Греческая колонизация.

Позже финикийцев на путь колониальной экспансии вступили греки. Расцвет колонизационной деятельности греков относится к VIII—VI вв. до н.э. Это время называется эпохой Великой греческой колонизации. Она совпадает с архаической эпохой истории Греции, временем становления античного греческого полиса. Именно в условиях Греции того времени и надо искать причины колонизации.

Великая греческая колонизация явилась частным проявлением общего закона соответствия численности населения уровню производительных сил. «В древних государствах, в Греции и Риме, вынужденная эмиграция, принимавшая форму периодического основания колоний, составляла постоянное звено общественного строя (...). Но почему это было так? Потому что этим государствам было совершенно неизвестно применение науки в области материального производства (...). Недостаточное развитие производительных сил ставило права гражданства в зависимость от определенного количественного соотношения, которое нельзя было нарушать. Единственным спасением была вынужденная эмиграция»(Маркс К. Вынужденная эмиграция. — Маркс К, и Энгельс Ф. Собранно сочинений. Изд. 2-е. Т. 8, с. 567—568.). Это положение действенно для всех случаев колонизации в древности. Однако в каждом конкретном случае действовали и свои конкретные причины. Это относится и к Великой греческой колонизации.

Во все времена в Греции отмечалось относительно слабое развитие сельскохозяйственной техники, примитивные способы обработки земли, а также низкое плодородие почвы многих греческих полисов, имевших небольшие размеры. Это постоянно вело к тому, что часть населения не могла прокормиться на родине. В архаическую эпоху к этому присоединились социальные причины, свойственные именно ей.

В ходе разложения родо-племенных отношений аристократия, используя свое положение во главе родовых общин, узурпировала многие родовые земли, а крестьянство, все более разоряясь, попадало в кабалу к богатым и знатным. Рука об руку с разорением крестьян шло долговое рабство. В этих условиях многие крестьяне были вынуждены покидать свои поля. Но города как центры ремесла и торговли тогда, особенно в начале архаической эпохи, ещё только возникали. К тому же начавшее все более расширяться применение рабства делало ещё более проблематичным возможность применения труда крестьянами, пришедшими в город. Какая-то часть крестьян смогла приспособиться к новым условиям: иначе было бы невозможно развитие эллинского ремесла и торговли. Но очень многие имели только один выход — отъезд в далекие страны.

В тех городах, где торговля все более развивалась, торговцы стремились закрепиться на пути в иноземные страны и обосноваться там. При отсутствии международного права каждый иноземец был потенциальным рабом или, во всяком случае, объектом легкой наживы. Поэтому только в городах, связанных с метрополией родственными, духовными и экономическими узами, купцы чувствовали себя в относительной безопасности. Такие города становились их базами в торговле с местными жителями или прочными стоянками на пути к наиболее желанным местам торговли. И колонии на первых порах покупали прежде всего товары своих соотечественников, оставшихся в метрополии, принимали прибывших оттуда торговцев, распространяли их товары среди окружающего населения.

Важным фактором колониального движения была политическая борьба в метрополии, достигшая в эту эпоху невиданной ранее остроты и сопровождавшаяся в ряде случаев диким террором. В этих условиях перед побежденной группировкой стоял только один выбор: смерть на родине или отъезд в далекие страны. По данным традиции, Милет на западном берегу Малой Азии основал более 70 колоний. Это число явно преувеличено, но оно дает представление о размахе милетской колонизации. Может быть, это связано с ожесточением, какое приняла политическая борьба в этом городе.

В ходе развития греческого общества в нем выделяются группы людей, занимавших приниженное положение. Такие люди или пытались добиться равноправия на родине, или были вынуждены искать счастья в чужих землях. Такими были, например, «парфении» в Спарте. После неудачной попытки добиться равноправия с гражданами они отплыли в Южную Италию и основали там город Тарент.

