Современные концепции библиографии.

Во второй половине XX в. информационная ситуация стала быстро меняться. Это обусловлено повышением значимости информации в современном мире, всесторонней компьютеризацией, в том числе библиотечно-библиографических процессов, появлением новых типов документов (электронных), развитием форм международного научного и информационно-библиографического сотрудничества.

Перед теоретиками библиографии в разных странах встали две главные задачи:

– вскрыть основные сущностные характеристики библиграфии;

– показать соотношение библиографии с более широкой системой информационного обеспечений общества, т. е. установить метасистему библиографии.

Ведущее положение в западной теории библиографии заняла англо-американская школа. В ней выделилось направление, включившее ряд концепций, которые объединяет стремление определить место библиографии среди информационных и социальных явлений современности.

Наиболее значительное влияние на американскую библиотечно-библиографическую теорию и практику XXв. оказал Джесс Хоук Шира (Jesse H. Shera, 1903 – 1983 гг.) – выдающийся ученый, работавший в области библиотековедения, теории библиографии, информатики. В течение многих лет он был деканом факультета библиотековедения Кливлендского университета, создал при факультете Центр исследований документации и коммуникации. Дж. Шира внес существенный вклад в разработку социальной сущности фиксированного знания.

Для его трудов характерна обобщающая, высокая трактовка социальной роли библиотечно-библиографической деятельности. Дж. Шира подчеркивал, что библиотека возникла и развивалась благодаря насущной потребности общества. Как только появилась письменность, отвечавшая общественной потребности служить средством фиксации и передачи сообщений, возникла и необходимость в учреждениях, которые обеспечивают хранение наиболее важных записей. Таким образом, библиотеки, по мнению Дж. Ширы, с самого начала стали неотъемлемой частью механизма, обеспечивающего нормальное функционирование общества, сохранения и передачи накопленных знаний. Дж. Шира использовал термин “графические записи” (graphic records) вместо “документы” и относил к ним книги, звукозаписи, изо-издания, аудио-документы, карты и др.

К разработке теоретических проблем Дж. Шира приступил в 50-е – 60-е гг. ХХ в. Он ввел понятие “библиографическое дело” (bibliographic enterprise) как единое целое, которое образуют составные части – библиотечное дело и документация.

В начале 70-х гг. Дж. Шира пришел к пониманию библиографической деятельности (bibliographic activity) как основы библиотечного дела. Под “библиографической деятельностью” он понимал “все те процессы, функции и действия, которые необходимы, чтобы соединить книгу и читателя”. К функциям библиографии были отнесены:

– комплектование;

– организация и упорядочение материалов с целью предоставления необходимого доступа к их интеллектуальному содержанию;

– обслуживание (библиографическое) читателей [114, с. 103].

Наличие этих функций, по мнению Дж. Ширы, есть признак, на основе которого библиотеки, центры документации и другие учреждения образуют в совокупности библиографическое дело.

Библиографическое дело следует рассматривать с двух сторон:

– в его соотношении с обществом: в этом случае оно выступает как посредник в коммуникационной системе “знание – общество”;

– в его соотношении с индивидом: в этом случае оно выступает как посредник в коммуникационной системе “книга – читатель”.

Библиотекарь должен знать как свойства фиксированной информации, так и свойства читателей, методы “соединения графических записей и читателей”. По убеждению Дж. Ширы в библиотеку человека влечет “врожденное любопытство”, которое является, согласно западной социологии и психологии, основой познания. Поэтому закономерности в системе “книга – читатель” отсутствуют.

Библиография – это один из “органов” коммуникации, которая есть “передача знания”. Коммуникация делится на массовую, определяемую коммуникантом, и графическую, определяемую реципиентом, его потребностью в знании. Этим вторым видом коммуникации и занимаются библиотеки и библиографические службы.

Понятие “библиографическое дело” Дж. Шира отделял от понятия “библиография”. Он писал: “Библиографию мы рассматриваем как самостоятельную область науки, со своей собственной структурой, своей теорией и специфическим местом в системе общественной коммуникации. … Ее теория есть теория библиотечного дела, а информационная наука исследует и разрабатывает ее методы” [114, с. 272]. С точки зрения Дж. Ширы библиотековедение и информационная наука являются библиографическими дисциплинами и могут быть отнесены к одной библиографической науке (bibliographic scholarship).

