Страны Центральной Азии

Центральноазиатская идентичность.Политико-географическое «наполнение» терминов «Центральная Азия», «Средняя Азия» и «Туркестан» у разных авторов (особенно у «естественников», с одной стороны, и «гуманитариев» — с другой) существенно раз­личается, хотя в литературе советского периода, в значительной степени благодаря указаниям идеологического отдела ЦК КПСС, в этом отношении существовала «полная ясность»: Узбекистан, Таджикистан, Киргизия и Туркмения традиционно составляли Среднюю Азию (с нею же ассоциировался Туркестан), понятие же «Центральная Азия» использовалось в физико-географическом контексте.

В 90-е гг. преобладающее значение приобрел термин «Цент­ральная Азия», включивший и Казахстан. Отдельные авторы ста­ли отождествлять понятия «Туркестан» и «Центральная Азия», хотя подобный шаг представляется неоправданным. Туркестан, как историко-географическая область, охватывает Синьцзян-Уй-гурский автономный район Китая, а также северную часть Афга­нистана. Путаница с определением Центрально-Азиатского ре­гиона в значительной степени «обязана» западным авторам-гу­манитариям, которые, используя практически единственный термин — «Центральная Азия», трактуют его весьма произволь­но, прибегая иногда к конструкциям типа «большая Централь­ная Азия», «расширенная Центральная Азия», Центрально-Ази­атский макрорегион» и т.д. Рассмотрение «Центральной Азии в столь широких рамках (т.е. включение в нее Турции, Азербайд­жана, Пакистана и других «далеких» государств) в известной мере теряет смысл при серьезном геополитическом анализе — поэтому для себя ограничим Центральную Азию пятью постсо­ветскими странами.

Среди аргументов, говорящих в пользу центральноазиатской идентичности, с известной долей условности можно отметить тер­риториальную общность государств региона, их ресурсно-клима­тическое сходство, исторические параллели развития, этнолинг­вистическую и особенно конфессиональную близость местных народов.

Во-первых, регион расположен между двумя крупными горны­ми системами — Уралом, с одной стороны, и крупнейшими гор­ными системами альпийской складчастости — Памиром и Копет-дагом — с другой. С запада естественной границей служит котло­вина Каспийского моря. (Географически несколько обособлены Киргизия и Таджикистан, поскольку их территории представля­ют собой «сплошное чередование» горных хребтов и долин.) При этом вся Центральная Азия — область внутреннего стока, не име­ющая речных стоков, связанных с океаном.

Во-вторых, для большей части (равнинной) характерен засуш­ливый климат, обусловливающий распространение здесь полупу­стынных и пустынных ландшафтов. Дефицит влаги во многом ас­социируется с «усыханием» Амударьи и Сырдарьи вследствие ма­лопродуманной системы водопользования (ситуация вокруг этих речных артерий в чем-то напоминает ситуацию с транзитом рос­сийского газа через Украину, когда российская сторона обвиняла Украину в воровстве газа из газопроводов). Малая влажность и высокие температуры в значительной степени обусловили сель­скохозяйственную специализацию Центральной Азии как круп­нейшего производителя хлопка еще в советскую эпоху.

В-третьих, новейшая история Центральной Азии сложилась в рамках единого государства — Российской империи, а затем СССР.

В контексте проведения «исторических параллелей» упомянем о «нарезке» в регионе искусственных границ, т.е. о насаждении «ис­кусственной идентификации». Территории, ныне относящиеся к Центрально-Азиатскому региону, входили в разных сочетаниях в состав древних образований: Хорасан, государство Саманидов, империю Тимуров и т.д. (Если Россия до сих пор помнит о почти трехсотлетнем татаро-монгольском иге, то этот регион пережил по крайней мере пять исторических катастроф подобного масш­таба.) Во все времена выделение национальных территорий в этом регионе, в особенности на землях кочевников, во многом было ритуальным. В традициях центральноазиатских народов вообще не было принято соотносить представления о собственности или на­ции с территорией. В строгом смысле понятие «территория», ин­терпретируемое как участок земли с определенными границами, не применимо к этому пространству кочевий, изрезанному гра­ницами только после прихода сюда русских и англичан.

В-четвертых, можно говорить о наличии этнолингвистической общности в регионе. Узбеки, туркмены, казахи и киргизы — тюр-коязычные, в то время как таджики представляют собой «арийс­кий остров» в «море турков», принадлежа к иранской языковой группе. Однако следует повторить вышеупомянутую оговорку: ис­торически население региона идентифицировало себя не с этно­сом, а с местом жительства, и в этом смысле национальная иден­тификация здесь — вещь несколько искусственная. Лишь в совет­ское время были «нарезаны» национальные границы, и населе­ние стало относить себя к соответствующим национальностям.

В-пятых, несмотря на долголетние процессы секуляризации, можно говорить о конфессиональной идентичности центрально-азиатских народов, исповедующих ислам. Большинство местных мусульман — сунниты, хотя население Горного Бадахшана испо­ведует исмаилизм, а в Туркменистане есть небольшие шиитские общины. В то же время русскоязычное население, не бывшее в советские времена сколько-нибудь религиозным, ныне все актив­нее приобщается к православию как одному из средств своей куль­турной идентификации.