Наконец, надо отметить такой важный фактор, как поражение в войне, когда перед побежденными стоял вопрос: превратиться в подчиненное население или искать новую родину. Многие выбирали последнее. Так, например, поступили мессенцы, потерпевшие поражение в войне со Спартой и переселившиеся на Запад. Так же переселилась часть жителей малоазийской Фокеи, не желавших покориться персидскому царю.

Сложное переплетение всех этих обстоятельств создавало картину, свойственную именно архаической эпохе — эпохе становления полиса. Главным в этом было, пожалуй, разложение родовых отношений и связанное с этим «высвобождение» массы крестьянства, а также развитие товарно-денежных отношений, приведшее, в частности, к стремлению найти новые рынки сырья и сбыта, приобрести новые источники получения рабов. Когда родовые отношения в целом отошли в прошлое и сформировался полис, политическая борьба приняла новые формы. И время Великой колонизации закончилось. Вынужденная эмиграция приняла другие формы.

В Великой греческой колонизации приняли участие различные области и города Эллады: и более отсталые, в которых жители занимались преимущественно земледелием, как Ахайя, и более развитые, ставшие значительными торгово-ремесленными центрами, как Милет или Фокея. В соответствии с этим в колониальной экспансии преобладал либо аграрный, либо торгово-ремесленный аспект. Это зависело от степени социально-экономического развития метрополии, её географических условий, связей с окружением, а также и от того, что находили колонисты в новых местах. Следует подчеркнуть, однако, что колонизация не бывала чисто аграрной или торгово-ремесленной. Ведь даже в отсталые области Греции в это время уже проникала торговля, вместе с тем все античные города были основаны на земельной собственности и земледелии. Без окружающей земельной территории, как бы скудна она ни была, колония существовать не могла. На этой территории находились участки колонистов, которые порой распределяли еще до начала переселения, как это было, например, при подготовке коринфской экспедиции в Сицилию, приведшей к основанию Сиракуз. Поэтому можно говорить лишь о преобладании того или иного аспекта колонизации.

В зависимости от того, какой аспект преобладал, решался и вопрос об отношениях с местным населением. Если колонизация была преимущественно аграрной, колонисты не нуждались в сотрудничестве с местными жителями, оно им даже мешало. При преобладании торгового аспекта необходима была подготовленность аборигенов к ведению торговли с греками, что было возможно лишь при сравнительно развитой экономике и достаточно высоком уровне социальных отношений. При этом последний не должен был быть чрезмерно высоким. Там, где греки сталкивались с развитыми и централизованными государствами, возможности для основания эллинских городов, как и финикийских, оказывались резко суженными.

В зависимости от преобладания того или другого аспекта колонизации различалась и ее подготовительная стадия. Чтобы узнать, что ждет переселенцев, в одном случае было достаточно разведки, в другом — выведению колонии должно было предшествовать установление экономических связей. Колонисты-земледельцы искали плодородную почву, а торговцы — места, удобные для торговли, например устья рек, дававшие возможность проникать в глубь территории местных племен. Ремесленникам было важно наличие подходящего сырья.

Существовали и общие правила выбора греками места для поселения. Город должен был лежать на морском берегу или по крайней мере недалеко от него, ибо море было единственной связью с метрополией. Для поселения выбиралось место, которое можно было легко защитить, имевшее пресную воду и по возможности окружающую территорию, способную прокормить колонистов. При этом земля не обязательно должна была быть пригодной для зернового земледелия, но, например, для виноградарства и оливководства, которые давали грекам продукты необходимые для обмена на нужные им товары, С собой колонисты брали огонь из священного очага родного города и, по-видимому, некоторых жрецов. Во главе экспедиции становился ойкист, который оказывался и главой нового поселения.

Независимо от того, была ли инициатором экспедиции вся община, или это было делом ее отдельных членов, новые поселения, как правило становились самостоятельными (в отличие от колонии Тира). В этом правиле были и исключения. Так город Коринф пытался на основе своих колоний создать мощную морскую державу. Основанные им города должны были обеспечивать коринфское господство над путями в западном и северовосточном направлениях. Однако попытка создания колониальной державы не удавалась. И хотя еще много времени спустя в Потидею на северном берегу Эгейского моря из Коринфа по сыпался наместник, этот город фактически вел совершенно самостоятельную политику, порой даже противоречившую интересам метрополии.

