Различия между враждебностью и агрессией

Главное отличие одного от другого состоит в том, что враждебность складывается из аффективного опыта (эмо­ций, чувств) и аффективно-когнитивной ориентации, тогда как агрессия состоит из действий, направленных на причинение вреда.

Враждебность – это комплексная аффективно-когнитивная черта, или ориен­тация личности. Враждебность складывается из различных эмоций, драйвов и аф­фективно-когнитивных структур, взаимодействующих друг с другом. Из эмоций в комплексе враждебности самое важное место занимают эмоции гнева, отвращения и презрения. Враждебность также включает в себя драйвы, межаффективные интер­акции и, довольно часто, представления и фантазии, связанные с причинением вре­да объекту враждебности. Такие образы и фантазии не обязательно содержат в себе реальное намерение причинить объекту вред. Враждебность имеет переживательный и экспрессивный компоненты, но не включает в себя вербальные или физиче­ские действия. Эмоции гнева, отвращения и презрения влияют на перцептивные процессы и благоприятствуют возникновению образов и мыслей, созвучных аффекту, в результате чего и возникает враждебность. Поскольку враждебность отражает не­гативные эмоции (например, посредством гневной экспрессии), она может причи­нить вред тому, на кого она направлена, но этот вред бывает преимущественно пси­хологическим.

В рамках теории дифференциальных эмоций мы определяем агрессию как враж­дебное действие или поведение. Агрессия – это физический акт, который иногда может запускаться и поддерживаться эмоциями, входящими в комплекс враждеб­ности; он совершается для того, чтобы причинить ущерб другому человеку (или себе), оскорбить его. Понятие «физический акт» включает в себя как физические, так и вербальные действия. Причиняемый ущерб может быть и психологическим, и физическим (удар по телу или удар по самолюбию). Точно так же боль, вызванная агрессивным действием, может быть как физической, так и психологической. Аг­рессия, как правило, мотивируется враждебностью и порожденными ею образами и фантазиями, но она также может оказывать обратное влияние на враждебность, ослабляя или усиливая ее. Таким образом, враждебность рассматривается нами как сложное мотивационное состояние, а агрессия — как детерминируемое этим состо­янием поведение.

Враждеб­ность еще не есть агрессия, поскольку последняя определяется как физическое дей­ствие, отдельное от эмоционального процесса. Но аффективная экспрессия может отражать и гнев, и отвращение, и презрение и тем самым может причинить эмоцио­нальный и психологический ущерб. Следовательно, враждебность (выражение аф­фекта), так же как агрессия, требует регуляции и контроля. Понимание различий между враждебностью (аффекты, когнитивные структуры, выражение аффекта) и агрессией (действия, направленные на причинение вреда) может способствовать выработке более тонких приемов контроля над этими явлениями.

Речевые реакции (например, брань), направленные на другое лицо, занимают промежуточное положение между выражением эмоции и физическим действием. Они представляют собой разновидность моторного акта, но причиняемый ими ущерб является чисто психологическим (как при враждебности). Вербальные атаки — это больше, чем выражение эмоции (если исходить из того, что экспрессия является компонентом эмоции), это скорее следствие эмоции, нежели ее компонент. Следо­вательно, враждебную вербальную активность правильнее рассматривать как фор­му агрессии.

Ситуация презрения с меньшей веро­ятностью толкает человека к агрессии, чем ситуации гнева и отвращения. Если это заключение верно, презрение – наименее опасная эмоция в триаде враждебности. Однако при внимательном анализе эмоционального профиля ситуации презрения обнаруживаются некоторые факторы, противоречащие такому заключению, а имен­но: в ситуации презрения по сравнению с тремя другими ситуациями активируется меньше печали, вины и страха, то есть тех эмоций, которые служат ингибиторами агрессии. Кроме того, ситуация презрения в каком-то смысле выгодна и даже прият­на: человек, переживающий презрение и выражающий его в поведении, чувствует себя вполне удовлетворительно.

Говоря о гневе, мы часто используем такие метафоры, как «пламя гнева», «накал гнева» и т. п., и они не случайны. У разгневанного человека краснеет лицо; гнев в буквальном смысле «обжигает» человека. Агрессия, к которой часто приводит гнев, скорее всего объясняется высокой интенсивностью эмоционального переживания, высоким уровнем мобилизации энергетических ресурсов индивида. Презрение же, напротив, является самой «холодной» эмоцией в триаде враждебности, но именно потому, что оно сопровождается девальвацией объекта презрения, отчуждением от него, именно в ситуациях презрения велика вероятность совершения «хладнокров­ной» агрессии.

СТРАХ И ТРЕВОГА

Все ситуации, в которых человек переживает страх имеют одну общую черту: они ощущаются, воспринимаются человеком как ситуации, в которых под угрозу поставлено его спокойствие или безопасность. Страх – это совершенно определенная, специфичная эмоция. Тревога – это комбинация или паттерн эмоций, а эмоция страха лишь одна из них. У маленьких детей, как и у животных, ощущение угрозы или опасности сопряжено с физическим дискомфортом, с неблагополучием физического «Я»; страх, которым они реагируют на угрозу, это боязнь физического повреждения.

По мере взросления человека меняется характер объектов, вызывающих страх. Потенциальная возможность физического повреждения для большинства из нас не представляет собой угрозы, хотя бы в силу ее редкости. Гораздо чаще нас страшит то, что может уязвить нашу гордость и снизить самооценку. Мы боимся неудач и психологических потерь, которые могут произвести в душе каждого из нас настоя­щий переворот.

Причины страха

В качестве причин страха Томкинс (Tomkins, 1963) называет драйвы, эмоции и когнитивные процессы. Некоторые исследователи (Bowlby, 1973) рассматривают развитие эмоции страха как функцию качества привязанности ребенка к матери. Другие исследователи, говоря о причинах страха, выделяют специфические собы­тия и ситуации.