Техники управления страхом

Существует ряд достаточно эффективных техник управления страхом. Хотя ни одну из них нельзя счесть идеальной или универсальной, в руках опытных психоте­рапевтов они становятся полезными инструментами для лечения пациентов, стра­дающих фобиями.

Десенситизация. Данная техника разработана Уолпом (Wolpe, 1969). Она на­правлена на снижение индивидуальной чувствительности к тем объектам и ситуа­циям, которые вызывают у индивида страх, и предполагает обучение релаксации при неоднократном представлении устрашающих стимулов. Сначала пациента обучают приемам расслабления мышц лица, шеи, тела. Дело в том, что у людей, страдающих фобиями, каждая из этих групп мышц либо хронически напряжена, либо напрягает­ся в ситуации страха. Когда у пациента вырабатывается способность к полному мы­шечному расслаблению, терапевт путем клинического интервью выявляет круг си­туаций, вызывающих у пациента страх. С помощью пациента эти ситуации ранжи­руются по степени убывания устрашающего эффекта. Затем, когда пациент нахо­дится в состоянии полного мышечного расслабления, терапевт просит его представить наименее пугающую ситуацию. Данная процедура длится до тех пор, пока человек не научится оставаться полностью расслабленным в момент мыслен­ного «проживания» пугающей ситуации, после чего эта же процедура повторяется для следующей, более страшной ситуации. Отдельные модификации данной техни­ки предполагают когнитивную инструкцию и градуированную практику пережива­ния страха вне терапевтической ситуации.

Имплозивная терапия, или терапия «взрыва». При использовании этой тех­ники пациента просят представить наиболее травмирующие события из его жизни. Круг этих событий выявляется с помощью специальных диагностических опросов. В сообщениях об использовании этой техники отмечается, что пациенты в ходе те­рапии переживают экстремальный страх или сильнейшую тревогу, отсюда и проис­ходит название метода — имплозивная (взрывная) терапия. Согласно этим же со­общениям, данная техника оказывается достаточно эффективной для некоторых пациентов. Однако механизмы ее действия пока не исследованы.

Моделирование. Эта техника предполагает наблюдение за опытом чужого пе­реживания и его имитацию. Терапевт, друг пациента или кто-то из близких ему лю­дей демонстрируют модель бесстрашного поведения в ситуациях, которые пугают пациента, моделируют способы взаимодействия с пугающим объектом. Именно этой техникой пользуются родители, когда показывают ребенку пример бесстрашия, демон­стрируют ему, каким образом следует реагировать на опасность и противостоять ей.

Техники взаиморегуляции эмоций. Как и любая другая эмоция, страх мо­жет ослабнуть или даже отступить под воздействием иной эмоции. Если пугающий объект или ситуация способны вызвать у вас злость, то вы скорее всего не испытае­те сильного страха. Вероятно, не последнюю роль здесь играет гневная экспрессия (Izard, 1990). Когда на Джулию напал грабитель, она разозлилась, и эта злость сде­лала ее бесстрашной, по крайней мере, в момент нападения. Для того чтобы научить­ся контролировать страх, нужно тренировать в себе способность к переживанию и выражению эмоций, противостоящих страху. Такая тренировка оказывается эффек­тивной, если производится в ситуациях, аналогичных той, которая пугает человека (Gellhorn, 1970; Izard, 1971).

Все вышеописанные техники управления страхом в равной степени применимы и к состоянию тревоги, поскольку ключевой эмоцией в данном состоянии является страх.

Тревога

Прошло примерно десять лет после взрыва атомной бомбы в Хиросиме, когда Уистен Хью Оден изрек, что наша эра – это «век тревоги».

Большинство людей, используя термин «тревога», даже не задумываются о том, что он в действительности обозначает. Очень многие люди, если их попросить вспомнить, что именно они чувствовали в состоянии тревоги, скажут, что были мучимы недобрыми предчувствиями, испытывали волнение, бес­покойство, а возможно, даже дрожали. Все эти описания свидетельствуют о том, что в основе феноменологии тревоги лежит переживание страха. Страх, как любая базовая эмоция, может варьировать в своей интенсивности, соответственно и в тре­воге он может быть выражен слабо, умеренно или сильно.

