7 страница. Походя Юм разбирает вопрос о врожденных идеях, которые ставили Локк, Декарт, Лейбниц и другие философы

Походя Юм разбирает вопрос о врожденных идеях, которые ставили Локк, Декарт, Лейбниц и другие философы. Юм считает, что дал радикальное решение этого вопроса, и говорит, что весь спор основывается на путанице в словах: разные философы не понимают, о чем они говорят. Если под врожденностью понимать естественность, то идеи естественно врождены, потому что составляют природу человека. Если врожденность означает первичность познания, то врождены впечатления, атомы познания, а не идеи. А если врожденность означает совпадение со временем рождения, то этот момент установить невозможно, потому что медицина не может установить, когда человек начинает мыслить, — настолько сложно установить рост и развитие человека в эмбриональном состоянии.

Впечатления, по Юму, делятся на впечатления ощущений и впечатления рефлексии. Причина ощущений неизвестна, а рефлексия возникает от воздействия на ум идей ощущения. Ощущения возникают от неизвестных причин и порождают в нашем уме некоторые идеи ощущения, за ними следуют впечатления рефлексии, порождающие, в свою очередь, соответствующие им идеи. Память и воображение сохраняют в себе и перерабатывают в уме все впечатления в некоторые идеи. Таким образом, идеи ощущений образуются в нашем уме в результате воздействия впечатлений, которые, соответственно, могут перерабатываться во впечатления рефлексии, которые вырабатывают в нашем уме идеи рефлексии. Например, впечатление стола — это впечатление ощущения. Впечатление белизны — это уже впечатление рефлексии, т.к. белизна — это уже некоторое абстрактное свойство, получаемое в результате деятельности ума по отношению к впечатлениям ощущения. То есть впечатления рефлексии и ощущения вырабатывают идеи. А ум уже оперирует с этими идеями.

Юм рассматривает, откуда в уме появляются идеи: они появляются в результате внешнего и внутреннего опыта (ощущений и рефлексии). Далее мы имеем идеи, но пока идеи простые: идея стола, идея белизны — это идеи простые, поскольку они соотносятся с соответствующими им впечатлениями. Кроме простых идей существуют и сложные идеи.

Большую часть «Трактата о человеческой природе» Юм посвящает исследованию именно вопроса о происхождении сложных идей, ибо именно они являются предметом научного знания. Сложные идеи образуются вследствие ассоциации идей. Так же, как некоторые тела тянутся друг к другу, так и идеи могут тянуться друг к другу по некоторому принципу. Юм называет семь видов отношений идей, посредством которых образуются ассоциации. Четыре вида постигаются интуитивно: посредством сходства, противоположности, качества и количества. Нет необходимости их объяснять — это достоверно и очевидно в процессе познания.

Другие три вида — пространственно-временные, причинные ассоциации и отношения тождества гораздо более сложны. Больше всего внимания Юм уделяет исследованию причинного отношения между идеями, ибо только на основании этого отношения человек делает вывод о существовании тех предметов, которые непосредственно в чувственном опыте не даются. Что касается отношений тождества, причинных и пространственно-временных, то эти отношения возникают только из опыта, а не интуитивно, и лишь причинные отношения между идеями являются такими отношениями, которые производят в уме сложные идеи, отсутствовавшие в уме, т.е. являются источником формирования новых идей. Ведь, по Юму, как и по Локку, нет ничего в уме, чего не было бы первоначально в чувствах, то определить, как появляются причинно-следственные отношения, остается для Юма одной из основных задач.

Попутно Юм, как и Беркли, проводит критику идеи субстанции, говоря, что идея субстанции не имеет под собой никакого впечатления, поэтому идея субстанции есть лишь совокупность некоторых простых идей, объединенных воображением. Идея субстанции возникает в результате некоторой ассоциации простых идей — пространственно-временных, тождества и т.д. Вступая в эти отношения, наш ум посредством воображения формирует идею субстанции. Но у этой идеи нет никакого носителя в виде впечатлений, поэтому это есть просто некая удобная фикция воображения. Все абстрактные идеи поэтому единичны (Юм — сторонник номинализма). Общие идеи выражаются только посредством языка.

