Необходимость исследования проблем происхождения государства и права

Изучение процесса происхождения государства и права имеет не только чисто познавательный, академический, но и политико-практический характер. Оно позволяет глубже понять социальную природу государства и права, их особенности и черты. Дает возможность проанализировать причины и условия их возникновения и развития. Позволяет четче определить все свойственные им функции — основные направления их деятельности, точнее установить их место и роль в жизни общества и политической системы.

Среди теоретиков государства и права никогда не было раньше и в настоящее время нет не только единства, но даже общности взглядов и отношении процесса происхождения государства и права. При рассмотрении данного вопроса никто, как правило, не подвергает сомнению такие, например, общеизвестные исторические факты, что первыми государственно-правовыми системами в Древней Греции, Египте, Риме и других странах были рабовладельческие государство и право. Никто не оспаривает того факта, что на территории нынешней России, Польши, Германии и ряда других стран никогда не было рабства. Исторически первыми здесь возникли не рабовладельческие, а феодальные государство и право.

Не оспариваются и многие другие исторические факты, касающиеся происхождения государства и права. Однако этого нельзя сказать обо всех тех случаях, когда речь идет о причинах, условиях, природе и характере происхождения государства и права. Над единством или общностью мнений здесь преобладает разнобой.

Помимо общепризнанных мнений и суждений в вопросах происхождения государства и права нередко имеют место прямые искажения данного процесса, сознательное игнорирование ряда весьма существенных для его глубокого и всестороннего понимания фактов. «Если понятие государства, — писал в связи с этим еще в начале XX в. видный государствовед Л. Гумплович, — часто сводилось к выражению политических тенденций, к изображению политической программы и служило знаменем для политических стремлений, — то не меньшему извращению должен был подвергаться и чисто исторический акт происхождения государств. Его часто искажали и сознательно игнорировали в пользу так называемых «высших» идей». «Чисто исторический акт происхождения государств, — продолжал автор, строили на идее, выводили из известных потребностей или, иначе говоря, из определенных рационалистических и нравственных мотивов. Полагали, что для поддержания морали и человеческого достоинства обязательно нужно скрыть действительный, естественный способ возникновения государств и выставить вместо него какую-нибудь «легальную» и гуманную формулу».

Дело, однако, заключалось не только и даже не столько в преднамеренном сокрытии «действительного, естественного способа» возникновения государства и права, сколько в различном пониманиисути и самой значимости этого способа.Ведь один подход к пониманию естественного способа возникновения государства и права может быть связан, скажем, с естественным развитием экономики и общества, на базе или в рамках которых возникают государство и право, и совершенно другой — с естественным развитием общей культуры людей, их интеллекта, психики, наконец, здравого смысла, приведших к осознанию объективной необходимости формирования и существования государства и права.

Кроме этого, при рассмотрении проблем возникновения государства и права важноучитывать и то, что сам процесс появления государства и права далеко не однозначен. С одной стороны, необходимо различать процесс первоначального возникновения государства и права на общественной арене.Это процесс формирования государственно-правовых явлений, институтов и учреждений на основе разложившихся по мере развития общества догосударственных и, соответственно, доправовых явлений, институтов и учреждений. А с другой стороны, необходимо выделять процесс зарожденияи развития новых государственно-правовых явлений, институтов и учреждений на базе ранее существовавших, но по каким-то причинам ушедших с общественно-политической сцены государственно-правовых явлений, институтов и учреждений.

Отмечая неоднозначный, двойственный характер процесса возникновения государства и права, известный российский правовед Г. Ф. Шершеневич писал еще в 1910 г., что этот процесс непременно нужно исследовать, как минимум, в двух плоскостях. Важно исследовать, каким образом впервые в недрах общества зародилось государство. Это одна плоскость, одно восприятие процесса возникновения государства и права. И совсем иначе ставится вопрос, когда исследуется, каким образом в настоящее время, когда почти все человечество живет в государственном состоянии, возможны новые государственные образования.

