Становление советской цивилизации

Скептики среди российских марксистов, например Г. В. Плеханов (1856–1918), а также критики большевизма говорили о том, что Россия не созрела для социализма. Казалось очевидным, что в стране нет необходимых предпосылок для строительства нового общества, нет прежде всего экономических предпосылок, о которых как о необходимом условии для начала социалистического строительства говорили еще К. Маркс и Ф. Энгельс. Но у В. И. Ленина были свои представления о будущем страны. Он исходил из того, что марксизм не догма и его необходимо творчески развивать применительно к новому историческому периоду и условиям конкретной страны. К тому же большевики были в абсолютном большинстве решительными, молодыми, энергичными людьми, готовыми «свернуть горы».

Своим оппонентам Ленин отвечал: «Для создания социализма, говорите вы, требуется цивилизованность. Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы или невозможны?»[182].

Ленин понимал, что строительство нового общества в довольно отсталой стране будет сопряжено с серьезными трудностями. «Чем более отсталой является страна, которой пришлось, в силу зигзагов истории, начать социалистическую революцию, тем труднее для нее переход от старых капиталистических отношений к социалистическим», – говорил он в своем выступлении на съезде партии большевиков в марте 1918 г.[183]Ленин любил повторять слова Наполеона: «Главное ввязаться в бой, а там будет видно». Стоит упомянуть и выражение известного политического деятеля последней трети XIX в. Отто фон Бисмарка: «Чтобы убедиться в несостоятельности социализма, нужно взять страну, которую не жалко».

Понятие «советская цивилизация» не получило достаточной разработки в отечественной историографии. Многие авторы понятие «цивилизация» предпочитают не применять в отношении истории советского общества. Существуют многочисленные учебники, в которых материал излагается в традиционном ключе. В данном пособии студентам, читателям предлагается анализ развития советского общества с позиций заявленной творческой (креативной) концепции истории мировых цивилизаций.

Главные изменения после прихода большевиков к власти произошли в системе «Человек и Человек».

В сфере экономических отношений в отличие от многих политиков, которые быстро забывают о выписанных векселях, многочисленных обещаниях, большевики в первые же месяцы своего правления стали их выполнять. В соответствии с Декретом о земле (26 октября 1917 г.), Декретом о социализации земли и другими документами частная собственность на землю была уничтожена. Был проведен долгожданный «черный передел» земли в интересах большинства крестьян. Все крупные частновладельческие земли отчуждались без всякого выкупа и поступали в распоряжение крестьянских комитетов. Крестьянству досталось по меньшей мере 150 млн десятин земли. Был растащен сельскохозяйственный инвентарь, сведен с барского двора весь скот, по крестьянским дворам разошлось остальное имущество помещиков. Не обошлось без эксцессов. Крестьяне походя убивали тех, кто пытался сопротивляться или просто неудачно попадался под руку. По некоторым данным, из 30 тыс. помещичьих усадеб были сожжены 26 тыс. Впервые простой мужик что-то получил от власти: несколько десятин земли, лошадь, корову или хотя бы несколько овец или свиней, пару барских венских стульев или даже венецианское зеркало. В крестьянском сознании Ленин превращался в некоего справедливого вождя, вроде удачливого Стеньки Разина или Емельки Пугачева, а большевики стали «своими людьми» для десятков миллионов людей. Они не обманули. По крайней мере, пока.

В годы Гражданской войны в рамках политики «военного коммунизма» большая часть продовольствия у крестьян изымалась для того, чтобы прокормить Красную Армию и промышленные центры. Но весной 1921 г. Ленин ввел новую экономическую политику (НЭП), которая предоставила крестьянам достаточно широкие возможности в распоряжении землей, реально находившейся в их руках. К 1927 г. продовольственное положение было устойчивым, уровень потребления продуктов повысился сравнительно с дореволюционным периодом.