Таким образом, Дж. Шира в своих трудах подчеркнул роль библиотечно-библиографических учреждений в системе коммуникации, взаимосвязь таких родственных сфер деятельности как библиотечное дело, библиография и научно-информационная деятельность, разделил понятия библиографическая наука и библиографическая практика. Но качественную специфику библиографической деятельности (которая в российском библиографоведении выражается понятием “библиографическая информация”) Дж. Шире выделить не удалось.

В 1970-е гг. Дж. Шира попытался выйти на более широкие философские обобщения, уточнить роль библиотечно-библиографических процессов в функционировании знаний в обществе. Он создал научную концепцию, которую назвал “Социальная эпистемология” (Социальная наука о познании) и определил ее как теорию коммуникации и метатеорию теории библиографии.

Соотношение “книга – читатель”, считал Дж. Шира, является элементом более широкого отношения “знание – общество”. Родственные понятия – “культура” и “общество”. Под культурой Дж. Шира понимал “совокупность общественных институтов, заполненных интеллектуальным содержанием”, а под обществом – “совокупность индивидов, объединенных комплексом культурных и институциональных связей”. Коммуникация, в том числе и ее составная часть – библиография, является связующим элементом социальной структуры.

Социальная эпистемология должна заниматься “исследованием процессов, посредством которых общество как целое пытается достичь перцептивного и согласованного отношения к окружающей среде – физической, психологической, интеллектуальной”. Новая дисциплина охватывает проблемы познания (как познает человек), социального познания (как познает общество), истории познания, существующие библиографические механизмы и степень их соответствия реальностям процесса коммуникации. Следовательно, социальная эпистемология должна выработать, а библиографическое дело – передать знание, призванное сыграть решающую роль в адаптации индивида и общества к окружающей среде.

Согласно Дж. Шире, библиография – это форма социального контроля, которая играет решающую роль в адаптации индивида к окружающей его интеллектуальной среде, в стабилизации и сохранении социального равновесия в обществе [115 , цит. по 105, с. 134 – 143].

Несмотря на широкий подход к оценке библиографических явлений, стремление определить их место в социальной структуре общества, теория Дж. Ширы, как показало исследование российского библиографоведа В.А. Яцко, базировалась на идеалистических философских и социологических теориях, которые рассматривают в качестве основ социальной системы не социально-экономические структуры, а интеллектуальные ценности и нормы [105]. Дж. Шира основное внимание сосредоточил не на выявлении специфических черт и функций библиографии, а на социальной роли библиотечно-библиографической деятельности, придав ей чуть ли не ведущую роль в регулировании социальной жизни общества.

Концепцию Дж. Ширы поддержали Б. Брукс, Р. Бендж, Д. Фоскетт – в Великобритании, М. Кережтези, К. Райт, К. Роуски – в США.

В рамках того же направления работает и известные современный американский теоретик Майкл Кибл Бакленд (Michael K. Buckland, р. 1941). М. Бакленд родился в Оксфорде, получив профессиональное образование, в 60-е гг. работал в университетских библиотеках Великобратании, с 1972 г. живет в США, в 1976 – 1984 гг. – декан, в настоящее время – профессор Библиотечно-информационной школы Калифорнийского университета в г. Беркли. Его основной труд в области теории библиографии “Внешняя среда и теория библиотечной деятельности” был опубликован в 1983 г. [107]. М. Бакленд развивает концепцию библиотечно-библиографической деятельности как вида информационной деятельности.

Термин “библиотечная деятельность” М. Бакленд использовал в основном для обозначения библиографических процессов, в первую очередь – библиографического поиска.

М. Бакленд попытался решить две проблемы:

– соотношения библиотечной и информационной деятельности;

– установления причин возникновения библиотечной деятельности.

М. Бакленд предложил отказаться от традиционных представлений, ограничивающих библиотечно-библиографическую деятельность рамками библиотеки, подчеркнув ее зависимость от социальной среды. Теоретик отметил, что “при внимательном рассмотрении сущности библиотечных процессов становится ясно, что библиотечная наука (или по крайней мере часть ее) не является специфичной для библиотек, но проявляется в различных формах в других институтах” [107, с. 21; цит. по 105, с. 88]. К этим институтам относятся архивы, центры документации, управленческие информационные системы и др. Они выполняют функции идентификации, описания, упорядочения, хранения, поиска и обеспечения использования информации и составляют “более широкий класс информационной деятельности, основанной на поиске информации”. Общие (родовые) признаки всех видов информационной деятельности изучает “теоретическая информационная наука” [107, с. 23, 49; цит. по 105, с. 88].