Необходимость такого дифференцированного подхода к исследованию процесса возникновения государства и права обусловливается тем, 11 к) в том и другом случае существуют разные условия возникновения и развития данного процесса, далеко не одинаковые причины возникновения этого явления, значительно отличающиеся друг от друга закономерности их становленияи последующего развития.

Если, например, на ранних этапах развития государства и права доминирующую роль играли объективные, естественные факторы, то на последующих стадиях развития государственно-правовой материи, при смене одних, отживших свой век государств и правовых систем, другими, вновь возникающими государствами и правовыми системами, наряду с объективными факторами трудно переоценить роль субъективных факторов.

Не случайно поэтому при рассмотрении процесса возникновения одних государств и правовых систем на месте других по мере созревания общества все чаще стали обращать внимание не только на такую преимущественно естественную форму развития государственно-правовой материи, как эволюция, но и на такую содержащую в себе значительный субъективный заряд форму, как революция.

Отнюдь не случайно также в многочисленных научных и художественных изданиях наряду с различными объективными факторами, предопределяющими процесс замены одних государств и правовых систем другими, все большее внимание стали уделять и субъективным факторам. В равной мере это относится как к древнему миру первоначальному периоду смены одних государственно-правовых систем другими, так и к средневековью и, разумеется, к настоящему времени.

Отвечая на вопрос, скольких видов бывают государства и как они приобретаются, известный философ, мыслитель эпохи Возрождения Н. Макиавелли писал, что государства могут быть «либо унаследованными — если род государя правил долгое время, либо новыми». Новым может быть государство в целом либо его часть, присоединенная к унаследованному государству вследствие завоевания. Новые государства, продолжал автор, разделяются на те, где подданные привыкли повиноваться государям, и те, где они испокон веков жили свободно. Государства приобретаются «либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью».

Способ приобретения государств или, иными словами, форма их возникновения имеют важное значение с точки зрения не только политической, а точнее — государственно-правовой теории, но и прагматической, с позиции практики.

Они имеют важное значение, во-первых, для удержания правящими элитами или отдельными лицами (царем, монархом, князем) вновь приобретенной государственной власти.

Трудно удержать власть новому государю, рассуждал Н. Макиавелли. И даже наследному государю, присоединившему новое владение, трудно удержать над ним власть прежде всего вследствие «той же естественной причины, какая вызывает перевороты во всех новых государствах». А именно: люди, веря, что новый правитель окажется лучше, охотно восстают против старого. Однако вскоре они на опыте убеждаются, что обманулись, «ибо новый правитель всегда оказывается хуже старого. Что опять-таки естественно и закономерно, так как завоеватель притесняет новых подданных, налагает на них разного рода повинности и обременяет их постоями войска, как это неизбежно бывает при завоевании».

Таким образом, делает вывод автор, новый правитель наживает себе врагов среди тех, кого притесняет, и теряет дружбу тех, кто способствовал завоеванию. Причина заключается в том, что он не может вознаградить их в той степени, в какой они от него ожидали. С другой стороны, он не может применить к ним крутые меры, поскольку обязан им приобретением своей новой власти.

Каков же выход, по Макиавелли, из создавшегося положения? Какие меры необходимо предпринять, чтобы удержать «приобретенные» государство и государственную власть? Ответ на эти вопросы зависит от того, в таких условиях возникали новое государство и, соответственно, государственная власть.

Если они возникали в условиях забитости населения, не знавшего раньше никаких прав и свобод, а также в пределах территории одной страны и одного языкового пространства, новому правителю для удержания государственной власти требуется предпринять, согласно довольно циничному замечанию Макиавелли, по крайней мере, следующие «предосторожности». Прежде всего, искоренить род прежнего государя, «ибо при общности обычаев и сохранении старых порядков ни от чего другого не может произойти беспокойства». А, кроме того, необходимо предпринять меры для сохранения прежних законов и податей, которые будут способствовать тому, чтобы вновь образованное государство и все завоеванные земли слились «в одно целое с исконным государством завоевателя».