Рассмотрим подробнее причинно-следственные отношения между идеями, поскольку только это отношение знакомит нас с невоспринимаемыми объектами, лишь это отношение выводит человека за пределы данных чувств.

Идея причинности предполагает соотношение двух идей, причем эти идеи, соответствующие двум объектам в пространстве, должны быть смежными и один объект должен предшествовать другому во времени. Кроме того, должна существовать некая необходимая связь между этими объектами, что важнее всего, ибо понятно, что следствие есть необходимое действие причины, иначе причинно-следственная связь не является таковой.

В результате такой ассоциации — пространственной смежности, временного предшествования и необходимой связи — у нас в уме появляется идея причинно-следственной связи между этими объектами. Но сама по себе идея причинно-следственной связи не имеет под собой никакого материального носителя. Поэтому и причинно-следственная связь также является фикцией. На самом деле ее нет, есть лишь два различных воспринимаемых объекта. Эти идеи можно сопоставлять и сравнивать по принципу их пространственного и временного отношения, но необходимой связи между ними усмотреть нельзя. Для того чтобы увидеть, что два соседствующих события соединены причинно-следственной связью, мы должны, во-первых, допустить, что одно событие происходит раньше другого (причина происходит раньше следствия), а во-вторых, допустить, что они соприкасаются друг с другом, т.е. они одновременны. Поэтому понятие причинно-следственной связи противоречиво. Если причина раньше, чем следствие, то она не соприкасается со следствием и не является его причиной; если причина соприкасается со следствием, то во времени они одновременны, поэтому они также не могут быть связаны причинно-следственной связью. Тем более что впечатления причинно-следственной связи не существует.

Тем не менее человек всегда делает вывод, что множество объектов связаны именно причинно-следственной (каузальной) связью. Почему? Потому что все делают обычную ошибку, вызванную тем, что полагают: то, что наступает после известного события, наступает по причине этого события. «После этого — значит, по причине этого». В действительности есть лишь два события, и не более того. Связь между ними эмпирически не регистрируется.

Почему человек делает такую ошибку? Потому что события происходят достаточно часто, мы к этому привыкаем и в результате этой привычки делаем этот вывод. Но большое количество опытных данных еще не говорит об их истинности. Юм разделяет скептицизм в отношении индуктивного способа познания и говорит, что индукция никогда не может дать нам абсолютной уверенности. Она может дать некую относительную истину, но строить на индукции веру в абсолютную истину (а именно таковой является вера в причинно-следственные связи) ни в коем случае нельзя. Вера в причинно-следственные связи есть лишь вера, наступающая в результате привычки. Это понятие (вера) Юм обозначает термином bilief, в отличие от религиозной веры, которую он обозначает термином faith. Эта вера есть свойство нашей души. Это не свойство материальных предметов, тем более что мы о них ничего не знаем, а есть лишь свойство нашей души.

Попутно Юм разбирается и с понятием духовной субстанции. В отличие от Беркли он считает, что духовной субстанции не существует, поскольку данные о внутреннем мире, как и данные о внешнем мире, даются в результате опыта — только не внешнего, а внутреннего. Наблюдая свой собственный внутренний мир, я не наблюдаю ничего, кроме смены ощущений, смены разного рода идей и восприятий, находящихся в душе. Поэтому в душе нет ничего постоянного, нет никакого единства личности, нет никакого Я — все постоянно изменяется, поэтому и не существует никакой духовной субстанции, ибо главное свойство субстанции — постоянство. Объяснять все при помощи субстанций оказывается вредным, потому что приводит к разного рода ошибкам. И личность, и понятие Я — это лишь некоторые данные моего внутреннего опыта. Я также воспринимается как некоторое впечатление. Поэтому не существует ни тождества личности, ни Я. Тождество личности — такая же фикция, как и субстанция, материя, дух и все остальное.

Лекция 42

Французское Просвещение

Термин «Просвещение» впервые употреблен Вольтером, а определение понятия «Просвещение» дал Иммануил Кант: «Просвещение есть необходимая историческая эпоха развития человечества, сущность которой состоит в широком использовании человеческого разума для реализации социального прогресса».

