Изучение документов

Данная группа методов не является исключительно социально-психологическими методами. Изучение документов активно применяется и в филологии, и в герменевтике, и в маркетинге, и в социологии, и в политическом менеджменте. Такая популярность метода вполне объяснима, ведь с его помощью мы получаем доступ к продуктам человеческой деятельности. В том числе, и того индивида, который вовсе не настроен на взаимодействие с ученым или просто уже умер. Конечно, и тут существует проблема интерпретации, ведь рассматривает документы человек, со всеми его пристрастиями, интересами, мотивами. Например, в печально известных «делах о разжигании межнациональной розни» один и тот же текст интерпретируется одним из экспертов как «экстремистский», а другим – как вполне невинный. Важнейшую роль тут играет и способность эксперта к пониманию самого текста. Далеко не всегда экспертами по «делам русских националистов» выступали специалисты в области этнической психологии, ученые, хорошо знакомые с анализируемым предметом.

Приведем совершенно нейтральный пример. В современных нам письменных источниках в качестве синонима глагола «есть» используется глагол «кушать», но эта замена вопиющим образом противоречит русской культуре. Ведь глагол «кушать» восходит к термину «вкушать» - пробовать, оценивать пищу. Поэтому «кушать завтрак» - это попробовать его, оценить и только. Полноценно завтрак можно только «есть» или просто «завтракать». «Кушать завтрак» может лишь простонародье, желающее «выглядеть прилично». Однако, далеко не каждому социальному психологу известны подобные культурологические тонкости, что, безусловно, скажется на анализе соответствующего документа.

Преодоление субъективности исследователя достигается методом контент-анализа. Это формализированный метод изучения текстовой и графической информации. Заключается он в переводе изучаемой информации в количественные показатели и в ее статистической обработке. Метод характеризуется большой строгостью и систематичностью. Контент-анализу подвергаются книги, газетные или журнальные статьи, объявления, телевизионные выступления, кинофильмы, видеозаписи, фотографии, лозунги, этикетки, рисунки, граффити, официальные документы. Прежде, чем анализировать документ, психолог определяет категории анализа. Эти категории должны соответствовать решению исследовательских задач и достаточно полно отражать их. В качестве единиц анализа обычно выбирают: -слово; -предложение; -тему; -идею; -автора; -персонаж; -социальную ситуацию. Затем определяют единицу счета: -число слов или их сочетаний; -количество строк; -печатных знаков; -временные промежутки и т.п. Далее составляется общая таблица, включающая в себя вышеуказанные параметры. По результатам заполнения таблицы составляются результирующие документы.

На что следует особо обращать внимание социальному психологу, решившемуся прибегнуть к методу анализа документов? На характер используемых глаголов, например. Если используется сослагательное наклонение, все эти «если бы, да кабы», то это прямое свидетельство нерешительности автора, его неуверенности, его осторожности. Важен и используемый залог: действительный или страдательный. Я что-то сделал или со мной что-то сделали? Кто я: объект или субъект в социальной действительности?

В заключение приведем один наглядный пример использования метода анализа документов в социальной психологии. Именно с его помощью было доказано, что в пятнадцатом веке у Человечества меняется ведущая модальность репрезентации действительности. Анализ любой лирики показал, что до указанного рубежа море, например, шуршало, шелестело, шептало и т.д. А после пятнадцатого века море стало играть, блистать, переливаться на солнце. Соответственно, поменялись и прилагательные. Человечество перестало мир слышать и начало его видеть. Дело в том, что именно в 1440-м году Иоганн Гуттенберг окончательно изобретает книгопечатание. И книга из продукта штучного, продукта дорогого, становится массовым товаром. Например, еще в середине 14-го века тогдашний канцлер Англии Джефри Чосер имел в своей личной библиотеке 80 книг и это считалось солидным состоянием. А после изобретения книгопечатного станка книги становятся доступними и для простолюдинов. Поэтому-то и визуальная модальность становится у Человечества ведущей, что подтверждено с помощью метода нализа документов.