Таким образом, несмотря на явные черты общности между центральноазиатскими регионами, ни один из факторов иден­тичности не является абсолютным, т.е. в полной мере, без каких-либо оговорок, объединяющем народы и государства.

Историческое прошлое.Расположенный на историческом пере­крестке между Европой и Южной Азией, Ближним Востоком и Приуральем, Ценрально-Азиатский регион (Казахстан, Узбеки­стан, Таджикистан, Киргизия, Туркменистан) на протяжении тысячелетий был ареной драматических событий. Сюда влекло многочисленных завоевателей. Через него пролегал «великий шел­ковый путь», благодаря чему здесь уже в глубокой древности раз-

вились торговые и промышленные центры, ядра известной узбек-ско-таджикской цивилизации: Самарканд, Бухара, Ходжент, Таш­кент, Хива и др. Ферганская долина, бассейны Зеравшана, Каш-кадарьи, низовьев Амударьи с древних времен были густо засе­ленными оазисами. Позже на развалинах древних государств Хо-резмшахов, Тимура и Тимуридов, Шейбанидов в XVI —XVIIIвв. были образованы три феодальных государства: Бухарский эми­рат, Хивинское и Кокандское ханства. Кроме узбеков, население ханств было представлено таджиками, туркменами, казахами, каракалпаками.

Их многих проживающих в регионе народов самыми древними можно считать таджиков. Ираноязычные потомки населения Бак-трии и Согдианы в конце IX в. создали таджикское государство Саманидов, впоследствии павшее под ударами тюркоязычных племен.

Полностью под властью Российской империи этот обширный и многоликий регион оказался к последней четверти XIX в. Мет­рополия принимала энергичные меры для прекращения феодаль­ных раздоров, восстановления торговли, ремесел, сельского хо­зяйства. Уже в 1880— 1899-х гг. железная дорога «прорезала» эти древние земли от Красноводска на Каспии через Мары, Бухару, Самарканд, Ташкент до Андижана. В начале XX в. новая магист­раль соединила Ташкент с Оренбургом, а через него с Централь­ной Россией. Начали сооружаться предприятия по переработке местного сельскохозяйственного сырья — хлопкоочистительные, маслобойные, мукомольные и др.

При советской власти в Центральную Азию были направлены немалые капиталовложения в развитие промышленности (преиму­щественно пищевой и легкой), сельского хозяйства, транспорт­ной инфраструктуры, социальной сферы. Но наиболее заметные сдвиги в экономике региона произошли в годы Второй мировой войны, когда в Центральную Азию были перебазированы многие оборонные и другие промышленные предприятия вместе с трудо­выми коллективами из европейской части России, с Украины и Белоруссии. Однако аграрно-сырьевая структура хозяйства мест­ных республик (за исключением Казахстана) сохранилась и по­ныне, косвенным подтверждением чему служит высокая доля сель­ских жителей (около 60 % против 26 % в России).

После распада СССР тотчас же было объявлено о формирова­нии относительно самостоятельного союза пяти азиатских стран (Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Узбе­кистана), учредивших так называемое Сообщество центрально-азиатских республик. По численности населения (около 50 млн человек) этот блок примерно равен Украине, но «обгоняет» ее на наших глазах. Располагая богатыми запасами ископаемого топли­ва, железа, цветных металлов, плодородными землями, он ста-

новится серьезным противовесом Украине и Белоруссии в балан­се экономических интересов России в «новом зарубежье». Вместе с тем экономическая интеграция государств Центральной Азии лимитируется как недостаточной развитостью некоторых из них, так и тем обстоятельством, что их хозяйства скорее дублируют, чем дополняют друг друга. Еще сложнее идет процесс политиче­ской интеграции, поскольку их геополитические интересы (см. ниже) далеко не всегда совпадают.

Гораздо более успешно идет процесс религиозно-культурного возрождения (строятся мечети, устраиваются религиозные празд­нества, увеличивается число паломников и т.д.). Кроме тесного соседства в Центрально-Азиатском регионе эти государства сбли­жают общность исторических судеб, единая религия, схожесть менталитетов местного населения, особенности демографическо­го развития (высокая рождаемость) и т.д.

В новых условиях центральноазиатские государства оказались перед мучительным выбором: по-прежнему ли им ориентировать­ся в первую очередь на бывшую «метрополию» или же искать но­вых стратегических партнеров. В начале 90-х гг. XX в. казалось, что в образовавшемся геополитическом вакууме начнется настоящее соревнование между государствами, стремящимися утвердить здесь свое как экономическое, так и геополитическое господство. Пред­полагалось, что в условиях ослабления России новыми геополи­тическими лидерами в регионе могут стать две страны: Турция и Иран. На первый взгляд, эта гипотеза казалась вполне логичной. Однако ни Турция, ни Иран пока не смогли осилить роль геопо­литических лидеров региона. Главная задача Анкары — справить­ся с многочисленными собственными проблемами, и в первую очередь — с курдской. Нет сил для сколько-нибудь серьезной эко­номической экспансии в Центральную Азию и у Тегерана. К тому же идеологическая модель Ирана совершенно неприемлема для властей центральноазиатских государств, подчеркивающих свою приверженность светской демократической модели развития.

