12 страница

Таким образом, мы можем выделить следующие критерии, в соответствии с которыми вырабатываются представления о справедливости:

уравнивание, направленное на сохранение целого;

оценка индивидуального вклада каждого в увеличение общественного богатства (в укрепление могущества целого);

защита индивидуальности;

условия для утверждения индивидуальности (возможности для самореализации);

допустимая степень выражения собственного интереса.

Одной из современных этических теорий, пытающейся достигнуть баланса названных критериев, является теория справедливости Дж. Ролза. Она дана в тексте в качестве примера построения этики на базе категории справедливости как исходного и основного понятия этики.

Исходные методологические основания

концепции Ролза

Джон Ролз, автор книги "Теория справедливости" (первое издание - 1971), является одним из ведущих западных специалистов в области концепций прав человека. Его книга оказала влияние на все последующие дискуссии в этой области и стала современной классикой.

Ролз продолжает традиции, заложенные в теориях общественного договора. Однако он не рассматривает условия заключения договора, предшествующее договору естественное состояние как реальное явление, имевшее место в процессе становления общества. Для него это лишь идеальная мысленная конструкция, позволяющая решить вопрос о справедливом общественном устройстве. Представление о естественном состоянии необходимо для того, чтобы определить, какое общество свободный и рациональный индивид согласился бы выбрать, если бы он обладал такой возможностью.

Ролз выдвигает два предварительных условия понимания справедливости. Первое условие определяется в связи с аргументацией того, что именно справедливость должна быть исходной категорией для построения этической теории. Это условие Ролз демонстрирует, показывая преимущества этических теорий, исходящих из приоритета категории долга по отношению к категории блага. Первые он называет деонтическими, вторые - телеологическими. С его точки зрения, деонтические теории позволяют преодолеть субъективизм в решении вопроса о благе и в целом подчинить этическую теорию задачам обеспечения справедливых условий для самореализации личности, т.е. именно человек, личность, обладающая многообразными интересами, является в таких теориях основной ценностью. Второе условие разъясняется через представление о свободном выборе в состоянии незнания, т.е. состоянии, в котором гипотетический человек выбирает определенный тип общества, не зная, какое именно место он в нем займет.

Справедливость прежде всего соотносится с категорией честности (справедливость как честность). Выяснение содержания данной категории требует предварительно определить понятие "субъект справедливости". Ролз называет его базисной структурой общества, понимая под этим "способы, какими основные социальные институты распределяют фундаментальные права и обязанности и определяют разделение преимуществ социальной кооперации"1. При этом институты понимаются Ролзом и как законы, и как реальные общественные отношения, воспроизводимые с помощью данных законов. "Под основными институтами я понимаю конституцию и основные экономические и социальные устройства. Таким образом, защита законом свободы мысли и свободы совести, свободный рынок, частная собственность на средства производства, моногамная семья - это примеры основных социальных институтов"1. Речь, следовательно, идет не об абстрактной справедливости, а о справедливости, которая может реализоваться в современном обществе, имеющем определенные технологии производства и соответствующие им способы взаимодействия людей. В исходной ситуации, т.е., по Ролзу, в идеально полагаемом естественном состоянии, человек, например, не решает вопрос о том, что было бы справедливо для первобытного общества, а делает свободный выбор, который был бы способен устроить всех именно в обществе современных технологий. Ролз понимает данное обстоятельство. Он отмечает, что "для более полного понимания концепции справедливости мы должны сделать более точной концепцию социальной кооперации, из которой она выводится"2. Он также считает что концепция социальной справедливости не может определить всех общественных добродетелей. Их полный перечень может дать только более общая концепция социального идеала3. Тем не менее именно концепция социальной справедливости должна быть, с его точки зрения, первичной для этической теории, и при соотнесении понятия справедливости с вопросом о кооперации исходные принципы справедливости, представления о базисной структуре общества должны играть специальную роль.

К этой мысли Ролз возвращается неоднократно. В частности, в конце монографии, где разбирается вопрос о целостности личности, Ролз подробно анализирует гедонистические и другие телеологические концепции. Он признает, что целостность личности достигается в результате наличия определенного жизненного плана, зависимого от тех ценностей, на которые ориентируется человек. Он также признает, что в современном обществе человек не самостоятельно делает выбор тех или иных ценностей. Он использует опыт жизни некоторых социальных сообществ, ориентируется на успех или неуспех тех или иных жизненных планов. Но все это с точки зрения Ролза не имеет к теории справедливости никакого отношения.