Можно назвать Просвещением эпоху, но можно так назвать и концепцию, суть которой — вера в то, что силами человеческого разума возможно достигнуть социального прогресса и совершенствовать общество во всех его положениях (с точки зрения естественно-научного прогресса, нравственного состояния, права и т.д.). С точки зрения этой концепции, единственным регулятором прогресса является человеческий разум. Надежды на некое потустороннее, Божественное (или неких других сил) вмешательство, на то, что у человека нет никакой свободы и все в мире детерминировано (как в лучшем, так и в худшем смысле), — все эти концепции отбрасываются; человек уверен, что он — существо свободное, разумное, что разум может все, в том числе и переустроить общество на разумных, нравственных, добрых началах.

Концепция Просвещения, как и само Просвещение, — понятие достаточно противоречивое. Из определения видно, что Просвещение может существовать и возникать в различные периоды человеческого общества. Так, мы знаем, что Просвещением можно было в некотором смысле назвать эпоху софистов и Сократа, XII век в Средневековье, когда существовали Шартрская и Сен-Викторская школы, а также эпоху Возрождения, но все это можно принять лишь с некоторой натяжкой. Просвещение же, относящееся к 18 веку и имевшее место преимущественно во Франции, — это классическое Просвещение, являющееся концептуальной основой современной цивилизации. Как бы мы ни относились к французскому Просвещению, к таким людям, как Вольтер, Руссо и Дидро, нельзя не признать, что непосредственные основы современной цивилизации лежат именно во французском Просвещении. Правовое устройство нашего общества, умонастроение большинства людей, вера в прогресс — все это уходит корнями в эпоху французского Просвещения.

Термин «французское Просвещение» не следует путать с термином «французский материализм», который обычно используется в некотором смысле как синоним французского Просвещения, но это не синонимы — ибо отнюдь не все французские просветители были материалистами.

Эпоху Просвещения принято делить на четыре этапа. В качестве первого этапа называют предшественников просвещения — Пьера Бейля и Жана Мелье. Собственно первое, старшее поколение просветителей — Вольтер и Монтескье. Этот этап берет начало в конце 10-х годов 18 века и длится до середины 40-годов. Второй этап — с середины 40-х годов до конца 80-х годов (до Французской революции): Руссо, Кондильяк и четыре великих французских материалиста (Ламетри, Дидро, Гельвеций и Гольбах). Третье поколение просветителей, существовавшее во времена Великой французской революции — Кондорсе, Марешаль и Дюпюи. Это поколение мы рассматривать не будем, как и некоторых из тех, кого я назвал.

Классифицируя не по времени, а по идеям, которые развивались французскими просветителями, можно сказать, что Просвещение было течением достаточно неоднородным. Просветителей можно разделить по различным лагерям: материалисты и сторонники христианского мировоззрения, как правило, существовавшего в различных неортодоксальных формах (деизм, пантеизм). К материалистам относятся вышеупомянутые четыре французских материалиста, деистическую религию исповедовал Вольтер; новую разновидность подхода к христианству — религию чувства — развивал Руссо.

С точки зрения социальной были сторонники буржуазии (их большинство) и сторонники бедных слоев населения — утопические коммунисты. Поскольку все просветители объединены идеей переустройства общества, то вставал вопрос: каким образом это общество переустраивать? Большинство просветителей склонялись к идеям реформизма, меньшинство (например, Мелье, Руссо) были революционерами.

А теперь рассмотрим в хронологическом порядке некоторых из названных мною французских мыслителей.

Как я уже сказал, к числу предшественников Просвещения относят Пьера Бейля и Жана Мелье.

