Древнерусского государства. Возникновение Древнерусского государства, естественно, сопровождалось формированием древнерусского феодального права.

Возникновение Древнерусского государства, естественно, сопровождалось формированием древнерусского феодального права.

У восточных славян, как и других народов, после разложения первобытнообщинного строя и возникновения государства длительное время действовало обычное право (обычай – исторически сложившееся общеобязательное правило поведения), т.е. нормы обычаев доклассового общества санкционированные (утвержденные) возникшим государством. В коллективном сознании той эпохи закрепилось убеждение: «все, что было, имеет право на существование». Среди норм обычного права восточных славян следует выделить кровную месть (принцип талиона) – «Око за око и зуб за зуб».

Совокупность обычных норм – «Закон русский» – отражена в договорах Руси с Византией (заключенные после успешных походов, эти договоры носили в основном международно-правовой характер, но в них было и немало норм обычного права восточных славян). В целом же договоры выступали в качестве переходной формы от обычая к закону. Они и были первыми писаными памятниками древнерусского права, дошедшими до нас. Наиболее ранние договоры с Византией относятся к 911, 944 (945) и 971 (972) гг. В последующем (XII-XIII вв.) договоры активно заключались западнорусскими княжествами (Новгородом, Смоленском, Полоцком) с Данией, Швецией и германскими городами – членами Ганзейского союза.

Кроме того, после принятия христианства русские активно осуществляли рецепцию (заимствование) отдельных норм права из византийских церковных источников: Свода законов патриарха Иоания Схоластика (VI в.), Номоканона патриарха Фотия (IX в.), Прохирона (IX в.), Эклоги (VIII в.), болгарского Закона судного людем. Свод и Номоканон появились на Руси в XI-XII вв., получив название Кормчей книги, а перевод Номоканона был сделан выдающимся славянским просветителем Мефодием. Впрочем, как церковные, так и гражданские законы, содержащиеся в византийских церковных книгах, воспринимались русским правом с оговорками, применительно к местным условиям.

Крупнейшим памятником права Древнерусского государства считается «Русская Правда». Она включает в себя нормы различных отраслей права, и в первую очередь, уголовного и процессуального, а также некоторые нормы гражданского права и процесса.

Русская Правда является официальным актом, хотя вопрос о времени и месте происхождения её древнейшей части спорен. Однако, в самом тексте содержатся указания на князей, принимавших или изменявших закон (Ярослав, его сыновья, Владимир Мономах). Основным источником Русской Правды являлось обычное право с добавлением церковно-правовых источников. Вместе с тем она обобщила отдельные законы (уставы, в том числе церковные), принимавшиеся князьями, т.е. означала определенную систематизацию права. Однако, не будучи непосредственным сборником княжеских законов, Русская Правда, по мнению некоторых ученых, оставалась руководством, пособием для княжеских судей. Она применяет казуальный (формальный) способ обработки правового материала: из реальной жизни или правового источника брался конкретный казус, который и решался соответственным образом. При этом применялся двойной мотив решения – формальный (как гласит закон) и религиозно-нравственный (по справедливости).

Русская Правда была обнаружена известным историком В.Н. Татищевым в 1738 г. До нас дошло более 100 списков (экземпляров) Русской Правды. Все они разделяются на 3 группы или редакции: 1) Краткую; 2) Пространную; 3) Сокращенную.

Краткая редакция представляет собой первый результат деятельности древнерусских князей по систематизации права. Она включает в себя 43 статьи и является наиболее древней частью документа, относящейся к XI в. Данная редакция состоит из Правды Ярослава (ст. 1-18), Правды Ярославичей (ст. 19-41) и двух самостоятельных установлений - Покона Вирного (ст. 42) и Урока Мостников (ст. 43).

Пространная редакция – это свод развитого феодального права. Она состоит из более чем 100 статей (количество статей различно в различных списках, от 115 до 135, но большинство историков считает, что их было 121). Время возникновения Пространной редакции – конец XI - начало XII вв. Она включает Устав Владимира Ярославича о судах («Суд Ярославль Володимерич») (ст. 1-52) и Устав Владимира Мономаха (ст. 53-121). Обе части Пространной Правды составляют сборник правовых норм, открыто закрепляющих феодальный строй и привилегии боярства.