Вопросы о приоритетах в тех или иных жизненных благах вообще выводятся им за рамки публичной морали. С точки зрения Ролза и вообще с точки зрения всех теорий современного нейтралистского либерализма, позиций по поводу таких приоритетов может быть так много, что в их сопоставлении нет надежды достигнуть какого-либо консенсуса. Поэтому концепция справедливости как основа правил публичной морали и основа целей деятельности государственных институтов должна быть построена вне связи с различными планами индивидуальной жизнедеятельности, должна быть первична по отношению к любым телеологическим теориям.

В подобном способе построения моральной теории несомненно влияние кантианского подхода. Ролз сам признает это, говоря о том, что теория справедливости представляет собой полное оборачивание традиционной точки зрения, в которой моральные принципы рассматривались как средство достижения блага, которое было первично по отношению к принципам. В теории "справедливости" как честности, наоборот, исходными являются сами принципы. Сходной с кантианской оказывается и аргументация Ролза, направленная на защиту приоритета теории справедливости как честности. Так же как Кант говорит о невозможности составить какое-либо представление о счастье через перечисление склонностей, Ролз говорит о необозримости теорий, выводящих принципы из общей идеи личного блага, что делает рассуждения о морали, понимаемой в смысле некоторого общеобязующего начала, бесперспективными. Говоря о справедливости как честности, Ролз подчеркивает, что стороны рассматривают здесь "в качестве фундаментального аспекта "Я" не способность к удовольствию и неудовольствию, а свойство быть моральной личностью. Они не знают, каковы конечные цели людей, и все доминантно-целевые концепции отвергаются. Так, им не придет в голову признавать принцип полезности в его гедонистической форме. Стороны имеют не больше оснований для принятия этого критерия, чем для максимизации любой другой конкретной цели. Они рассматривают себя как существа, которые могут и действительно выбирают свои конечные цели (всегда многочисленные)1. В отличие от традиционной кантовской точки зрения Ролз, правда, не считает моральный мотив приоритетным в том смысле, что именно моральная позиция дает человеку счастье в высшем смысле слова. Справедливость просто рассматривается в качестве основного условия непротиворечивого (в масштабах общества) удовлетворения собственных интересов, самоценность которых никоим образом не умаляется. Однако выбор относительно ценностей, на которые направлены эти интересы, личность в конечном счете делает сама, совершает его свободно в том смысле, что не должно быть какой-то общеобязательной морали, формирующей наши интересы.

Понятие справедливости как честности соотносится с понятием естественного состояния в концепциях общественного договора. Это оказывается необходимым для того, чтобы понять справедливое решение как свободный выбор (справедливость как свободный выбор при равных условиях), который устроил бы всех членов общества, находящихся в естественном состоянии, т.е. при отсутствии институтов, защищающих собственность, при отсутствии какого-либо регулирования экономической жизни в смысле распределения доходов. В такой ситуации рациональный индивид, с точки зрения Ролза, во-первых, выберет справедливое общество, т.е. общество, в котором все имеют равные возможности и в котором исключается увеличение блага одних за счет ограничения свободы других. Скажем, исключаются такие институты, как рабство. Во-вторых, он также выберет эффективное общество, т.е. такое общество, которое при наличии основных свобод одновременно дает максимальный прирост общественного блага. Особенность ситуации выбора заключается в том, что индивид должен исходить из того, что он не знает, какое именно положение он займет в выбираемом им обществе, так как он точно не знает, каковы его способности, и не может исключить роль случайности. Ролз пытается аргументировать, что в таком случае может быть выбрано только такое общество, в котором увеличение неравенства ведет пусть к неравному, но все же реальному увеличению блага для всех. Ролз, таким образом, делает попытку оригинально соединить два противоположных принципа. Это традиционный для либеральной теории принцип ограничения функций государства лишь функциями "ночного сторожа", т.е. функциями охраны основных свобод, включая охрану политических и экономических прав при полном невмешательстве в распределение доходов. И хотя и видоизмененный, но все же коммюнитаристский (от английского community - община, общность) принцип, полагающий необходимой заботу об общем благе.