При всей независимости колонии были связаны с метрополией духовными узами. В то время, когда представления родового общества еще не изгладились из сознания, жители метрополии и колонии чувствовали себя родственниками, близкими людьми перед лицом чужого мира. Колонии обычно не воевали с метрополиями поддерживали друг друга и колонии одной метрополии. Так, во II в. до н.э. жители Лампсака в Малой Азии обратились к гражданам Массалии (ныне Марсель) в Галдии с просьбой помочь им в переговорах с Римом, ибо оба города за 500 лет по этого были основаны одной и той же Фокеей. Хотя колонии и метрополии обычно не образовывали союзов и не имели общего гражданства, прибывшие в колонию жители метрополии становились ее гражданами, а вернувшиеся к старому очагу колонисты без труда восстанавливали свой гражданский статус Пеовоначально на новом месте возникало подобие общины, оставленной на родине. Но с течением времени пути политического развития колонии и метрополии могли довольно далеко разойтись.

Многие колонии были выведены не одной а несколькими метрополиями. Например, Кумы в Италии быди основаны халкидянами и эретрийцами с о-ва Эвбея и, может быть кимейпами из Малой Азии, Регий — халкидянами и мессеццами Гела—родосцами и критянами. В таком случае метрополией считался город, бывший непосредственным инициатором введения колонии. Так, метрополией Эпидамна, основанного Керкирой и Коринфом была Керкира. Но даже если переселенцы выезжали из одного города, едва ли все они были его гражданами. Население греческих городов было тогда еще невелико, а некоторые города основывали довольно много колоний. Трудно себе представить, чтобы в городах-метрополиях было столько жителей, что их хватало и на многочисленные переселения, и на продолжение жизни материнского города. Поэтому вероятно, что эти города становились распределительными центрами, откуда направлялись экспедиции. В таких случаях действовало, по-видимому, правило, по которому переселенческий центр и считался метрополией.

Начиная жизнь на новом месте, люди очень хотели обрести уверенность в счастливом будущем своего предприятия. Поэтому они стремились не только изучить реальные условия места, но и заручиться божественным покровительством. Особенно большую роль отводили богу Аполлону, который считался предводителем колониальных экспедиций (как у финикийцев тирский Мелькарт) и покровителем вновь основанных городов. Свои прорицания о будущем таких экспедиций бог давал в оракуле в Дельфах. Постепенно храм Аполлона в Дельфах, обладавший широкими международными связями и получавший обширную информацию почти из всех областей тогдашнего мира, стал своеобразным регулирующим центром переселений, направляя конкретные потоки колониальных экспедиций.

Великая греческая колонизация шла по трем основным направлениям: 1) западному (побережье и острова Ионийского моря к северо-западу от Греции, Италия, Сицилия, Корсика, Южная Галлия и Испания), 2) северо-восточному (северное побережье Эгейского моря, Геллеспонт, Пропонтида и Боспор Фракийский, берега Черного моря), 3) юго-восточному (южный берег Малой Азии, восточное побережье Средиземного моря, Африка).

Пионерами колонизации выступили эвбейские города Халкида и Эретрия. Уже в первой половине VIII в. до н.э. они были довольно развиты. Расположенные на берегу пролива, являющегося важнейшим морским путем между Северной и Средней Грецией, они сосредоточили в своих руках значительную долю торговли в это время. К тому же они обладали залежами меди и плодородной территорией, находившейся в руках аристократов. Когда к последней трети VII в. до н.э. между этими городами вспыхнула война за обладание Лелантской равниной, лежащей между ними, многие города Греции приняли в ней участие на той или другой стороне (подтверждая значимость названных городов). Пока же война не разразилась, оба города вместе выступали на колониальном поприще. Вслед за ними на путь колонизации вступили Коринф и Мегара. Они были значительными ремесленными и торговыми центрами, но земля их была неплодородна, так что жители выезжали за море не только ради торговли, но и в поисках хороших земель. Недаром в коринфской колонизации активное участие приняли сельчане из деревни Тегеи. За этими городами последовали и другие центры Греции. В VIII и начале VII в. до н.э. колонии выводили и более отсталые аграрные общины и области, как Локрида, Ахайя, Спарта.

