Лекция №4. РАЦИОНАЛЬНОСТЬ КАК НОРМА ПОВЕДЕНИЯ

Модель рационального выбора и ориентированное на нормы поведение не противоречат друг другу – таков был главный итог предыдущей лекции. Более того, именно следование нормам создает предпосылки рационального выбора. Однако вопрос об обоснованности обратного тезиса оставался до настоящего момента за рамками нашего анализа: является ли сама процедура рационального выбора особой нормой поведения? Может ли эта процедура обеспечивать взаимную интерпретацию индивидами своих действий и, следовательно, лежать в основе сделок на рынке? В частности, помогает ли индивиду А знание о том, что индивид Б рационален, в деле достижения своих целей посредством взаимодействия с индивидом Б?

Для поиска ответа на поставленные вопросы оттолкнемся от типологии социального действия М. Вебера. Он выделял четыре "идеальных типа" поведения²⁶.

• Целерациональное поведение, продуманное использование условий и средств для достижения поставленной цели.

• Ценностно-рациональное поведение, использование условий и средств для достижения заданных извне целей. Цели при этом определены верой в самодовлеющие ценности (религиозные, эстетические, идеологические).

• Традиционное поведение, цели и средства заданы извне, они носят традиционный характер. В основе поведения лежит длительная привычка или обычай.

• Аффективное поведение, цели и средства не выделяются. Поведение обусловлено эмоциональным состоянием индивида, его непосредственными чувствами, ощущениями.

Как мы уже отметили, в основе взаимодействия на рынке лежит целерациональное поведение. Оно предполагает, среди прочего, ожидание определенного поведения других людей – только в этом случае это поведение может быть использовано для достижения поставленных целей. Ожидание базируется на понимании, объяснении мотивов и намерений окружающих. Предположение рационального поведения окружающих действительно помогает объяснить и понять их намерения. На обыденном уровне такое предположение принимает форму постоянного поиска ответа на вопросы "Кому это выгодно?" и "В чем заключается интерес этого человека?". Даже в ситуации "дилеммы заключенных", когда исключается существование ex ante других норм, предположение рационального поведения помогает обвиняемым скоординировать свои действия и минимизировать срок осуждения. "Рациональное" решение "дилеммы заключенных" принимает форму использования обоими обвиняемыми стратегии Tit-For-Tat ("зуб за зуб")²⁷, оно становится реальным только при условии полной рациональности участников. Однако использование модели рационального действия в качестве нормативных рамок взаимодействия связано с целым рядом трудностей и ограничений. Аргументы, уточняющие анализ рациональности в качестве нормы поведения, сформулированы социологией, экспериментальной экономикой и теорией неполной рациональности. Рассмотрим их подробнее.

4.1. Социологический аргумент: экзогенный характер рациональности

Социолог Альфред Щюц рассматривает рациональность в контексте повседневного поведения людей на рынке²⁸. Он соглашается с тем, что принципы рациональности могут лежать в основе взаимной интерпретации индивидами своих действий. Так, рациональное взаимодействие предполагает, что индивид рационально интерпретирует действия окружающих и рационально реагирует на них. Однако рациональное взаимодействие возможно лишь в рамках социально однородных групп, образованных индивидами, близкими по своим характеристикам к homo oeconomicus. В повседневной же жизни, в том числе в ходе рыночных сделок, однородность участников взаимодействия достигается редко, и они вынуждены искать иные способы согласования своих действий²⁹.

Так, в основе повседневного взаимодействия лежит не рациональное, а обоснованное действие³⁰. Оно предполагает, что индивиды могут понять намерения друг друга с помощью обращения к житейскому опыту. Именно житейский опыт и здравый смысл, а не модель рационального выбора чаще всего позволяют индивидам построить достоверные предположения о действиях окружающих. Рациональное действие, безусловно, лежит в основе здравого смысла, но не исчерпывает его. По мнению Щюца, модель рационального действия вменяется индивидам исследователями ввиду ограниченности информации о том, что понимается под здравым смыслом в той или иной сфере повседневности, в той или иной социальной среде. Для них легче постулировать универсальный характер частного случая, рационального действия, чем действительно рассматривать весь спектр возможных обоснований действия и вариантов интерпретации. Иными словами, рациональное действие приписывается индивидам для объяснения их действий внешним наблюдателям и построения формальных моделей³¹, хотя чаще всего сами индивиды не ограничиваются моделью рационального выбора, объясняя себе поведение других и объясняя другим свое собственное поведение.