Суть соединения заключается в том, что приоритет отдается первому принципу, т.е. фундаментальному пониманию справедливости как честности. Выполнение этого принципа необходимо для сохранения конкурентных начал, являющихся, с точки зрения Ролза, единственно справедливыми в организации общества, так как они позволяют человеку реализовать себя и одновременно дают эффективную экономику. Второй принцип дополняет первый. Он показывает правильный баланс в распределении доходов, при котором каждый человек независимо от его успехов и неуспехов согласился бы выбрать справедливое общество. Этот принцип также допускает известное перераспределение доходов в пользу неимущих через неравное налогообложение.

Метод рефлексивного равновесия

Для определения условий гармонии противоположных принципов, которые рациональный субъект мог бы выбрать в естественном состоянии, используется метод рефлексивного равновесия. Он позволяет конкретизировать представления людей о справедливости. Данный метод очень важен в концепции Ролза и имеет в настоящее время большую популярность в решении этических вопросов, выходящих за пределы самого понимания справедливости.

Ролз обращается к идее рефлексивного равновесия прежде всего для прояснения наших интуитивных моральных представлений о справедливости. В соответствии с промежуточной целью моральной философии справедливость как честность представляет собой гипотезу о том, что принципы, которые должны бы быть выбраны в исходном положении, тождественны принципам, которые соответствуют нашим моральным суждениям, и поэтому эти принципы описывают наше чувство справедливости1. Однако таких исходных представлений недостаточно для того, чтобы они могли стать основаниями реального поведения или принципами устройства государственных институтов. "В описании нашего чувства справедливости должно быть допущено, что обдуманные суждения, без сомнения, могут быть подвержены воздействию нерегулярностей и искажений, несмотря на то что они делались при благоприятных обстоятельствах. Когда человек сталкивается с интуитивной апелляцией к своему чувству справедливости (которое, скажем, может содержать различные разумные и естественные предположения), он может ревизовать свои суждения для того, чтобы удовлетворить принципы, даже в том случае, когда теория не подходит точно к имеющимся суждениям. Он особенно охотно делает это, когда находит объяснение для отклонений, которые подрывают его доверие к исходным суждениям, и когда представленная концепция дает суждение, которое для него приемлемо. С точки зрения моральной теории наилучшее рассмотрение чувства справедливости человека - это не такое, которое подходит его суждениям до проверки некоторой концепции справедливости, а скорее такое, которое подходит его суждениям в рефлексивном равновесии. Как мы видели, эта ситуация получается после того, как человек взвешивает различные предложенные концепции и либо ревизует свои суждения для согласования с одной из концепций, либо же возвращается к своим исходным убеждениям (или соответствующей концепции)"2.

Суть метода рефлексивного равновесия заключается, следовательно, в том, что, для того чтобы получить ответы на интересующие людей вопросы, нужно сравнивать нравственные суждения, принципы и теории, в том числе не только теории морали, но и более общие социальные теории. В разбираемой книге Ролз говорит в основном о теориях справедливости, представленных в истории этической мысли, и тех теориях, которые можно было бы предположить в качестве новых теорий, выдвинутых в будущем. Все это должно быть взято в расчет при решении вопроса о понимании справедливости. В результате может быть достигнут некоторый эквилибризм ("рефлективное равновесие") между тем и другим применительно к решению данного конкретного вопроса, но не может быть обоснована окончательно истинность той или иной моральной теории принципа или суждения.

Эквилибризм также принимается во внимание тогда, когда решается конкретный вопрос о распределении определенных благ, например вопрос о справедливой оплате труда. "При обсуждении понятия справедливой оплаты труда... мы должны найти баланс различных конкурирующих критериев, скажем требований сноровки, обучения, усилий, ответственности, риска при работе и, конечно же, учета потребностей. Невозможно ничего решить с помощью лишь одного из принципов, и между ними должен быть найден некоторый компромисс"1. Таким образом, очевидно стремление Ролза во всех случаях, т.е. и в случае общего определения справедливости, и в случае ответа на конкретные вопросы обеспечения справедливости в отношении отдельных лиц, избежать решения с точки зрения применения какого-либо одного ведущего принципа.

Два принципа справедливости

Сформулировав выделенные исходные тезисы исследования справедливости, Ролз формулирует два принципа ее понимания или, точнее, как он сам говорит в предисловии к книге для русского читателя, две ситуации выбора, подвергающиеся осмыслению со стороны рационального субъекта в естественном состоянии.

