Панпсихизм —представление об одушевленности объектов как живой, так и неживой при­роды.

Таковы были начальные условия формирования учения о душе и его исходные положения. Развитие именно этих положений надолго определило историю становления психологического знания.

Важнейшие направления развития представлений о душе свя­заны с учениями Платона (427-347 гг. до н. э.) и Аристотеля (384-322 гг. до н. э.). Платон провел границу между материаль­ным, вещественным, смертным телом и нематериальной, невеще­ственной, бессмертной душой. Индивидуальные души — несовер­шенные образы единой универсальной мировой души — обладают частью универсального духовного опыта, припоминание которого составляет суть процесса индивидуального познания. Это учение заложило основы философской теории познания и определило ориентацию психологического знания на решение собственно фи­лософских, этических, педагогических и религиозных проблем.

Принципиально иное представление о душе было дано Аристотелем в его психо­логическом трактате «О душе». Согласно Аристотелю, душа — форма живого орга­нического тела, обеспечивающая его предназначение. Душа есть основа всех жизнен­ных проявлений, она неотделима от тела. Это положение решительно противоречит учению Платона о вселении душ при рождении и истечении их при смерти. Но оба они согласны в том, что душа определяет цель активности живого тела. Понятие цели, конечной причины введено Аристотелем для объяснения детерминированности по­ведения живых организмов. Такое объяснение было телеологично, приводило к па­радоксу влияния будущего на прошлое, но позволяло ввести в круг объяснимых фе­номенов активность живых организмов.

Души организмов разных типов, согласно концепции Аристотеля, выполняют раз­ные функции, представляют разные способности, силы души. Три типа души — рас­тительная, животная и разумная (человеческая) представляют три ступени жизни, обладающие преемственностью. У растений душа выполняет только вегетативные (растительные), собственно метаболические функции; чувственно-двигательные функции души присущи и человеку, и животным, но не растениям; функции разум­ной души, которой обладает лишь человек, позволяют строить умозаключения, ле­жащие в основе высшей памяти, произвольного, свободного выбора и т. д.

Таким образом, Аристотель дал одну из наиболее ранних формулировок объясни­тельных принципов психологии - развития, детерминизма, целостности, активности.

Ученик Платона, последователь Аристотеля Теофраст (372-287 гг. до н. э.) в трак­тате «Характеры» дал описание 30 различных характеров, развивая аристотелевское представление об этом свойстве человека. Его работа положила начало отдельной ли­нии в популярной психологии, которую продолжили в эпоху Возрождения М. Монтень, в эпоху Просвещения — Ж. Лабрюйер, Ф. Ларошфуко, затем А. фон Книгге («Искусство обращения с людьми», 1788), а в наше время — Дейл Карнеги.

Учение о душе широко использовалось и развивалось в античной медицине. Гип­пократ (ок. 460 - ок. 377 до н. э.) сформулировал положение, что органом мышления и ощущений является мозг. Он разработал учение о темпераментах, предполагающее различную роль четырех жидкостей организма (кровь, флегма, желтая желчь и черная желчь), и первым предложил типологию темпераментов, основанную на особенностях телосложения. Рассматривая связь особенностей души, темперамента и типологий людей с физико-климатическими условиями местности (сочинение «О воздухах, во­дах, местах»), Гиппократ положил начало исследованиям психологических характе­ристик этносов. Римский врач Клавдий Гален (ок. 130 - ок. 200) продолжил эту ли­нию наблюдений и выявил чувствительные и двигательные функции спинного мозга.

Успехи, достигнутые античными философами и медиками в развитии учения о душе, послужили фундаментом всех дальнейших разработок психологического знания, которые на этом этапе в основном сводились к расширению круга рассматриваемых феноменов. В III-V вв. н. э. в работах Плотина (205-270), Аврелия Августина (354-430) и раннехристианских философов и теологов в качестве предмета исследо­вания выделяется внутренний мир человека, возможности самопознания, впервые появляются описания феноменов сознания, например его интенциональность (на­правленность на предмет), выделенная Фомой Аквинским (1226-1274).

