Масляные бани (древнегреческие)

В Древней Греции посетитель бань обмазывал себя сначала оливковым маслом (самым дешёвым из всех масел в Древнем Средиземноморье), что служило ему «паронепроницаемой одеждой», не позволяющей испаряться капелькам пота на коже. Затем посетитель бань занимался физическими упражнениями на специальной площадке (палестре), разогревался и потел, после чего очищался скребком. Такова была самая обычная древнегреческая баня, и только потом, сначала только в Спарте, начали строить специальные помещения, где можно было дополнительно прогреться у огня (лаконикумы), и эти помещения уже можно было причислить к климатическим баням. Использовались они преимущественно пожилыми людьми и больными вместо упражнений.

Такой же способ мытья был сохранён и в термах Древнего Рима, только если в Древней Греции бани были при гимнасиях (спортивных объектах), то в Древнем Риме спортивные объекты были при банях, что указывает на то, что процессы внутреннего разогрева тела уступили процессам внешнего нагрева. Раздевшись в аподитерии, посетители проходили в унктуарий (помещение для хранения масел), где умащали своё тело простым дешёвым маслом, прежде чем приступить к упражнениям. В унктуарии хранились и лучшие душистые мази, которые употреблялись после выхода из бани. Будучи умащёнными, римляне переходили в сферистерий – очень светлое и обширное помещение, предназначенное для всевозможного рода упражнений. Самыми любимыми из них были упражнения с мячом, так что сферистерий занимал обычно большую площадь (до трети всех бань). Когда расположение позволяло, сферистерий бывал обращён на послеполуденную солнечную сторону, в противном случае он обогревался печью. И Плиний, и Лукиан говорят об этой части бань, как о помещении, особенно тёплом после полудня. Проделав упражнения и разогревшись, римляне тотчас же переходили в смежную горячую баню – помещение кальдария, где садились и скреблись инструментом, называвшимся «стригил» (скребница). Сейчас много таких скребниц можно увидеть в музеях. Иногда скребницы делались из железа. «Кривым скребись ты железом: реже тогда отдавать в стирку ты будешь бельё» (Марциал Марк Валерий, XIV, 51). Но считалось в народе, что скребницы удаляют не только грязь, но и «вредные соки вместе с испариной». Иногда даже пытались «выпарить» серьёзные болезни. После соскребания римляне обмывались водой из кальдария или залезали в тёплую индивидуальную ванну (если термы имели таковые). Из кальдария римляне выходили в помещение тепидария и либо медленно проходили его, либо оставались в нём некоторое время, чтобы не подвергать своё тело слишком быстрому переходу к низкой температуре фригидария. Таким образом, помещения тепидария и фригидария были нужны не столько из‑за воды, которая там имелась, сколько ради той пользы, какую они приносили благодаря поддерживанию различных температур воздуха, что позволяло избегать вредных последствий внезапных крайностей – либо жары, либо холода, причём в основном на этапах охлаждения. Именно с такой точки зрения рассматривались эти помещения самими древними римлянами, и именно такой порядок мытья был самым обычным и у греков, и у римлян (Чарлз Камерон, Термы римлян, 1939 г.).