При определении причин возникновения библиотечной деятельности М. Бакленд, как и Дж. Шира, исходит из понятия “потребностей в библиотечной деятельности”, в основе которых лежат “желания индивидов – удовлетворение любопытства, стремление к успеху или покою, удовлетворение личных интересов”. Совокупности этих желаний составляют потребности “кибернетической (информационной) личности” и являются детерминантой библиотечной деятельности [107, с. 184 – 185; цит. по 105, с. 98 – 99].

М. Бакленд не связывает деятельность библиотечно-библиографических учреждений с документальными потребностями. Его не смущает тот факт, что “врожденное любопытство” человек испытывал и до появления документов и библиотек, поэтому оно вряд ли может быть основой библиотечно-библиографической деятельности [105, с.101].

Таким образом, основные положения теории М. Бакленда сводятся к следующему:

– виды деятельности, осуществляемые в библиотеках, архивах, центрах документации и других родственных общественных институтах, относятся к информационной деятельности, которая и является по отношению к ним родовой;

– информационная деятельность выполняет функции идентификации, описания, упорядочения, хранения, поиска и обеспечения использования информации;

– все виды информационной деятельности должны изучаться единой “информационной наукой”;

– причины возникновения библиотечно-информационной деятельности кроются в потребностях “кибернетической личности”, главная из этих потребностей – “врожденное любопытство”.

Несмотря на то, что в концепции М. Бакленда есть много черт, сближающих ее с представлениями российских библиографоведов, в частности О.П. Коршунова, В.А. Яцко показал, что по своим философским основаниям это противоположные концепции [105,с. 85 – 101]. М. Бакленд исходил из идеалистических представлений западной науки о познании, которая противопоставляет естественные науки, признающие закономерности в природе, и общественные науки, отрицающие закономерности в развитии общества. Ему не удалось выявить сущностные характеристики библиографической деятельности, ее специфику и отличительные черты.

Современные представления западных теоретиков о видах библиографии представлены в статье известного библиографа, много лет преподававшего в канадских и британских университетах, Роя Стоукса(Roy Bishop Stokes, 1915 – ?), опубликованной в двух изданиях “Энциклопедии библиотечной и информационной науки” [112, 113].

Основным, базовым видом библиографии Р. Стоукс считает иньюмеративную библиографию (enumerative bibliography, от англ. enumerate – перечислять, точно подсчитывать), по той причине, что “прежде чем изучать книги, надо знать об их существовании” [112, с. 280]. Именно этот вид был исторически первым. К нему можно отнести, в частности, труд Конрада Геснера. Главная цель иньюмеративной библиографии – учесть все существующие книги (документы), а характерная черта – полнота, отсутствие критического отбора. Чаще всего иньюмеративная библиография бывает систематической (systematic bibliography) т. е. такой, в которой библиографические записи представлены в соответствии с какой-либо схемой классификации, системой. Но для цели иньюмеративной библиографии предпочтительнее хронологическое расположение записей. Поскольку основным качеством иньюмеративной библиографии признается полнота, то, по мнению Р. Стоукса, каталог библиотеки, даже в печатной форме, не может считаться библиографией, т.к. отражает только конкретный фонд. Иньюмеративная библиография получила значительное развитие во второй половине ХХ в., но, как и каталоги библиотек, испытывает все возрастающие трудности в связи с увеличивающимся потоком документов и их разнообразием [112, с. 281, 285].

К важнейшим видам библиографии, по Р. Стоуксу, относятся также:

– аналитическая (или критическая) библиография (analytical or critical bibliography), которая возникла в 19 в. и занимается изучением физической природы книги, обстоятельствами ее производства, критическим анализом сохранившихся экземпляров;

– дескриптивная библиография (descriptive bibliography) – подвид аналитической библиографии, отражающий все физические характеристики и особенности данного экземпляра книги;

– текстуальная библиография (textual bibliography) – подвид аналитической библиографии, изучающий текст произведения;

– историческая библиография (historical bibliography), которая смыкается с книговедением и изучает “широкое окружение книги”: историю возникновения книги, ее роль в социальной и культурной жизни общества, положение автора и издателя и т.п. [112, с. 280 – 287].

