Семиотической системы повседневности

Рассмотрим сказанное выше через призму семиотических систем повседневной жизни людей[44]. Эти системы объединяют внутренний мир людей и внешние факты посредством знаков, служат средством отбора фактов культуры из ряда социальных фактов и обеспечивают динамику культуры.

В повседневной жизни можно выделить по крайней мере 4 класса знаков, олицетворяющих: а) цельные предметы (ар­хитектура дома, дизайн утвари, костюм); б) управление дей­ствиями людей (меры, ориентиры, команды); в) знаки про­гностики (приметы, гадания, знамения); г) знаки искусств (музыка, хореография, изобразительные искусства).

На эти знаковые системы наложим еще один ряд: язык, обряды, средства исчисления, игры. Тогда картина эволюции этих знаково-символических систем в дописьменной культуре (I), в обществах индустриальной цивилизации (II) и культуре информационного общества (III) будет выглядеть следующим образом.

Архитектура: I — народная архитектура; II — архитектура культовых, крепостных, спортивных и дворцово-парковых сооружений; III — архитектура промышленная, транспортная, средств связи и других подобных сооружений.

Костюм: I — народный костюм; II — сословный костюм; III — современный костюм в его функциональных разновидностях.

Дизайн утвари (мебель, посуда, орудия труда и быта, оружие): I народная; II — утварь, изготовленная ремесленниками; III — утварь, изготовленная промышленностью в производстве.

Меры, средства и способы измерения: I — меры длины, равные длине фаланги указательного пальца (вершок), ладони, длине шага и т.п.; II — меры, стандартизированные в данной местности и соотнесенные друг с другом (большая сажень, маховая сажень, деньги и т.д.); III — международные стандарты мер, правила измерения.

Средства ориентирования: I — межи, местные предметы, тамги и подобные знаки; II — карты, планы, схемы, геральдика, реклама; III — компьютерные средства (компьютерная анимация и т.п.).

Команды: I — сигналы-команды голосом и жестом; II — сигналы музыкальными инструментами и звуками (выстрелы, петарды), зрительные сигналы (лампы, светофоры, подъем (флага, семафоры и т.д.); III — автоматическая сигнализация (робототехника, команды в языках информатики и т.д.).

Приметы: 1 — местные приметы (признаки болезни с их народными названиями, приметы поведения домашних и диких животных); II — астрология, симптоматика в медицине, фенология; III — прогнозы погоды по радио и телевидению, социальная прогностика, техника анализов (в медицине, ветеринарии, физике, химии, биологии и т.д.).

Гадания: I — гадания народные; II— мантические искусства: хиромантия, геомантия, каббалистика, гадания на картах, эксперименты в науке и технике и т.д.; III — моделирование социальных и природных ситуаций с помощью моделирующих систем.

Знамения: I — явления природы, общества и состояния человека, не входящие в народные приметы и истолковываемые сведущими людьми; II — чудеса (описания в Библии и т.д.); III — манипуляция массовым сознанием средствами массовой коммуникации (паблик релэйшнз, пропагандистские кампании в СМИ и т.д.).

Музыка: I — пение и игра на народных музыкальных инструментах (музыкальный фольклор); II — музыка придворная, литургическая, сценическая, камерная; III —музыка популярная, в том числе и поп-музыка.

Изобразительные искусства: I — народная орнаментика, народная скульптура, живопись природными материалами; II — иконопись, станковая живопись, ваяние из дерева, камня, металла, стенные росписи; III — фотография, кино, телевизи­онное искусство, компьютерная художественная анимация.

Хореография: I — танцевальный фольклор; II — культовый, придворный, бытовой, бальный, сценический танец; III — массовый танец.

Проведем небольшой анализ показанной эволюции форм символизации мира повседневного опыта. Остановимся на предметах бытового обихода[45]. Они всегда обладали знаковым содержанием и потому характеризовали социокультурную принадлежность человека, пользовавшегося ими: тога римлянина, зипун крестьянина свидетельствовали о социальном положении, но не о психологическом состоянии человека. Сейчас положение меняется: комбинация берета, кепи, шляпы с гимнастеркой, пиджаком или свитером, сапогами, кроссов­ками или мокасинами дает возможность человеку выразить свое индивидуальное самоощущение и эмоциональное отношение к действительности. Повседневная жизнь и ее инвентарь все больше берут на себя функцию эмоционального общественного самовыражения, которая так долго была монополией идеоло­гии, слова, высокого искусства. Эстетика костюма преодолевает противоположность бытового и официального, соединяя воеди­но «волю» первого и «красоту» и «приличие» второго.

Жизненная среда становится реальной формой существова­ния искусства. Например, рок-концерт наряду с особой эмо­цией, возникающей от переживания музыкального произведе­ния, дает ощущение радости общения, ибо люди свободно передвигаются во время концерта, испытывая чувство возраст­ной и социокультурной солидарности. Происходит раскрытие смысла произведения через среду. Телевидение, радио, домаш­няя звуко- и видеотехника позволяют искусству раствориться в повседневной жизни. (В 1891 г. в зале Карнеги-холл Первый концерт Чайковского слушали 2 тыс. человек, а первое вы­ступление рок-группы смотрели и слушали благодаря теле­видению уже 73 млн. человек.)

Знание также «разливается» в жизненной среде. Обнаружи­ваются узость и непроизводительность любой специализиро­ванной деятельности, лишенной широкой культурно-гумани­тарной основы. Это вызывает поток научно-популярных жур­налов, телевизионных передач и т.д. Так решается кардиналь­ная проблема эпохи — проблема взаимоотношений высокой культуры с низовой, повседневной жизнью — с растворенными в ней и моделируемыми ею культурными смыслами. В то же время проблемой является потеря своих ориентиров так называемой высокой культурой. Начинается эпоха поиска новых смыслов. Возможно, смыслы изначально заложены в миро­здании и «распаковываются» множеством различных способов, в том числе и жизненным путем человека, проходящего через страдания[46].