Попробуем и мы разграничить "научную" и "повседневную" рациональность, ведь только последняя может быть названа нормой поведения индивидов. Другой социолог, Гарольд Гарфинкель, предлагает провести границу между рациональностью как нормой и рациональностью как моделью поведения с помощью следующей классификации элементов рациональной деятельности³²:

1) типологизация и сравнение ситуаций;

2) определение допустимой ошибки при построении типологии;

3) поиск средств для достижения целей;

4) анализ альтернативных планов деятельности и возможных последствий;

5) определение условий, при которых каждая из альтернатив будет реализована;

6) определение периода времени, неооходимого для принятия окончательного решения;

7) предсказание развития ситуации;

8) определение процедуры принятия решения;

9) осознание того, что любое решение предполагает выбор;

10) осуществление выбора на основе информации и накопленного опыта;

11) достижение соответствия выбора целей и средств принципам формальной логики;

12) достижение семантической четкости принятых решений, соответствия используемых терминов общепринятым;

13) достижение ясности и однозначности принятых решений;

14) соответствие определения ситуации научному знанию.

Элементы 1-10 относятся к рациональности как норме повседневной деятельности индивидов, тогда как элементы 11-14 применяются при научном моделировании рационального поведения. И вовсе необязательно требовать от индивида выполнения всех 14 критериев, для обеспечения рационального взаимодействия достаточно соответствия его поведения первым десяти.

4.2. Экспериментальная экономика: эмпирическое опровержение

Следующий ряд критических аргументов относительно рациональности как нормы повседневного поведения связан с экспериментами, нацеленными на эмпирическую проверку модели рационального выбора. Хотя экспериментальная экономика сформировалась в отдельную отрасль знания и занимается эмпирической проверкой выводов широкого спектра теорий – от теории игр до теории отраслевых рынков³³, мы остановимся лишь на результатах, напрямую касающихся модели рационального выбора. Так, рациональный выбор в условиях риска предполагает, что "индивиды оценивают возможные варианты развития событий с точки зрения своей полезности и выбирают тот вариант, который обеспечивает им максимальную ожидаемую полезность"³⁴. Математически максимизацию ожидаемой полезности можно выразить следующей формулой:

max EU = pU(A)+ (1 – p) U(B),

где EU – ожидаемая полезность;

p – вероятность события А;

(1 – p) – вероятность события B;

U(A) – полезность индивида при наступлении события A;

U(B) – полезность индивида при наступлении события B.

Максимизация ожидаемой полезности требует от индивида способности достаточно достоверно оценивать вероятность наступления того или иного события, в том числе вероятность совместного наступления событий. Однако лабораторные опыты показывают, что обычно способности индивидов в оценке и подсчете вероятностей очень ограничены, особенно по следующим параметрам³⁵.

• Чаще всего индивиды не пересматривают ("калибруют") свои оценки вероятностей после наступления событий. Например, они продолжают с уверенностью ожидать наступления события А уже после того, как практика показала, что оно наступает лишь в 80% случаев.

• Восприятие событий и оценка их вероятности зависят во многом от уже накопленного опыта. Чем больше новизна события, тем выше вероятность ошибки.

• Оценка вероятности того или иного события является функцией его "репрезентативности", т.е. вероятность события оценивается по степени сходства с другими событиями и по наличию ярких, запоминающихся элементов, на основе которых дается характеристика событию в целом.

• Оценка вероятности часто зависит не от объективных, а от субъективных факторов – самопроизвольного оптимизма или пессимизма³⁶.

• Индивиды оценивают не зависящие от их действия события, как будто на развитие этих событий они могут повлиять ("иллюзия контроля") и, следовательно, изменить вероятность их наступления.