Выделение видов библиографии Р. Стоуксом не имеет каких-либо теоретических оснований или пояснений. Фактически это констатация исторически сложившихся направлений изучения библиографической деятельности и книги, причем четкого разделения между библиографической наукой и практикой не дается. Никак не оговорено существование таких участков библиографии как национальная, региональная, языковая, универсальная, отраслевая и др.

Надо отметить также, что иньюмеративная библиография (можно, очевидно, указать близкие по смыслу российские термины – “регистрационная”, “общая”, “универсальная”) стала в ХХ в. базой для значительного совершенствования методики библиографирования и международного сотрудничества. В последней трети ХХ в. была предпринята в значительной мере успешная попытка реализовать идеи П. Отле и А. Лафонтена по универсальному учету существующих в мире печатных документов на основе децентрализации, т.е. путем развития национальной библиографии в каждой стране. Проект Универсального библиографического учета (Universal Bibliographic Control), реализованный ЮНЕСКО, ИФЛА и национальными библиографическими центрами в 1971 – 2004 гг. сопровождался серией серьезных международных прикладных исследований и значительной унификацией библиографической методики [53].

Обзор развития теоретических представлений западных ученых о библиографии позволяет сделать некоторые выводы.

Основной тенденцией, характерной для современного библиографоведения, как российского, так и западного, является стремление изучать библиографию в широком контексте информационных и социальных процессов. Важность исследования теоретических вопросов, связанных с функционированием информации, в том числе библиографической, определяется требованием времени – всесторонней информатизацией, повышением значимости информационного обслуживания всех сторон жизни общества. В связи с этим формируется целых ряд научных дисциплин – библиографоведение (российские ученые), библиотечно-информационная наука (западные ученые), информационная наука (М. Бакленд), информатика (Н. Винер, Ф. Дрейфус, Р.С. Гиляревский), социальная эпистемология (Дж. Шира), теория социальных коммуникаций (М. Мак-Люэн, А.В. Соколов), документология (П. Отле, Ю.Н. Столяров).

Коренное отличие российской научной школы от западной заключается в том, что отечественная наука, в том числе и библиографоведение, основывается на материалистическом философском подходе. В частности, изложенная в данном учебнике системно-деятельностная, документально-информационная концепция библиографии использует диалектический метод восхождения от абстрактного к конкретному для установления сущности, внутренней структуры, качественного своеобразия библиографических явлений, что является принципиальным достижением отечественного библиографоведения.

Западные теории библиографии (и библиотечной деятельности) используют идеалистические философские и социологические представления, постулирующие отсутствие закономерностей в общественной жизни, определяемой свободным волеизъявлением и потребностями индивида. Поэтому теоретики отказываются от установления сущности библиографической деятельности и закономерностей ее развития, что значительно снижает уровень их теоретических достижений.

Вместе с тем, западные теории библиографии имеют многовековую традицию и подразделяются на два ведущих направления:

– широкое, выдвигающее в качестве основной задачи библиографии учет всех существующих документов (иньюмеративная библиография) и обслуживание документальных и библиографических потребностей общества;

– узкое, считающее задачей библиографии глубокое и всесторонее изучение книги и некоторых других видов произведений печати (аналитическая и историческая библиография).

Характерными чертами обоих направлений являются неупорядоченность терминологии; отсутствие четкого разделения понятий “теория библиографии” и “практика библиографии”; фрагментарность теоретических разработок; преобладание исследований в области технологических аспектов библиографической деятельности.

Елена Мацовичюте и Освальд Янонис – западные ученые с “восточными” корнями, сделав сопоставительный анализ российских и западных теорий библиографии, утверждают: “Мало кто на Западе будет говорить о библиографии как о современной развитой дисциплине,…обладающей высоким теоретическим уровнем, которая принесет революционные изменения (парадигматический сдвиг) в целую систему информационных дисциплин.…Российская теория библиографии основана на сильных гуманистических традициях и доказала высокий интеллектуальный потенциал…Российские теории в целом отвечают требованию создания макрокосмического подхода к библиографии, которая должна быть системой передачи идей и информации” [111, с.1, 11, 12].

Все теоретические споры возвращают нас к постановке “извечного” вопроса, который волнует мыслителей уже не одно столетие: “Что же такое библиография”?

Надеемся, что данный учебник поможет Вам ответить на этот вопрос!

Литература

Основная

1. Вохрышева, М.Г. Теория библиографии : учеб. пособие / М.Г. Вохрышева. – Самара : Изд-во СГАКИ, 2004. – 368 с.