В том же случае, когда государство и государственная власть возникают путем завоевания в чужой по языку и обычаям стране, правителю этого государства следует предпринять несколько иные меры. А именно «учредить в одном-двух местах колонии, связующие новые земли с государствами завоевателя»; «сделаться главой и защитником более слабых соседей»; постараться ослабить сильных, а кроме того, следить за тем, чтобы в страну «как-нибудь не проник чужеземный правитель, не уступающий ему силой».

Ссылаясь при этом на исторический опыт своих предшественников, Макиавелли пишет, что римляне, завоевывая страны и создавая новое государство, соблюдали все названные правила, в том числе «учреждали колонии, покровительствовали слабым, не давая им, однако, войти в силу; обуздывали сильных и принимали меры к тому, чтобы в страну не проникло влияние могущественных чужеземцев».

Во-вторых, способ или форма возникновения новых государств и правовых систем на месте старых имеет важное значение в морально-политическом и социальном плане какоснова для формирования новых законов и их добровольного соблюдения.

В зависимости от того, как, каким образом формируется новое государство — создается ли оно, скажем, путем завоевания одних народов другими, образуется ли оно в результате освобождения народов и стран от колониальной зависимости — от этого в момент образования оно приобретает далеко не одинаковую социальную и морально-политическую основу для своего существования и функционирования, а значит, и, соответственно, далеко не равнозначную базу для своей правотворческой и правоприменительной деятельности.

Из многовекового опыта существования и функционирования вновь возникающих государств на базе старых со всей очевидностью следует, что и морально-политический потенциал, а следовательно, и их легитимность существования и функционирования находятся в прямой зависимости от легитимности способов их возникновения и от степени их поддержки со стороны народных масс. В прямой зависимости от этого находится также легитимность процессов правотворчества и правоприменения со стороны общества.

Спрашивается, писал по этому поводу Е. Н. Трубецкой, в силу каких причин законы, издаваемые вновь возникшим или давно существующим государством, должны признаваться правом и добровольно соблюдаться? Очевидно, отвечал сам себе автор, в силу того, что они изданы властью, которая имеет право их издавать, которая «имеет право на повиновение подданных». Но спрашивается, вторил автор, почему же власть имеет право на повиновение подданных? Не потому ли, что она обладает силою удерживать их в повиновении? Но мы знаем из исторического опыта, что сила сама по себе не создается и не может создавать права.

По отношению к власти, вполне обоснованно утверждал Трубецкой, которая господствует одной только голой силой, «подданные не связаны ни правовыми, ни вообще какими бы то ни было обязательствами». Власть имеет несомненное право господствовать лишь постольку, поскольку она действительно представляетсобою тообщество,над которым она господствует в том смысле, что служит его благу, выражает его волю, «соответствует господствующим в данной среде интересам и воззрениям».

Так или иначе, делал вывод исследователь, право власти сводится к праву того народа или общества, от имени которого она господствует и повелевает. Если мы обязаны повиноваться ей, то только потому и лишь постольку, поскольку она олицетворяет собою авторитет той или иной окружающей нас экономической, социальной, политической и иной общественной среды.

В-третьих, способ или форма возникновения новых государств, л с ними и правовых систем, наряду с существующими или на месте некоторых ранее существовавших государственно-правовых систем, имеет огромное значение для их дальнейшего укрепления и развития в плане поддержания их высокого жизненного тонуса, усиления их социально-политической сбалансированности и живучести.

Из опыта формирования и функционирования в различных частях мира многочисленных государств следует, что государства, возникающие путем широкой опоры на массы, всегда имеют больше шансов на выживание и развитие, нежели государства, не имеющие такой широкой социальной опоры.

