О технологических подходах в современной физиологии

В 1967 г., анализируя особенности физиологических подходов к исследованиям закономерностей живых систем по сравнению, в частности, с биохимическими, биофизическими и другими специальными подходами, я пришел к заключению, что физиология занимается структурой биологических процессов независимо от природы их носителя – физического, химического или механического. Другими словами, предметом физиологии являются процессы жизни во всех их проявлениях. В этом смысле предмет и цель этой науки не совпадают с таковыми других биологических наук. Такие представления изложены мною в книге «Мембранное пищеварение. Полисубстратные процессы, организация и регуляция» (1972): «Одним из парадоксальных результатов бурного прогресса науки явилось разделение целостных физиологических процессов между разными науками – классическими и вновь возникающими. В результате такого разделения мы узнали многие фундаментальные закономерности протекания таких процессов, как пищеварение, кровообращение, дыхание, но в значительной степени потеряли возможность охарактеризовать процесс как систему хорошо скоординированных друг с другом последовательных и параллельных операций, отличающихся высокой степенью совершенства... С точки зрения технологической необходимо описать процесс, охарактеризовать отдельные его операции, оценить значение различных устройств, систем и блоков в осуществлении каждой из операций и процесса в целом... Я убедился, что технологический подход очень труден, так как он требует использования языка и метода различных наук... Однако не всегда трудный путь является неправильным. Кроме того, со временем он может стать легче и совершеннее...» (с. 302–303).

Существуют, однако, чисто научные причины, по которым технологический подход был чужд стилю и духу естественных наук. Это вызвано тем, что технология обычно занята созданием процессов ради получения искусственных продуктов, тогда как естественные процессы являются следствием эволюции и реализуют выработку натуральных продуктов. Кроме того, технологический процесс целенаправлен, т.е. телеологичен, в то время как телеология не свойственна естественным наукам. Более того, естественные науки начинаются там, где кончается телеология. Однако человек – это творение природы; плоды его разума, которые часто кажутся фантастичными и искусственными, в действительности представляют собой один из вариантов того, что существует в природе. Технологии относятся именно к этому ряду феноменов.

Что касается целенаправленности производственных технологий и запретности телеологических проблем для естественных наук, то произвольные запреты, даже общепринятые, рано или поздно отвергаются. О телеологии живого можно говорить лишь применительно к системам с линейной детерминацией, где причина и следствие четко дифференцированы. Между тем процессы жизни цикличны. Их телеологичность не столь очевидна, ибо любой конечный эффект – не только цель, но и многократно повторенная причина. Таким образом, проблема телеологии в отношении динамической биологии с ее циклами не всегда уместна. Еще более важно формирование в ходе эволюции целесообразности функций и структур.

Широко распространено мнение, что естествознание занималось и занимается познанием природы и ее законов, а технология – использованием этих законов для практических целей. Такое разделение сфер влияния, например между химией и химической технологией, недавно обсуждалось в капитальных сводках акад. Н. М. Жаворонкова, акад. Б. М. Кедрова, П. Г. Кузнецова и др. Для технологии конечной и высшей целью является полезность процесса, т.е. телеологичность, которая на протяжении последних столетий разделяла истинное естествознание и сходные с ним области знаний. Однако развитие производственных технологий и естествознания, в наше время объединенное современной научно‑технической революцией, привело к еще одному поразительному результату – возможности объединения технологических и естественно‑научных подходов на основе естественных технологий. Причин такой интеграции несколько.

1. В течение XX в. физиология – наука о функциях и процессах в живых системах – постепенно трансформировалась из физико‑химии живого организма в технологию биосистем.

2. Технология производственных процессов изменилась; сформировались новые общие науки, рассматривающие живые и искусственные системы, в связи с чем появилась возможность для выявления некоторых общих закономерностей.

3. Благодаря развитию эволюционной теории и пониманию функций живых систем критерий полезности утратил характер ненаучности и изменил даже терминологическую окраску.

4. Уровень активности человека достиг таких пределов, когда искусственные и естественные системы оказались тесно взаимодействующими. Возможность описания тех и других на общем языке технологий (индустриальных и естественных) позволяет лучше понять и полезные, и трагические последствия такого взаимодействия и, быть может, лучше управлять ими.

Если принять, что среди наук о жизни физиология занимает такое же положение, какое среди технических наук занимает технология, то такое сравнение может показаться не вполне правомерным, ибо технология является такой же утилитарной наукой, как физиология – естественной. Но прогресс знаний и их распространение из одной сферы в другую, казалось бы далекую, открывают новые возможности. Примером этому служит развитие бионики и кибернетики, которые, по выражению Л. Жерардена, стали всеобщими науками, хотя первая родилась из анализа биологических систем, а вторая – из рассмотрения технических систем. Он писал: «В этой области, где естественные науки сходятся с инженерно‑техническими науками, бионика не единственная наука – перекресток. Еще раньше появилась кибернетика... Происхождение кибернетики известно так же точно, как и происхождение бионики. В 1949 г. появилась книга, которая называлась "Кибернетика, или управление и связь в животном и в машине"... Заслуга профессора Винера в том, что он уловил все неисчерпаемые возможности применения подобной аналогии, которая стала основой кибернетики. От формальной аналогии он пришел к уподоблению свойств: изучение функций машин объясняет функции живых существ. Таким образом, кибернетика и бионика предстают перед нами как две сто

(отсутствуют страницы 10 и 11)

эпизодическими и случайными? Это объясняется, по‑видимому, тем, что процесс формирования естественных технологий начался миллиарды лет назад и продолжается до настоящего времени, в то время как век производственных технологий едва наступил. Поэтому многие аналогии между естественными и производственными технологиями были невозможны еще несколько десятилетий назад. Лишь отдельные аналогии становятся понятны сегодня, в то время как многое еще предстоит понять в будущем.

В полной мере значение естественных технологий будет оценено впоследствии благодаря созданию принципиально новых технологических процессов в промышленности. Мы имеем в виду сходство многих принципов функционирования живых систем и гибких автоматических линий с участием роботов и стандартных устройств для реализации многих типов технологических процессов. Именно на основе мультипотентных функциональных блоков (см. гл. 7 и 8) с несколькими вариантами программ управления строятся различные, подчас противоположные но своему физиологическому значению, естественные технологии, такие, как всасывание и экскреция, секреция и внутриклеточная рецепция и т.д.