Казахстан: между славянским Севером и тюркским Югом.Уни­кальное географическое положение Казахстана состоит в том, что он находится как бы в смешанном евразийском геополитическом пространстве и является своеобразным «тюркским мостом», опо­средствующим звеном между славянским Севером и тюркским Югом, между христианским Северо-Западом, конфуциано-буд-дистским Юго-Востоком и мусульманским Юго-Западом. (При­мечательно, что часть территории этого государства на западе — по правобережью р. Урал, географически принадлежит Европе.)

Как одно из крупнейших по площади государств мира (2712,3 км²) Казахстан отличается колоссальной территориаль­ной спецификой. Так, Северный Казахстан — типичная Южная Сибирь с резко континентальным климатом, степной раститель-

ностью, черноземными почвами, преимущественно славянским населением и развитым зерновым земледелием. Таким образом, если подходить к выделению Центральной Азии не с государ­ственно-территориальных позиций, а с реальных, в том числе геополитических, то территория Северного Казахстана не должна включаться в рамки Северного Казахстана, поскольку она не со­впадает с большинством регионообразующих признаков. Централь­ный и Западный — полупустынные и пустынные регионы с пре­обладанием казахского населения, пастбищного животноводства в сельском хозяйстве и очагов горной промышленности. Южный же Казахстан (предгорья Тянь-Шаня и долина Сырдарьи) имеет отчетливо выраженный среднеазиатский облик с большой сум­мой температур, поливным земледелием, специализирующимся преимущественно на хлопчатнике и рисе.

Общая история связывает русских и казахов уже около 300 лет. Собственное государственное образование казахи (долгое время называвшихся киргизами) обрели в 1920 г., когда была образована Киргизская (?!) АССР в составе РСФСР, с центром в Оренбурге. Позже республика меняла не только свои очерта­ния, но и название (Казакская, затем Казахская), в конце кон­цов получив статус союзной республики. Постоянная «корректи­ровка» северной границы показывает, насколько искусственной она является. Сегодня Казахстан тесно соприкасается с россий­ским Нижним Поволжьем, Приуральем, Западной Сибирью и Алтаем. Подобное соседство нашло свое отражение во взаимо­связанной сети коммуникаций, которые как нити соединяют два государства. На западе железные дороги и автодороги соединяют Гурьев (Атыртау) и Уральск (Оралы) с Астраханью и Сарато­вом. В центральной части линии наземных коммуникаций имеют самую длительную историю и ведут от Кзыл-Орды и Аральска к Оренбургу.

Страна щедро одарена минеральными ресурсами (среди рес­публик бывшего Союза первое место по запасам хрома, ванадия, полиметаллов, серебра, вольфрама, висмута, бокситов, одно из первых мест по запасам меди, молибдена, кадмия, асбеста, фос­форитов, железных руд, угля, нефти, газа). Соответственно этому в промышленном производстве Казахстана выделяются цветная металлургия, горнорудная, угольная промышленность, дополня­ющиеся мясной и шерстомоечной. Причем основные индустри­альные очаги расположены в Северном (включая Карагандинскую область), Восточном Казахстане (Рудный Алтай с Усть-Камено­горском) и на юго-востоке в предгорной полосе. Одним из недо­статков экономики является ее низкая комплексность, слабое развитие многих обрабатывающих отраслей (высших этажей), что роднит Казахстан с Восточной Сибирью и Дальним Востоком РФ.

Напомним отличительные черты географии Казахстана — крупнейшего (после РФ) по территории «осколка» советской

державы:

. Казахстан служит связующим внутриконтинентальным мос­том между славяно-христианской Россией и тюркским Югом, между Китаем (Синьцзяном), Россией и Центральной Азией;

. казахи, в прошлом типичные кочевники, принадлежат к тюрк­ской этнолингвистической группе народов. По вероисповеданию они мусульмане, однако роль ислама в общественной жизни страны выражена сравнительно слабо (кочевая цивилизация, влияние советской субкультуры и т.д.);

• недра страны чрезвычайно богаты ценными ископаемыми (вто­
рое место в бывшем СССР после России), и это обусловило пре­
имущественное развитие в республике черной (Темир-Тау) и цвет­
ной (Усть-Каменогорск, Балхаш и др.) металлургии, угольной
промышленности, добычи железной руды и т.д.;

• особенности местных климатических условий (засушливость)
обусловили развитие овцеводства и отраслевую структуру легкой
промышленности (шерстомоечная, кожевенная, овчинно-шубная);
увлажненные степи Северного Казахстана (некогда целинные и
залежные земли) — крупная житница (даже по мировым мер­
кам);

• мощная русскоязычная диаспора (русская, украинская, не­
мецкая общины) на севере Казахстана служит важным фактором
«западнославянской» (европейской) ориентации страны, свыше
200 лет находившейся под непосредственным протекторатом Рос­
сийского государства. (Перенос столицы из Алма-Аты на север —
в Астану имеет своей целью не допустить геополитического рас­
кола страны на русскоязычный Север и казахский Юг.)

