Хронологические границы СРЛЯ

Литературный язык, признаки ЛЯ

Литературный язык – это исторически сложившая высшая (образцовая, обработанная) форма национального языка, обладающая богатым лексическим фондом, упорядоченной грамматической структурой и развитой системой стилей (определение Кирилла Сергеевича Горбачевича). Литературному языку присущи особые свойства. Среди его основных признаков выделяют следующие:

§ наддиалектный характер,

§ обработанность,

§ общедоступность,

§ строгая нормированность,

§ кодифицированность норм (т.е. закрепленность в авторитетных справочниках),

§ стремление к устойчивости,

§ полифункциональность (многофункциональность),

§ престижность.

Норма – это основной признак ЛЯ. Он состоит в наличии в литературном языке определенных правил ударения, произношения, словоупотребления и грамматики, причем более строгих, чем в других разновидностях национального языка, соблюдение которых имеет общеобязательный характер независимо от социальной, профессиональной и территориальной принадлежности носителей данного языка. Все, что не соответствует норме, является отступлением от общепринятых правил, принадлежит к ненормированной речи.

Круг явлений, охватываемый понятием ненормированная речь, весьма обширен и генетически неоднороден, к ним относятся:

1) элементы диалектного характера (пло́тит вместо пла́тит; бро́юсь вм. бре́юсь; площадя́ вм. пло́щади);

2) архаичные формы (засу́ха вм. за́суха; библио́тека вм. библиоте́ка, в ле́се вм. в лесу́, сторониться от кого/чего, вм. сторониться кого/чего);

3) особенности социально-профессиональных диалектов (клапана́ вм. кла́паны);

4) жаргонизмы;

5) просторечие (полюс вм. полис, привод в полицию вм. привод в полицию).

Таким образом, современный русский литературный язык противостоит широкому кругу языковых фактов, которые можно бы было назвать «ненормированная речь».

Нужно иметь в виду, что термин «просторечие» в лингвистике используется в двух значениях:

1) литературное просторечие – это слова и формы, являющиеся нормой литературного языка, но имеющие оттенок сниженности на фоне других слов и форм литературного языка и употребляемые исключительно в разговорном стиле (например, жрать, окочуриться, облапошить, дубасить, лоботряс и др.);

2) городское просторечие – факты речи малограмотных, необразованных людей, искажающих норму ЛЯ (тролебус вм. троллейбус, транвай вм. трамвай, инженера вм. инженеры, делов вм. дел и т.п.).

Хронологические границы СРЛЯ

Языковеды и преподаватели средней школы обычно опираются на такое понимание современности языка – от эпохи А.С. Пушкина до наших дней. Однако существенные изменения в составе лексики и в нормах словоупотребления вызвала необходимость пересмотра такой хронологизации. Устарели ударения и формы многих слов, например: музы́ка, кладби́ще, эпигра́ф, дальный, вихорь. Так что во многом такое понимание современного русского литературного языка (СРЛЯ) – это дань традиции, призванной оберегать культурно-историческое наследие нации.

При составлении нормативного словаря-справочника «Трудности словоупотребления» (1973) нижней границей СРЛЯ был признан период конца 30-х – начала 40-х гг. XX в. Именно на это время падает окончание культурной революции, в этот период сложилась новая по социальному статусу интеллигенция. После I съезда советских писателей усилилась борьба за чистоту русского языка, началось упорядочивание речевой практики, стабилизация языковых норм. С художественной точки зрения творения А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова эталонны, однако нормативная оценка речевых фактов может производиться только с точки зрения языкового сознания современного человека. Поэтому и словарь-справочник «Трудностей словоупотребления» (1973), и «Словарь трудностей» (1976) квалифицируют, например, форму сапогов (вм. сапог) как ненормативную, несмотря на то, что ее употребляли Пушкин, Гоголь, Достоевский, Некрасов, А.К. Толстой, Чехов и др. писатели XIX в. Форма в дому широко представлена в произведениях классической литературы и встречается даже в стихотворениях Ахматовой, Цветаевой, Твардовского, однако в современном языке не может считаться нормативной.

Динамичность нормы

В прошлом в лингвистической науке норма литературного языка часто рассматривалась как некое статическое явление. Обычно это объяснялось тем, что ЛЯ связывает поколения, поэтому его нормы, которые обеспечивают преемственность культурно-языковых традиций, должны быть максимально устойчивыми, стабильными. Примечательно, что основанная в 1635 году по инициативе кардинала Ришелье Французская академия, приступая к созданию первого в истории мировой науки нормативного словаря, ставила перед собой несбыточную задачу упорядочить язык раз и навсегда. На заседании словарной комиссии один их академиков – Ройе Коллар – решительно заявил, что если неизящное и недостойное, по его мнению, слово baser (основывать) войдет в словарь, то он выйдет из Академии. И что же? Слово вошло, а академик остался.

Представление о незыблемости норм в прошлом было свойственно многим ученым. Это объясняется, тем, что, во-первых, язык меняется очень медленно и для существенных сдвигов в языковой системе недостаточно жизни одного поколения, это создает иллюзию неизменяемости языка. Во-вторых, тем, все новое сначала затрудняет пользование языком (нарушает автоматизм пользования языком) и поэтому вызывает оборонительную реакцию.

Современное языкознание стоит на представлениях о динамичности нормы ЛЯ. Литературная норма отражает поступательное развитие языка, она опирается на требование «гибкой стабильности», совмещает в себе и учет продуктивных, не зависящих от воли отдельных людей тенденций развития языка, и бережное отношение к капиталу литературно-традиционных речевых навыков.