Экстратерриториальная юрисдикция уголовного права.

До начала прошлого столетия законодательство большинства зарубежных стран, а также судебная практика исходили из строго территориального действия уголовного права. Ситуация начала меняться после решения Постоянной палаты международного правосудия по делу о судне «Лотос», которое в 1927 г. в открытом море столкнулось с турецким судном, в результате чего последнее затонуло и погибли люди. После захода французского судна в турецкий порт те члены экипажа, которые несли вахту в момент столкновения, были преданы турецкому суду и осуждены на основе УК Турции, предусматривавшего уголовную ответственность за действия, совершенные иностранцами за пределами турецкой территории против турецких граждан.

Франция заявила протест, и по соглашению сторон спор был передан на рассмотрение Постоянной палаты международного правосудия. Палата в своем решении не дала прямой квалификации правомерности экстратерерриториального действия уголовного права Турции, однако согласилась с правомерностью принятого решения, по сути приравняв турецкое судно к территории государства. Следует также обратить внимание на следующее положение, содержащееся в постановлении Постоянной палаты международного правосудия: «Хотя и верно, что во всех системах права принцип территориального характера уголовного права является основополагающим, но в равной мере верно, что действие всех или почти всех этих систем права распространяется за пределы территории государства, которое ее приняло, и что разные государства делают это различным путем. Поэтому “территориальность” уголовного права не является абсолютным принципом международного права и ни в коем случае не совпадает с государственным суверенитетом».

Показательно, что решение было принято с трудом, голоса судей разделились поровну, и только решающий голос председателя позволил его принять. Практике того периода более соответствовала концепция, изложенная в особом мнении судьи Ладора: «Уголовное право государства может распространяться на преступления и менее важные противоправные деяния, совершенные за рубежом его гражданами, поскольку эти граждане подчинены праву своей страны. Но оно не может распространяться на преступления, совершенные иностранцем на иностранной территории, не нарушая суверенных прав соответствующего иностранного государства, поскольку в этом государстве издавшее закон государство не обладает юрисдикцией».

В действующем УК РФ экстерриториальная уголовная юрисдикция государства закреплена в положениях ст. 12, озаглавленной «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации».

Экстерриториальная уголовная юрисдикция России в отношении иностранных членов экипажей судов, совершающих мирный проход через территориальные воды России, основана на принципе защиты. Они подлежат уголовной ответственности по УК РФ в случаях, если преступление направлено против интересов Российской Федерации при условии, что они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ. Приведенное положение не противоречит нормам международного права. Например, в ст. 5 Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г. установлено, что каждое государство-участник предпримет необходимые меры для установления своей юрисдикции в отношении преступлений в случаях, когда жертва является гражданином этого государства, если данное государство считает это целесообразным.

Объем уголовной экстерриториальной юрисдикцииохватывает:

— международный терроризм;

— колониализм;

— расизм;

— нарушение прав человека и основных свобод;

— ситуации, сложившиеся в результате несанкционированного применения силы по отношению к суверенному государству (Ирак, Югославия), иностранной оккупации, которые могут угрожать международному миру и безопасности.

Уголовно-процессуальное права придерживается территориального принципа. Тем не менее и здесь может иметь место применение норм иностранного государства на основе договора. В п. 1 ст. 8 упоминавшейся Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. стран СНГ говорится, что при исполнении поручения об оказании правовой помощи запрашиваемое учреждение применяет законодательство своей страны. По просьбе запрашивающего учреждения оно может применить и процессуальные нормы запрашивающей Договаривающейся Стороны, если только они не противоречат законодательству запрашиваемой Договаривающейся Стороны.