Опросы

С точки зрения Е.Кузьмина, метод опроса – это получение информации об объективных или субъективных фактах со слов опрашиваемых. Эта группа приемов – одна из наиболее распространенных в социальной психологии, хотя и не только в ней. Она же входит в число тех методов, которые чаще всего подвергают критике сторонники позитивизма. Ведь результаты исследования основываются исключительно на субъективных оценках самих испытуемых. Решить эту проблему можно только в момент конструирования перечня вопросов. Во-первых, важно, чтобы вопросник поставлял именно ту информацию, которая требуется по гипотезе. Во-вторых, информация должна быть надежной. Для этого стараются уйти от прямых, «лобовых» вопросов; пытаются избежать и наводящих вопросов. Один из числа моих коллег, много работавший в сфере политического менеджмента, напечатал книгу, отражающую его обширный опыт участия в предвыборной борьбе. В ней он приводит пример применения социологического опроса как инструмента политической борьбы. Ведь испытуемому можно задать вопрос: «Верите ли Вы в то, что олигарх Березовский предложил кандидату Иванову сто тысяч долларов за отказ от участия в выборах?». А потом еще и «добить» избирателя вопросом: «Верите ли Вы, что кандидат Иванов гневно отверг наглые притязания олигарха Березовского?» (5). Поэтому небезосновательно считается, что конструктирование вопросника – труднейшая работа, которая не должна выполняться поспешно. Ведь плохо сконструированный опросник служит дискредитации метода.

Среди многочисленных видов опросов наибольшее распространение получают в социальной психологии интервью и анкеты. Одним из вариантов анкетирования является рассылка анкет по почте. Впервые эту идею предложил Ф. Гальтон в 1847 году и она достаточно продуктивна, ведь испытуемый может отвечать на вопросы именно в тот момент, когда ему это сделать удобнее всего. Но автором этой идеи был выявлен и существенный недостаток такого способа распространения анкет – малый процент возвращенных заполненных анкет, не более 5%. Люди с такой радостью уклоняются от своих обязательств.

Следующий вариант опроса – это интервью. Использование такого способа получения информации требует предварительно составленного плана: о чем спрашивать, как спрашивать, как реагировать на неожиданности в поведении респондента и т.д. Существует три варианта интервью. Во-первых, стандартизированное интервью. Тут все вопросы расписаны заранее и последовательность их задавания определена. Во-вторых, нестандартизированное интервью. В этом случае у ученого есть только некий общий план, а формулировки вопросов и порядок их озвучивания складываются в процессе беседы с респондентом. В-третьих, полустандартизированное интервью. В этом случае часть вопросов считается необходимой, а часть – возможной. Вопросы в интервью бывают двух видов. Во-первых, открытые, где респондент может достаточно вольно излагать свою позицию. Во-вторых, закрытые, когда отвечать респондент может лишь выбирая из заранее предложенных вариантов. Из числа закрытых вопросов наиболее эффективными считаются те, которые предполагают шкальные варианты ответов, особенно если шаг шкалы соответствует интервалу от 7 до 9 включительно. Проведение интервью, честно говоря, достаточно трудная работа. Ведь здесь мы сталкиваемся с целым набором феноменов межличностного взаимодействия. Интервьюер и респондент воспринимают друг друга определенным образом, могут приписывать друг другу определенные качества, могут нравится друг другу или нет. Каждая из приписываемых характеристик может повлиять на ход интервью, привнести в нее новую, неожиданную информацию, может создать эффект социальной желательности ответов и т.д. Поэтому в ряде других смежных наук давно отработаны приемы, позволяющие снизить уровень субъективности при интервьюировании. Например, маркетологи достаточно активно используют метод телефонного интервью. Иногда такое интервью осуществляется из специального помещения, в котором помимо интервьюеров присутствует еще и супервизор, отслеживающий действия опросчиков и на ходу вносящий коррективы в их действия. Существуют варианты интервьюирования респондентов компьютерами, чьи программы позволяют варьировать вопросы, в зависимости от характера ответов испытуемого. Наконец, маркетологи используют раздачу буклетов с вопросами, оговаривая с респондентами время и способ получения подготовленных ответов. Правда при этом в социальной психологии возникает одна проблема. Социально-психологические исследования редко имеют хороший бюджет и участие респондентов в опросе, как правило, материально не вознаграждается. В маркетинге проблем с бюджетом меньше и каждый, отвечающий на вопросы, получает либо некую небольшую сумму, либо небольшие подарки, сувениры и прочую атрибутику. Сходные вознаграждения получает и индивид, принимающий участие в социологических опросах на политическую тему. В социальной психологии материальные возможности исследователя, увы, ниже.