Прежде всего эллины устремились на запад. В 774 г. до н.э. на небольшом островке Питекусса у западного берега Италии появилось поселение халкидян и эретрийцев. Этот год можно считать началом Великой греческой колонизации. Через полстолетия эвбейцы обосновались и на материке, создав Капую, а позже и другие города, в том числе Неаполь. Область, где появились эти города (Кампания), была одной из самых плодородных в Италии, но все же в эвбейской, особенно халкидской, колонизации был очень силен торговый аспект. Через Питекуссу халкидяне вели активную торговлю с этрусками и западными финикийцами. Для контроля над морским путем между Грецией н Этрурией они основали колонии по обе стороны пролива, отделяющего Италию от Сицилии,— Регий и Занклу. Эретрийцы вывели колонию на о-в Керкира, занимавший важное положение на пути из Греции в Италию и Сицилию. Активное участие приняли жители Эвбеи и в колонизации Сицилии.

Важнейшим греческим городом в Сицилии стали Сиракузы. Они были основаны, по-видимому, в 733 г. до н.э. коринфской экспедицией под руководством Архия, вынужденного из-за раздоров покинуть родину. По пути коринфяне вытеснили эвбейцев с Керкиры, а прибыв в Сицилию, создали поселение на островке Ортигия вблизи сицилийского побережья. Несколько позже Сиракузы шагнули и на саму Сицилию, но Ортигия долго оставалась крепостью и административным центром города. Обладая прекрасной гаванью, активно развивая ремесло и торговлю, приобретя и плодородные земли, Сиракузы вскоре стали крупнейшим центром Сицилии и всего западного эллинства. Под их руководством возникла мощная держава, соперничавшая с Карфагеном и стремившаяся к власти над всеми западными греками.

В колонизации Сицилии приняли участие и другие греки. Мегарцы основали севернее Сиракуз Мегару Гиблейскую, а родосцы и критяне — Гелу на южном берегу. Появились и другие греческие города. При этом эллины вступили в борьбу как с местным населением — сикулами и сиканами, так и с сицилийскими финикийцами, которые позже перешли под власть Карфагена.

Аграрные города и области Греции предпочли плодородные земли Южной Италии. Здесь в VIII — начале VII в. до н.э. жители Ахайи основали Кротон и прославившийся роскошью Сибарис, спартанцы — Тарент, локрийцы — Локры Эпизефирийские. Из более развитых городов сюда послал экспедицию только малоазийский Колофон: под угрозой лидийского завоевания часть колофонцев отправилась в Италию, где ими был создан Сирис, богатства и привольная жизнь которого вызвали зависть поэта Архилоха. Скоро в Южной Италии появилось так много греческих городов, что эту часть Апеннинского полуострова стали называть Великой Грецией.

Колонии в Южную и Среднюю Италию и Сицилию выводились до начала VII в. до н.э. Позже новые эллинские города создавались здесь уже существующими колониями. Только в VI в. до н.э. отдельные города Греции пытались обосноваться в этих районах: так, книдяне закрепились на Липарских островах, самосцы — в Дикеархии (ныне Поццуоли на окраине Неаполя). Когда же на грани VII—VI вв. до н.э. в этих водах появились граждане Фокеи, то они предпочли двинуться дальше на запад. Фокейская колонизация шла двумя потоками. Один направлялся вдоль побережья Италии, Южной Галлии и Северо-Восточной Испании. Здесь важнейшими фокейскими колониями стали Массалия на галльском и Эмпорион на испанском побережье, а на пути к ним греки создали несколько опорных пунктов. Второй поток двигался через Корсику и Балеарские острова непосредственно к Юго-Восточной Испании. На юге Испании греки вступили в контакт с Тартессом. Тартессии увидели в греках союзников в борьбе с финикийцами, и с согласия тартесского царя фокейцы основали здесь колонии, в том числе Гавань Менесфея, возникшую уже за Столпами Геракла. Это поселение стало самым западным пределом греческой колонизации.