Итак, Казахстан по ряду экономических показателей принад­лежит к числу наиболее значительных государств мира. У него есть все необходимые ресурсы (нефть, руды, зерно) для активной тор­говли с мировым сообществом. Однако в силу своего погранично­го положения с Россией и, исходя из того, что около двух третей населения республики — славяне (причем компактно прожива­ющие в северных, пограничных с бывшей метрополией областях страны), Астана просто вынуждена ориентироваться в первую очередь на северного соседа. Добавим также, что РФ далеко не всегда умело использовала русский фактор в Казахстане.

Ориентация Казахстана на Север оправдана экономически. Так, основной продукт казахстанского экспорта — зерно, выращивае­мое к тому же в «славянских», пограничных с бывшей метропо­лией областях, гораздо выгоднее и надежнее продавать традици­онному покупателю — России, чем искать новые рынки сбыта. То же самое можно сказать и про горнодобывающую отрасль, тес­нейшим образом связанную с металлургическими заводами Юж-

ной Сибири и Урала. Пожалуй, единственная отрасль Казахстана, которая представляет интерес для мирового рынка, — нефтегазо­добывающая промышленность.

Использование потенциальных возможностей Казахстана как моста или буфера с максимальной пользой для России является важнейшей задачей российской политики. При этом у РФ имеют­ся реальные экономические, культурные и политические ресурсы для эффективного проведения в жизнь своих интересов:

а) длительное нахождение территории современного Казахстана
в составе Российской империи и СССР;

б) наличие протяженной общей границы;

в) общие линии коммуникации;

г) сохранившиеся связи российских и казахстанских предпри­
ятий;

д) отсутствие естественных границ, лимитирующих сотрудни­
чество;

е) совместное дисперсное проживание казахов, русских, ук­
раинцев и «смешанного» населения по обе стороны российско-
казахстанской границы.

Узбекистан.В то время как Казахстан — крупнейшее по терри­тории государство Центральной Азии, Узбекистан имеет наибо­лее многочисленное население (узбеки — крупнейший неславян­ский этнос в бывшем СССР). Страна, располагаясь на стыке пус­тынных равнин и горных систем Тянь-Шаня и Памиро-Алая, об­разует сердцевинную часть Центральной Азии и лишь она грани­чит с каждым из остальных государств региона. Большая часть Ферганской долины — «жемчужины» Средней Азии принадлежит Узбекистану, а сама столица республики — Ташкент — считается традиционными «воротами» Средней Азии.

Узбекистан, территория которого включает предгорные рав­нины и межгорные котловины в верхних течениях рек, гораздо лучше своих соседей обеспечен водой для орошаемого земледелия. Используя обильные тепловые ресурсы, республика, еще будучи в составе СССР, стала абсолютным производителем хлопка-сыр­ца и хлопка-волокна (около 2/3). В последние годы доля хлопчат­ника в посевах снижается, что давно «ожидалось» в связи с рез­ким нарушением экологического равновесия в регионе (включая Южный Казахстан) — уменьшением расхода воды в реках, усы-ханием Арала и т.д. Из минеральных богатств наиболее существен­ны газ, медные и вольфрамовые руды, сера, а в структуре про­мышленности выделяются легкая и пищевая промышленность, машиностроение.

Многие нити связывают воедино узбеков и таджиков (особенно се­верных), принадлежащих к древней мусульманской (узбекско-таджик-ской) цивилизации, стоящей выше существующих между этими народами этнолингвистических различий. Здесь традиционно были распростране-

ны два языка письменности — персидский (или персидско-таджикский), использовавшийся как язык администрации (в том числе узбекской), и «чагатай-турки», из которого впоследствии выкристаллизовался совре­менный узбекский язык. Ячейкой узбекского (равно как и таджикско­го) общества является махалля — городской район-община с элемен­тами автономии и самоуправления, а в сельской местности кишлак.

К наиболее ярким географическим особенностям Узбекистана можно отнести следующие:

. Узбекистан представляет собой основное «ядро» одной из наи­более древних цивилизаций мира (узбекско-таджикская цивили­зация);

• узбеки — представители тюркской группы народов, привер­
женцы ислама, наиболее многочисленный этнос Центральной

Азии;

• в рамках региона страна занимает наиболее выгодное геопо­
литическое положение, имея общие границы со всеми остальны­
ми республиками;

• хозяйство Узбекистана до последнего времени базировалось
на выращивании хлопка («хлопковая республика»), в связи с чем
подавляющая часть дехкан (крестьян) живет в орошаемых оазисах
и занята хлопководством, а также на выпуске продукции легкой,
пищевой промышленности, машиностроения.