"Первый принцип: каждый должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других. Второй принцип: социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы: а) от них можно было бы разумно ожидать преимущества для всех и б) доступ к положениям (positions) и должностям был бы открыт всем"1. Здесь предполагается равенство в отношении основных свобод, определяющих исходные положения человека в обществе, задающих условия его деятельности, и неравенство в отношении возможных результатов этой деятельности.

Раскрывая суть второго принципа справедливости, Ролз формулирует четыре возможные позиции, разъясняющие смысл используемых им понятий: "равно открыт для всех" и "преимущества для всех". Они представлены в виде следующей таблицы:

Преимущества для всех

Равно открыт

Принцип эффективности

Принцип различия

Равенство как

карьеры, открытые талантам

Система естественной свободы

Природная

аристократия

Равенство как равенство честных возможностей

Либеральное равенство

Демократическое равенство

В колонке "равно открыт" данной таблицы обсуждаются преимущества различных способов доступа к социальным благам. В колонке "преимущества для всех" в соответствии с исходно сформулированными положениями теории обсуждаются преимущества от неравенства в распределении благ. Неравенство, однако, берется не просто как факт социальной жизни, а как определенное свойство, закономерно следующее из принципов организации некоторой системы, подвергающихся теоретическому анализу. Поэтому для отражения неравенства наряду с принципом различия (по социальному статусу) берется также принцип эффективности. Он отражает принципиально важную сторону организации обмена благами, не допускает нарушения равновесия, означавшего бы в данном случае, что в работе системы происходит некоторый сбой. Этот принцип Ролз формулирует, используя понятие оптимальности, употребляемое Парето. Он получает следующее выражение: "...распределение товаров среди индивидов эффективно, если не существует такого перераспределения этих товаров, которое улучшает условия, по крайней мере, одного из индивидов без ухудшения условий другого. Организация продукции эффективна, если нет такого способа ее изменения, при котором увеличение производства одного из товаров не сопровождалось бы уменьшением производства другого товара. Если бы мы сумели произвести большее количество одного товара без одновременного уменьшения другого, большее количество товара могло бы быть использовано для улучшения условий одних людей без ухудшения условий других"1.

Данный принцип показывает, что система является устойчивой и ее нельзя произвольно изменять, не переходя к другой системе, причем при подобном переходе нельзя ожидать удовлетворения всех ожиданий. Например, рабство, крепостное право эффективны. Эти системы нельзя изменить, не нарушив чьих-то ожиданий. Скажем, освободив крестьян, нельзя полагать, что ожидания помещиков не будут ущемлены. Однако эффективность не является еще гарантом справедливости. Ролз говорит о том, что может существовать множество эффективных базисных структур, задача же заключается в том, чтобы отобрать из них те, которые являются еще и справедливыми, то есть построить систему распределения основных благ на базе сочетания разных принципов.

Анализ представленных в таблице способов сочетания идеи открытости доступа к положениям с представлением о возможных преимуществах для всех показывает, что в критике не устраивающих его концепций Ролз неоднократно обращается к моральной интуиции. "Интуитивно, наиболее явная несправедливость системы естественной свободы выражается в том, что распределение (distributive shares) находится под влиянием совершенно неподходящих факторов, столь произвольных с моральной точки зрения"2. Либеральное равенство делает доступ к положениям более реальным (за счет гарантированных государством возможностей образования, справедливой оплаты работы государственных служащих и т.д.). Однако и эта концепция содержит существенные недостатки. Во-первых, даже если она устраняет влияние социальных случайностей, она все еще позволяет распределение богатства и доходов в зависимости от естественного распределения способностей и талантов... и этот результат произволен с моральной точки зрения... Далее, принцип честных возможностей может выполняться лишь неполностью, по крайней мере, до тех пор, пока существует некоторая форма семьи. Развитие и совершенствование естественных способностей зависят от социальных условий и классовых установок3. Зависимость результатов распределения от случайных факторов в концепции естественной свободы и в либеральном равенстве составляет суть интуитивного возражения против них.