2. Коршунов, О.П. Библиография : теория, методология, методика / О.П. Коршунов. – М. : Книга, 1986. – 287 с.

3. Моргенштерн, И.Г. Общее библиографоведение : учеб. пособие / ЧГАКИ ; И.Г. Моргенштерн. – СПб. : Профессия, 2005. – 208 с.

4. Новоженова, Т.А. Методологические основания общей теории библиографии : монография / Т.А. Новоженова. – Краснодар, 2003. – 308 с.

5. Российское библиографоведение : итоги и перспективы : сб. науч. ст. / сост. и предисл. Т.Ф. Лиховид ; науч. ред. Т.Ф. Лиховид. – М. : ФАИР-ПРЕСС, 2006. – 682 с.

6. Сляднева, Н.А. Библиография в системе Универсума человеческой деятельности : Опыт системно-деятельностного анализа : монография / Н.А. Сляднева. – М. : Изд-во МГИК, 1993. – 225 с.

7. Справочник библиографа / науч. ред. А.Н. Ванеев, В.А. Минкина. – 3-е изд., испр. и перераб. – СПб. : Профессия, 2005. – 591 с.

8. Фокеев, В.А. Природа библиографического знания : монография / В.А. Фокеев. – М. : Изд-во Рос. гос. б-ки, 1995. – 351 с.

9. Шрайберг, Я.Л. Электронная информация и электронные ресурсы : публикации и документы, фонды и библиотеки / Я.Л. Шрайберг, А.И. Земсков. – М. : Изд-во ФАИР, 2007. – 528 с.

[1] Следует подчеркнуть, что вполне очевидный лингвистический смысл слова "библиография" (книгоописание) не может служить аргументом в пользу книговедческого подхода. Таким способом вообще нельзя судить о действительном содержании обозначаемого данным словом научного понятия, так же как, например, нельзя связывать современные представления о предмете науки геометрии с исходной семантикой слова “геометрия” (“землеизмерение”).

[2] Интересно сравнить эту формулировку объекта библиографии с формулировкой во втором пункте.

[3] Само наличие какой-либо даже весьма основательно разработанной научной концепции еще не означает, что ее первоначальный исходный пункт известен. “Историческое развитие всех наук, – писал К. Маркс, – приводит к их действительным исходным пунктам лишь через множество перекрещивающихся и окольных путей. В отличие от других архитекторов, наука не только рисует воздушные замки, но и возводит отдельные жилые этажи здания, прежде чем заложить его фундамент”. (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – Т. 13. – С. 4)

[4] Капиталистический способ производства, приходя на смену феодальному, несет с собой рост социального и материального неравенства, обострение классовых противоречий и вместе с тем бурное развитие производительных сил, прогресс науки и техники, повышение общего уровня образованности народа, ослабление гнетущего всесилия церкви и на этой основе быстрое техническое совершенствование и увеличение объема книгоиздательской деятельности.

[5] Сохранился труд сотрудника той же библиотеки Аристофана из Византии “О таблицах Каллимаха”.

[6] Можно провести аналогию с клеточной структурой организма. Он состоит, как правило, из большого числа клеток, но в предельном случае — из одной клетки (одноклеточные организмы). Именно поэтому в ГОСТ 7.0—84 библиографическое пособие в интересах большей логической строгости определено не как “совокупность” (так оно определялось в предыдущем терминологическом стандарте), а как “множество” библиографических записей, поскольку в математике “множество” в отличие от совокупности начинается с одного элемента. Эта формулировка повторена в ныне действующем ГОСТ 7.0 – 99.

[7] Известно, например, что крупный советский физик-теоретик, академик Л.Д. Ландау в периоды наиболее напряженной творческой работы совсем не читал специальную литературу. Почему? Да потому что в литературе не было интересующего его знания, он должен был добыть его сам, обнаружить “на кончике собственного пера”. Иначе говоря, отсутствовало соответствие между его потребностью и документами, и система документального обслуживания (в том числе и библиографическая информация) в этом случае ничем не могла ему помочь.