О стремлении Узбекистана стать новым региональным лиде­ром в Центральной Азии свидетельствуют как внешнеполитичес­кая стратегия, так и заявления узбекского руководства. Так, мысль о едином общем доме — Туркестане — наиболее часто повторяет­ся в местных средствах массовой информации. Не следует забы­вать и о том, что в советское время Узбекистан являлся своеоб­разным проводником политики Центра в Средней Азии и эта «при­вычка» все еще сказывается. Претензии на региональное лидер­ство обосновываются, помимо прочего, историческими аргумен­тами: наличием «великой истории и великого духовного насле­дия», «великой культуры». Подчеркивается то обстоятельство, что в ту пору, когда население соседних стран жило еще племенами, на территории Узбекистана уже процветали науки и искусства.

В постсоветскую эпоху главным историческим авторитетом в Узбекистане стал Тимур, и соответственно от его империи ведет­ся отсчет узбекской государственности. В ташкентском музее Ти­мура находится карта географических зон влияния (территорий, с которых взималась дань) великого завоевателя, куда помимо Северной Африки и Северной Индии включена обширнейшая территория современной России с нынешней столицей. Все это в какой-то мере предопределяет лидерские амбиции Узбекистана.

Выстраивая свои отношения с Узбекистаном, Россия, есте­ственно, учитывает все эти реалии. В сравнении с Казахстаном, который в силу своего географического положения, «обречен»

сохранять дружественные отношения с северным соседом, Узбе­кистан с его относительной развитостью, демографическим и природным потенциалом, а также с большим тяготением к тюрк-ско-исламскому миру может «позволить» себе большую степень самостоятел ьности.

Таджикистан. Таджикистан — высокогорная страна, 90 % тер­ритории которой занимают горы и нагорья, причем почти 50% территории находится на высоте 3 000 м. По устройству поверхно­сти здесь хорошо различаются: 1) Алайская горная система (с Туркестанским, Зеравшанским и Гиссарским хребтами); 2) Па­мир; 3) западная часть Ферганской долины (Ферганский Таджи­кистан) и 4) юго-западная часть с Вахшской, Гиссарской и дру­гими долинами.

Границы республики проходят в основном по естественным рубежам - горным хребтам, межгорным впадинам, речным арте­риям. При этом их можно разделить по уровням приоритетности на наиболее важные (не только для Таджикистана) - бывшие границы Советского Союза и внутренние - с центральноазиатс-кими государствами. Граница с Китаем (Синьцзяном) протяну­лась примерно на 500 км, а граница с Афганистаном (провинции Саманган, Кундуз, Бадахшан, Тахар, Балх) на 1,5 тыс. км Из центральноазиатских государств Таджикистан граничит с Узбе­кистаном (более 1 тыс. км) и с Киргизией (около 700 км).

Подобно другим титульным народам советской Средней Азии (т.е. тем, которые дали названия республикам), таджики — часть исламского мира. Однако они единственные, кто принадлежит в этом регионе не к тюркской, а к иранской группе народов (индоев­ропейская этнолингвистическая семья). В населении Таджикиста­на четко различаются северные равнинные таджики, принадле­жащие к единой цивилизации с узбеками (долинная субкультура основу которой составляют самаркандские, бухарские, ферганские и ходжентские таджики, а также таджики-чагагаи), и южные -горные таджики (горная субкультура южных таджиков, земли ко­торых не входили в Туркестанское генерал-губернаторство, а за­тем в Туркестанскую республику). Несмотря на единство проис­хождения припамирских народностей (шугнанцы, гармцы рушан-цы, калаи-хумбцы, ванчцы, таджики Каратегина, Дарваза и др ) они раздроблены на локальные субкультуры с собственными диа­лектами, обычаями, традициями, различиями в традиционной одежде и кухне. Жители крайнего юга Таджикистана (Горный Ба­дахшан) не ощущают родственных связей с жителями севера. К тому же значительная часть южан - исмаилиты, т.е. мусульма­не одной из ветвей шиитского толка, в отличие от других мусуль­ман Центральной Азии - суннитов. Внутренняя неоднородность расчлененность таджикского общества дает повод иногда назы­вать таджиков общностью по необходимости.

Подчеркнем наиболее примечательные черты географии Тад­жикистана:

. в рамках среднеазиатского региона страна «окаймлена» тюрк­скими государствами, в то время как сами таджики (по вероиспо­веданию мусульмане) принадлежат к иранской этнолингвисти­ческой группе народов. При этом таджикский этнос относится к числу разобщенных (между Таджикистаном и Афганистаном);

. Таджикистан — одна из наиболее высокогорных стран на пла­нете (Памир — крыша мира), что порождает трудности для хо­зяйственной деятельности и жизни людей, развития земледелия, строительства коммуникаций и т.д.;

• местные реки (р. Вахш, притоки р. Пянджа и др.) берут свое
начало высоко в горах, отличаются многоводностью и, благодаря
крутому падению, обладают колоссальными по мировым масшта­
бам запасами гидроэнергии (именно поэтому производство гид­
роэлектроэнергии — одно из направлений хозяйственной специа­
лизации страны);

• геополитически Таджикистан расположен далеко от России и
не имеет с ней общей границы. Однако дестабилизация здесь об­
становки (особенно на афгано-таджикской границе) способна
нарушить баланс сил во всем регионе и поставить под угрозу эко­
номические и политические интересы России.