Разбирая суть концепции демократического равенства, Ролз подробно разбирает принцип различия. Он пытается сформулировать его в таком виде, который позволяет подтвердить исходные положения его теории, т.е. определить возможные социальные неравенства так, чтобы их теоретически согласились принять все. "Согласно принципу различия, - говорит Ролз, - неравенство может быть оправдано только в том случае, если различия в ожиданиях служат преимуществам репрезентативного человека, находящегося в худшем положении, и в этом случае репрезентативным человеком является неквалифицированный рабочий"1.

Практически это может выглядеть следующим образом: если в результате неравенства (необходимого для нормальной экономической жизни) ухудшается положение самого малоимущего класса, доходы должны быть обложены налогами и перераспределены в пользу неимущих в плане социальной поддержки, создания условий для развития малоимущими новых способностей, позволяющих включить их в общественное производство на более выгодных для них и для общества условиях. Таким образом, в договоре оказываются заинтересованными все.

Демократическая концепция, по мнению Ролза, допускает сочетание принципа различия с принципом эффективности, но лишь в том случае, если эти принципы выполняются полностью в формально независимом друг от друга смысле. "Ведь когда первый (т.е. принцип различия. - А.Р.) полностью выполняется, невозможно улучшить ситуацию для одного репрезентативного человека без ухудшения ситуации для другого, а именно наименее преуспевшего репрезентативного человека, чьи ожидания мы должны максимизировать Таким образом, справедливость определена так, что она совместима с эффективностью, по крайней мере, когда два принципа выполнимы полностью"2. Однако принцип эффективности, сформулированный в отрицательном смысле, в смысле запрещения улучшения положения одних без ухудшения положения других, касается только предположения об изменении системы. Он не запрещает улучшения положения всех за счет общего возрастания результатов производства. Идея Ролза относительно сочетания принципа различия и принципа эффективности состоит в том, что различие необходимо держать в таких пределах, которые обеспечивают возрастание ожиданий всех, в том числе малоимущих. Кроме общего положения о том, что возрастание неравенства допустимо только до тех пор, пока это приводит к улучшению положения самого низшего класса, данная идея демонстрируется также на основе принципа цепной связи в ожиданиях. Цепная связь предполагает зависимость между ожиданиями разных слоев общества, которая в оптимальном случае должна выглядеть так, что если улучшается положение самых обеспеченных и в какой-то степени, хоть незначительно, улучшается также положение самых неимущих, должны также возрасти ожидания всех тех, которые находятся между ними. Ролз, впрочем, не очень подробно развивает данную идею, но у его последователей она приобретает важное значение. В частности, из того, что Ролз называет лексической связью, т.е. зависимым прогрессивным возрастанием ожиданий среди самих малоимущих, возникает идея о том, что не улучшение положения самого обездоленного класса, а именно положение класса, наиболее близко к нему примыкающего, должно быть критерием допустимой степени возрастания социального неравенства. Эта идея проистекает из того, что самый обездоленный класс не может быть критерием, так как в обществе всегда есть пауперы, бездомные, не только не получающие пособия по безработице, но и вообще никогда не работавшие. Их положение остается на уровне минимума при любых изменениях общества.

Сам Ролз после всех рассуждений о возможных оптимальных сочетаниях различных принципов следующим образом формулирует второй принцип справедливости: "Социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы они были (а) к наибольшей ожидаемой выгоде наименее преуспевших и делали (б) доступ к должностям и положениям открытым для всех в условиях честного равенства возможностей"1.

Для отражения позиции Ролза по поводу допустимой степени неравенства в обществе часто используют понятие максимин. Но сам Ролз возражает против применения данного понятия как принципа для выражения сути его позиции по поводу распределения материальных благ. Он полагает, что в таком случае глубокий смысл нравственного понимания справедливости подменяется чисто экономическим термином.

Реальность современного общества, конечно, не во всем соответствует этой достаточно абстрактной теории, но идея договора в целом не выглядит здесь как невозможная в силу неравного обмена способностями. Люди при описанных принципах справедливой социальной организации оказываются заинтересованными в договоре даже при исходном предположении о том, что они не знают, какое именно место займут в обществе, допускающем неравенство ради эффективности и равенства возможностей.