Сокращенная редакция – это документ Московского государства, относящийся к XIV в. и включающий только такие статьи Пространной редакции Русской Правды, которые были приемлемы в достаточно развитом к тому времени феодальном обществе.

Что касается субъектов права, то Русская Правда содержала ряд норм, определявших правовое положение отдельных групп населения, хотя по её тексту разграничить статус правящего слоя и остальных групп было достаточно трудно. Но, например, за убийство представителя привилегированного слоя наступала повышенная (двойная) уголовная ответственность. Все субъекты Русской Правды являлись физическими лицами, поскольку понятия «юридическое лицо» российское законодательство не знало ещё достаточно долгое время. Не содержала Русская Правда и таких абстрактных понятий как «собственность» и «преступление».

Рассмотрим основные положения Русской Правды, исходя из той системы отраслей и подотраслей права, сложившейся к настоящему времени.

Вещное право (право собственности и иные вещные права). Русская Правда отражает рост частной собственности на землю. За перепахивание межи взималась высшая ставка штрафа – 12 гривен, что показывает особую заинтересованность феодалов в усиленной охране своих земельных владений от посягательств смердов.

Феодальная собственность на землю существовала в виде княжеских доменов, боярских и монастырских вотчин. Источником ее приобретения первоначально была заимка, т.е. освоение свободных земель руками холопов и зависимых смердов. В дальнейшем основным способом приобретения земель стал прямой захват земель у соседских общин («окняжение» и «обояривание» земли).

Феодальная вотчина включала в себя хоромы владельца, дома его слуг и дворцовой челяди, хозяйственные постройки. Русская Правда перечисляет разнообразные виды скота и птицы, инвентаря, и это свидетельствует о значительном уровне развития сельского хозяйства.

Иных видов вещных прав, кроме права собственности, Русская Правда не регламентировала.

Обязательственное право. Обязательства в период Русской Правды возникали как из причиненного вреда, так и из договоров. Сломавший копье или щит или испортивший одежду обязан был возместить стоимость испорченной вещи. Закуп, погубивший хозяйского коня или не заперший его, вследствие чего он был украден, обязан был уплатить хозяину стоимость этого коня.

Для древнерусского права характерно, что неисполнение обязательства и договора дает потерпевшему право на лицо, не выполнившее своих обязательств, на его жену и детей, а не только на его имущество. Это было пережитком родовых отношений, когда имущество, принадлежало не данному лицу, а всему коллективу, и потому взыскание могло обратиться только на самое лицо. Например, злостного банкрота можно было продать в холопы.

Договоры («ряды») заключались, как правило, устно, но в присутствии послухов на торгу и делались широко известными. Появляются и письменные договоры, прежде всего о приобретении недвижимости (земельной собственности).

Древнейшим является договор мены, хотя Русская Правда об этом виде сделки не упоминает, т.к. мена была настолько простым действием, что регулировать её считалось излишним. Договор купли-продажи (который по существу, был ни чем иным, как обменом вещи на деньги) движимого имущества заключался в форме устного соглашения о передаче вещи лицу, уплатившему за нее деньгами (кунами). Если продавец сбывал вещь, ему не принадлежавшую, то сделка считалась ничтожной; вещь переходила к ее собственнику, а покупатель «искал» на продавце возмещения убытков. Была и такая сделка как самопродажа в рабство (холопы).

Поскольку феодализму не свойственен наёмный труд, Русская Правда упоминает лишь об одном случае договора личного найма: наем в тиуны (слуги) или ключники. Наймиты, как правило, превращались в феодально-зависимых людей. Об имущественном найме в Русской Правде не говорится.

Договор займа охватывал кредитные операции, как с деньгами, так и с натурой (хлебом, мёдом). Взятое возвращалось с надбавкой в виде «присопа» («присыпки») займе хлеба и «настава» (надбавки) при займе меда. Проценты при займе денег (серебра) назывались «резами» (при обращении слитков металла определенного веса (гривен) от него отрезали куски для придачи в виде процентов).

Уже Краткая редакция Русской Правды содержит «Урок мостников», где регламентируется договор подряда на сооружение и ремонт моста (ремонт городских мостовых).

Русская Правда устанавливала 3 вида банкротства. Это, во-первых, банкротство в результате несчастья, когда купец погубит товар из-за стихийного бедствия, аварии судна, пожара или разбойного нападения. При таких условиях потерпевший получал рассрочку в платеже, так по Русской Правды в данном случае «пагуба от бога, а не виноват есть». Второй вид – неосторожное банкротство, когда купец пропьет или проиграет чужой товар. Оно влекло за собой выдачу банкрота на волю кредиторов: они могли ждать возвращения долга, дав банкроту отсрочку или продать его в рабство. И, в-третьих, злостное банкротство. Это когда завязший в долгах и уже не имеющий кредита у сограждан купец берет у гостя из другого города или чужеземца товар и не платит деньги. Такой банкрот продавался вместе со всем имуществом. Из вырученных денег, прежде всего, удовлетворился заезжий гость, затем князь, а остаток распределялся между местными кредиторами.

Наследственное право. С развитием частной собственности и выделением отдельных семей развивается понятие наследства. Однако община была кровно заинтересована в том, чтобы ее богатство не уходило на сторону. Поэтому у всех древних народов существовал обычай, согласно которому наследовать могли только сыновья, поскольку при выходе дочерей замуж за члена другой общины имущество выходило бы за пределы данного общественного союза. В дальнейшем это правило сохраняется как пережиток, причем с развитием княжеской власти имущество умершего члена общины при отсутствии у него сыновей переходило к князю.

В Русской Правде различается наследование по завещанию и по закону. Завещательное распоряжение было устным и было действительно только в пределах, установленных законом, т.е. отец мог разделить наследство по своему усмотрению между сыновьями, но не имел права передать его дочери. Отцовский двор без раздела переходил к младшему сыну (миноритарный принцип).

При малолетстве сыновей имуществом распоряжалась до их совершеннолетия их мать. Если же она вторично выходила замуж, то назначался опекун из числа ближайших родственников, передача имущества которому происходила публично («перед людьми»). В качестве вознаграждения за свои обязанности опекун пользовался доходами с имения опекаемых.

Мать-вдова получала в безусловное распоряжение часть имущества «на прожиток». Выдавая сестру замуж, брат в силу возможностей должен был дать ей приданное. При этом Русская Правда подчеркивала, что ни мать, ни дочери не могут претендовать на наследство. Выделенной ей частью мать распоряжалась по своему усмотрению, но завещать была вправе только своим детям, причем Русская Правда оговаривала, что если сыновья к матери будут «лихи», то она имеет право завещать свою часть и дочерям.

Из этого общего правила наследования Русская Правда делала исключения для бояр и дружинников, говоря, что их наследство при отсутствии сыновей могло переходить и к дочерям.

Восходящие и боковые (братья, сестры) родственники в наследовании не участвовали. Русская Правда также не упоминала о наследовании мужа после жены.

Семейное право. Первоначально в семейном праве действовали обычаи, связанные с языческим культом. Существовало похищение невест, многоженство. Так, Владимир Святославович до крещения имел 5 жен и несколько сот наложниц. С введением христианства устанавливаются новые принципы семейного права – моногамия, затрудненность развода, бесправие внебрачных детей, жестокие наказания за внебрачные связи, пришедшие из Византии.

Существовал довольно низкий брачный возраст: 12-13 лет для невесты и 14-15 для жениха. Заключение брака предшествовало обручение. Брак совершался в церкви. Церковь взяла на себя регистрацию важнейших актов гражданского состояния – рождения, смерти, что давало ей немалый доход и господство над человеческими душами.

Семья была патриархальной: муж имел власть над женой, её имуществом, а также над детьми. Развод был возможен вследствие безвестного отсутствия одного из супругов, неспособности мужа к супружеской жизни, неизлечимой болезни одного из супругов, супружеской измены, ухода одного из супругов в монастырь.

Уголовное право. Преступление в Древнерусском государстве понималось как материальный или моральный ущерб, вред, причиненные конкретному человеку, его личности и имуществу. Отсюда и термин для обозначения преступления – «обида». Начало отходить имевшее место в место в древности понятие преступления как причинение вреда данному коллективу (племени, роду, общине). Например, ранее убийство одного из членов рода воспринималось как вызов всему роду, и мстить за него были обязаны сородичи.

Субъектом преступления могли быть только свободные люди. Поскольку холопы представляли собой собственность господ, те несли за своих рабов полную ответственность.

Уголовное право приняло характерный для феодальных отношений вид права – привилегии. При оценке тяжести преступлений Русская Правда исходит не только из учета материального или морального ущерба, нанесенного правонарушителем, но и из социального положения потерпевшего. Она ставит вопрос и о субъективной стороне преступления: об умысле и неосторожности. Так, если убийство совершено в результате ссоры или опьянения, то уголовный штраф виновный платил вместе с общиной. Если же преступник «стал на разбой», т.е. превратился в профессионального грабителя и убил во время грабежа кого-либо, то община не только не должна была помогать ему в платеже виры, но обязана была выдать князю вместе с женою и детьми «на поток и разграбление».

Убийство женщины подлежало той же каре, что и убийство мужчины. Если же жертва была «виноватой» (речь, очевидно, идет о супружеской измене), то взыскивалось «полувирие» (20 гривен). Таким образом, Русская Правда постоянно имеет в виду субъективную сторону преступления, ставит вопрос о вине, что свидетельствует о высоком уровне правового сознания в то время. Хотя закон ещё не знает возрастного ограничения уголовной ответственности и понятия невменяемости.

Древнерусскому праву (а не только Русской Правде) были известны следующие виды преступлений:

1) государственные: восстание против князя или других феодалов; перевет, т.е. переход на сторону врага, измена; нарушение вассального договора;

2) против личности: убийство; оскорбление; телесное повреждение; насилие;

3) имущественные: разбой (грабеж); кража (татьба); конокрадство; порча межевых знаков; потрава посевов.

Церковное право карало за преступления против нравственности, преступления в области семейных отношений, посягательство на церковь и ее имущество.

Поскольку первоначально каждое преступление рассматривалось как обида коллективу, к которому принадлежал потерпевший, постольку за нее обидчикам мстила община, защищая свои права. В случае убийства была обязательна кровная месть: мстить убийце были обязаны все сородичи убитого. Злостный преступник изгонялся из общины вместе с женой и детьми, лишался «огня и воды», его имущество оставалось в распоряжении общины. Такое наказание называлось «потоком и разграблением». Другие правонарушения карались по принципу талиона (равного возмещения).

Со временем усиливается стремление ограничить и даже вовсе отменить обычай кровной мести с тем, чтобы взимать за убийство уголовные штрафы (виры) в пользу княжеской казны.

За убийство свободного человека был установлен платеж виры в размере 40 гривен. Для княжих мужей была установлена привилегия: за их убийство стала взиматься двойная вира – 80 гривен. Помимо виры, шедшей в казну князя, взималось денежное взыскание в пользу семьи убитого - головничество. Жизнь зависимых людей оценивалась в 12 и 5 гривен, и вирой не называлась.

Убийство холопов также не каралось вирой. Поскольку холоп считался «говорящим орудием» своего хозяина, убийство его без вины приравнивалось к истреблению всяких других вещей. За это преступление взималась «продажа» (уголовный штраф, назначаемый за другие виды преступлений, кроме убийства) и «урок» (возмещение ущерба хозяину). Размер продажи за убийство холопа составлял 12 гривен.

Продажа – уголовный штраф вместе с уроком взималась и за основную массу других преступлений.

Кроме вир и продаж существовала смертная казнь, которая, согласно летописи, применялась к восставшим против князя боярам, к изменникам. Одно время ввиду участившихся убийств и разбоев князья вместо виры ввели смертную казнь. Однако это сказалось на княжеских доходах, и вскоре смертная казнь вновь была заменена вирой.

За преступления, отнесенные к компетенции церковных судов, применялись церковные наказания – эпитимьи (самой легкой эпитимьей считались 500 поклонов день).

Процессуальное право.Древнерусское право еще не знало четкого разграничения между гражданским и уголовным процессом, хотя некоторые его формы (например, гонение следа) могли применяться только по уголовным делам.

Процесс носил ярко выраженный состязательный характер. Первой его стадией был «заклич» – публичное объявление «на торгу» пострадавшим о постигшем его несчастии. Предполагалось, что такое заявление не позднее, чем за три дня должно стать известным всему населению данной общины или города. Поэтому всякий, у которого по истечении этого срока была бы обнаружена украденная вещь или уведенный раб, считался лицом, заведомо (злостно, умышленно) скрывающим у себя чужую собственность, и был обязан не только в бесспорном порядке вернуть утаенную вещь, но и уплатить штраф.

Процесс также мог начаться с задержания преступника, пойманного на месте преступления или настигнутого в результате преследования.

Если лицо, у которого была обнаружена чужая вещь, объявляло себя добросовестным приобретателем, начиналась вторая стадия процесса - «свод». Приобретатель указывал того, у кого он ее приобрел, тот в свою очередь, мог сослаться на третьего и т.д. В пределах общины или города истец вел «свод» до конца, т.е. до обнаружения лица, преступно завладевшего вещью. Если же «свод» переходил на территорию другой общины, то истец вел его только до третьего ответчика, и, взыскав с него стоимость похищенной вещи, предоставлял ответчику вести «свод» до конца. Тот, на ком «свод» остановится, кто не сможет объяснить, как к нему попала вещь, и не сошлется на новое лицо, возмещает убытки ее приобретателю и платит уголовный штраф. Вообще «свод» не мог выходить за пределы княжества.

Если преступник не был обнаружен, то представители общины, в которой было совершено преступление, преследовали вора по оставленным им следам, т.е. по сути, осуществляли третью часть процесса - «гонение по следу». Если след приводил к дому конкретного человека, то считалось, что он и есть преступник. Когда след приводил к какому-либо селу, то соответствующая община должна или «отвести след» от себя, или уплатить стоимость украденного и уголовный штраф («продажу»). Если же след преступника терялся на большой дороге или в пустоши, то процесс прекращался.

Наличие у задержанного вора «поличного», т.е. украденных вещей, следов побоев или нахождение тела убитого с нанесенными ему ранами и других улик совершенного преступления считались достаточными доказательствами. Обвинение при отсутствии прямых улик (поклеп) проверялось путем выставления сторонами послухов (свидетелей, получивших сведения из вторых рук, либо свидетелей доброго имени того или иного лица) или видоков (очевидцев самого факта), принесением присяги или испытанием железом и водой.

Если возбуждалась «поклёпная вира» – обвинение в убийстве при отсутствии улик и свидетелей совершенного преступления, обвиняемый также «очищал» себя через послухов, удостоверяющих от лица общины его доброе поведение, или, если послухи выставлялись обвинителем, уличался и должен был уплатить виру.

Институт послухов как свидетелей доброго имени человека являлся постепенно отмирающим пережитком родовых отношений, когда жизнь каждого протекала на глазах у всех и возникавшие конфликты разрешались на основании свидетельств сородичей. Обвиняемый в каком-либо преступном деянии мог в свое оправдание «послаться» (отсюда послух – лицо, на которое «шлются») на ту общину, к которой он принадлежал, с тем, чтобы она «очистила» его от подозрений. Сходка (вече) либо «очищала» обвиняемого, либо осуждала его. Позднее племенная сходка заменяется представительством определенного числа уполномоченных, «добрых мужей». Эти «мужи» обладали всем авторитетом сходки. Их показания носило безусловный характер («а послуха на послухе не быть»).

Впрочем, Русская Правда в ряде случаев путает послухов с видоками, что показывает постепенное отмирание более древнего института послушества.

Испытание «железом и водой» - один из видов «суда божьего», ордалий, восходящих к древним, языческим временам. При испытании железом обвиняемому давали в руки раскаленный металл, который он должен был пронести несколько шагов, а затем бросить. Если через определенный срок рана заживала, то обвиняемый считался оправданным.

При испытании водой человека бросали связанным в реку и, если он выплывал, то считался обвиненным, т.к. как полагали, что вода его не приемлет как виноватого. Иногда при испытании водой оговоренный должен был достать кольцо из котла с кипятком.

Существовали также судебные поединки. Судебный поединок назывался полем. Победившая сторона выигрывала процесс, поскольку считалось, что бог помогает правому.

Особым видом доказательства была присяга – рота. Она применялась, когда не было других доказательств, но по небольшим делам. Ротой можно было подтвердить наличие какого-либо события, либо его отсутствие.

ГЛАВА II