На примере возникновения в период средневековья «не в силу злодеяний и беззаконий, а в силу благоволения сограждан» новых государств и единовластных политических систем Макиавелли не без основания считал, что «государю надлежит быть в дружбе с народом, иначе в трудное время он будет свергнут».

Новые государства и единовластие в них, рассуждал автор, учреждаются либо знатью, либо народом, «в зависимости от того, кому первому представится удобный случай». Знать, видя, что она не может противостоять народу, возвышает кого-нибудь из своих и провозглашает его государем, чтобы за его спиной утолить свои вожделения. Так же как и народ, видя, что не может сопротивляться знати, возвышает кого-нибудь одного, чтобы в его власти обрести для себя защиту. Тому, кто приходит к власти с помощью знати, «труднее удержать власть, чем тому, кого привел к власти народ, так как государь окружен знатью, которая почитает себя ему равной, он не может ни приказывать ни иметь независимый образ действий. Тогда как тот, кого привел к власти народ, правит один и вокруг него нет никого или почти никого кто не пожелал бы ему повиноваться».

Кроме того, пояснял исследователь, нельзя честно, не ущемляя других, удовлетворить притязания знати, но можно удовлетворить требования народа, так как «у народа более честная цель, чем у знати: знать желает угнетать народ, а народ не желает быть угнетенным». Сверх того, с враждебным народом нельзя ничего поделать, ибо он многочислен, а со знатью можно, ибо она малочисленна. Народ, на худой конец, отвернется от государя, тогда как от враждебной знати можно ждать не только того, что она отвернется от государя, но даже пойдет против него, ибо она «дальновидней, хитрее, загодя ищет путей к спасению и заискивает перед тем, кто сильнее».

Таким образом, делал вывод Н. Макиавелли, если государь пришел к власти с помощью народа, то он «должен держать его дружбу, что совсем нетрудно», ибо народ требует только того, чтобы его не угнетали. Но если государя привела к власти знать наперекор народу, то первый его долг — заручиться дружбой народа, что опять-таки нетрудно сделать, если взять народ под свою защиту. Люди по своей природе таковы, что, видя добро со стороны тех, от кого ждали зла, особенно привязываются к благодетелям, поэтому народ еще больше расположится к государю, чем если бы сам привел его к власти.

Широкая поддержка народных масс в процессе возникновения государства имеет решающее значение не только для укрепления власти и поддержания в последующем высокого жизненного тонуса государства, но и для успешного преодоления возникающих при этом кризисов.

Речь при этом идет не только о кризисах становления и роста государственного механизма, когда еще молодое государство самоутверждается, укрепляет свою власть и нередко является ареной ожесточенной борьбы за завоевание власти, но и о кризисах «зрелого возраста», возникающих на более поздних этапах развития общества и государства, когда, по словам известного французского правоведа М. Ориу, «зрелое государство стремится осуществить внутри себя политическую свободу и, в то же самое время, социальную справедливость». Такого рода кризисами, по утверждению автора, являются политические и социальные кризисы современной нам эпохи, начало которым положила английская революция 1688 г. и французская революция 1789 г. и которые были вызваны «негармоничным развитием некоторых идей или принципов» и породили не только революционный дух, но и дух реакции как противодействие ему. Борьба между ними все шире развертывается на наших глазах.

Слова эти были сказаны М. Ориу больше ста лет назад. Во многом они сохраняют свою актуальность и поныне. Речь, разумеется, идет не только о борьбе сугубо революционного и реакционного духа. Вопрос ставится шире. Речь, как это было всегда, идет о периодически обостряющихся и ослабляющихся противоречиях и конфликтах между власть имущими в различных странах и остальной массой населения, а также между отжившими свой век государствами и политическими режимами, с одной стороны, и вновь нарождающимися — с другой. Это бесконечный, никогда не прекращающийся, как и сама многообразная и весьма противоречивая жизнь, и никакие страны не избегающий процесс.

