Концепция «адаптированной телесной структуры» Дж.Кепнера

Биологическая структура тела – это данная нам от природы структура и механика телесного функционирования. Все люди рождаются примерно с одинаковой биологической структурой. Но если мы посмотрим внимательно на людей, то обнаружим, что существует много вариантов, посредством которых они принимают ту или иную позу, а также двигаются и дышат. Мы говорим об этом посредством метафор или сравнений – «летящая» походка, «сидеть скрючившись», «ноги колесом», «сделать стойку» и т. п. Некоторые из них являются достаточно постоянными у одного и того же индивидуума. Это и есть индивидуальные разновидности в телесной структуре, к которым относятся напряжения, позы, осанка, позиции ног, движения и положения частей тела.

Индивидуальная телесная структура – это результат адаптации человеческого организма к условиям его жизни, и ее рассмотрение в этом контексте важно для терапевтической работы. Каждый из нас имеет свою индивидуальную семейную историю и материальные условия, историю вынужденных контактов с людьми, несимпатичными нам или опасными, уникальный жизненный опыт и чувство себя. Многие из этих паттернов становятся устойчивыми, и на все это мы отвечаем формированием не только мыслей и чувств, но и манеры, в которой мы физически реагируем, двигаемся и дышим определенным образом. Так складываются наши привычки стоять и сидеть, ходить и дышать, двигаться и жестикулировать.

Они, разумеется, не являются предметами сознательного выбора. Часто такие позы, движения и напряжения, являясь частью механической структуры тела, вовсе не замечаются человеком, хотя результатом может быть и боль, и дискомфорт. Более того, нередко они приобретаются вообще на довербальной стадии развития и в принципе не могут быть восприняты через когнитивный или эмоциональный инсайт (Rand, Fewster, 1995), а только через телесный опыт. Эти телесные паттерны создаются как средство защиты развивающегося self от потенциально травмирующего опыта и остаются неизменными даже тогда, когда угроза миновала.

Такая адаптированная телесная структура характеризуется позами, осанкой, напряжением и дыханием, которые последовательно и долго использовались; являются автоматическими и непроизвольными; с трудом изменяются или облегчаются при попытке по-другому стоять или двигаться; структура уже является видимой или имеются стереотипные двигательные паттерны.

Пример. Сгорбленные защищающиеся плечи, втянутая в них голова, сдержанное дыхание, возможно, отражают хроническую оборонительную позицию, и то, что было кратковременным и гибким процессом приспособления к ситуации в условиях хронической опасности (контекст – постоянная угроза наказания и критики) становится постоянной осанкой и позой. Так, процесс адаптации становится фиксированной телесной структурой, которая дальше используется автоматически и по привычке.

В основе такой телесной структуры лежат обычно незавершенные ситуации или (по Rand, Fewster, 1995) «первичный сценарий» – комплекс ситуаций, относящихся к семейной истории до и после рождения ребенка. Эти телесные паттерны, являющиеся результатом раннего детского опыта, проявляются «здесь и сейчас» в ходе терапевтической сессии. Д. Хломов (2000) предполагает, что переживания, первоначально возникшие в контакте с матерью, оказываются присвоенными в виде интроекта и проецируются на тело, формируя способ обращения со своими телесными проявлениями. Осознавание незавершенной ситуации или первичного сценария как «устарелого» ответа на новую ситуацию дает возможность создать альтернативный ответ, удовлетворяющий актуальную потребность клиента.

Но просто называя фиксированную телесную структуру привычкой, мы недостаточно объясняем значение этих адаптированных телесных структур. Как именно эти процессы становятся структурными?

Любое чувство представляет собой целостный сигнал об отношениях потребности индивидуума и условий среды. Так, страх – это возможность для человека позаботиться о своей безопасности, а сексуальное возбуждение – сигнал о возможности удовлетворить свою сексуальную потребность. Универсальным способом справиться с критической ситуацией становится переживание. При хроническом отказе от переживания – отчуждении физических аспектов контактных функций self – запускается патогенетический процесс. Как это происходит?

Кроме саморегуляции человек обладает и способностью к самоманипуляции, ущемляющей потребности организма. Существуют социально запретные чувства – гнев, страх, стыд, а также индивидуально запретные чувства, связанные с особенностями воспитания (в частности, запрет на радость, восхищение, печаль, благодарность и т. п.). Например, выражение потребности ребенка в любви может быть встречено отказом, его агрессия – наказанием, уязвимость – жестокостью, радость – высмеиванием. И так может продолжаться достаточно долго, оказывая негативное воздействие на развивающуюся личность. При этом происходит отчуждение телесного «Я» – торможение определенных движений (например, связанных с гневом или радостью), понижение телесной чувствительности, подавляется выражение себя. Процесс отчуждения «Я» довольно быстро становится структурным, и каждая такая фиксированная телесная структура имплицитно содержит в себе отчужденную контактную функцию и эмоциональный конфликт.