В этой многострадальной стране политическая борьба не отли­чима от межрегиональной, межклановой. Борьба ведется между тремя основными кланами: ленинабадским (Северный Таджики­стан), каратегинским (горный район на юге республики) и куляб-ским (юг). В начале XXI в. ситуация в Таджикистане остается не­предсказуемой и опасной. Любой конфликт, к сожалению, может инициировать расчленение республики и вызвать в свою очередь волну территориальных переделов в Центральной Азии, где гра­ницы носят условный характер.

Наибольшую геоэкономическую привлекательность для россий­ского бизнеса представляют таджикские гидроэнергоресурсы. На территории бывшего СССР по своему гидроэнергопотенциалу республика уступала лишь обширной Восточной Сибири. Доступ российских производителей алюминия к таджикским ГЭС озна­чал бы увеличение рыночной мощи и усиление конкурентных позиций на мировом рынке. Интересы российских алюминиевых холдингов таджикские власти обязуются учесть в будущей прива­тизации Таджикского алюминиевого завода.

Как видим, геополитические и геоэкономические интересы Рос­сии в Таджикистане отнюдь не призрачны, а вполне осязаемы. Зак­репившись на этом важном геополитическом плацдарме, Россия сможет гораздо активнее влиять на положение дел на всем Азиатс­ком субконтиненте, что в свою очередь позволит ей проводить бо­лее независимую внешнюю политику и заставит ее геополитиче-

ских оппонентов (Китай, Саудовская Аравия, Турция, Афганис­тан и др.) более уважительно относиться к российским интересам.

На постсоветском геополитическом пространстве Центральной Азии присутствие России в Таджикистане позволит, во-первых, защитить интересы оставшейся, сравнительно многочисленной русскоязычной диаспоры. Гипотетический уход России из Таджи­кистана, скорее всего, приведет к паническим настроениям среди русских и русскоязычных, с одной стороны, и к усилению анти­русских настроений у различного рода националистов и фундамен­талистов — с другой. Во-вторых, поможет осуществлять эффектив­ный контроль над проникновением наркотиков на территорию России, так как именно «золотой полумесяц» (Афганистан, Паки­стан, Иран) является одним из крупнейших мировых производи­телей наркотиков-опиатов (прежде всего героина), а Таджикистан представляет собой главный перевалочный пункт наркоторговцев на пути из «золотого полумесяца» в Европу. В-третьих, российский бизнес может извлечь реальные дивиденды, способствующие раз­витию экономики Таджикистана. Таким образом, объективные ин­тересы РФ и самого Таджикистана во многом совпадают.

Киргизия.Будучи составной частью СССР, Киргизия традицион­но рассматривалась как второстепенный элемент в структуре совет­ской Средней Азии, что отчасти подтверждалось ее статусом авто­номной республики в составе РСФСР (впоследствии повышенным до статуса союзной республики). Страна не обладает ни большим культурно-историческим наследием (в отличие от Узбекистана и Таджикистана), ни развитой индустрией (как Казахстан), ни боль­шим природно-ресурсным потенциалом (как Туркменистан). Вслед­ствие этого Киргизия вынуждена заниматься интенсивным поис­ком геополитических и геоэкономических «козырей» для успешно­го развития. Есть основания полагать, что политическая и эконо­мическая ориентация Киргизии на Россию объясняется не только традиционными узами дружбы наших народов, но и прагматичны­ми соображениями. По остроумному замечанию бывшего прези­дента этого государства А.Акаева, высказанному в 90-е гг.: «Рос­сия — это ледокол, не пойдешь в ее фарватере — льды раздавят». Как и смежный с юга Таджикистан, Киргизия включает в свои пределы почти исключительно горные пространства — Централь­ный и почти весь Западный Тянь-Шань, а на крайнем юге часть Памиро-Алая. Взгляд на географическую карту обнаруживает не­сколько «деформированную» геометрическую конфигурацию рес­публики, территория которой в западной части как бы «вдавлена» Ферганской долиной, отошедшей к Узбекистану в результате на­ционально-государственного размежевания. Выстраивая геополи­тическую стратегию, Киргизия не может не считаться со своим политико-географическим положением, во многом определя­ющимся общностью границ с Казахстаном (около 1 тыс. км), Узбе-

кистаном (около 800 км), Таджикистаном (около 700 км) и КНР (около 1 тыс. км).