В северо-восточном направлении халкидяне и эретрийцы уже в VIII в. до н.э. стали осваивать большой полуостров в северной части Эгейского моря, который из-за созданных там халкидских колоний получил название Халкидики. Восточнее Халкидики на Фасосе создали колонию обитатели о-ва Парос. Среди паросцев, обосновавшихся на Фасосе, был и знаменитый поэт Архилох, чьи стихотворения выразительно рассказывают о тяжелой жизни колониста.

В конце VIII — начале VII в. до н.э. греки проникли в пролив Геллеспонт и далее к северу. Теперь первенствующую роль играют Мегара и греческие города Малой Азии (Самое, Хиос, Митилены, Фокея, Милет, Колофон). Вскоре европейские и азиатские берега Геллеспонта, Пропонтиды (Мраморного моря), Боспора Фракийского покрылись сетью эллинских колоний, из которых в будущем особенно прославилась мегарская колония Византии, расположенная в начале пролива Боспор, ведущего в Черное море. Ираноязычные народы, жившие на берегах этого моря, называли его, как полагают, Ахшайна—«Темное». Греки восприняли это название по-своему, как Аксинский Понт, т.е. «Негостеприимное море». Отсутствие цепи островов, столь облегчающей путешествия в Эгейском море, ветры и бури, может быть, и мысли о страданиях героев, чьи приключения были перенесены мифологией в эти края, укрепляли эллинов в представлении о неприветливости черноморских вод и берегов. Веря в магию имен, они считали, что такое название не сулит им ничего хорошего. Однако скоро пришельцы убедились в богатстве этих вод и побережья. Поэтому они переменили старое название на новое — Эвксинский Понт — «Гостеприимное море», и под этим названием оно вошло в историю.

В Причерноморье основывали колонии преимущественно Мегара и Милет. Мегарцы действовали в основном недалеко от выхода из Боспора Фракийского: к востоку и северо-западу от него возникают Гераклея Понтийская, Месамбрия, Каллатис. Лишь значительно позднее жители Гераклеи в Южном Причерноморье пересекли Эвксинский Понт и на юго-западном берегу Тавриды (совр. Крым) основали Херсонес.

Большинство остальных городов Причерноморья заложил Милет. Важнейшей милетской колонией южного побережья стала Синопа, возглавившая с VI в. до н.э. союз городов этого района — Понт, включавший, вероятно, города Амис, Котиору, Трапезунд и, возможно, Фасис. Двигаясь вдоль западного побережья Эвксинского Понта, милетяне основали Аполлонию, Одесс, Истрию и появились в Северном Причерноморье. Первым местом в этом районе, где осели милетские колонисты, был остров Березань, как его ныне называют, недалеко от материка. Это произошло, по-видимому, в 643 г. до н.э. Лучше познакомившись с местными условиями, греки перебрались и на материк. В устье р. Гипаниса (Южного Буга) в самом начале VI в. до н.э. появился город Ольвия («Счастливая»), а вокруг него возникли другие поселения. К западу от Ольвии был создан город Тира в устье одноименной реки (совр. Днестр).

Другим очагом греческой колонизации был Боспор Киммерийский (Керченский пролив). Сюда греки, видимо, проникли в последние десятилетия VII в. до н.э. Здесь был основан город Пантикапей(Это значит по-скифски «Рыбный путь».) (совр. Керчь), ставший крупнейшим эллинским городом Восточной Тавриды и Тамани. В VI в. до н.э. на крымском берегу появились Мирмекий, Нимфей, Феодосия, а на кавказском (по греческим представлениям, азиатском) берегу—Фанагория, Кепы, Гермонасса, Горгиппия. Около 480 г. до н.э. все эти города объединились в Боспорское царство со столицей в Пантикапее. Боспориты проникли и в Меотидское (ныне Азовское) море и в его северо-восточном углу в устье р. Танаис (Дон) основали поселение, ставшее самой дальней северо-восточной колонией греков.