Тесты

Эта группа методов также не является специфической для социальной психологии. В нашей науке чаще всего применяются личностные тесты, хотя и они не специфичны. Поэтому все те требования, которые выдвигаются к конструированию и использованию тестов в психологии вообще, относятся и к социальной психологии тоже. Тест – это своего рода испытание, в ходе которого испытуемый выполняет специально подготовленное задание, или отвечает на вопросы. Как правило, эти вопросы носят косвенный характер. Смысл последующей обработки состоит в том, чтобы при помощи «ключа» соотнести полученные ответы с определенными параметрами. Например, если мы используем личностый тест Кэттелла (16-PF), то полученные данные характеризуют нашего испытуемого по некоторым характеристикам личности. Понятно, что указанные характеристики заранее были заложены в тест его создателем. Однако у скептиков всегда возникают законные сомнения в том, что список личностных характеристик, присутствующих в тесте, полностью представлен в действительности. Следовательно, перед ученым в очередной раз встает вопрос, заявленный в свое время гуманистической психологией: насколько совпадают территория, карта и описание карты? Надо так же учесть, что заказчики тестов подчас весьма специфичны. Очень многие из них – продукт творчества психиатров и призваны решать исключительно психиатрические задачи. Последнее, между тем, требует обязательного дополнения в виде клинического наблюдения и объективных данных медицинских анализов, например, гормональных. Признание этого факта означает изначальную неполноту теста, причем эта неполнота закладывается создателем уже на стадии разработки теста. В истории создания тестов встречаются свои парадоксы и курьезы. Мало кто знает, например, что очень популярный и высокоэффективный тест MMPI разрабатывался по заказу ЦРУ в течение трех лет. В итоге получился достаточно точный и качественный инструмент. Правда, проблема интерпретации результатов теста все равно осталось. Ведь именно упрощенную версию теста MMPI использует в своей вербовочной деятельности такая тоталитарная секта как сайентологи, или хаббардисты. В Санкт-Петербурге был проведен показательный эксперимент. Физически здоровых курсантов одного из военных училищ города с утра тестировали компьютерной версией MMPI. Результаты свидетельствовали о безусловном психическом здоровьи испытуемых. Затем эти молодые люди отправлялись в ближайший офис сайентологов, 20 минут ходьбы пешком, где опять же тестировались искаженной версией MMPI. В результате испытуемым сообщали, что они «стоят на грани самоубийства», что у них «запущенные психологические проблемы», что, само собой, «требовало немедленного вмешательства специалиста-сайентолога». Разумеется, отнюдь не бесплатного. Так и происходит стандартная вербовка в указанном деструктивном культе антигуманной направленности.

Другая забавная история связана с появлением теста акцентуаций Леонгарда-Шмишека. Сам Карл Леонгард работал психиатром в фашистской Германии. Соответственно, участвовал в процедуре призывников для вермахта. Если Леонгард видел, что молодой человек не разделяет нацистских идей, то ставил ему им самим же придуманный диагноз «акцентуация». При этом, чтобы избегнуть проверки комиссией из других психиатров, Карл Леонгард заявлял, что акцентуация – это такое заострение личности, которое в мирное время почти не проявляется, но в условиях стресса безусловно продемонстрирует себя вовсю. Нечто, похожее на латентный гомосексуализм. Действуя таким образом ему удалось спасти некоторое количество молодых немцев от участия в боевых действиях, поскольку лиц с акцентуацией отправляли в тыловые части. Правительство социалистической Германской Демократической Республики даже наградило престарело психиатра орденом «за борьбу с нацизмом». Перечень вопросов, задаваемых Леонгардом своим пациентам не был стандартизирован и сильно варьировался. Один из его послевоенных учеников, Ханс Шмишек в 1970-м году систематизировал старые записи, получив тем самым широко известный сегодня тест.

Одной из типичных ошибок в области применения тестов является неоправданный энтузиазм социального психолога, особенно начинающего. Ему порою кажется, что достаточно провести массовое тестирование всех членов группы и все вопросы отпадут сами собой, все станет ясно и понятно. На самом деле это далеко не так. Тесты – всего лишь подсобное средство. Основным инструментом диагностики всегда выступает личность самого социального психолога. И полученные тестированием результаты надо обязательно соотносить с теми данными, которые получены другими методами.

