственных цивилизационных оснований и передового мирового (и не обязательно только западного) опыта. Странам буддийско-кон-фуцианского мира, начиная с Японии, это удалось. Достаточно вспомнить гран­диозный рывок Китая в последние два десятилетия. Сегодня положительные сдвиги в этом направлении наблюдаем в Индии, тогда как во многих государ­ствах мусульманского Востока вынуждены констатировать сугубо отрицатель­ную, зачастую агрессивную реакцию отторжения всего западного.

Что же в этом отношении можно сказать об Украине или России? На какой цивилизационной почве передовой мировой опыт могли бы адаптировать они? Эти вопросы обращают нас к проблеме собственной цивилизационной иден­тичности. Без определения собственной цивилизационной принадлежности создание эффективной программы преодоления нынешнего кризиса (которая должна предусматривать своеобразную, в каждом случае уникальную, форму синтеза собственных социокультурных оснований с пригодными для адапта­ции на их почве мировыми достижениями) невозможно.

Поэтому взвешенное, без идеологического самообмана, определение циви­лизационной идентичности Украины, Белоруссии и России далеко выходит за рамки чисто теоретической плоскости и приобретает актуальное практическое значение. Ведь без этого невозможно ни создать пригодную для наших усло­вий социально-экономическую модель преодоления кризиса и дальнейшего развития, ни определить постоянные, рассчитанные на продолжительное вре­мя внешнеполитические цели и ориентиры.

В качестве базовых оснований теории цивилизационного процесса можно считать принципы стадиальности, поливариантности и цивилизационной диск­ретности, о чем речь пойдет далее. К ним можно было бы добавить концепту­ально менее разработанные, но представляющиеся важными принципы:

— космоисторизма, предполагающего глубинную, но пока еще малопонят­ную взаимосвязь космических и социокультурных процессов, при ноосферном понимании вектора исторического движения и рассмотрении человечества в качестве авангарда (в масштабах планеты Земля, Солнечной системы или даже всей Вселенной) движения сущего в некоем, неведомом нам направлении, обо­значенном П. Тейяром де Шарденом в качестве "точки Омега";

— персонализма, в аспекте понимания смысла социокультурного развития человечества как максимально полного проявления творческих возможностей личности через раскрытие ее сущностных сил;

— глобализации, рассматриваемой в предельно широком историческом смысле в качестве интеграции дифференцирующихся в этническом, полити­ческом, языковом, конфессиональном и т. д. отношениях человеческих групп, наиболее обширными, некоторым образом структурированными в духовно-цен­ностном отношении общностями которых и выступают цивилизации и цивили-зационные миры (ойкумены).

Считаю своим долгом отметить, что еще на третьем курсе обучения на философ­ском факультете Киевского государственного университета мой научный руково­дитель А.И. Погорелый, зная о моем стремлении к обобщенному осмыслению исторического процесса, предложил мне в качестве темы дипломной работы ана­лиз в те годы малоизвестной у нас философии истории А.Дж. Тойнби. Работа с этим материалом дала мне определенный выход из "квадратуры круга" соедине­ния "аутентичного Маркса" (конечно, не в его советско-исгматовском извраще­нии) и О. Шпенглера, построения которых во многом меня привлекали, но вызы­вали внутренний протест своим принципиальным антиперсонализмом.

В общефилософском отношении я стоял уже на позициях, близких к И. Канту, Платону (которого любил со школы), А. Шопенгауэру, индийскому неоведан-тизму и мыслителям "Серебряного века", прежде всего — Н.А. Бердяеву и Л.И. Шестову. Этой ориентации я во многом обязан моим родным и близким, прежде всего маме В.Л. Храмовой и О.А. Лапину, введшему меня со школьных лет в идейный крут киевского либерально-демократического диссидентства, признанным лидером которого в те годы был В.П. Некрасов.

Испытывая с детства глубочайшее отвращение к идеологии (тогда — совет­ской, теперь — любой), я на пятом курсе совершил едва ли не самый важный из нескольких правильных поступков в своей жизни — определился на работу в Институт археологии НАН Украины. Здесь на формирование моего видения первобытной истории существеннейшее влияние оказал В.Ф. Генинг. Общим подходом к востоковедческой проблематике я во многом обязан кругу москов­ских ориенталистов, в первую очередь Л.С. Васильеву, а в понимании ранних периодов истории славян и Киевской Руси считаю себя продолжателем того течения в украинской науке, наиболее ярким представителем которого в пос­ледние полвека являлся М.Ю. Брайчевский.

Особую роль в оформлении моих взглядов на современный мир и его про­блемы сыграл Ю.Н. Пахомов, которому я благодарен за поддержку и продол­жающееся уже не один год плодотворное сотрудничество. В общефилософ­ском отношении, ориентируясь сегодня, прежде всего, на киевскую духовную традицию, представленную в прошлом такими именами, как Г.С. Сковорода, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, Л.И. Шестов, В.В. Зеньковский и Д.И. Чижевский, я с молодых лет развивался в непосредственном и тесном общении с С.Б. Крым­ским. Его идеи нередко становились отправной точкой моих историософскихразмышлений, особенно в плане понимания человека в соотношении с изоморф­ными ему структурами бытия.

Всем им, как и другим ученым Украины, России, Белоруссии, Таджикиста­на, Узбекистана, Казахстана, Армении и Грузии, с которыми мне выпала честь общаться и обмениваться мнениями в течение моей жизни, я приношу слова искренней признательности. Особую благодарность рад высказать Е.П. Буня-тян, многолетнему другу и коллеге, взявшей на себя труд по научному редакти­рованию рукописи. Выражаю также глубокую благодарность директору изда­тельства "Феникс" А.Ю. Храмову, предложившему издать эту книгу, и дирек­тору Института гуманитарных исследований Ю.А. Храмову, при поддержке которого она выходит.