Размежевание аналитической психологии и фрейдизма. Коллективное и личное бессознательное. Архетипы. Интроверты и экстраверты. Психологические типы. Словесно-ассоциативный тест.

Главные отличия аналитической психологии Карла Юнга (1875-1961) от фрейдовского психоанализа касаются вопроса о природе либидо. Если Фрейд характеризует либидо преимущественно в терминах сексуальной сферы, то для Юнга это жизненная энергия вообще, в которой секс присут­ствует только как один из компонентов и проявляется в росте и размножении, а также в других наиболее важных для конкретного человека видах деятельности.

Юнг отвергал фрейдовское понятие эдипова комплекса. Он объяс­нял привязанность ребенка к матери чисто житейскими потребностями ребенка и способностью матери их удовлетворять. По мере роста ре­бенка у него появляются сексуальные потребности, которые накладыва­ются на прежде доминировавшие потребности в еде. Юнг высказал предположение, что энергия либидо приобретает гетеросексуальные формы лишь в пубертатный период. Он не отрицал напрочь наличия сексуаль­ных сил в детском возрасте, однако свел сексуальность до положения лишь одного из многих влечений в психике.

С точки зрения Фрейда, человек есть продукт своих детских переживаний. Для Юнга же человек определяется не только прошлым, но в равной мере и своими целями, ожиданиями и надеждами на будущее. По его мнению, формирование личности вовсе не заверша­ется к пяти годам. Человек может меняться и, подчас, довольно значи­тельно, на протяжении всей своей жизни.

Третье различие между позициями Фрейда и Юнга заключается в том, что Юнг попытался проникнуть в область бессознательного глуб­же, чем это удалось Фрейду. Он добавил еще одно измерение в пони­мание бессознательного: врожденный опыт человечества как вида, унас­ледованный им от своих животных предков (коллективное бессозна­тельное).

Коллективное бессознательное. Юнг выделял два уровня бессознательного. Непосредственно под уровнем сознания находится личное бессознательное, состоящее из всех воспоминаний, импульсов и желаний, нечетких восприятий и друго­го личного опыта, подвергшегося вытеснению или просто забытого. Этот уровень бессознательного не слишком глубок, находящиеся там события легко могут быть восстановлены в сознании.

Содержание личного бессознательного сгруппировано в определен­ные тематические комплексы: эмоции, воспоминания, желания и тому по­добное. Данные комплексы проявляются в сознании в виде определен­ных доминирующих идей — идеи силы или идеи неполноценности — и таким образом оказывают влияние на поведение. Комплекс предстает чем-то вроде маленькой личности внутри личности человека как целого.

Ниже уровня личного бессознательного лежит более глубокий уро­вень — коллективное бессознательное, неизвестное индивиду и со­держащее в себе аккумулированный опыт прошлых поколений, включая и животных предков. Коллективное бессознательное содержит в себе универсальный эволюционный опыт и составляет основу личности чело­века. Важно отметить, что опыт, находящийся в коллективном бессоз­нательном, является действительно бессознательным. Мы не можем осознать его, каким-либо образом вспомнить, как это возможно с содер­жанием личного бессознательного.

Лнчпое бессознательное - область бессознательного, содержащая в себе образования, прежде находившиеся на уровне сознания, но впоследствии забытые или подвергшиеся вытеснению.

Коллективное бессознательное — наиболее глубокий уровень психической деятельности, содержащий в себе врожденный опыт прошлых поколений людей, а также животных предков.

Врожденные тенденции внутри коллективного бессознательного, получившие название архетипов, являются внутренними детерминан­тами психической жизни человека. Они направляют действия человека в определенное русло, в чем-то схожее с тем, каким образом вели себя в подобных ситуациях наши животные предки. Архетипы обнаружива­ют себя в сознании в виде эмоций и некоторых других психических явлений. Они обычно связаны с такими важнейшими моментами жиз­ненного опыта, как рождение и смерть, основные стадии жизненного пути (детство, юность), а также с реакцией на смертельную опасность.

Юнг исследовал мифологию и художественное творчество ряда древнейших цивилизаций, выявляя лежащие в их основе архетипические символы. Оказалось, что существует значительное количество та­ких символов, которые присущи всем архаическим культурам, причем даже таким, которые были столь разделены во времени и пространстве, что прямой контакт между ними был заведомо невозможен. Ему также удалось обнаружить в сновидениях пациентов нечто, что он посчитал следами подобных символов. Это еще более укрепило Юнга в его приверженности идее коллективного бессознательного.

Четыре таких архетипа встречаются чаще других — это персона, анима и анимус, тень и Я.

Персона — это та маска, которую каждый из нас надевает, общаясь с другими людьми. Она представляет нас такими, какими мы хотим, чтобы нас воспринимало общество. Персона может не совпадать с под­линной личностью индивида. Понятие персоны у Юнга аналогично понятию ролевого поведения в социологии, когда мы поступаем так, как, полагаем, другие люди ожидают, чтобы мы действовали в тех или иных ситуациях.

Архетипы анима и анимус отражают предположение Юнга, что каждый человек несет в себе определенные психологические характери­стики противоположного пола. Анима отражает женские (феминные) черты в мужском характере, а анимус — мужские (маскулинные) ха­рактеристики в женском. Как и большинство других архетипов, эта пара берет начало в наиболее глубинных, примитивных слоях опыта предков человека, когда мужчины и женщины усваивали определенные эмоциональные и поведенческие тенденции противоположного пола.