Эксперименты

В зарубежной социальной психологии эксперимент сегодня выступает основным методом получения необходимой научной информации. Про отечественную школу этого, увы, не скажешь. Эксперимент был плохо освоен в советской социальной психологии и это наследие прошлого остается с нами до сих пор. Если же мы обратимся к истории американской социальной психологии, то увидим, что практически все крупные открытия сделаны именно в рамках данного метода. Тут и иследования по когнитивному диссонансу, и по аттракции, и по казуальной атрибуции, и по феномену референтности… Список грозит стать бесконечным. Отечественная социальная психология подобными достижениями похвастаться не может. Из числа наиболее интересных разработок в сфере социально-психологического эксперимента можно вспомнить едва ли курскую школу Л. Уманского, закостеневшую после смерти своего основателя, и школу петербуржца Н. Обозова, активно развивавшуюся до того момента, пока личные пристрастия и особенности образа жизни ее создателя не привели ситуацию в тупик. Хотя начиналось все с работ одного из первых космических психологов В. Лебедева. Руководил группой психологов Ф.Д. Горбов, а Лебедев был одним из его сотрудников и сопровождал будущих космонавтов на многих тренировках и в последующем отдыхе. Заканчивались все тренировки помывкой в полевом душе. Русский сантехники, как известно, самые фантастические специалисты в мире. Они сконструировали душевую установку таким образом, что подача горячей воды легко впадала в состояние дисбаланса. Будущие космонавты, соответственно, то обжигались кипятком, то леденели от холодной воды. Вентиль горячей воды чутко откликался на действия любого из одновременно моющихся людей и система долго не могла придти в состояние равновесия. Хуже всего моющимся было, когда в установке находилось одновременно несколько лидеров, готовых взять инициативу на себя. Соответственно, система быстрее выходила на оптимальный режим тогда, когда в группе был один лидер, а группа его поддерживала. В. Лебедев быстро понял, что пред ним спонтаннно возникшая модель внутригруппового взаимодействия. Между тем, первые космические скафандры не имели радиосвязи и понимать друг друга космонавты должны были буквально с полуслова. Лебедев перенес подмеченную модель в лабораторию, превратив естественный эксперимент в лабораторный. Кандидаты в космонавты помещались в звукоизолированные кабины со стеклом, позволяющим видеть только экспериментатора. На столе у каждого, включая ученого, стояла лампочка. Лампочки были подсоединены последовательно. Последнее означало, что повышенное сопротивление на первом столе лишало возможности загорется лампочку экспериментатора. У кандидатов в космонавты перед лампочкой стоял реостат, позволяющий регулировать напряжение. Чрезмерное напряжение лишало подачи тока последующие лампочки, а слишком малое сопротивление приводило к перегоранию лампочки на столе испытуемого. Так моделировались социально-психологические процессы в группе.

Что касается школы Л.Уманского, то тут наиболее интересно социально-психологические процессы изучались на кибернометре. Прибор представлял из себя диэлектрический стол на поверхность которого выводились медные контакты для подачи тока. Над поверхностью стола на четырех веревочках свободно премещалась такая же диэлектрическая плашка, имеющая на верхней части электрическую лампочку и медный контакт внизу. При попадании на ту точку стола, в которой имелось напряжение, лампочка загоралась. Исследователь на отдельно вынесенном пульте мог варьировать комбинацию точек с напряжением на поверхности стола. В экспериментах традиционно использовались буквы русского алфавита. Обычно за кибернометр помещалась команда из четырех игроков, которая должна была быстро понять, какая буква задана экспериментатором. При этом, как правило, вводилось ограничение по времени. Автору довелось работать с кибернометром в качестве испытуемого и он хорошо помнит, как наша команда быстро распалась на двух инициативных лидеров и двух исполнителей, быстро реализующих наши команды.

Социально-психологические эксперименты в школе Н. Обозова отличались изяществом и простотой. Например, приведем тот эксперимент, который осуществлял В. Терехин, ныне преподаватель Южного федерального университета (Ростов-на-Дону). Эксперимент проводился в одном из ЗАГСов Ленинграда. Работали с парами, подающими заявление на развод. Терехин, по первому образованию – электромеханик, сконструировал большую и сложную модель железной дороги. Хитрость модели заключалась в том, что состав ехал лишь в том случае, если одновременно нажимались одинаковые кнопки на двух разнесенных друг от друга пультах. Итак, пара приносит заявление на развод, а им предлагают пройти в соседнюю комнату к психологу. Люди уныло идут, ожидая очередной «душещипательной» беседы. А им вдруг предлагают покатать паравозик!! После работы с моделью две трети семей сразу же забирали заявление назад!! Самое забавное было в другом. Часть из незабравших свое заявление сразу же, спустя некоторое время приходила в ЗАГС и просила, чтобы им дали возможность еще покатать паровозик! Мотивировалась эта просьба, как правило, фразой: «Мы не все поняли, можно мы еще покатаем?!».

В чем сила этих экспериментов? Дело в том, что внутренние психические процессы во всех указанных случаях оказались опредмечены. Люди смогли увидеть – как их проблемы выглядят в реальности, они смогли понять природу своих проблем.