С V по XIV в. в работах Боэция (480-524), Фомы Аквинского, Дунса Скота(1265-1308) складывается представление о личности. Важно заметить, что мощное влияние христианской теологии, основы которой включали философию неоплатонизма, при­давало этим работам этико-теологический характер, приближая его к линии, зало­женной учением Платона.

Вершиной и завершением этапа развития психологического знания в рамках уче­ния о душе стала система взглядов Фрэнсиса Бэкона (1561-1626). Исследования души составляли часть единой науки о человеке, построение которой планировал Бэкон. Новизна подхода Бэкона состояла в отказе от умозрительного решения во­просов о природе души и переходе к эмпирическому изучению её способностей.

Однако это намерение не могло быть реализовано, потому что в то время еще не были сформированы представления ни об общенаучном методе, ни о предмете исследования. Бэкон в соответствии с традицией отделил науку о теле от науки о душе, а в учении о душе выделил науку о рациональной божественной душе и душе нерацио­нальной, чувствующей, телесной, общей для человека и животных.

Учение Бэкона возродило идею гилозоизма: способностью выбора обладают и живые, и мертвые тела (например, магнит). Важные новые составляющие учения о душе, введенные Ф. Бэконом, — представление о роли общества и орудий в процессах познания.

Философская теория познания, учения об опыте и о сознании (середина XVII в. - середина XIX в.). Представления о душе радикально изменились после того, как Рене Декарт (1596-1650) ввел понятие «сознание». Оно рассматривалось как критерий, различающий душу и тело. Интроспекция, по мнению Декарта, настолько очевидна, что была применена им для неоспоримого доказательства самого существования субъекта, сформулированного в афоризме cogito ergo sum («мыслю, следовательно, существую»). Согласно критерию интроспекции, душой обладает только человек, а животные не имеют души и действуют подобно механическим устройствам. Для объяснения собственно телесных действий у животных и человека Декарт ввел представление о рефлексе, в котором был реализован принцип механистического детерминизма. Суть рефлекса, по Декарту, состоит в том, что внешние воздействия посредством переме­щения животных духов по нервам приводят к напряжению определенных мышц, которое и представляет собой действие организма.

Декарт предложил свое решение психофизической проблемы (проблемы соотношения души и тела); по Декарту, существует психофизическое взаимодействие: душа приводит тело в движение, а тело поставляет душе чувственные впечатления. Проблему целостности организма Декарт решал с позиций элементаризма. Представления Декарта о взаимодействия души и тела через движения шишковидной железы и о рефлексе были полностью умозрительны и находились в русле его дуалистической системы

Учение Декарта составило основу нового психологического знания, поскольку оно ввело представления:

- о доступности внутреннего мира через интроспекцию;

- о рефлексе как механизме поведения;

- о ведущей роли внешнего мира в детерминации поведения, а также ее механи­стическую интерпретацию;

- о психофизической проблеме и ее дуалистическом решении.

· Гносеология — философская теория познания

Эти нововведения надолго определили ход развития философского учения о познании, а затем послужили важным фактором при образовании и развитии научных парадигм в психологии.

Учение о сознании формировалось в рамках философской теории познания — гно­сеологии. Эта область философии изучает проблемы природы познания, достоверности и истинности знания. Важно отметить, что многие современные психологические термины, особенно обозначающие процессы, структуры и состояния познавательной сферы (сознание, восприятие, внимание, опыт, репрезентация и т. д.), возникли как термины теории познания. Для философского учения о сознании, которое определялось через доступность самонаблюдению, самопознанию, такие вопросы, как возни­кает знание и каково происхождение материала знания, — были ключевыми.