Философ XIX столетия Серен Кьеркегор отмечал, что эмоции интереса и страха соперничают друг с другом за наше внимание и поведение.

СМУЩЕНИЕ

Четырехмесячной девочке уютно на руках отца. Она не спит и с любопытством смот­рит вокруг. К ним подходит знакомый, он приветствует отца и восхищается ребен­ком. Но вот он наклоняется и обращается непосредственно к девочке, и та улыбает­ся ему, но тут же отворачивается и прячет голову на груди отца. Приятель отца вос­клицает: «О, малышка, кажется, смутилась!» Очевидно, что мужчина расценил мимику младенца, его попытку спрятать взгляд и отвернуть голову как признак сму­щения. Большинство детей, а быть может, и все дети начинают обнаруживать мими­ческую реакцию смущения примерно с 4-месячного возраста, и эта реакция сохра­няется практически неизменной и в раннем детстве, особенно наглядно проявляясь на втором году жизни. В этом возрасте застенчивый ребенок при приближении по­стороннего человека, как правило, прячется за мать или утыкается лицом в ее юбку.

Дети очень по-разному проявля­ют смущение, с разной частотой и с разной интенсивностью. Обычно считается нор­мальным, если смущение проявляется в виде легкой и скоропреходящей реакции, такие реакции не вызывают тревоги у родителей или вовсе остаются незамеченны­ми ими. Ребенок быстро оправляется от смущения, перестает прятать лицо, вновь смотрит на человека, вызвавшего в нем эту эмоцию, и нормальное социальное взаи­модействие восстанавливается.

Однако некоторые дети – они, вероятно, составляют очень небольшой процент от общего числа – реагируют на незнакомого человека чрезвычайно интенсивной эмоцией смущения, они не только прячут лицо и отводят взгляд, но и крепко-на­крепко вцепляются в родителя. Такому ребенку нужно гораздо больше времени, что­бы оправиться от смущения, и его очень трудно вовлечь в социальное взаимодей­ствие.

Эмоцию смущения отличает от эмоции стыда улыбка. Ядром любого переживания смущения является ощущение беззащитности в ситуации социального взаимодействия. В данном случае речь идет о своеобразном чувстве уязвимости «Я», или образа «Я», или эго, вовлеченного во взаимодействие.

Специальные исследования показали, что между смущением и об­щительностью существует либо очень слабая взаимосвязь, либо она не отмечается вовсе (Crozier, 1986). Робкий индивид так же, как все прочие люди, способен полу­чать удовольствие от общения, разве что для этого ему необходимо соблюдение ряда определенных условий. Ему доставляет радость общение с членами своей семьи, с близкими друзьями или с хорошо знакомыми людьми. Смущение становится для него реальной проблемой, когда он вынужден вступать в контакт с незнакомыми людьми или с людьми, в которых он, по тем или иным причинам, видит угрозу себе или своим интересам. В таких людях он в первую очередь видит потенциальный ис­точник критики, предчувствует свое смущение от общения с ними, неловкость и дискомфорт.

Зимбардо (Zimbardo, 1986) описывает смущение как «состояние повышенной индивидуации, при котором человек обостренно воспринимает изоморфизм между эго и каждым своим поступком» (р. 17). Это означает, что застенчивый человек вос­принимает критику или неприятие любого своего действия так, как если бы объек­том критики была его личность. Таким образом, робкое эго всегда на передней линии огня и очень уязвимо. Застенчивые люди описывают себя как неуклюжих, неадек­ватных, говорят о том, что боятся злых языков, не умеют настаивать на своем и об­речены на одиночество (Jones, Carpenter, 1986).