У каждого ребенка, а тем более взрослого есть свой опыт болезненных ощущений. Избиение детей, медицинские манипуляции – все это может приводить к тому, что ребенок в ответ на боль отделяет себя от контактной поверхности кожи и мышц. Результат – анестезия. Подобные условия требуют, чтобы человек разрешал противоречие между потребностью в выживании и качествами развивающегося «Я». И тогда аспекты «Я», отвергаемые окружающей средой, отчуждаются. Мы начинаем делить себя на «Я» (относя его к психике) и тело.

Так, клиенты психотерапевта, испытывающие неприятные физические ощущения, нередко желают отделаться от них и ставят это задачей психотерапии. Они хотят, чтобы исчезли приступы гнева и чувство страха, пропали головные боли и напряжение в мышцах, а также не хотят волноваться. Некоторые ощущения, которые они чувствуют в теле и не могут объяснить, они называют иррациональными. Отчуждение ими некоторых психических аспектов «Я», тесно связано с отчуждением связанных с этим телесных аспектов «Я».

Итак, многие из нас не идентифицируют или не ощущают свое тело как свое «Я». Чаще мы чувствуем себя живущими в теле или же не имеющими ничего общего с нашим физическим состоянием. Мы делим организм на «Я», состоящее из мыслей и вербализаций, и тело, состоящее из чувств и ощущений. По каким-то причинам (воспитание, опыт) мы можем не допускать проникновения телесных ощущений в сознание, отчуждая их. Именно процесс отчуждения телесного «Я»: торможение определенных движений, пониженная телесная чувствительность, отсутствие ощущений или невнимание к ним – очень быстро становится структурированным в теле.

Итак, адаптированная телесная структура содержит в себе отчужденную контактную функцию, отчужденное движение или чувство. А блокируется это от сознания путем мышечного напряжения. Эмоциональные конфликты, которые наиболее важны для человека и поэтому являются устойчивыми, неизбежно становятся частью телесной структуры.

Другое происхождение адаптированной телесной структуры – это компенсация физической травмы, болезни или дефекта и адаптация к ним. Так, спортсмены, получая большое количество однотипных травм в какой-то одной части тела, могут начать беречь ее путем мышечного напряжения, определенной позы.

Организм реагирует похожим образом, чтобы адаптироваться к телесной и эмоциональной травме, полученной в результате хирургического вмешательства, болезни и других повреждений. Эти случаи требуют не только механического приспособления к защите болезненной части тела или к возмещению ограничений в движении, но и эмоциональной адаптации, которая включает в себя телесное напряжение и переживание. Физические приспособления к ограниченности в движении, вызванной болезнью (например, ортопедической патологией), и незаконченные эмоциональные реакции на болезнь, такие, как страх и тоска по утерянной телесной цельности, становятся частью индивидуума – его позой, движением и дыханием.

Движение – это функция любого аффекта. Именно через движения мы выражаем свои чувства, управляем средой, защищаем нашу телесную целостность. Только в движении чувство обретает свой полный смысл. Только двигаясь, мы можем соединить потребность, которую отражает чувство, с окружающей средой, где эта потребность может быть удовлетворена.

Если сенсорный аспект чувства подавляется, то подавлен и телесный, двигательный. Нельзя любить, рискованно выражать свою потребность – и... сжимается мускулатура груди в проекции сердца. Если встречает противодействие гнев, то соответствующие движения должны быть подавлены – напрягается нижняя челюсть, сжимаются зубы.

Но движение – это не только функция аффекта. Это форма любого взаимодействия с окружающей средой. Выражение любопытства не может, например, обойтись без манипуляции со средой. Если родитель этому препятствует, такие движения становятся опасными для ребенка, и он может начать отвергать их. Возможно, впоследствии такого ребенка приведут к психотерапевту с жалобой: «Лежит на диване, смотрит телевизор и больше ничего ему не интересно».

Чем больше отчуждаются контактные функции, тем уже рамки поведения внутри окружающей среды. В нормальном состоянии человек ощущает некоторое отчуждение от тела, но большая часть его подвластна сознанию. И соматическое ощущение, и поведение могут быть полностью идентифицированы как «Я». При наиболее обычной степени телесной идентификации тело ощущается, но это не полностью «Я». В таком состоянии, немного оторванном от телесных ощущений человек лишает свои чувства и переживания остроты.

При пограничных расстройствах значительные «куски» телесного «Я» оказываются вне сознания, что порождает чувство фрагментарности и борьбы за целостность. Невротик обладает большей способностью контакта с телесным «Я», но он находится в значительном конфликте с отдельными чувствами и действиями. Результатом отчуждения телесных процессов является депрессия. При анорексии восприятие тела оторвано от «Я» и ощущается уже на некоторой дистанции. При крайнем отчуждении мы часто наблюдаем отрицание тела при психозе, когда человек полностью отделяется от телесных ощущений и живет в мире фантазии.