К середине XVII в. опыт был принят как предмет философской теории познания. Понятие опыта включало идеи, ощущения, чувства и результаты самонаблюдения. Такое понимание опыта не следует смешивать с опытом работы в какой-либо обла­сти, опытом действий или с экспериментированием. В это время сложилось и стало доминировать представление, что знание основывается на опыте, а идеи, которые со­ставляют содержание сознания, появляются на основе опыта. Эта точка зрения вос­ходит к сенсуализму, учению, сложившемуся еще в античности, согласно которому нет ничего в разуме, чего раньше не было бы в чувстве.

Именно важнейшая роль представления об опыте определила название целого на­правления исследований в рамках философии познания — эмпирическая психология (от греч. εμπειρια— опыт). Этот термин, введенный Христианом Вольером (1679-1754), подчеркивал задачу изучения конкретных явлений психической жизни, используя са­монаблюдение, в отличие от рациональной психологии, которая занималась вечной, неизменной, бессмертной душой. Наименование «эмпирическая психология» может создать ложное впечатление, что сутью этого направления было проведение эмпири­ческих исследований в современном понимании этого слова. Учение о сознании фор­мировалось в рамках философии, и, даже используя результаты естественнонаучных работ, оно не имело опытного характера в современном смысле этого слова.

Основой изучения сознания как у предшественников Вольфа — Т. Гоббса(1588-1679) и Дж. Локка (1632-1704), так и у мыслителей, развивавших это учение до вто­рой половины XIX в. - Э. Кондильяка (1715-1780), И. Ф. Гербарта (1776-1841), Р. Г. Лотце (1817-1881), был именно прием интроспекции, их объединяла идея об особой сущности изучаемых явлений, постигаемых исключительно самонаблюдением. Локк, точно следуя философии Декарта, полагал, что разум пассивно отражает воз­действия среды, восприятие которых обеспечивается единым процессом перцепции (от лат. perceptio — собирание). Согласно точке зрения Локка, которую разделяли все сторонники эмпиризма, существует внешний опыт, непосредственно основанный на чувствах, его результат — простые идеи, неразложимые на меньшие единицы, и внут­ренний опыт, который формируется в результате манипуляций ума с простыми иде­ями, например в процессе самонаблюдения (рефлексии); при этом из простых идей образуются сложные. Понятие «внешний» не означает связи с действиями субъекта или его открытости для стороннего наблюдателя. И внешний, и внутренний опыт доступны только самонаблюдению.

Г. В. Лейбниц (1646-1716) ввел в дополнение к понятию «перцепция» термин «ап­перцепция», трактуя его как психическую силу, детерминирующую целенаправлен­ность действий, их активный, осознаваемый, произвольный характер. Заметим, что Лейбниц, обосновав понятие апперцепции, в неявной форме ввел объяснительные принципы целостности и активности. Именно апперцепция ответственна за феномены сознания, поскольку перцепция создает лишь такие восприятия, которые не осозна­ются, лежат в основе непроизвольных поступков. Таким образом, если картезианские и локковские представления о сознании исчерпывали всю феноменологию состоя­ний духа, то Лейбниц впервые выделил круг неосознаваемых, недоступных самона­блюдению явлений.

Процесс соединения простых идей в сложные был назван ассоциацией. Законы ассоциаций были сформулированы еще Аристотелем, но для эмпирической психоло­гии понятие «ассоциация» позволяло объяснить основные феномены сознания и по­знания, все многообразие знаний и их развития (например, эмоции, умозаключения, научение, появление новых понятий). Такая исключительно важная роль представ­ления об ассоциациях идей в учении о сознании обусловила возникновение ассоциативной психологии, которая не была отделена или противопоставлена эмпирической психологии, а скорее дополняла ее объяснительные возможности, выступала как ее логическое продолжение.