Зимбардо и соавт. (Pilkonis, Zimbardo, 1979) обнаружили, что люди, которые называют себя застенчивыми, обнаруживают меньшую экстравертированность, меньшую способность к контролю над своим поведением в ситуациях социального взаимодействия и большую озабоченность проблемами взаимоотношений с окру­жающими, чем их менее стеснительные сверстники. Согласно данным ученых, по­казатель застенчивости коррелирует с показателем нейротизма, но такая законо­мерность обнаруживается только у мужчин. Исследователи объяснили этот факт тем, что застенчивость принято считать скорее женской, нежели мужской чертой характера. Однако у застенчивых женщин, склонных к самокопанию, также обнару­живался высокий показатель по шкале нейротизма.

Смущение и застенчивость могут вызывать симпатию у постороннего наблюдателя, но, как правило, неприятны самому застен­чивому человеку.

С точки зрения теории дифференциальных эмоций смущение имеет характеристики, общие с другими эмоциями, особенно со стыдом, виной, страхом и интересом. И эмоция сты­да, и эмоция смущения определенным образом задействуют взаимоотношения че­ловека со своим «Я», его Я-концепцию и самооценку. Конечно, эмоция вины тоже направлена на «Я», человек воспринимает свое «Я» как нарушившее определенную норму. Смущение и стыд характеризуются обострением самоосознания, тогда как вина побуждает человека осознать свое поведение по отношению к другому челове­ку как неправильное. Стыд в большей степени обращен к будущему, к гипотетиче­ской возможности оказаться оцененным и разоблаченным. Смущение же, как пра­вило, принимает форму состояния, скоротечного чувства уязвимости и несоответ­ствия требованиям конкретной ситуации.

Похоже, смущение являет собой смесь или конфликт положительных и отрица­тельных чувств по отношению к общественным взаимодействиям. Застенчивые ин­дивиды и тянутся к людям, и в то же самое время мучимы вопросом, какое они про­изведут впечатление на них. Они не уверены в том, что смогут эффективно поддер­жать разговор и оставить благоприятное впечатление о себе. Переживание смущения зачастую сопровождается переживанием интереса, особенно интереса к людям, и страха, особенно страха перед социальными взаимодействиями (Izard, Hyson, 1986).

В некоторых ситуациях стыд и смущение могут выполнять функцию разведчика, побуждая индивида к защите или отступлению и предотвращая тем самым активацию самой токсичной эмоции – страха.

Смущение всегда связано с чувством неуверенности, которое возникает в ситуации социального взаимодействия. Переживание смущения обязательно включает в себя чувство неадекватности и неловкости. Человек чувствует, что он не в состоянии эффективно общаться. Все то время, когда он вынужден оставаться в ситуации социального взаимодействия, он напряжен, ему кажется, что в любой момент он может сделать или сказать что-то нелепое и оказаться в глу­пом положении. Если такая ситуация длится долгое время, то от пережитого стресса может развиться даже головная боль. Смущение можно определить как хроническое чувство невозможности уверенно и комфортно взаимодействовать с людьми. Зачас­тую оно отражает реальный дефицит навыков социального взаимодействия. Очень робкие люди – среди них порой встречаются одаренные и даже талантливые лич­ности – как правило, стараются держаться подальше от занятий и развлечений, которые предъявляют слишком высокие требования к их социальным навыкам.

Функции смущения

Каждая базовая эмоция исполняет адаптивную функцию – такова одна из основ­ных предпосылок теории дифференциальных эмоций. Слабое или умеренное смуще­ние предохраняет ребенка от излишне легкого сближения и вступления в контакт с незнакомыми людьми, ибо такой контакт таит в себе потенциальную опасность. Сму­щение позволяет удержать ребенка в знакомой и безопасной среде, среди родствен­ников и друзей. Кроме того, реакция смущения, способствуя усилению отсроченности, предотвращает чрезмерное возбуждение вегетативной нервной системы.

Индивидуальные различия в выраженности смущения у младенцев определяются как наследственностью, так и условиями развития.

Эмоция страха, стыда и смущения могут играть очень важную роль в формировании сексуальных установок. Так гомосексуальные тенденции, по крайней мере отчасти, могут быть следствием страха и стыда, охватывающих человека при мысли о сексуальном контакте с представителем противоположного пола.