Конечно же, в течение нескольких веков своего существования термы строились по‑разному: и в наиболее законченных формах для массового посещения в крупных городах, и в наиболее изящных формах в частных домах для знати, и в упрощённых вариантах в рядовых случаях. Но во всех термах в обычной практике (во всяком случае в холодный период времени) соблюдался единый порядок постепенного охлаждения в трёх помещениях: кальдарии, тепидарии, а под конец в фригидарии. Разница допускалась лишь в способе использования воды (нагрев рядом с ванной, плескание или обливание из ванны, погружение в ванну и т. п.). Приведём к примеру наставление врача страдающим от головной боли: «Когда человек приходит в баню, он должен сначала одетый слегка пропотеть в тепидарии, там же натереться маслом, затем перейти в кальдарий и там пропотеть; погружаться в ванну не следует, а с головы до ног обливать себя сначала большим количеством тёплой воды, потом тепловатой, наконец, холодной, и потом некоторое время протирать голову, досуха её вытереть и умастить» (Цельс Авл Корнелий, кн. I, гл. 4). Постепенность охлаждения очень существенна именно в случае внеклиматических перегревов за счёт внутренних выделений тепла в теле. Так, раздевшемуся и потному человеку после бега нельзя сразу окунаться в холодную воду так как прикожный слой у него холодный за счёт испарения пота, и это может привести к опасному переохлаждению кожи, а затем и внутренних органов, особенно лёгких. А вот раздевшемуся и потному человеку после паровой парилки можно кратковременно окунуться в холодную воду, поскольку прикожный слой у него горячий (перегрет за счёт поступления тепла извне). Видимо, в Древней Греции и Древнем Риме люди были не столь уж закалёнными (особенно больные и пожилые), а бани были не столь уж жаркими (по современным понятиям), во всяком случае при применении предварительных физических упражнений (нагрузок). Поэтому постепенность охлаждения вошла в полезную римскую традицию (догму), жизненно необходимую в условиях практически полного отсутствия лекарств современного уровня. Во всяком случае никаких пощипываний и покалываний кожи, столь приятных русскому человеку в жарких парных банях (особенно при первом входе или тотчас после поддачи), ни греки, ни римляне никогда не упоминали (в связи со своими банями), хотя и знали о них на примере паровых процедур в чумах диких народов (в частности, из описаний Геродота (484–425 гг. до н. э.) о древней Скифии).

Конечно же, современному любителю русских бань очень непривычны и удивительны эти древние и устаревшие способы прогрева и методы мытья при помощи масел. В те годы мыло ещё не применялось, по крайней мере, как массовый продукт, хотя подробные описания методов изготовления и применения мыла относятся ещё к эпохе Месопотамии и датируются 2200 г. до н. э. Но и сейчас банные методы древности могут быть полезны современному любителю бань методически.

Политика бань

Почему‑то одни люди работают и на всём экономят, а другие зарабатывают и тратят деньги на никому ненужные бани.

В этом разделе мы коснёмся политики – в переводе в древнегреческого, расчётливости. Именно до неприличия трезвая расчётливость природы в форме жесточайшего естественного отбора видов по Дарвину определяет развитие живого мира. Одни виды выживают, приспосабливаясь к внешней среде, другие исчезают.

Внешней средой для бань (как идее) выступает человечество со своими насущными житейскими потребностями. Именно потребности человека двигали и будут двигать вперёд всю историю бань (и не только бань). Так что, красивые фразы, что, мол, бани – это, прежде всего, традиции, являются лишь пустым домыслом (вернее заявлением, приемлемым лишь для декоративных аспектов строительства). Бани – это не традиции, а прежде всего потребности. И если этих потребностей не будет, не будет и бань.

Но если мы попытаемся выстроить некую ясную чёткую схему, строго исходящую из конкретной потребности к конкретному воплощению бани, то мы совершим серьёзную методическую ошибку. Баня – это не кран на водопроводной трубе, конструкция которого напрямую логически связывает потребительское назначение и техническое решение. В банях между назначением (целью) и решением (следствием) располагается конкретный человек со своей личной драматургией, со своим умом и умыслом, со своими личными интересами и корыстями, достоинствами и слабостями, со своим кругом общения, со своим уровнем благосостояния и со своим социальным положением. Так что социальная, техническая и бытовая политика в области бань (точно так же как и в общественной жизни) складывается в столкновениях идей, желаний и возможностей, в недоразумениях и заблуждениях.

Настоящая книга является чисто технической, причём концептуально‑методической. Поэтому и здесь мы не будем углубляться ни в социально‑психологические, ни в медицинские, ни в архитектурно‑строи

тельные, ни в любые иные аспекты, оставляя их читателю для дальнейших расчётливых раздумий. Мы лишь схематически напомним некоторые чисто принципиальные моменты в рамках условных номинаций (от англ. «nomination» – название, именование, выдвижение кандидатуры) и версий (от англ. «version» – вариант). Версии и номинации базируются на конкретных потребностях (назначениях), но построены на базе реальных материальных, технологических и творческих возможностей проектировщиков и строителей.