Ассоциативная и эмпирическая психологии в этот период выступали как отрасли философской теории познания и уже поэтому не могли находиться в противоречии. Заметим, что на протяжении XVIII в. списки философов-психологов, ассоцианистов и эмпириков, почти полностью совпадают, хотя, например, в Британии доминировал ассоцианизм. Основные представители ассоцианизма — Дж. Беркли (1685-1753), Д. Юм (1711-1776), Д. Гартли (1705-1757), Дж. Пристли (1733-1804), а также Дж. Ст. Милль (1806-1873) и Г. Спенсер (1820-1903). Во Франции же преимущественно развива­лась эмпирическая психология, представленная в трудах философов-просветителей Ж. Ламетри (1709-1751), К. Гельвеция (1715-1771), Э. Кондильяка (1715-1780). В XIX в. она приобрела второе дыхание в работах И. Тэна (1839-1916) и Т. Рибо (1839-1916).

Именно с развитием эмпиризма в философском учении о познании связано воз­никновение названия новой дисциплины — психологии. Появление термина «психо­логия» принято связывать либо с теологическими трудами деятеля Реформации Фи­липпа Меланхтона (1497-1560), либо с обозначением особого раздела литературы, введенного в XVI в. философами Р. Гоклениусом и О. Кассманом. Лейбниц предло­жил для обозначения знания о душе термин «пневматология» (от греч. πνεϋμα — ды­хание; дуновение, ветер — предположительная душевная субстанция), но его ученик X. Вольф, опубликовав книги «Эмпирическая психология» (1732) и «Рациональная психология» (1734), ввел в широкое употребление термин «психология».

В конце XVIII — начале XIX вв. психологическое знание начинает выходить за пределы философии — в языкознание (например, в работе И. Гердера «О происхож­дении языка»), в этнографию (Т. Вайтц начал изучение душевной жизни первобыт­ных народов, М. Лацарус и Г. Штейнталь заложили основы психологии народов), в биологию и медицину.

Г. Спенсер сформулировал принцип адаптации организмов к среде, Ч. Дарвин наметил нетелеологичecкoe объяснение целенаправленности поведения, изучал инстинктивное поведение и эмоции, показал эволюционное происхождение некоторых форм поведения человека, Ф. Гальтон (1822-1911) поставил вопрос о наследовании психологических характерис­тик, английский невролог X. Джексон (1835-1911), основываясь на эволюционных представлениях, ус­пешно изучал закономерности локализации и распределения обеспечения психических функций различными структурами мозга.

Плодотворный контакт с физиологией и анатомией был развит при разработке идеи Р. Декарта о рефлексе. Доходное умозрительное представление приобрело конкретное анатомо-физиологическое выражение в работах чеха Г. Прохазки (1749-1820), англичанина Ч. Белла (1774-1842) и француза Ф. Мажанди (1783-1855) как рефлекторная дуга, по которой нервное возбуждение распространялось от рецептора к эффектору так, что сенсорный стимул вызывал двигательную реакцию. В 40-е гг. XIX в. принцип рефлекса был перенесен со спинного мозга на головной и стал ис­пользоваться при объяснении феноменов восприятия, двигательной активности и т. д.

И. М. Сеченов (1829-1905) на основе представления о рефлексе сформулировал одну из первых программ превращения психологии в научную дисциплину. Сеченов радикально преобразовал само понятие рефлекса, во-первых, рассматривая событие, запускающее рефлекс не как собственно физический стимул, а как раздражитель, имеющий для организма определенное сигнальное значение, соответствующее воз­можностям организма и отражающее свойства среды, и, во-вторых, сам рефлекс вос­принял не просто как распространение возбуждения по нервам от рецептора к эф­фектору, а как целостный развивающийся акт организма. Это позволило использовать трансформированный им принцип рефлекса для объяснения явлений мышления и воли. Сеченов обосновывал необходимость замены субъективного метода интроспек­ции на объективный, включения в сферу исследования не только феноменов созна­ния, но и двигательной активности.