К югу от боспорской границы на восточном берегу Понта появились эллинские города Питиунт (Пицунда), Диоскурия (Сухуми), Фасис (Поти). Таким образом, все побережье Черного моря было покрыто густой сетью греческих колоний.

Южное направление в эпоху Великой колонизации большой роли не играло, как ни привлекала греков торговля с восточными странами и Африкой. И это естественно: восточное побережье Средиземного моря занимали финикийские города, соперничавшие с греками. В VIII—VII вв. до н.э. борьба Ассирии и Египта не благоприятствовала иноземной торговле, а тем более поселению на этих берегах. К западу от Египта эллины столкнулись с соперничеством карфагенян, и хотя греки и там пытались обосноваться, но скоро были вытеснены. Только в районе Киренаики, между Египтом и Карфагеном, эллины сумели создать несколько городов, первым из которых была Кирена, основанная ферейцами в 631—630 гг. до н.э. В VI в. киренцы вместе с критянами построили Барку. Колонизация Киренаики, хотя и проходила довольно поздно, была чисто аграрной.

В Египте же греки выступали как наемники и торговцы. Когда Египет освободился от ассирийской власти, его фараоны, ища в греках союзников и помощников, предоставили им возможность поселиться в стране. Основным эллинским поселением в Египте стал Навкратис, основанный в конце VII в. до н.э., — весьма необычная колония. У Навкратиса было целых двенадцать метрополий (Родос, Хиос, Теос, Фокея, Клазомены, Книд, Галикарнасс, Фаселида, Митилены, Милет, Самое, Эгина), но при этом он находился под строгим контролем египетских властей. Степень его внутренней автономии определялась политикой Египта (а позже персидских сатрапов Египта), но вполне самостоятельным городом он никогда не был. Он не имел сельскохозяйственной округи, оставаясь чисто торгово-ремесленным поселением, центром ввоза греческих товаров в Египет и вывоза египетских товаров и подражаний им во все страны античного мира. По-видимому, подобным было положение греческих колоний (или факторий) на сирийском побережье недалеко от развалин Угарита — Сукаса и Аль-Мины (современные названия, греческие неизвестны). Но они, вероятно, существовали не так долго, как Навкратис.

На южном побережье Малой Азии враждебность горцев помешала широкой греческой колонизации. Греки сумели создать там лишь несколько опорных пунктов на пути из Эллады на Восток.

Некоторые города сами становились потом метрополиями; так, боспориты основали Танаис, сибариты—Посейдонию, массалиоты—Никею (ныне Ницца) и т.д. Иногда они прибегали к помощи своих метрополий; например, керкиряне вывели колонию и Эпидами вместе с Коринфом, а гелейцы — Акрагант вместе с родосцами. Часто случалось, что эта вторичная колонизация, или субколонизация, носила иной характер, чем первичная. Так, фоксйская колонизация на западе была преимущественно торгово-ремесленной, а массалиотская колонизация была в большей степени аграрной. Напротив, в ахейской колонизации Италии преобладал аграрный аспект, но ахейский Сибарис создавал колонии как опорные пункты для торговли с Этрурией и другими областями Италии в обход халкидян, укрепившихся у пролива.

В течение двух с половиной веков греки освоили значительную часть побережья Средиземного моря, все Причерноморье, большую часть Приазовья. Греческие колонии раскинулись на огромной территории от Гавани Менесфея за Столпами Геракла до Танаиса в устье современного Дона, от Массалии и Адрии на севере до Навкратиса на юге. Опираясь на эти города, торговцы и путешественники проникали еще дальше в глубь иноязычного (по-гречески «варварского») мира, поднимаясь по Днепру, Дунаю, Роне и Нилу, выплывая в опасные воды океана. В далекие страны при основании колоний отправлялись наиболее предприимчивые люди, и это способствовало более быстрому развитию колоний. Многие новые города становились развитыми экономическими центрами, далеко опережая метрополию. Ахайя еще долго оставалась бедной и отсталой областью, а ахейский Сибарис стал одним из богатейших городов Италии. Его достояние было столь велико, что, несмотря на сравнительно недолгое существование (он был разрушен в 510 г. до н.э.), роскошь и изнеженность его жителей — сибаритов — вошла в пословицу.