Пьер Бейль

Пьер Бейль (1647-1706) считается предшественником просвещения, поскольку эти идеи изложены в его основной работе — «Историческом и критическом словаре», который стал бестселлером своего времени. В этом словаре он пытался подвести некоторый итог развития различных христианских концепций, собрал различные подходы к познанию Бога, Его описанию и пришел к выводу: поскольку сами эти концепции противоречивы и не согласуются между собой, любой человек вправе исповедовать любую форму христианства. Ни одна из них не имеет права заставлять людей быть только своим сторонником, поскольку каждая из этих конфессий в равной степени достоверна и доказуема. Бейль был одним из первых философов, выдвинувших принцип свободы совести.

Сама по себе идея «Словаря», новая для своего времени, также основывалась на том принципе, что публикация всех знаний позволит каким-то образом изменить мнение людей на определенные, в частности религиозные, истины и таким образом будет способствовать улучшению нравственного климата в обществе. То есть в основе публикации «Исторического и критического словаря» лежала именно просветительская идея.

Бейль выдвинул еще одну идею, за которую его высоко ценили в курсах так называемого научного атеизма: он был первым в истории философии человеком, отстаивавшим принцип, согласно которому общество атеистов возможно и даже будет нравственным. До Бейля люди всегда считали само собой разумеющимся, что отрицание Бога ведет к отрицанию нравственности и что такое общество, если оно будет построено, будет саморазрушительным. Бейль в своем «Словаре» пытался доказать, что такое общество не только возможно, но и будет гораздо более нравственным, чем общество, основанное на принципах религиозной морали.

Жан Мелье

Другим предшественником Просвещения является Жан Мелье (1664-1729). Это был сельский священник, живший в провинции Шампань, хотя истинных взглядов своего пастыря его прихожане не знали. После его смерти обнаружились записки, которые были опубликованы не без участия Вольтера, давшего им название «Завещание», под которым они и вошли в историю.

Из «Завещания» следует, что Мелье был совсем не тем человеком, который может быть священником, поскольку он выступает ярым атеистом, материалистом и революционером. Пожалуй, из всех просветителей он был ближе всего к марксизму. Ни материалисты Дидро и Гольбах, ни революционер Руссо не могут сравниться с Мелье в этом плане.

Основное положение Мелье состояло в том, что народ отягощен страданиями. В мире царствует зло; богатые богатеют, бедные беднеют. Виновниками бедности бедняков являются богатые, которые грабят и унижают народ, поэтому необходимо приложить все силы для того, чтобы установить в мире справедливость своими силами, не уповая на Божью волю, тем более что, по уверенности Мелье, Бога не существует.

Поскольку основой происхождения зла является имущественное и политическое неравенство, необходимо от него избавиться, так как люди по природе своей равны. Для этого нужно людей просвещать, ведь они темны и забиты, верят в различные вымыслы и суеверия и не знают, что их счастье — в их же руках.

Среди суеверий выделяется в первую очередь христианская религия, придуманная богатыми, чтобы держать народ в повиновении. Без какой-либо религии (а христианство лучше всего подходит для этого) трудно держать народ в узде. Поэтому необходима борьба с религией, прежде всего с христианством. Христианство есть вымысел, оно выдумано людьми, поэтому просветительскими средствами можно добиться того, чтобы люди узнали правду о христианстве.

Мелье не останавливается на просветительском реформизме, он понимает, что богатые будут держаться за свою власть, поэтому в конце концов он считает необходимой революционную борьбу бедняков против своих поработителей.

Среди аргументов против существования Бога Мелье выделяет следующие. Говорят, что Бог существует, поскольку мир совершенен, в нем присутствует красота. Однако Мелье утверждает, что красота — это понятие, присущее материальному миру и есть его свойство, поэтому придумывать некоего Источника этой красоты совершенно не необходимо. На аргумент, что если мир совершен, то он создан совершенным существом, Богом, Мелье возражает, что это несостоятельно, поскольку предполагает бесконечную цепочку: совершенство Бога означает наличие критерия совершенства, которому подчиняется Бог, следовательно, если Бог совершен, то Он также требует своего Творца и т.д. Получается бесконечная бессмысленная цепочка.

Доказательство Фомы Аквинского от первотолчка (материя не может иметь принцип движения в себе самой) Мелье тоже отвергает: материя сама в себе имеет начало движения, поэтому не нужно допускать никакого неподвижного Перводвигателя.