В этот период важнейшей проблемой становилась выработка отношения психо­логии к таким общенаучным ценностям, сформировавшимся к тому времени в есте­ственнонаучных дисциплинах, как приемы экспериментального исследования, тре­бования к его обобщенности, объективности, количественному характеру знания. Очевидно, что не все эти требования были выполнимы для эмпирической и ассоциатив­ной психологии, однако уже в работах И. Ф. Гербарта появились обоснования приме­нения в психологии математики. Гербарт ввел понятие порога — границы, отделяю­щей одну область сознания от другой; границу же, разделяющую бессознательное от неясного сознания, обозначил как порог сознания, а раздел ясного и неясного созна­ния — как порог ясного сознания.

Эти идеи, а также результаты исследований Г. Гельмгольца (1821-1894), в которых была показа­на конечность скорости протекания нервных процессов, привели к развитию количественных исследований в психологии. Ф. Дондерс (1818-1889) оценил скорость протекания психических процессов. Э. Вебер (1795-1878) установил количественное соотношение между величинами стимулов-раздражителей и ощу­щений. Г. Фехнер (1801-1887) разработал методики измерения абсолютных и разностных порогов чув­ствительности, сформулировал закон, согласно кото­рому интенсивность ощущения пропорциональна ло­гарифму величины раздражителя; его исследования положили начало отрасли психологии, названной психофизикой.

Представители научных дисциплин, работающих над психологическими вопросами, предлагали строить психологию по образцу раз­витых наук — физики или химии — как «механику представлений» (Гербарт), «ин­теллектуальную физику» (Дж. Милль), «ментальную химию» (Дж. Ст. Милль). Од­нако ни существенные успехи в исследованиях, ни использование развитых дисциплин в качестве образцов не могли придать психологии статус научной дис­циплины до тех пор, пока не были решены вопросы принятия общенаучных ценно­стей, применения общенаучного метода, а также собственного метода и предмета ис­следования.

Таким образом, в первый период формирования психологического знания в рам­ках других научных дисциплин были изжиты донаучные представления о душе как нематериальной бестелесной субстанции, произошел отказ от умозрительного реше­ния вопросов о природе души в пользу изучения феноменов сознания, опыта челове­ка на основе самонаблюдения; сформулирована необходимость перехода от исследо­ваний теоретико-познавательного философского типа к конкретно-научным. Этот период можно охарактеризовать как допарадигмальный. Для него характерны:

1) накопление наблюдений, легко доступных для исследователя (например, через самонаблюдение);

2) затрудненность оценки логических противоречий и степени важности наблю­дений, в результате чего любые полученные результаты считаются одинаково цен­ными и уместными;

3) научные парадигмы задаются школами, в которых авторитет руководителя (ос­нователя) снижает роль строгих оценок соответствия результатов основным требованиям к научному знанию;

4) темп частоты смены доминирующих взглядов в допарадигмальный период низок, так, например, интроспекция как прием исследования в допарадигмальный период использовалась в неизменной форме около 200 лет, а для выявления целого комплекса недостатков интроспекции и отказа от нее как психологического метода оказалось достаточным всего 30 лет.

В исследованиях, выполненных в этот период, сложились основные объяснитель­ные принципы — развития, детерминизма, целостности, активности, даны их разнооб­разные трактовки, которые наряду с понятиями, сформулированными для описания изучаемой реальности (характер, темперамент, восприятие, апперцепция, самона­блюдение, сознание, опыт, поведение и т. д.), на следующем этапе развития психоло­гии играли важнейшую роль при формировании парадигм. К концу этого периода наметилась ориентация организации исследований на общенаучные ценности и нормативы, сложились контакты с уже сформировавшимися самостоятельными наука­ми, были разработаны первые научные программы исследований, которые составили основные необходимые предпосылки формирования психологии как самостоятель­ной научной дисциплины и парадигм как ее структурных компонентов.

Но все же в этот период не было завершено формирование необходимых составляю­щих структуры научного знания — собственного предмета и метода, таких институтов, как специализированные лаборатории, научные периодические издания, обеспечива­ющие коммуникацию научного сообщества, не существовало и самого сообщества про­фессиональных психологов.