Многие города, основанные греками, существуют и до сих пор. Можно, например, назвать в Турции Истанбул (Стамбул, древний Византии), во Франции — Марсель (фокейская Массалия), в Италии — Неаполь, в Крыму — Керчь (Пантикапей), на Кавказе — Сухуми (Диоскурия), в Албании — Дуррес (Эпидамн), в Румынии — Констанцу (Томы).

Отношения колонистов с местным населением складывались различно. Как полагают некоторые исследователи, дорийские переселенцы уже во время колонизации ставили аборигенов в зависимое положение, в то время как ионийцы поддерживали с ними сначала более равноправные связи. Но всегда эти две группы населения влияли друг на друга. Эллинское воздействие ускорило ход экономического, социального и культурного развития «варваров», как показывают примеры кельтов в Галлии и скифов в Северном Причерноморье. И окружающая среда влияла на греков. Особенно ясно это видно в культуре колонистов. Историки культуры выделяют культуру греческих городов Северного Причерноморья и Великой Греции как отдельные и своеобразные варианты общегреческой.

Значительным было влияние колонизации на метрополию. Каким бы ни был характер колонизации, существовать без всякой связи с Грецией колонисты не могли. Оттуда они получали некоторые продукты, без которых эллины не считали возможным вести нормальную жизнь: виноград и вино, оливковое масло и предметы ремесла, особенно художественного. Часть этих продуктов они перепродавали местному населению, втягивая и его в общесредиземноморский торговый оборот. В метрополию же они вывозили хлеб, металлы, лес, рыбу, рабов. Эти товары были жизненно необходимы Греции. Греческая торговля приобретает подлинно международный характер. А это приводит к дальнейшему развитию товарно-денежных отношений в Элладе, к росту ремесленно-торговых кругов архаического города и их роли в обществе.

Среди товаров, шедших в Грецию, важное место занимали рабы. Приток значительного числа заморских рабов создал экономические возможности ликвидации долгового рабства. Рабство иноземцев становится постоянным фактором греческой жизни.

С другой стороны, это привело к обособлению греков, к известному объединению их перед лицом невольников, к формированию понятия «эллинство».

В ходе колонизации из метрополии часто уезжали люди бедные, которым уже нечего было терять на родине. Важнейшим результатом Великой греческой колонизации явилось преодоление относительного перенаселения, причем за счет ухода части наиболее обездоленных слоев населения. В результате выросло значение именно средних слоев. А они все решительнее выступали за достижение своих экономических, социальных и политических целей.

Колонизация, таким образом, привела, с одной стороны, к обострению социальной и политической борьбы в метрополии, а с другой — создала условия для стабилизации общества, для его объединения в естественную ассоциацию перед лицом рабов, как определяли античную гражданскую общину еще К. Маркс и Ф. Энгельс(Маркс К. и Энгельс Ф. Немецкая идеология. — Маркс К. и Энгельс Ф. Собрание сочинении. Изд. 2-в. Т. 3, с. 21.).

Наконец, следует отметить, что знакомство с дальними странами расширило кругозор греков, воспитало любознательность и интерес к чужому, необычному, заставило задуматься над многими вещами. Греки убедились, что в мире нет места для страшных, противоестественных чудовищ, но что вообще-то мир гораздо более разнообразен и многоцветен, чем это казалось им до Великой колонизации. И это явилось психологической основой возникновения эллинской науки и эллинского рационализма вообще.

И в заключение надо сказать, что в результате финикийской и греческой колонизации история отдельных регионов Средиземноморья стала сливаться в единый процесс.

Литература:

Циркин Ю.Б. Финикийская и греческая колонизация./История Древнего мира. Ранняя Древность.- М.:Знание, 1983 - с.351-368