[8] Анализ литературы и опрос специалистов дали примерно следующий перечень функций, приписываемых в разных контекстах и связях библиографической информации: идеологическая, образовательная, культурно-просветительная, рекомендательная, учебная, популяризаторская, педагогическая, просветительная, пропедевтическая, производство читательского сознания, социализирующая, формирования информационной среды и воспитания информационных устремлений, научно-вспомогательная, информационная, справочная, идентифицирующая, эвристическая, источниковедческая, кумулятивная, историко-культурная, историографическая, организационно-управленческая, методическая, учетная, регистрационная, статистическая, ассортиментная, подытоживающая, моделирующая, прогностическая, инвентарная, гедонистическая, развлекательная, эстетическая, лечебная. Этот перечень, действуя бессистемно и произвольно, можно продолжать сколь угодно долго.

[9] Следует признать, что термин “коммуникативная функция” не очень удачен для выражения того смысла, который здесь в него вложен, хотя бы потому, что в той же понятийной системе этот термин используется в другом, более широком значении (система документальных коммуникаций). Поэтому для обозначения функции оповещения неоднократно предлагались другие термины. Наиболее удачный среди них термин – индикативная функция библиографической информации, предложенный А.И. Обризаном. Вполне возможно, что в дальнейшем он и станет общепризнанным. Пока же будем пользоваться уже ставшим привычным термином “коммуникативная функция”, строго придерживаясь при этом его значения, установленного выше.

[10] Конъюнкция – операция формальной логики, соединяющая два или более высказываний при помощи союза “и”. Поэтому, например, наша конъюнкция АВ – это логически “А и В”. Направленность конъюнкции в данном случае означает недействительность переместительного закона, так как имеет значение последовательность членов конъюнкции: АВ – это не то же, что ВА.

[11] См.: Совет. библиография – 1976. – № 2, 4, 5, 6; 1977. – № 1, 3; 1978. – № 2.

[12] См.: Теоретико-методологические проблемы современного советского библиографоведения. – М.,1981; Совет. библиография – 1982. – №6; 1983. – №5,6; 1985. – №2,4.

[13] См.: Совет. библиография – 1977. – № 3. – C.63 – 86; 1978. – № 2. – С.68 – 77.

[14] См., например, статьи Г.С. Галиулиной и Ю.А. Шрейдера (Совет. библиография – 1989. – № 2), В.И. Терешина, А.В. Соколова, В.А. Шукова (Совет. библиография – 1990. – № 1) и др.

[15] Более подробно теоретические и технологические аспекты автоматизированного информационного (в том числе библиографического) поиска изучаются в курсе информатики и в курсе организации и методики библиографической деятельности в библиотеке.

[16] Долговременно действующие запросы при обслуживании по системе ИРИ могут быть индивидуальными или коллективными (сформулированными потребителями) и типовыми (предлагаемыми системой обслуживания).

[17] Основные виды общих и отраслевых библиографических ресурсов, компьютерные технологии подробно рассматриваются в прикладных библиографических и специальных дисциплинах.

[18] По остроумному замечанию известного специалиста в области рекомендательной библиографии Б.А. Смирновой, обсуждение проблемы видов библиографии превратилось “в своего рода шахматную партию, которую давно пора объявить “ничьей”, поскольку ходы повторяются” (Сов. библиогр. 1972. №4. С. 63).

[19] Впервые эта идея была предложена в кандидатской диссертации В.Т. Клапиюка.

[20] Отдельные специалисты, особенно библиотековеды, не раз высказывались в том смысле, что вся библиография является частью (участком) библиотечного дела. Это, конечно, неверно.

[21] Содержание понятия “библиотечное дело” в отличие от понятия “библиография” всеми специалистами понимается приблизительно одинаково.

[22] Сущностно-функциональное тождество каталогизации и библиографирования (вхождение первого во второе) нашло выражение и подтверждение в стандартах на библиографическое описание (в частности, в ГОСТ 7.1—84),-устранивших существовавшее ранее разграничение и противопоставление каталожного и библиографического описания.

[23] Так, рассматриваемые в общем и отраслевых библиографических курсах вопросы организации и методики библиографической работы библиотек в значительной мере дублируются в библиотековедческих курсах (особенно в курсе работы с читателями).

[24] Подробнее об этом см. в настоящем учебнике §3 главы первой, §3 главы второй, §1 главы третьей.

[25] Примерно те же вопросы обсуждались в XIX в. российскими библиографами [см. 12].

[26] Современное понятие “информация” (“information”) введено в научное обращение Н. Винером по-английски в 1948 г., термин “информатика” (“l΄informatique”) Ф. Дрейфусом по-французски в 1962 г., А.И. Михайловым, А.И. Черным и Р.С. Гиляревским по-русски в 1966 г. [69, с. 8 – 9]