В отношении души как непосредственно данного нам нематериальной сущности, доказывающей нам существование нематериального мира, Мелье утверждает, что душа также материальна, просто является тонкой материей и со смертью рассеивается. Поэтому в мире не существует ничего, кроме материи, все остальное — лишь ее свойства, форма существования.

Монтескье

Собственно просветителями старшего поколения являются Монтескье и Вольтер.

Одно из первых сочинений Монтескье (полное имя — Шарль Луи де Секонда, барон де Монтескье, 1689-1775) называется «Персидские письма», написано в 1771 году. В нем Монтескье подвергает критике существовавший во Франции строй (абсолютистскую монархию и феодализм), высказывается против Церкви, указывая, что духовенство не может служить примером нравственности, и приводит множество примеров развращенности духовенства. Он высказывает положение, что история христианской Церкви полна войн и насилия. Поэтому за многие века своего существования христианство оказалось неспособным установить мир на земле. Как и Бейль, Монтескье высказывался за необходимость веротерпимости и свободы совести.

Вторая его работа — «О духе законов» (1748). Это наиболее известная из его работ, где он исследует причины существования той или иной формы социального устроения на Земле. Монтескье задается вопросом: почему в разных странах, расположенных в разных местах, существуют совершенно различные формы государственного устройства? Он приходит к выводу, что это не случайно, что не сами люди выбирают себе форму государства — это зависит от того, в каком месте они живут, от климата, преобладающего в данной местности, от почвы и множества других факторов.

Оставаясь на деистических позициях, Монтескье указывает, что Бог при сотворении мира дал обществу и природе некие законы, которые распространяются не только на природный мир, но и на мир общественный таким образом, что законы природы влияют на общество посредством климата, почвы и т.п.

Монтескье заметил, что, скажем, жаркий климат способствует тому, что господствуют страсти, а не разум. В странах с жарким климатом людям не нужно бороться за свое существование, им не нужно строить теплые жилища, добывать пропитание с опасностью для жизни, шить теплую одежду. Поэтому им не нужно напрягать свой разум, чтобы совершенствовать жизнь. Они живут постольку, поскольку природа им это позволяет. К тому же этот климат способствует тому, что эти люди гораздо более страстны и разум не господствует над их страстями. Поэтому в жарком климате отсутствует привычка к труду, из-за чего возникает имущественное неравенство и рабство.

В странах же с очень холодным климатом люди вынуждены все время тратить на борьбу за жизнь. Люди только трудятся. Поэтому они грубы, поглощены заботой о собственном существовании и у них нет времени друг друга порабощать, а значит они свободны, но тоже не отличаются высоким уровнем развития, т.к. у них нет времени для занятия науками, искусством.

И только умеренный климат способствует тому, что люди вынуждены бороться за существование (строить жилища, добывать пищу), но все же у них остается свободное время, которое они могут посвящать совершенствованию жизнеустроения. Поэтому в этих странах (Европа как раз и находится в этом климате) возможно поступательное развитие цивилизации. Здесь люди уравновешены, разум и эмоции их находятся в гармонии; здесь в меньшей степени есть и рабство и анархия.

В умеренном поясе господствуют две формы правления: монархия и республика. Монарх, так же как и деспот в южных странах, является единственным правителем, но в отличие от южного деспота, который существует сам для себя, монарх уважает законы. Республика или монархия возникают в зависимости от других географических факторов: почвы, величины территории, от наличия морей или их отсутствия. Если страна мала, люди могут сами обмениваться информацией друг с другом, и тогда возникает республиканская форма правления. В странах же с большой территорией возникает монархия. Там, где почва плодородна, развивается земледелие, что обеспечивает изобилие и богатство; здесь люди консервативны, а такому складу ума также соответствует монархия. Там же, где почва хуже, люди вынуждены передвигаться с места на место, что способствует общению людей. Поэтому здесь возникает республика.

Таким образом, мы видим, что у Монтескье есть много интересных и верных наблюдений, но, однако, его концепция — это яркая форма географического детерминизма, когда форма правления определяется не потребностями человека, не верой в его собственный разум, а только внешними факторами.