Есть нюансы, однако, о которых географическая карта «умал­чивает». Так, в пределах республики четко различаются две исто­рически сложившиеся части: север как культурный «осколок» Семиреченской области и юг как культурный «фрагмент» Фер­ганской области. Соответственно северная часть отличается ожив­ленными связями с Южным Казахстаном (их соединяет железная и автомобильная дороги), а южная в большей мере интегрирова­на в «Ферганское» культурное пространство, имеет общие с Уз­бекистаном наземные коммуникации. Другой нюанс связан с очень крепкими узами добрососедских отношений казахов и киргизов, которых советская печать в начале XX в. ошибочно воспринимала даже как единый этнос. Отсюда явствует, что для РФ, не име­ющей общей границы с горной республикой, Казахстан служит наиболее важным связующим «мостом».

Подобно Казахстану, численность населения республики за­метно возросла в годы Великой Отечественной войны за счет эва­куированных людей (нередко вместе с предприятиями) и в ре­зультате депортации в республику народов из европейской части СССР. Вследствие этого удельный вес киргизов в республике силь­но понизился — до 40%. После реабилитации депортированных народов и их массового отъезда на историческую родину, а также распада СССР и возникновения проблемы беженства доля кирги­зов стала повышаться. При этом сочетание прогрессирующей бед­ности и неопределенности перспектив для русскоязычного населе­ния негативно влияет на динамику эмиграции последнего. Положе­ние не могло изменить даже придание особого статуса русскому языку, так как плохое владение киргизским языком, безработица, экономические проблемы явно перевешивали чашу весов.

Ситуация осложняется неясностью стратегических путей раз­вития национальной экономики и из-за проблем с источниками первоначального накопления капитала. Пересеченный рельеф лимитирует развитие земледелия, в меньшей степени — пастбищ­ного животноводства (овцы, козы, лошади). Наибольший инте­рес для земледелия представляют немногочисленные долины — Чуйская, Таласская и киргизская часть интернациональной Фер­ганской долины. Горные реки (Нарын, Таласе, Чу и др.) служат источником электроэнергии и воды для ирригации. Местная эко­номика базируется главным образом на разведении тонкорунных и полутонкорунных овец, выращивании зерновых, свеклы, таба­ка, а также на выпуске продукции легкой (шерстомоечная, шер­стяная, кожевенная) и пищевой промышленности.

Подчеркнем главные географические особенности Киргизии: • подобно Таджикистану, Киргизия — высокогорная страна (1/3 территории лежит выше 3 000 м), что находит свое отражение в

жизненном укладе местного населения и хозяйстве страны (паст­бищное животноводство, орошаемое земледелие в долинах и меж­горных котловинах);

• киргизы (по вероисповеданию — мусульмане, но роль исла­
ма, как и в Казахстане, выражена в общественной жизни слабо)
принадлежат к тюркской этнолингвистической группе народов,
хотя их далекие предки, мигрировавшие в предгорья Тянь-Шаня
из верховьев далекого Енисея, относились к монгольской группе
Алтайской семьи народов;

• индустрия республики не имеет четко выраженной междуна­
родной специализации. Основной экономический район — Чуй-
ская долина, где производится 2/3 промышленной и большая часть
сельскохозяйственной продукции страны.

С точки зрения мирового сообщества, эта страна является глу­бокой провинцией, дальней периферией. Исходя из этой печаль­ной реальности, киргизские власти понимают, что они не могут рассчитывать на большой интерес мирового бизнеса, учитывая бедность страны минеральными ресурсами экспортного значе­ния. Тем не менее это центральноазиатское государство уже по­лучило немалые западные кредиты, выделяясь среди своих сосе­дей ярко выраженным демократическим имиджем властных струк­тур. В отличие от авторитаристски настроенных руководителей некоторых соседних государств руководство Киргизии пытается следовать не на словах, а на деле демократическим, либераль­ным ценностям, и их попытки не остались незамеченными на Западе, где рассматривают Киргизию как пример, на котором можно доказать принципиальную возможность прививания за­падных либерально-демократических ценностей на центрально-азиатской почве.

В отличие от США Россия имеет к республике не только геопо­литический, но и геоэкономический, и геокультурный интерес. Наиболее привлекательным объектом для российского капитала является горнодобывающая промышленность, прежде всего — золотодобыча. Однако российский бизнес заинтересован также в приобретении крупных пакетов акций ведущих кыргызстанских предприятий обрабатывающей индустрии, в ряде случаев все еще сохраняющих производственные и инфраструктурные связи с рос­сийскими предприятиями.

Кроме объективных экономических условий у Киргизии есть еще одно обстоятельство, подталкивающее эту страну к тесному союзу с Россией. Около 30% населения республики — славяне, т.е. в 3 раза больше, чем в Узбекистане, Туркменистане и Таджи­кистане. Следовательно, Бишкек просто не может не учитывать «русский фактор», определяя внешнюю политику своего государ­ства. В геополитическом отношении значение Киргизии для Рос­сии определяется помимо всего прочего протяженной границей с

Китаем, опасностью расползания исламского фундаментализма на территорию Центральной Азии, а также повышенным внима­нием к нему Запада.