Критика теории в западной философии

А. Критика с позиций либертаризма

Ролз относится к либеральному направлению. Как отмечает Т.А. Алексеева, "Ролз говорит о справедливости прежде всего с либерально-демократических позиций. В этом смысле его книга носит не только философский, но и идеологический характер. Он не скрывает, что считает либерализм доминирующей моральной и политической идеологией"1. Но современный либерализм отличается от традиционного тем, что он уделяет больше внимания государственному регулированию. Ролз, в частности, допускает в своей теории перераспределение материальных благ, осуществляемое в интересах наиболее неимущего класса, если его положение ухудшается вместе с возрастанием неравенства в обществе. Такой подход не устраивает либералов, остающихся на традиционных позициях. Их теории продолжают воспроизводить тезис о государстве как ночном стороже, согласно которому роль последнего сводится лишь к защите фундаментальных прав человека, прежде всего политических и гражданских прав. Эти теории в настоящее время называются либертаристскими. Ролзовская теория, по мнению либертаристов, может привести к постепенному сползанию демократического государства к бюрократическому тоталитарному обществу. Кроме того, либертаристы отмечают, что Ролз совершенно не ставит вопроса о том, как была приобретена собственность. Он пытается построить теорию справедливого распределения доходов от уже имеющейся собственности. Между тем с точки зрения либертаризма справедливость заключена в истории вопроса. И если собственность приобретена честным путем, как-либо перераспределять ее уже несправедливо. В качестве ведущих представителей этого направления можно назвать Ф.А. Хайека, С. Куказеса, Р. Нозика. "Критическое различие между минимальным государством и государством, поддерживаемым в ролзовской теории, - кратко, редистрибутивным государством - заключается в том, что первое руководствуется исторической концепцией справедливости, второе опирается на структурную"2, - отмечают современные исследователи творчества Ролза - Куказес и Петтит, рассматривая возражения Нозика против Ролза. Структурное понимание справедливости противоречит, с точки зрения Нозика, исходным принципам либерализма, связывающего приобретение собственности с честным трудом, и тем самым противоречит и исходным посылкам теории самого Ролза.

Б. Критика с позиций коммюнитаризма

Коммюнитаризм в отличие от либерализма рассматривает общество не просто как состоящее из отдельных индивидов, действующих в равных условиях, гарантированных государственной защитой основных прав и свобод, а как целостный социальный организм, в котором достигается гармония интересов, индивиды объединены единым духом, общими политическими целями, общими представлениями о производстве необходимых для человека материальных и духовных благ. В качестве коммюнитаристской позиции в истории философии западными теоретиками называются позиции Руссо, Гегеля, Маркса. Современный коммюнитаризм не претендует на создание всеобъемлющих систем, в которых бы все подчинялось совершенным принципам, допустим, было бы единое планирование, единая идеология, но он полагает необходимым содержательное определение ценностей, учет влияния традиций, объединяющих различные группы людей в любом обществе. "Критики либерализма аргументируют, что общество состоит из различных моральных традиций, охватывающих различные ценности, и нет такого общества, которое было бы объединено только либеральными принципами или нормами, это вообще было бы не общество. Они сомневаются, что общество может руководствоваться только либеральными принципами справедливости... Для коммюнитаристов моральность - это нечто, имеющее корни в практике - в особенной практике актуальных сообществ. Таким образом, идея найти неоткрытый абстрактный моральный принцип, с помощью которого можно было бы оценивать или переделывать существующие общества, является невероятной"1. Среди основных представителей критики подобного рода процитированные нами только что авторы называют А. Макинтайера, М. Сандела, М. Валзера, Ч. Тайлора.

С точки зрения Сандела, мы должны больше апеллировать не к деонтологическим принципам справедливости, но к нашим собственным общим благам. С его точки зрения, моральные принципы, которые имеют поддержку, не могут быть сконструированы иначе как из превалирующих практик, существующих предпочтений и обязательств. Раскрытие таких принципов требует, чтобы мы спрашивали, кто мы, в какой ситуации мы находимся, что способствует нашему благу2.

Алан Макинтайер отмечает, что на современном этапе особое значение приобретает именно поддержание традиций, объединяющих группы индивидов, а не поддержание правил, лежащих вне наших моральных и политических практик. "То, что имеет значение на современной стадии, есть конструирование локальных форм сообщества, внутри которых гражданственность и интеллектуальная и моральная жизнь могут пройти через века темноты, которые уже среди нас"1. С точки зрения Макинтайера, невероятно ожидать, что социальное соглашение может быть оценено с внешней, лишенной непосредственного интереса точки зрения.