Рассмотрим более подробно механизм оценки вероятности события на основе его репрезентативности, опытов А. Тверски и Д. Канемана³⁷. Они использовали следующий метод анализа: интервьюируемым представляли краткий портрет некоего человека. А затем их просили оценить степень соответствия этому портрету ряда отдельных утверждений, якобы дополняющих портрет. Иными словами, интервьюируемые должны были оценить вероятность того, что обсуждаемый человек обладает вдобавок качествами А, Б, В и т.д. Например, задан следующий портрет: "Лене 20 лет. Она старательна, интеллигентна, но отнюдь не сильна в точных науках. Целеустремленна. Старается добиться своего в жизни, и в этом ей пока сопутствует успех". А теперь предлагается список из 8 дополнительных утверждений, оценить достоверность каждого из которых и требуется с помощью шкалы от 1 (наиболее вероятно) до 8 (наименее вероятно):

1) Лена работает кассиром в банке;

2) Лена является студенткой юридического факультета в университете;

3) Лена любит часто проводить вечера на дискотеках;

4) Лена – хорошая домохозяйка, умеет хорошо готовить и делает это часто и с удовольствием;

5) Лена учится на вечернем отделении геологического факультета;

6) Лена является студенткой юридического факультета и в то же время она – хорошая домохозяйка;

7) Лена работает кассиром в банке и учится на вечернем отделении геологического факультета;

8) Лена любит носить мини-юбки.

Очевидно, что, учитывая портрет Лены, наиболее репрезентативным будет утверждение (2), наименее – (4). По правилу сложения вероятностей, вероятность (6), объединяющая в себе два утверждения 6 = 2 + 4, должна быть меньше вероятности того, что Лена – студентка юридического факультета, и того, что она – хорошая домохозяйка: р (2) > р (4) > р (2 + 4), р (2 + 4) = р (2) р (4). Однако 85-90% участников опыта, среди которых были и студенты, изучающие статистику, считали, что утверждение (6) более вероятно, чем утверждение (4): р (2) > р (2 + 4) > р (4). Авторы назвали этот результат "эффектом слияния", отражающим увеличение репрезентативности суждения через добавление деталей, ярких элементов.

В заключение обсуждения эмпирических результатов отметим, что их основной итог не в том, что рационального поведения не существует, а в том, что идеальный тип рационального поведения, на котором построена модель рационального выбора, включает элементы, которые не используются индивидами в повседневной жизни. Нужно скорректировать веберианский идеальный тип рациональности таким образом, чтобы включить в него действительно значимые элементы реальности.

4.3. Теория неполной рациональности: когнитивные ограничения рационального выбора

Мы уже упоминали теорию неполной рациональности Г. Саймона и ее критику модели homo oeconomicus как совершенного калькулятора³⁸. Несогласие сторонников этой теории с моделью рационального выбора реализовалось в развитии шести альтернативных интерпретаций рационального поведения. Каждая из этих интерпретаций позволяет четко сформулировать условия, при которых рациональное поведение остается возможным³⁹ (табл. 4.1).

Акцент на ограничениях модели рационального выбора позволяет по-иному посмотреть на соотношение четырех идеальных типов поведения по Веберу. Их можно представить в качестве континуума, при этом тип поведения становится функцией двух переменных: степени жесткости когнитивных ограничений и степени полноты информации, используемой для принятия решения. Заметим, что объем используемой информации зависит от издержек на ее поиск, следовательно, в конечном счете речь идет о когнитивных ограничениях и величине издержек на поиск информации (рис. 4.1).

Очевидно, что по мере движения от аффективного поведения к целерациональному процедура принятия решений усложняется за счет увеличения объема принимаемой во внимание информации, совершенствования ее обработки. Причем речь идет не только о количественной разнице: информация становится неоднородной, а процедура ее обработки включает все большее число элементов.

Таблица 4.1

Рис. 4.1

Так, вся информация, необходимая для аффективного поведения, заключена во внешнем стимуле (например, внезапно возникнувшем желании), и она напрямую воздействует на поведение по модели "стимул-реакция". В случае целерационального поведения индивиду необходима информация о ресурсах, интересах, возможностях, целях, задачах, а обработка этой разнородной информации принимает форму многоступенчатых схем (рис. 4.2)⁴⁰.