Архетип тени — это некая обратная, темная сторона Я. Она наиболее глубоко укоренена в животном прошлом человека. Юнг счи­тал ее своеобразным наследием низших форм жизни. Тень представля­ет собой совокупность всех наших аморальных, неистовых, страстных и абсолютно неприемлемых желаний и поступков. Юнг писал, что тень подталкивает нас совершить нечто такое, чего мы в нормальном состо­янии никогда себе не позволим. Когда с нами случается нечто подоб­ное, мы склонны объяснять происшедшее тем, что на нас нечто нашло. Это «нечто» и есть тень, наиболее примитивная часть нашей природы. Однако тень имеет и свою позитивную сторону. Она — источник спонтанности, творческого порыва, внезапных озарений и глубоких эмо­ций, без чего нормальная, полноценная человеческая жизнь также невоз­можна.

Но наиболее важным архетипом Юнг считал Я. Сочетая и гармо­низируя все аспекты бессознательного, Я создает единство и стабиль­ность личности. Таким образом, задача Я — интеграция различных подсистем личности. Юнг сравнивал Я с порывом или стремлением к самоактуализации, что определяет гармоничность и целостность, наибо­лее полное раскрытие возможностей личности.

По его убеждению, самоактуализации можно достичь лишь в сред­нем возрасте, а потому этот возраст (между 35 и 40 годами) Юнг рассматривал как критический период для личностного развития — рубеж, на котором личность претерпевает глубокие и благотворные преобразования. Таким образом, для Юнга наиболее важным этапом личностного раз­вития является отнюдь не детство, как у Фрейда, а, напротив, зрелые годы, время, когда он сам прошел через душевный кризис и смог пре­одолеть его.

Интроверты и экстраверты. Юнговские понятия интроверсии и экстраверсии в наши дни ши­роко известны. Экстраверты — это такие люди, которые направляют либидо (жизненную энергию) вовне, на внешние события и других людей. Люди подобного типа обычно подвержены воздействию окру­жения, легко приспосабливаются к обществу, в котором живут, и увере­ны в себе в широком диапазоне различных ситуаций. У интровертов либидо направлено на внутренний мир. Такие люди склонны к созер­цательности, интроспекции. Они мало поддаются внешним влияниям, менее уверены во взаимоотношениях с другими людьми и внешним миром и менее социально приспосабливаемы, нежели экстраверты. В каждом человеке такие полярные типы, как правило, сосуществуют вме­сте, однако, какой-то один из них доминирует. Тем не менее, доминиру­ющий тип реакции в определенной степени зависит от ситуации. На­пример, обычно интровертированный человек может оказаться доста­точно социально гибким в ситуации, затрагивающей его интересы.

Психологические типы. Согласно юнговской теории, все личностные различия проявляют себя в четырех основных функциях: мышлении, чувствах, ощущении и интуиции, при помощи которых мы и можем, собственно, ориентиро­ваться как во внешнем, объективном мире, так и в мире внутреннем, субъективном. Мышление представляет собой концептуальный процесс, ведущий к осознанию значения и пониманию. Чувства — это субъек­тивный процесс взвешивания и оценивания. Ощущения образуют со­знательное восприятие физических объектов. Интуиция же включает в себя восприятие на бессознательном уровне.

Юнг полагал, что мышление и чувства образуют рациональный уровень восприятия мира, поскольку включают в себя причинные сужде­ния. Ощущение и интуиция же, напротив, представляют собой нерацио­нальный уровень, поскольку не предполагают использования понятия причины. Внутри каждой пары таких функций только одна может доминировать в каждый отдельный момент времени. Подобная доми­нирующая функция в сочетании с той или иной психологической на­правленностью (интроверсия—экстраверсия) образует восемь психо­логических типов (например, экстравертный мыслительный тип, или интровертный интуитивный тип).

Словесно-ассоциативный тест. Идея словесно-ассоциативного теста пришла Юнгу в голову после того, как один из коллег рассказал ему об ассоциативных экспериментах Вильгельма Вундта. У Юнга этот тест выглядит следующим образом: аналитик зачитывает одно за другим ряд слов пациенту. Пациент должен в ответ на каждое слово сказать первое, что ему придет в голову. При этом измеряется время реакции, изменения частоты дыхания, электропро­водность кожи и все другие параметры, которые могут свидетельствовать об эмоциональной реакции пациента. Если реакция на то или иное слово требует слишком много времени, приводит к изменению ритма дыхания или сопротивлению кожи, мы можем сделать вывод о том, что существуют определенные подсознательные эмоциональные проблемы, связанные с предложенным словом или с возможным ответом.

Юнг использовал словесно-ассоциативный тест в качестве детек­тора лжи и даже успешно изобличил таким образом двух обвинявших­ся в воровстве преступников. В течение многих лет ученые полагали, что именно Юнг первым стал применять технические средства для определения вины подозреваемых. Однако, вновь открытые данные показывают, что за несколько недель до Юнга с подобными же идеями выступил один из видных представителей гештальт-психологии — Макс Вертхеймер.

Вопросы: