Подведение итогов

Диагнозы «рак молочной железы», «рак простаты» или «рак толстого кишечника» разрушают жизнь не только своих жертв, но также их друзей и членов семьи.

Когда моя теща умерла от рака толстого кишечника в 51 год, никто из нас не владел таким объемом информации о питании и его значении для здоровья. И это не потому, что нас не волновало здоровье близких людей – разумеется, это было не так. У нас просто не было нужной информации. Однако по прошествии 30 лет мало что изменилось. Сколько знакомых вам людей, страдающих раком или подверженных риску этой болезни, задумывались о возможности перейти на питание цельными растительными продуктами, чтобы повысить свои шансы? Я предполагаю, что очень немногие. Возможно, они также не владеют нужной информацией.

Наши институты и источники информации нас подводят. Более того, специальные организации по борьбе с онкологическими заболеваниями, как национального, так и местного уровня, также неохотно обсуждают эти доказательства или даже верят в них. Отношение к еде как к ключевому фактору здоровья – это вызов традиционной медицине, почти полностью основанной на лекарствах и хирургических методах (см. часть IV). В целом влиятельные сообщества профессионалов в области питания, ученых и врачей либо не знают об этих доказательствах, либо не желают их обнародовать.

На сегодня существует достаточно аргументов в пользу того, чтобы врачи обсуждали возможность изменений в питании как способа профилактики и лечения онкологических заболеваний. Многое подталкивает к тому, чтобы местные организации по борьбе с раком молочной железы, а также толстого кишечника и простаты обсудили возможность, как донести до широких масс информацию о том, что питание цельными растительными продуктами может быть невероятно эффективным средством против рака.

Если бы обсуждение состоялось, то, возможно, в следующем году рак молочной железы, простаты или толстого кишечника был бы диагностирован менее чем у 500 000 человек. Через год еще меньше ваших друзей, коллег или родственников услышали бы этот один из самых страшных диагнозов. А через два года это количество намного сократилось бы.

Весьма вероятно, что такое будущее станет реальностью, и, поскольку это вселяет большие надежды на сохранение здоровья людей во всем мире, за такую перспективу стоит бороться.