Вольтер

Первым мыслителем, употреблявшим слово «Просвещение» (и потому первым просветителем в собственном смысле слова), является Вольтер. Это его псевдоним, а настоящее имя — Франсуа Мари Аруэ (1694-1778). Не буду останавливаться на его биографии, об этом вы можете прочитать в любой энциклопедии. Скажу лишь, что он вынужден был много скитаться. Жил во Франции, потом был выслан за критику религиозного фанатизма. Жил в Англии, потом вернулся, затем попал в Голландию, затем опять во Францию. Жил в Германии, но в конце концов обосновался в пригороде Женевы — городе Ферме.

Помимо литературной деятельности, занимался, как известно, бизнесом и сколотил себе достаточно большое состояние. Купил замок неподалеку от Женевы и последние годы жизни посвятил литературной деятельности.

Основные идеи Вольтера изложены им в различных книгах. Он был многогранно одаренным человеком, и его перу принадлежит множество литературных произведений — драм, поэм, а также философских работ.

Если охарактеризовать в нескольких словах воззрения Вольтера, то можно сказать, что в теории познания он находился на сенсуалистических позициях, считая себя философом, который развивает и пропагандирует идеи Локка, его сенсуализм и критику врожденных идей. У Вольтера много полемических выпадов, сам он был заядлым спорщиком и находил счастье в спорах с другими людьми. Поэтому его философская концепция часто выражается в полемике с различными философами, в т.ч. его предшественниками.

Выступал против имматериализма Беркли, ибо говорил, что материя существует, поскольку существует пространство (здесь Вольтер стоял на позициях Ньютона). Критиковал Лейбница и его «Монадологию» и противопоставлял лейбницевским монадам демокритовские атомы. Критиковал Декарта и стоял на позициях философии Ньютона, который считал, что нужно познавать материю и ее свойства (по крайней мере так думал о Ньютоне Вольтер, хотя на самом деле Ньютон, видимо, считал несколько иначе — сводить Ньютона к чистому материализму ни в коем случае нельзя).

Практически любой трактат Вольтера, особенно раннего, начинался с рассмотрения вопроса о том, существует ли Бог. Именно этот вопрос, считал Вольтер, является одним из основных для выработки мировоззрения. «Метафизический трактат» в этом плане не отличается от других работ. Здесь Вольтер сразу же ополчается против материалистов, отрицающих Бога. Он приводит примеры существования проблем, неразрешимых без допущения Бога. Понятно, что речь идет о чисто философском Боге (перефразируя Паскаля, можно сказать: о «Боге философов, а не Боге Авраама, Исаака и Иакова»).

Первая из этих проблем — проблема источника движения. Вторая — проблема целесообразности в биологическом мире (почему все живые существа действуют исходя из некоей цели?). Третья — проблема законов природы (очевидно, считал Вольтер, что должен быть некий Законодатель или, как он Его называл, «Верховный Геометр»). В противовес материалистическим взглядам Вольтер выстраивал свою собственную концепцию, которая называется деизмом (Бог создает мир, дает ему законы и больше не принимает участия в развитии мира; Бог — Творец, но не Промыслитель). Эта концепция возникает впервые у Анаксагора, хотя принято почему-то считать, что она появляется в 17 веке (вероятно, среди ученых, которые стремятся примирить науку и религию: с одной стороны, хотят оставаться верными и последовательными христианами, а с другой — хотят познавать неизменные законы, которые в случае допущения Бога-Промыслителя непонятно откуда берутся).

Итак, Вольтер развивал деистическую концепцию и выдвигал в противовес материалистам несколько доказательств существования именно такого Бога. Поскольку, с точки зрения Вольтера, мир может быть уподоблен часам, где все так слаженно, что невольно приходит в голову сравнение с часовщиком: так же как часы не могут показывать время без того, чтобы их не завел прежде часовщик, так и у мира есть свой Часовщик, Который создал этот мир и завел его. Другой аргумент (восходящий к Фоме Аквинскому) — космологического плана. Он гласит: поскольку бытие материальное преходяще (оно может существовать и не существовать), то, следовательно, должна существовать некоторая сущность, существующая абсолютно, — та, которая и дает существование нашему миру.