Туркменистан.После завоевания Центральной Азии Россией, как известно, возник вопрос о разграничении приобретенной тер­ритории. Было принято решение не наследовать границы Бухар­ского эмирата, Хивинского ханства и Туркмении, а разделить Цен­тральную Азию на Туркестанский край и Закаспийскую область. Власти исходили отчасти из того, что Туркестанский край был явно ориентирован «внутрь», чего нельзя было сказать о Закаспийской области, где ощущалось геополитическое влияние Персии и даже Афганистана. С высоты сегодняшнего «прозрения», разумность та­кого решения, разумеется, можно подвергнуть сомнению, поскольку в новых условиях оно существенно облегчает дрейф Туркмениста­на в сторону от России и служит своеобразным аргументом в пользу принятого этой страной статуса постоянного нейтралитета (ООН признала этот статус резолюцией от 12.12.1995).

Современный Туркменистан, почти равный по территории Франции, расположен на юго-западе Центральной Азии, примы­кает к Каспию, граничит на юге с Ираном и Афганистаном, на севере и востоке — с Казахстаном и Узбекистаном. 9/10 его терри­тории — это песчаная пустыня Кара-Кум, всегда сильно отягощав­шая жизнь местного населения. Местное население концентриру­ется по периметру, вдоль границ с Узбекистаном (в среднем тече­нии Амударьи и по левобережью), в долинах рек Мургаб и Тед-жен, в предгорных равнинах хребта Копетдаг и на Каспии, глав­ным образом в районе Красноводского залива.

Учитывая «водный голод», советское правительство в 1947 г. приняло решение о строительстве Большого Каракумского кана­ла (от среднего течения Амударьи к предгорьям Копетдага и далее к Красноводску на Каспийском побережье), призванного улуч­шить водоснабжение республики. Будучи одним из наиболее гран­диозных гидротехнических сооружений в мире, этот канал одно­временно стал образцом антиэкологичного решения проблемы из-за колоссальных объемов испарения воды с его поверхности. (В подобных термических условиях искусственные водотоки, как правило, сооружаются закрытыми, что минимизирует испарение и инфильтрацию воды.)

Долгие годы Туркменская Республика оставалась типичной сельскохозяйственной окраиной СССР, специализируясь на разве­дении овец и выращивании хлопка (особенно после сооружения Каракумского канала). Однако открытие огромных запасов нефти и газа резко изменило характер ее хозяйственной специализации и при сравнительно немногочисленном населении породило здесь надежды на скорое процветание (подобно странам Персидского залива).

Отметим главные особенности географии этого центрально-азиатского государства:

• географически Туркменистан — самая южная и одновремен­
но самая западная страна региона, территориально приближен­
ная к Ирану (протяженная общая граница) и к Турции, что в
значительной степени позволяет властям этой страны выстраи­
вать «свою» геополитическую «игру»;

• Туркменистан — наиболее аридная страна нового зарубежья,
90 % ее территории занимают пустынные ландшафты. В связи с
этим характер расселения туркмен и рисунок сельского хозяйства
носят ярко выраженный оазисный характер. Жизненной пробле­
мой является ирригация (причем вода как основной жизненный
ресурс «импортируется», пока не на коммерческой основе, из
соседних стран);

• туркмены относятся к тюркской группе народов и являются
приверженцами ислама. В социальной организации туркменского
общества обнаруживаются черты племенной организации;

• туркменская экономика базируется на добыче и экспорте природ­
ного газа и нефти, а также выращивании хлопка и разведении овец.

Экономические отношения России и Туркменистана до после­днего времени рассматривались главным образом через призму торговли газом. В РФ отдают ясный отчет в том, что Туркмени­стан — один из наиболее серьезных конкурентов России на миро­вом рынке газа и в меньшей мере нефти и что длительное время надеяться на сохранение нынешней конфигурации трубопровод­ной сети, ориентированной на Россию, вряд ли разумно. В связи с этим наша страна заинтересована в поиске путей долгосрочного стратегического партнерства двух крупных мировых экспортеров газа. С одной стороны, Туркмения заинтересована в диверсифика­ции своей трубопроводной инфраструктуры, в частности в реали­зации транскаспийского трубопровода: Туркменистан —Азербай­джан — Грузия — Турция — Европа. С другой стороны, новое пра­вительство этой страны взяло курс на более широкое развитие мирохозяйственных связей, на установление более разносторон­них и доверительных, чем прежде, отношений с Россией.

Контрольные вопросы и задания

1. Укажите основные составляющие центральноазиатской идентич­ности. 2. Почему этнокультурная близость узбеков и таджиков стоит выше существующих между этими народами этнолингвистических различий?

3. Сравните природно-ресурсный потенциал центральноазиатских госу­
дарств. Оцените его с точки зрения геоэкономических интересов России.

4. В чем состоит уникальность Ферганской долины? 5. «Нарисуйте» сце­
нарий будущих взаимоотношений нашей страны с центральноазиатски-
ми государствами с учетом ее геополитических, геоэкономических и гео­
культурных интересов.

Глава 4

Восточная Азия: