Политическая лингвистика 255

[Баранов, Караулов 1994]. Эксперимент X. деЛандшер показывает, что возрастание количества метафор в политическом дискурсе — признак кризисности политической и экономической ситуации. Этот результат можно использовать в лингвистическом мониторинге политического дис­курса, предсказывая приближение кризисных состояний общественного сознания.

4.3.2. Контент-анализ национальной идеи. С конца 1995 г. в российской прессе началась широкая дискуссия по национальной идее, инициирован­ная известным обращением Президента РФ Б. Ельцина. Перед группой ученых из Института русского языка РАН была поставлена задача обоб­щить результаты дискуссии, сделав выводы об отношении в обществе к этому феномену и описав основные типы его понимания, представлен­ные в прессе [Баранов, Добровольский, Михайлов 1997 а]. Для этого была использована модифицированная техника контент-анализа.

Задачи исследования.Проведения контент-аналитического экспери­мента преследовало выполнение следующих задач:

1. Выявление типов интерпретации понятия «национальная идея». Иными словами, как понимается эта категория различными авто­рами, какое содержание вкладывается в нее в процессе обсуждения разными участниками. Например, национальная идея в текстах мо­жет интерпретироваться как мессианская (Москва — третий Рим), как нечто, объединяющее всех россиян, как идеология и т.д.

2. Определение круга метафор, которые связываются в общественном сознании с национальной идеей и близкими по значению выраже­ниями (идея для России, русская идея и пр.). Здесь было бы важ­ноне только выявить типы метафор, но и оценить частотность различных метафорических моделей, выявить их воздействующий потенциал.

3. Установить оценочную составляющую «национальной идеи» — каков баланс отрицательных, положительных и нейтральных оценок при обсуждении в прессе этого понятия.

Результаты анализа были дополнены сопоставлением с результатами аналогичного исследования, проведенного для категории идеологии [Ба­ранов, Добровольский, Михайлов 1997 6]. Сопоставление дало возмож­ность сравнить конфликтный потенциал этих понятий и составить общее представление о перспективах использования этих категорий в публичной политике.

Материал исследования.В качестве материала использовалась вы­борка газетных текстов за 1996-1997 гг. Наиболее полно в выборке представлена пресса за сентябрь-октябрь 1996 г. и январь 1997 г. Первая половина 1996 г. учитывалась в графиках, но полученные статистичес­кие оценки по этому периоду не вполне точны. В качестве основного источника текстов использовались текстовые корпусы Национального Агентства Новостей. Для анализа были привлечены следующие газеты

и журналы: «Век», «Российская газета», «Российские вести», «Литератур­ная газета», «Известия», «Итоги», «Независимая газета», «Подмосковные известия» (ограниченная выборка), «Московские новости», «Сегодня», «Эксперт» (ограниченная выборка)[7]. Проводился анализ и левой прессы (газет «Правда» и «Советская Россия»), а также газеты «Завтра»; его результаты, однако, пока не опубликованы.

В качестве концептуальной переменной было выбрано понятие «НА­ЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ», которое в текстах имеет следующих репрезен­тантов (значения К-переменной): национальная идея, идея для России, российская идея, русская идея.

[«Российская газета»] «возрождение России»

(3) (...) предлагаемая мною формула общенациональной идеи для России выгля­
дит так: «Россия — для меня, я для России» — их взаимоспасительное единство как
самодостаточное условие для возрождения России {...).