Рано или поздно он затрагивает в той или иной мере все без исключения государства и политические режимы. Распад Римской империи и образование на ее основе ряда самостоятельных государств, распад Британской империи, развал СССР и образование на их основе новых, самостоятельных государств и многие другие примеры из глубокой истории и современности свидетельствуют именно об этом. Бывшие сверхдержавы или обычные рядовые государства под влиянием происходящих в обществе и в окружающем мире процессов претерпевали и претерпевают существенные изменения, а со временем уходят с мировой арены.

Этот процесс неизбежно коснется и всех ныне существующих, даже, казалось бы, самых сильных в промышленном, военном и некоторых других отношениях государств: США, Канады, Англии, Франции и др. Эволюционные или радикальные, революционные изменения предопределены самой их социально-политической природой, а также непрерывно происходящими изменениями в мировой экономике, политике, идеологии, науке, культуре.

Чтобы глубоко и всесторонне понять сущность и особенности существующих ныне государств и правовых систем, а также попытаться выявить исторические тенденции их развития в будущем, необходимо прежде всего изучить, как эти государства и государственные образования возникают, какой путь они проходят и чем становятся. В. И. Ленин, безусловно, был прав, когда писал, что если рассматривать какое угодно общественное явление, включая государство, под углом зрения его возникновения и развития, то в нем, несомненно, окажутся остатки прошлого, основы настоящего и зачатки будущего.

Таким образом, акцентируя внимание на изучении проблем возникновения и развития государства в настоящем, мы тем самым перебрасываем мост в его прошлое и создаем предпосылки для понимания основных тенденций его развития в будущем.

Рассматривая проблему взаимосвязи и взаимодействия настоящего с прошлым и будущим на примере эволюции общества, Н. М. Коркунов писал, что рядом с настоящим для общества и государства имеет важное значение и прошлое. Каждое поколение имеет известное влияние на развитие общественной жизни в будущем, с одной стороны, и каждое поколение получает богатое наследство от отцов и дедов, из прошлого, с другой стороны.

Жизнь и уклад общества, подчеркивал ученый, в большей степени определяются прошлым, чем больше это прошлое богато историческими событиями. Слабое общество в настоящем может, однако, продолжать существовать, если оно богато прошлым. Примером может служить Римская империя, существовавшая в течение долгого времени после того, как настоящие условия несомненно вели ее к падению. Ее прошлое было так богато, что даже варвары, разрушившие ее политическое могущество, не могли не преклоняться перед величием ее цивилизации.

Однако рядом с прошлой исторической жизнью, продолжал Н. М. Коркунов, определяющей уклад всей общественной жизни, и рядом с настоящими благоприятными или неблагоприятными условиями находится еще третий элемент, составляющий важную отличительную черту общественных явлений. В силу того, что человек одарен сознанием и памятью, он переносится от прошедшего к будущему. Память и желание две стороны одного и того же явления. Все то, что человек накопил в опыте прошлого, он так или иначе переносит вбудущее. Каждый человек способен благодаря создаваемым им идеалам иметь свое собственное представление о будущем. «Существование этих идеалов или отсутствие их, их характер, все это чрезвычайно важные моменты, определяющие общественную жизнь».

Таким образом, делал вывод автор, общество определяется тремя моментами: «настоящими условиями жизни, прошедшими и теми идеалами, которые образуются на основании прошедшего опыта».

Сказанное в полной мере относится не только к общественной, но и к государственной жизни, к государству. Возникновение и становление любого из его типов в настоящем всегда имеет свои корни в виде причин, условий, материальной, социальной, политической и иной основы данного процесса в прошлом. Одновременно с этим процессом закладываются материальные и иные предпосылки для поддержания его высокого жизненного тонуса, для его укрепления и развития в будущем. Исходным моментом во всем этом движении государственно-правовой материи является процесс возникновения государства и права со всеми свойственными ему признаками и особенностями в виде его различных способов и форм проявления, разных условий и причин формирования государства и права, разнообразных обычаев и традиций, содействующих или препятствующих их зарождению.