Третий аргумент вошел в историю в виде фразы: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать» (эта фраза часто используется в ином контексте, подразумевающем, что Вольтер был атеистом). Это аргумент социально-этический, исходящий из того, что нравственность в мире не может существовать без допущения Бога. Даже если Бога не было бы, Его нужно было бы выдумать, поскольку общество атеистов не может существовать.

В последующие годы Вольтер несколько изменил свои религиозные воззрения и стал на позиции более пантеистические, считая, что Бог все же некоторым образом участвует в управлении миром, хотя и не говоря о Боге как личном существе.

Вольтер боролся против Церкви, а не против религии (слова «Раздавите гадину» имеют в виду не религию, а католическую церковь; религию же он пытался освободить от всех, по его мнению, кошмарных наслоений, которые принесло христианство). Вольтера ужасают десятки тысяч жертв ветхозаветного иудаизма и христианства. Ему претят христианские обряды и обычаи своей бессмысленностью и бесчеловечностью. Во Христе он видит только мудрого человека, которому он готов поклоняться, но не как Богу.

Проблема человека — одна из главных для Вольтера: «Метафизический трактат» начинается так же, как работы Юма и Локка, с того, что во главу угла ставится проблема человека. Человек, по Вольтеру, существо свободное, но смертное в абсолютном смысле, т.е. душа его не бессмертна.

Смертность души Вольтер доказывал исходя из локковского сенсуализма: поскольку человек познает при помощи чувств, то невозможно допустить, чтобы душа, покинув тело, могла бы познавать, т.к. у нее нет никаких чувств. С таким же успехом, иронически восклицает Вольтер, я могу допустить, что эта душа будет есть, пить и справлять естественные надобности, не имея тела. Поэтому душа смертна, хотя современники и критиковали за это Вольтера, упрекая его в том, что его религиозность непоследовательна: если он считает, что Бога необходим, то тогда зачем нужен Бог, если Он не может наказывать грешников и давать воздаяние праведникам?

Вольтер считал, что человек, будучи существом разумным и свободным, обязан самостоятельно совершенствовать жизнь на земле, а не уповать на загробную жизнь. Вольтер отрицал и пессимизм Паскаля, и оптимизм Лейбница. Он считал, что Паскаль вывел свой пессимизм из абсолютизации некоторых своих математических открытий. Познание бесконечно малых и бесконечно больших привело его к эмоциональному восприятию места человека в мире, от чего Паскаль впал в чисто эмоциональный пессимизм. Оптимизм Лейбница, выражавшийся в формуле: «Наш мир есть наилучший из возможных миров, и Бог делает все, чтобы этот мир становился еще лучше» — беспочвенный. Оптимизм неправилен и даже вреден, поскольку он делает ненужными человеческие усилия по совершенствованию этого мира.

В частности, у Вольтера есть поэма о гибели Лиссабона — о страшном землетрясении, в котором город был разрушен и погибло огромное количество людей. Вольтер со всем доступным ему сарказмом обрушивается на Лейбница, говоря, что именно этот мир, в котором гибнут ни в чем не повинные люди, является наилучшим из возможных миров и что Бог, создавший такой мир, не может быть назван Благим Богом.

По Вольтеру, зло в мире существует, но не по причине того, что Бог его создал таким, а в силу естественных законов. Бог не вмешивается в текущие события и потому не ответствен за то, что сейчас происходит. Нравственное же зло исходит из людского неразумия и злой воли, поэтому за него Бог также не отвечает.

Пессимистическим идеям Паскаля и оптимизму Лейбница Вольтер противопоставлял свой просвещенческий призыв усовершенствовать общество на основах разума. Просветительской была и историческая концепция Вольтера, и именно Вольтер ввел в обиход термин «философия истории». Как мы помним, первым философом, введшим историю в качестве предмета философского размышления, был Августин; термин же «философия истории» ввел Вольтер.